Kitobni o'qish: «Удар»

…И где бы ты не был,

Что б ты не делал,

Между землей и небом ‒ война…

В. Цой

В понедельник утром Артем Игоревич Макаров явился на работу невыспавшийся и раздраженный. Всю ночь они с женой Алиной по очереди таскали на руках приболевшего сынишку ‒ четырехлетнего Егорку. Егорка хныкал, лежать в кроватке отказывался, требовал то пить, то петь песенки… Порой начинал дремать, устроив головенку на плечо маме или папе… Но одна лишь попытка уложить его в кроватку заканчивалась отчаянным ревом, и все начиналось сначала. В общем, та еще ночка…

Артем вошел в кабинет, бросил портфель с документами на стол, включил компьютер и ударил по кнопке электрического чайника. Сначала ‒ кофе, и пусть весь мир подождет. Навязчивый рекламный слоган сам собой выскочил из памяти, и Артем поморщился.

Несмотря на молодость ‒ всего двадцать девять лет, Артем по праву считался одним из лучших следователей в отделе особо тяжких. Он видел то, чего не замечали другие, с легкостью распутывал клубки заговоров, интриг, личных обид и претензий свидетелей и подозреваемых. Ложь чуял за три версты. Словно играючи, с удовольствием, копался в мелочах, никому не интересных на первый взгляд, кусочек за кусочком складывал мозаику совершенного преступления, пока не выстраивалась четкая, не придерешься, картина.

Чайник закипел, Артем заварил себе крепкий кофе, бухнул в большую чашку сразу три ложки сахара, и сел за стол.

В дверь осторожно постучали. Мысленно застонав, Артем, тем не менее, взял себя в руки и бодрым голосом крикнул:

‒ Входите!

В кабинет робко вошла Лиза ‒ совсем молоденькая девушка, их новый эксперт-криминалист. Подошла к столу, взглянула на Артема сияющими глазами и радостно сказала:

‒ Здравствуйте, Артем Игоревич! Христос воскресе!

‒ Э-э… Ну да… Здравствуйте, Лиза! ‒ Артем закашлялся и отодвинул от себя чашку с кофе.

Лиза посмотрела на него с недоумением, она явно ждала чего-то еще… Не дождавшись, достала из кармана белоснежного халата ярко-красное яйцо и протянула его Артему.

‒ Христос воскресе! ‒ повторила она, с надеждой глядя Артему в глаза.

‒ Воистину воскресе! ‒ наконец сообразил Артем.

Лиза заулыбалась, сунула ему в руку крашеное яйцо, Артем машинально его взял, покрутил, и, не зная, что с ним нужно делать, положил на стол.

‒ Сынишке отнесете? ‒ спросила Лиза. ‒ А вы были вчера на ночной службе? Глаза у вас красные, словно совсем поспать не удалось…

Артем удивленно посмотрел на Лизу.

‒ Какая служба, Лиза? Выходной вчера был… Хотя, конечно, при нашей работе могут в любой момент вызвать, но…

‒ Нет, я имею в виду в церкви, на пасхальном богослужении!

‒ А, вот как… Нет, не были. Сынишка приболел, всю ночь сегодня не спали…

‒ Ой, помоги Господи! ‒ пролепетала Лиза, перестала улыбаться и перекрестилась.

‒ Лиза, перестаньте! И яйцо можете забрать обратно, я все-равно никуда его не понесу. ‒ Артем взял со стола яйцо и вернул Лизе. ‒ Как я объясню ребенку, зачем люди яйца красят? Я и сам-то этого не понимаю!

‒ А хотите, я расскажу? Это интересно! Это когда Мария Магдалина пришла к императору…

‒ Лиза, я вас умоляю, остановитесь! Мне это совершенно неинтересно. А еще мне кажется, что рабочий день уже начался.

Лиза покраснела, на глазах выступили слезы.

‒ Ой, вот только без этого! ‒ Артем начал раздражаться. ‒ Чего вы ревете-то?

‒ Простите. Я поняла. Но Он все-равно воскрес!

‒ Лиза. Скажу вам один раз. Раз и навсегда. Я не верю. Ни в Бога, ни в дьявола, ни в разумный космос. Ни во что не верю! Только в человека и его мозг. Все. Я ‒ махровый, циничный, упертый материалист. И давайте на этом закончим. Мне надо работать.

‒ Извините, ‒ прошептала Лиза и выскочила из кабинета.

Артем почувствовал смущение и неловкость ‒ наверное, зря он так на нее накинулся. Ну верит девчонка во всякие сказки, и пусть верит. Похоже, она сильно расстроилась и обиделась…

Он допил остывший кофе, с досадой отодвинул от себя чашку и понял, что понедельник начался нехорошо.

***

С коллегами в этот день Артем общался неохотно и только по делу. Никаких шуток-прибауток, никаких анекдотов в курилке. Перед глазами стояло расстроенное лицо Лизы. И вообще, было ему как-то не по себе, настолько, что отражалось это даже на неодушевленных предметах. Компьютер постоянно зависал, ручки отказывались писать, карандаши один за другим ломались в его пальцах… Финальным аккордом неудач стало отвалившееся от кресла колесико. Артем едва не упал, а потом минут двадцать, чертыхаясь и проклиная все на свете, пытался прикрутить колесо на место.

Привыкший докапываться до причин всего случившегося, в своих собственных чувствах Артем разобраться так и не смог.

Только один раз за весь рабочий день Лиза вошла в его кабинет, положила перед ним на стол папку и тихо сказала:

‒ Вот. Заключение экспертизы по делу Семеновой.

На Артема она не смотрела. Он хотел было извиниться за свою утреннюю вспышку, но пока собирался с мыслями и думал, с чего начать, Лиза успела тихонько выскользнуть за дверь.

‒ Да к черту все! ‒ неожиданно зло рявкнул Артем и раскрыл папку с заключением. Быстро пробежал глазами текст. Составлено грамотно, молодец девчонка. Ознакомившись с заключением экспертов, Артем довольно хмыкнул. Он и без экспертизы был уверен, что никакого самоубийства в этом деле не было и быть не могло. Да, Артему явно было чем гордиться.

***

К вечеру вымотанный Артем мечтал только об одном ‒ есть и спать. В течении дня он несколько раз звонил домой, слушал спокойный голос Алины, веселое щебетанье Егорки… Сынишка был здоров, все в порядке. Что такое приключилось с ним ночью, они с женой так и не поняли.

Артем собрал со стола документы, сложил все в портфель, проверил ключи, взглянул на телефон. Без четверти шесть. И батарейка мигает красным.

"Ладно, заряжу в машине", ‒ подумал он и вышел из кабинета.

На бегу попрощался с коллегами, выскочил на улицу и обнаружил, что идет дождь. Добежал до машины и нырнул в ее теплое и сухое нутро. Приоткрыл окно, закурил, и некоторое время просто сидел, ни о чем не думая. Потом завел двигатель, подключил телефон к подзарядке. Докурил, щелчком отбросил окурок подальше от машины, и медленно выехал со служебной стоянки.

Дождь зарядил нешуточный, Артем ехал не спеша, и только поэтому смог разглядеть тоненькую фигурку с бесполезным зонтиком, которая бежала по тротуару в сторону автобусной остановки.

Артем тормознул, прижался к тротуару, распахнул дверцу и громко крикнул:

‒ Лиза!

Девушка остановилась, откинула со лба мокрую прядь волос, вгляделась в водителя и широко улыбнулась.

‒ Садитесь скорее, вы же до нитки вымокли! ‒ распорядился Артем.

Лиза быстро сложила зонтик, резко крутанула его в руках, отчего с зонтика веером в разные стороны полетели брызги. Быстренько юркнула в машину и смущенно сказала:

‒ Спасибо, Артем Игоревич! Только вот наслежу я вам здесь…

‒ Ничего, не переживайте! Вам куда?

Выслушал адрес, кивнул головой и осторожно развернулся.

***

Ехать по мокрому асфальту в сплошной завесе дождя было нелегко, Артем с напряжением смотрел на дорогу.

‒ Прямо проклятье какое-то, ни черта не видно! ‒ наконец не выдержал он. Краем глаза заметил, как Лиза быстро, украдкой перекрестилась. Конечно, ничего не сказал, но когда Лиза начала читать какую-то молитву, все-таки опять не выдержал:

‒ Лиза, завязывайте! От ваших молитв дождь не прекратится. Смотрите, что творит…

Договорить он не успел.

Огромный внедорожник на ненормальной скорости вылетел на встречку и помчался прямо на маленькую машинку Артема. Свет фар безжалостно полоснул по глазам, на мгновение Артем зажмурился. И все же, каким-то невероятным образом, даже несмотря на хлещущий ливень, умудрился заметить выпученные глаза водителя джипа и его раскрытый в беззвучном крике рот.

‒ Тва-арь! ‒ закричал Артем, уже понимая, что столкновения не избежать. Он резко крутанул руль вправо, подставляя летящему на них монстру бок машины со своей стороны.

Удар, мерзкий скрежет сминающегося как пластилин металла, брызнувшие осколки стекла, жестокая резкая боль во всем теле…

Машинку крутило, мяло, убивало.

Скопление машин спасательных служб Артём уже не видел, сознание милосердно отключилось, выдавливая его из боли и мятой реальности в серую муть, туман, небытие…

***

…Очнулся Артем на чем-то жестком, колючем и неприятном. Приоткрыл глаза, пошарил вокруг себя руками. Выяснилось, что он лежит на куче сухих веток. Он осторожно огляделся по сторонам. Кругом был лес. Но какой-то странный. Серый. Словно в тумане. Мох, полусухие деревья, похожие на скелеты с протянутыми руками-костями… Клочья паутины свисали почти с каждого дерева, и была эта паутина таких размеров, словно плел ее не паук, пусть даже огромный, а какой-нибудь медведь… И ни звука… Может, его контузило, и он оглох? И с глазами что-то. Артем еще раз оглядел серую муть вокруг, поморгал, потер глаза… Не помогло.

‒ Эй! ‒ осторожно, вполголоса, крикнул Артем. Свой голос он услышал, значит, все не так уж и плохо. Осталось выяснить, куда его занесло. Еще раз огляделся. Огромные серые деревья, покрытые лишайником. Замшелые валуны. И по-прежнему ни звука кругом. Мертвая, пугающая тишина… Ни шороха ветра, ни щебетанья птиц. Ни шоссе, по которому они ехали, ни воя сирен, ни истерично сигналящих нетерпеливых водителей…

Ни луны, ни солнца, низкое серое небо едва проглядывало сквозь сплетение сухих ветвей…

Что-то еще не давало покоя, какая-то мысль острой иглой засела в мозгу, но что его тревожит, Артем понять пока не мог.

«Дождь! ‒ вдруг осенило его. ‒ Дождь идет! То есть не идет, вон, все какое пересохшее… И весна! А этот лес какой-то ну совсем не весенний… Стоп! Какой, к чертям собачьим, лес, этот джипяра налетел на нас в центре города!… Но ведь я был пристегнут, как же меня так далеко откинуло?»

Мысли вертелись, скакали в голове, невозможность сосредоточиться и все спокойно обдумать, дико раздражала Артема.

Он осторожно, стараясь не касаться руками сухих колючих ветвей, встал. И обнаружил, что у него совершенно, абсолютно ничего не болит. Это было странно. Но об этом Артем решил подумать попозже, а пока что надо искать дорогу, машину… Лиза! Где она?

‒ Лиза! ‒ во все горло закричал Артем. ‒ Лиза! Кто-нибудь!

Ответом ему была полнейшая тишина, даже эха в этом мертвом лесу не было.

Артем решил, что сидеть на месте бессмысленно, надо что-то делать, куда-нибудь идти. Совершенно без разницы, в какую сторону. Рано или поздно, он все-равно выйдет к какой-нибудь дороге или тропинке. Да хотя бы и к звериной тропе. А уж она обязательно доведет его до ручья или речки. А там, где река ‒ там и люди недалеко.

Очень долго он куда-то шел, продирался сквозь колючие кусты, перелезал через сухие поваленные деревья, обходил ямы с застоявшейся вонючей водой. Раздирал руками сети паутины, изредка звал на помощь. Но чем дальше он шел, тем меньше ему нравилось все происходящее. Никаких тропинок он так не обнаружил. Кружил по мертвому лесу очень долго, и через какое-то время неожиданно вернулся туда, откуда начал свой путь.

‒ Черт! Черт-черт-черт! ‒ Артем с размаху врезал кулаком по ближайшему дереву, но боли не почувствовал. Зато услышал сзади мужской голос:

‒ Не чертыхайся. Их и без твоих призывов здесь полным-полно.

Артем резко оглянулся. Перед ним стоял молодой парень в высоких ботинках, джинсах, майке, и накинутой сверху кожаной куртке.

‒ О! Человек! Ты откуда здесь? Живешь тут? («дебил, ‒ тут же подумал он про себя, ‒ где тут жить-то?») Или спасатель? ‒ обрадовался Артем.

Молодой человек некоторое время помолчал, потом неопределенно кивнул головой и пожал плечами. Как ему удалось сделать это одновременно ‒ непонятно. Но эти жесты могли означать только одно ‒ понимай, мол, как хочешь.