Kitobni o'qish: «Один день»

Глава 1

   Самое обычное утро, подушка, будильник, снова подушка… Нет! Надо вставать…

   Не без труда потащила свое сонное тело в ванную, стало легче. Контрастный душ быстро приводит в чувства.

   Кофе. М-м-м, это то, что мне сейчас действительно нужно! Это, наверное, один из самых вкусных кофе в моей жизни.

   Медленно потягивая горячий напиток, включила телевизор: Боже, как громко!

   Зачем вчера я столько пила? Надо было остановиться раньше, намного раньше, а лучше вообще не начинать. И в клуб не ходить. Вообще! Никогда! Никогда больше!

   «…сегодня в городе температура комфортная…» – вещал телевизор, – «…возможен небольшой дождь во второй половине дня…»

   Самое обычное утро, самая обычная погода, самое обычное похмелье…

Подушка? Нет! Пора собираться. Скоро приедет такси.

   Да, где же этот чертов аспирин?

***

   Там в такси, откинувшись на мягкую спинку сиденья, я задремала, и мне приснился странный сон…

   Мне снился юноша, кажется, я видела его раньше, только никак не могла вспомнить, где. Я смотрела на него, а он смотрел на меня, и не было никого вокруг… Только мы.

   Мы, кажется, сидели за столом, напротив друг друга. В его руке блеснул бокал. Я готова спорить, что его не было там мгновение назад! Но, вот, теперь, он поднял его от стола, приподнял слегка, и поднес к губам. И, прежде чем пригубить напиток, он произнёс что-то, но я никак не могу вспомнить что…

   Это почему-то, кажется мне очень важным! Как жаль, что оно проскользнуло мимо…

   Он улыбается мне в тишине. Нет. Там играет музыка. Нежная, едва уловимая музыка льется откуда-то из окружающего нас тумана. За его спиной угадывается стена, темно-красная драпировка, небольшое подвальное окно… Это бар! Тот самый, где мы вчера зажигали с Алиской.

   А, вон, и она! Стоит у стойки бара и строит глазки бармену. Она не исправима! Я даже слышу её смех. Она что-то говорит, но я не могу разобрать слова. А может, просто не хочу… Сейчас меня волнует только он.

   Кто он?

   Он все ещё сидит напротив, смотрит на меня, на губах улыбка. Тёмные немного длинноватые, на мой взгляд, волосы, почти черные глаза, обрамленные густыми ресницами. Радужки такие черные, что даже не видно зрачков. Мне кажется, в них можно утонуть.

   Пожалуй, я могла бы сказать, что мне нравятся его утонченные черты лица, какой-то аристократичный, совершенно нереальный вид. Он словно принц, сошедший с картинки детской книги. Темный принц. И он необыкновенно притягателен. Я не могу оторвать взгляд от его лица.

– Кто ты? – спрашиваю я, но с губ моих не слетает ни звука.

   Он отвечает что-то, но и это ускользает из памяти. Я стараюсь вспомнить, так сильно стараюсь, что у меня болит голова, но все его слова пролетают сквозь меня, как нож сквозь масло, и улетают прочь. Он говорит мне что-то, но я не понимаю. Слова знакомые, но я не могу их узнать, как будто их значение мне неизвестно, как будто он говорит на другом языке.

   А потом, вдруг, к моему большому сожалению, он начинает пропадать, растворяться в неярком свете бара, словно призрак. Становится прозрачным, становится дымом, становится звуком…

– Стой! Стой! Не уходи! Я не готова терять тебя! – кричу я беззвучно.

   Я еще вижу его губы, они движутся. Я, наконец, разбираю слова:

– Найди меня, – и он исчезает.

   А я просыпаюсь, резко открыв глаза. Я вспомнила, где видела его! Я знаю!

   Он был вчера в баре, точно был! Сидел в углу и не сводил глаз с нашего столика. Я была уверена, что его интересует Алиса. Она яркая и живая, не то, что я… Она строила ему глазки, как впрочем и всем в этом зале, несколько раз звала его к нам, махая ему рукой. Но он не сдвинулся с места, он просто сидел в своём углу и молча смотрел…

   Мы танцевали до утра, и когда, едва держась на ногах, я вывалилась из бара, я увидела его снова. Он был на улице, стоял в тени и наблюдал. Я видела его чёрные глаза. По спине пробежал ледяной холод. Я подумала, что это какой-то маньяк и решила проверить на всякий случай на месте ли мой перцовый баллончик.

   В бардаке моей сумки вечно ничего не найдешь, и пока я рылась там, погрузившись в женский мир духов, ключей и косметики, он подошёл. Я бы сказала, что он появился рядом, напугав меня до чертиков.

   Он что-то кинул в мою сумку и сказал то самое: «Найди меня!». И пока я хлопала глазами, пытаясь понять, что произошло, он просто развернулся и ушёл. Исчез в темноте ночи.

   Как я могла забыть? Зачем я столько выпила?

   Так. Стоп!

Что это было? Что он бросил в мою сумку? Я аккуратно открыла её и осмотрела содержимое. Ничего необычного, куча безумно нужного хлама, но весь, вроде бы, мой…

   Я вытряхнула содержимое сумочки на сиденье рядом и стала складывать обратно, разбирая поштучно: помада, зеркальце, любимые духи, ключи от квартиры, календарик, телефон, перцовый баллончик, конечно же…

– А это что?

   Я взяла в пальцы небольшой белый предмет, с виду самый обычный камешек с пляжа, совсем белый, гладкий и очень маленький, не больше ногтя.

   Кроме этого странного артефакта больше ничего необычного в сумочке не было. Я покрутила камень в руке, думая, что мне с ним делать, выкинуть или сохранить? Он был такой приятный на ощупь, и, кажется, тёплый.

   Но я равнодушна к камням. Они не нужны мне ни в каком виде. Я даже украшения предпочитаю из металлов, и уж точно, не собираюсь хранить его на полке среди книг… Я подняла руку и собиралась выкинуть его в окно автомобиля, когда машина неожиданно остановилась.

– Приехали, – сказал таксист.

   И я, вздрогнув, машинально засунула камень в карман…

***

   Выхожу из такси, бегу по мостовой в сторону большого здания, поднимаюсь по лестнице, стуча каблуками по растрескавшемуся бетону ступеней. Врываюсь в холл:

   Маргарита Венедиктовна, богемная седая старушка на вахте, машет мне угрожающее указательным пальцем.

– Опаздываешь, Елизавета? – её ярко накрашенный брови сведены в единую полосу, а высокая прическа шевелится от ветра, ворвавшегося в холл сквозь открытую дверь, – Игорь Викторович тебя искал!

   Я улыбаюсь ей в ответ, пробегая мимо и взмахивая рукой в знак приветствия.

   Она, по сути, милая женщина, просто ей, наверное, не повезло в жизни, и теперь она вынуждена коротать своё время за вахтой, вместо того, чтобы покорять сцену. Её искренне жаль. Но её манера одеваться раздражает.

   Яркие цвета в одежде и на лице, пышные юбки и воротники. От всего этого несет за версту таким нафталином, что, кажется, если остановиться и присмотреться к ней как следует, эта седая древность утащит тебя с собой в свой заплесневелый, покрытый пылью мир.

   Все это чушь, конечно же, но я стараюсь свети наше общение к минимуму.

   Подбегаю к высоким двустворчатым дверям, приоткрываю щёлку, заглядываю вовнутрь.

   Репетиция уже началась. На сцене танцуют Алиса с Сергеем. Как же они красиво двигаются! Как они хорошо смотрятся вместе! Сергей бросает на девушку томный, влюбленный взгляд… Но она не видит, не замечает… Она не желает этого знать. Он для неё просто партнёр по танцу. Но это, впрочем, не моё дело…

   Вхожу тихонечко в зал и присаживаюсь на краешек сиденья рядом с Игорем Викторовичем.

– Синицына, – вздыхает он, заметив меня, – Ты чего рассеялась? Бегом в гримерную!

– Я не могу сегодня танцевать…, – вздыхаю я, прикладывая руку к голове, – Плохо себя чувствую…

– Ты совсем обалдела? – почти кричит руководитель, – Сегодня генеральная репетиция! Завтра премьера! Нашла время болеть! Бегом в гримерную! – он указывает пальцем на сцену и, сквозь зубы добавляет, – Быстро!

   Не смею перечить. Встаю и понуро бреду к сцене, поднимаюсь по лестнице, захожу за занавес.

   В гримерке тихо, все танцоры на сцене. Быстро переодеваюсь, смотрю на себя в зеркало. У меня ещё есть время, чтобы подумать…

   Я серая. Я похожа на мышь. Слишком маленький острый нос, зелёные, отдающие желтизной глаза, тонкая полоска рта, пушистые светлые волосы. Слишком тонкие и непослушные, а еще они кошмарно магнитятся, разлетаясь во все стороны полупрозрачным ореолом. Все моё лицо, какое-то маленькое, невыразительное, безликое…

   Я не нравлюсь себе. Я хотела бы быть похожей на Алису. Она яркая, живая и такая красивая…

   Скоро мой выход. Надо идти.

   Встаю и выхожу на сцену. Только здесь я чувствую себя счастливой, растворяясь в звуках музыки, погружаясь в танец, представляя себя другим человеком. Когда я танцую, все вокруг становится неважно, как будто танец – это самое главное действие в моей жизни, важнее, чем есть, пить, дышать…

   Танец и есть моя жизнь! И я кручусь веретеном и взлетаю ввысь, словно птица, и музыка льется сквозь меня. Я и есть музыка…

Глава 2

   Я ничто и я все. Я есть сущность, но меня не существует. Нет никакого «Я». С таким же успехом я мог бы сказать «МЫ»… А мог ли? Или правильнее будет «могла»? Или «могли»? Но и это неважно…

   Я вообще не могу говорить. Когда-то мог, но больше нет. У меня нет речи, нет мыслей, мне не нужно дышать.

   Отныне и навсегда, я есть легион, и меня нет…

   Но я помню… Я помню больше, чем могу! Все знаю и все вижу! Не вижу, но чувствую! Я проживаю тысячи жизней и не одной…

   Я мог бы рассказать о многом, но меня никто не станет слушать. Не потому, что не хотят, а потому что они и есть я! А рассказывать что-то самому себе, занятие, наверное, глупое.

   Я просто точка, плывущая в темноте, среди ярких и красочных образов прошлого. Без тела, без разума, без надежды… И я жду, пока не знаю, чего именно, но абсолютно уверен, что оно когда-нибудь настанет.

***

   Мне нечего делать. Наверное, просто скучно. И я с интересом смотрю картинки, которые отражают чьи-то другие жизни. Я перелистываю их, словно страницы в книге.

   Я знаю их всех наизусть. Они все разные, но все они похожи… Всегда начинается с боли, крика и слез и заканчивается так же. Но одна жизнь привлекает меня больше других. И я не знаю почему. Мне кажется, она как-то связана со мной, но я не понимаю, как…

   Это точно не моя жизнь. Свою жизнь я узнал бы, наверное. Это чья-то чужая жизнь, её жизнь, и она ещё не закончена. Можно сказать, что она лишь вначале пути, но впереди её ждёт пустота, как и все неоконченные ещё жизни…

Что-то грядет. И оно прервет все жизни в один момент. Но я не могу посмотреть, что именно… То есть, могу, наверное, но не хочу. Мне не интересно.

   Я смотрю на неё. Её зовут Лиза, она танцует. Как она танцует! Я просто не могу заставить себя не смотреть!

   Как бы я хотел, чтобы и она посмотрела на меня. Просто взглянула. Я не знаю, зачем, но мне это очень нужно! Хотя это и вряд ли возможно…

   Я бы хотел сказать ей, как она хороша. Я бы попросил её станцевать для меня одного. Я хотел бы коснуться её. Совсем чуть-чуть, чтобы почувствовать её тепло.

   Она танцует, а я смотрю. И могу делать это вечно. Как жаль, что у нее нет вечности, и скоро она не сможет танцевать…

   Я должен предупредить её, сказать ей, что конец близко… Я хочу спасти её. Но я не могу…

   Я лишь недавно осознал себя. Отделил себя от них. И только теперь я понял: я один. Я одинок в своей пустоте. И только Лиза приносит свет в мой бесконечный мрак. Я хочу спасти её, но я не знаю, как…

***

   Мне не доступны чувства: запахи, вкусы, звуки, любовь… Я помню их, но больше не могу испытать. Все это может чувствовать только тело. Но у меня нет тела. Я бестелесное ничто, вне пространства и времени. Бестелесное, бесчувственное и бесконечное.

   Но я хочу большего! Я хочу быть, как они! Я хочу чувствовать тепло, радость, счастье… Я хочу жить!

   И пусть я пока не знаю, как из пустоты создать материю, у меня есть целая вечность, чтобы решить эту проблему. Бесконечное количество попыток, провалов и неудач…

   И лишь спустя тысячи лет, я понимаю, что делал все не правильно!

   Я пытался создать что-то из ничего, но пустота – это не ничто! Пустота наполнена миллиардами частиц, осколками погибших миров. Они словно нити, пронизывают пространство и время. И я хватаюсь за одну из них и начинаю тянуть, сворачивать вокруг точки, которую я называю «Я».

   Одна, две, сотня, тысяча… Я словно паук, плету паутину вокруг себя, вышиваю сложные узоры на ткани мироздания… Это тяжело и долго. Но я должен сделать это! Я так хочу!

   И я плету, и плету, забыв обо всём на свете. Даже о ней, о моей Музе, о моей Лизе… Но ни на мгновение не забывая о ней. Все это для неё, ради неё, во имя неё!

   Я ошибаюсь, распускаю все до основания и начинаю сначала… Снова и снова. Из раза в раз…

   Сложнее всего даётся душа, сознание, определяющее личность. Но в бесконечности количество попыток не имеет значения. С каждым разом получается все лучше. И рано или поздно я добьюсь своего!

   Наконец-то! Все готово! Я готов, я могу идти к ней…

   Я делаю шаг, но слышу громоподобный голос в своей голове:

– Остановись!

   И замираю в страхе, не смея ослушаться.

***

– Куда ты собрался? – голос громом разрывает мне голову, словно молотом стучит по вновь обретенным вискам.

– Я иду вниз, – отвечаю я хрипло.

– Ты погибнешь там! – гремит в голове.

– Мне все равно! – кричу я не в силах терпеть боль.

– В чем смысл?

   Ноги больше не держат меня, я падаю, закрываю руками уши, стараясь не слышать, желая заглушить шум. Но это не помогает. Я скрючиваюсь в клубок и стараюсь не слушать его, но это невозможно. Он в моей голове.

– Ты первый, кто смог осознать себя, выделить себя из общего, создать себя из пустоты! – гремит глас, – Я хочу знать, как? Я хочу знать, зачем?

– Пожалуйста, – умоляю я, – Тише…

– Отвечай, – гремит он, но его голос больше не причиняет мне боль.

– Я полюбил женщину, – говорю я, поднимаясь с колен, – И я хочу спасти её от небытия.

– Это невозможно, – отвечает он, – Ты не способен любить!

– Но это случилось…

   Он замолкает и тишина длиться нестерпимо долго. Минуты, часы, года… Что мне делать? Я могу продолжить свой путь или я должен ждать? Я снова делаю шаг…

– Остановись! – гремит опять.

– Что тебе нужно? Кто ты?

– Кто я – неважно! Гораздо важнее – кто ты! – отвечает он.

– И кто я?

– Я не знаю…, – я слышу растерянность в его голосе, он говорит правду, хоть она ему и неприятна, – Но я хочу знать! Поэтому ты должен остаться здесь со мной и открыть мне свои секреты.

– Ты Бог?

– Можешь называть меня так…

– Тогда, зачем я тебе? У тебя миллиарды детей!

– Нет! Они все – одно. Но ты особый, ты – иной!

– Я не хочу быть иным! – кричу я, – Я хочу жить!

– Я не собираюсь тебя убивать. Я просто должен понять…

– Но я хочу к ней!

– Ты погибнешь там…

– Почему?

– Потому что, миру пришёл конец.

– Останови это!

– Я не могу!

– Но ты же Бог! Ты можешь все! Я молю тебя, останови!

– Это не в моей компетенции. Цикл завершён. И чтобы дать дорогу новой жизни, эта должна уйти! Порядок нарушить нельзя.

– Тогда спаси её. Пусть она станет частью новой жизни.

– Невозможно!

– Тогда я сам спасу её!

– Ты не сможешь!

– Тогда я погибнуть вместе с ней!

– Жаль…

   И это последние слова, которые я слышу. Он ушёл, я это знаю. Ушёл так же внезапно, как и появился до этого. Отец. Бог. Дьявол. Кто бы ты ни был! Ты не сможешь остановить меня! Лиза, я иду!

   Я делаю шаг и падаю в бездонную пропасть.

   Время не имеет значения. Оно остановилось. Кажется, это падение не окончится никогда. И я лечу в темноте, под действием неведомых мне сил.

   Я устал. Мне скучно. Я знаю, надеюсь, что когда-нибудь это закончится, и я окажусь там, где хочу быть больше всего. Но пока я не вижу конца.

Я закрываю глаза и снова возвращаюсь к своей Лизе, а она опять танцует, только на этот раз не на сцене. Это какое-то небольшое заведение, куда люди приходят отдыхать. Я представляю, что сижу неподалёку и смотрю на нее, не в силах отвести взгляд. Она замечает меня! Как? Как она это делает? Я не знаю… Я теряюсь и замираю, не смея дышать.

Она уходит. Я иду за ней. Понимаю, что она видит меня, пугается, начинает судорожно копаться в своей сумочке. Если она видит меня, возможно, я смогу ей что-нибудь сказать? Я выставляю вперед ладонь и представляю белый камень. Не знаю, почему именно его… Но он тут же появляется в моей руке. Я подхожу к Лизе, ловлю ее испуганный взгляд.

«Не бойся меня! Не бойся!» – кричит мое подсознание, – «Я не причиню тебе зла!»

– Найди меня, – говорю я тихо, и камушек слетает с моей руки и сам прыгает в ее сумку.

Я разворачиваюсь и ухожу, чтобы она не видела, как я растворяюсь в темноте.

Я снова оказываюсь в своем мире. Нет! Я был тут все это время. Ни на мгновение не покидая его. Мое тело словно растворилось, расслоилось на несколько фракции, создало свою проекцию, которая, неведомым мне образом и попала в ее мир. Это ново для меня. И это вышло случайно! Я так хотел быть там, что я оказался там, но при этом все еще был здесь… Как же все сложно…

   Вдруг я понимаю, что там внизу на дне бездны меня ждёт жёсткий мир, живущий по другим законам и правилам. Он встретит меня отнюдь не дружелюбно. Я просто в врежусь в него, и на этом моё путешествие закончится. Не начавшись…

   И я протягиваю руку и хватаю ещё одну нить мироздания. У меня есть время. Время не важно. И я начинаю плести себе крылья. Узелок, ещё узелок…

   Они даются мне легко. Я уже делал это раньше, я умею делать это правильно.

   И, вот, мои крылья готовы. Я делаю первый взмах, и моё падение прекращается. Теперь я парю в пустоте. И я кажется не знаю теперь, что делать дальше…