Kitobni o'qish: «Легенды Этриуса: Все печали из-за орков»

Предисловие от автора

Почему я пишу к каждой своей книге о ларгах предисловия, ведь если рассуждать логически, какие-либо философские рассуждения автора способны отрицательно повлиять на желание читателя знакомиться с самим произведением? Обязательны ли они к прочтению?

Обязательны. Именно в этих самых предисловиях я могу рассказать своим читателям обо всем, что не только имеет отношение к содержанию книг, о чем я не информировал ранее для создания интриги, но и каким-либо образом относится к процессу их написания. Например, я до сих пор не дал никакого объяснения на, казалось бы, довольно-таки значительную несостыковку и нелепость в главах о встрече готов и лорда Нотингхорфа на кладбище и в главе про совет богов в моей второй книге «Хроники ларгов: Некромант». В одной из событий я упомянул слова «субкультура», «ирокез» и «револьвер». В другом – «имел неосторожность заикнуться» про «феноменальные технологии» и «деньги». Возможно, там было что-то еще, не важно. По сути, все эти явления логически совершенно не соответствует уровню развития той цивилизации, о которой я писал в книге, ведь согласно общему сюжету моих книг о ларгах на Земле в тот период еще только царствовал фараон, что я многозначительно акцентирую в десятой книге «Хроники ларгов: Богини судеб». Сразу же следует заметить, что торговля и деньги в те времена неоспоримо имели место быть. Однако в ней в ней же упоминается, что боги дали людям все необходимые для быстрого развития технологии, чтоб они могли противостоять природным катаклизмам и имели возможность хотя бы попытаться отразить удар кометы, издалека мчащейся к Земле. Диалог богов, состоявшийся в «Хроники ларгов: Некромант» так же не имеет расхождения с этой информацией. Феноменальные технологии? Ну, тут стоит упомянуть про пирамидальные системы, расположенные в разных уголках Земли, при помощи которых можно было проводить переговоры, атаковать и управлять какими-либо физическими процессами. Что уж спорить о своеобразной музыке, которая звучала из-за какого-то прибора у готов – может быть, ее создавало что-то наподобие заводной шарманки. Ирокез? Это атрибутика воина, бунтаря, хулигана. Принято считать, что их носили в частности индейцы из одноименного племени, потом прическа вышла из обихода, но на нее снова задал моду лидер одной из популярных панк-рок групп. Пирсинг, макияж и клепки? Это к нам тоже пришло из древности и прочно остается в быту молодежи. Готы? Это древний союз племен, в свое время населявший часть Европу. Субкультура? Это какая-либо группа представителей общества, которая каким-либо образом предпочитает выделяться их него. То есть в «Хроники ларгов: Некромант» мной без особых подробностей описано как где-то на кладбище беседует некая группа молодых людей, в которую злодейски вмешивается и учиняет над ними расправу лорд Нотингхорф, намеревающийся завладеть билетом на космический корабль, имеющимся у одного из них. В ходе этих трагических событий в него стреляют из револьвера. По сюжету оружие было роздано для самозащиты всем, кто значился пассажирами. О местонахождении космической базы я не уточнял, потому что это не важно, но у нас на Земле много пустынь, так что пусть здесь останется место для фантазии. Так что все вполне объяснимо. Ничего удивительного, никаких нелепостей или несостыковок. Просто большой объем информации и наработок, а я крайне не люблю «намыливать одно и то же место» для «откорма» произведений. Честно говоря, не так-то просто, хоть я и автор книг про Этриус, упомнить все детали, события и персонажей, которые в них уже описаны и связаны в единое целое. Записывать бесполезно – запутаешься, а в голове порой все еле-еле укладывается – сижу, схемы рисую, чтоб снова сообразить, что к чему. Иной раз и в старых записях не разберешься или выкинешь из головы что-нибудь лишнее. Лишь нужным не оказалось. Да и вообще стараюсь сторониться всякой чепухи, чтоб голову поберечь. Непростая задача, ведь в жизни вокруг нас очень много всего интересного и необходимого для ознакомления, чем нагружается голова, так что не будем отвлекаться.

Когда-то я не только писал, но и проникался интересом к произведениям знаменитых авторов. Многие из них отсеивались сразу, где-то меня хватало только на несколько страниц, что-то мной было прочитано до половины, какие-то книги я даже удосужился прочитать несколько раз. Совершенно не следует особенности моего мышления и восприятия принимать за невежество, леность, высокомерие или что-то подобное. Еще тогда, когда родители подарили мне первую детскую иллюстрированную книжку, я проникся некой таинственной любовью к литературе и почувствовал в себе непреодолимую тягу к писательской и художественной деятельности. Мигом осознал, что должен посвятить свою жизнь искусству, что в нем и состоит мое жизненное предназначение, что я не только сам буду всесторонне развиваться, сочиняя книги и стихи, ваяя картины и скульптуру, но и поспособствую тем самым духовному развитию человеческого общества.

Учитывая, что в частности из-за отсутствия хотя бы минимума рекламных акций, ярких обложек, выполненных художниками-профессионалами, организации презентаций, пресс-конференций, творческих вечеров и прочих маркетинговых ходов для продвижения творчества, мои книги не пользуются достойным спросом у читателей и издателей, хотя я по образованию менеджер организации и прекрасно знаю, как раскрутить любой товар. Собственно, я уже давно не гонюсь за славой и заработком денег с продаж огромных книжных тиражей. Еще в процессе написания второй или третьей книги о ларгах это желание у меня быстро перегорело после непродолжительных наблюдений за авторами различной величины, а не только начинающими, которые очевидно вливали в пиар своих произведений крупные суммы, тратились на изготовление крутых обложек или устраивали презентации с привлечением прессы. Современные авторы объединяются в творческие коллективы, нанимают пиарщиков, ищут менеджеров по продажам и инвесторов, договариваются с частными издательскими домами на разных условиях, лишь бы им напечатали тираж, выражаясь иначе, делают бизнес, будучи абсолютно уверенными в том, что им удастся достичь успеха. Меня не только беспокоит моральная сторона такой «творческой» деятельности или скрытый фатализм жаждущих денег и славы людей, решивших реализовываться в сфере искусства, но и ее будущее в целом.

У меня никогда не было возможности и желания так лихо и самонадеянно финансировать свою творческую деятельность, как это делают другие творческие люди, не смотря на то, что я имею особую потребность реализовывать себя, как писатель, поэт, художник, скульптор и столяр. Все, что я могу себе позволить – это покупка бюджетных материалов и инструментов для творчества. Порой у меня и свободного времени то не хватает на то, чтобы взяться за ваяние очередной картины, стиха, книги или гипсовой скульптуры. Не знаю, что движет другими авторами, но я обычно предпочитаю не спешить, основательно осознать первооснову творческой потребности и дождаться ее пика, хоть это и не так просто, как может показаться. Мне хочется хоть как-то запечатлеть свои чувства и эмоции, обуревавшие на тот период времени мои всеобъемлющие душу и ум, однако довольно-таки трудно словами передать их природу. Прежде чем отпустить на свободу позитивную энергию читателям, клокочущую в груди и голове, хочется быть уверенным, что она найдет себе достойное применение и будет потребна, но по факту мои произведения на протяжении многих лет остаются в тени произведений других более предприимчивых авторов. Такое малоприятное стечение обстоятельств лишает сил, после чего собраться с мыслями и приступить к написанию книги практически не возможно. Почему же я тогда тяготел с дошкольного возраста к писательской деятельности, веря в то, что имею безграничный талант творца в различных областях искусства, если мне не суждено состояться, хотя в одной из них? Возможно, спустя столетие мои труды обнаружат и оценят их по достоинству, кто знает, но сейчас мне, судя по всему, предстоит просто делать то, что я должен, что требуют мои душа и разум, не рассчитывая на признание меня обществом, как талантливого писателя, поэта и скульптора. Видимо, так уже предопределено свыше, что мне нужно где-то внутри самостоятельно находить созидательные силы и изливаться на Землю, словно гейзер искусства. Возможно, я больше нужен самой планете, нежели социуму, кто знает. Исходя из этой мысли, мои предисловия к книгам не только попытки осознать причины их написания, но и не что иное, как некие побудители к действию, мотиваторы. С другой стороны они являются своеобразным дружеским приветствием читателю от автора, попыткой достичь больше взаимопонимания с читателем, поделиться максимумом чувств и эмоций с теми, кто проявил интерес к моему творчеству. Иными словами, для меня это очень важно, и надеюсь, что такой шаг с моей стороны навстречу к читателям найдет одобрение в сердце каждого.

Так зачем я пишу предисловия, если другие авторы их не пишут?

Мне всегда хочется быть максимально откровенным с читателями, когда я пишу, таким, какой я есть. Если честно, я совершенно не выношу критику, хотя мне частенько самому многое не нравится в своих текстах – мог бы писать и лучше, копаться в словах, сомневаться в правильности написанного текста, вносить правки, переписывать абзацы и прочее. Такое мной практикуется, но без лишнего фанатизма. Как говорят, что написано пером, не вырубить и топором. В целом, я уверенно владею русской речью, обладаю врожденной грамотностью, прекрасной фантазией и живым воображением, у меня на достаточном уровне развита интуиция. Ради шутки, тут же представляю сказочника, который то и дело осекается и пересказывает историю с середины на новый лад, будто арестант, меняющий свои показания на допросе. Так в какой же из версий им была рассказана правда? Не сомневаюсь, что в литературе так делать нельзя, ни фантастам, ни сказочникам, ни сатирикам. Я считаю, что лапшу вешать на уши читателю можно в крайних случаях, для создания интриги или придания определенного эффекта в тексте, но стараюсь не практиковать подобную методику. Я пишу искренне, с душой, без вздора и пустословия, поэтому склонен считать, что мои тексты не подсудны. Не смотря на это, мои стихи и проза частенько попадают под опалу критиков интернета. В большинстве случаев критически не могу соглашаться с их кретинскими утверждениями и обвинениями, иногда не выдерживаю и вступаю в споры, но никакие убеждения с моей стороны не меняют положение дел. Хэйтеры. Что с них взять, если они нашли себя в этом желчегонном виде искусства и вполне преуспевают? То же самое касается судейства на различных конкурсах, к которым я быстро охладел по подобным причинам и всячески стараюсь минимализировать свое участие в них. Быть резидентом на мероприятиях с применением полюбившейся многими творческими людьми фишки под названием «свободный микрофон» меня тоже не прельщает. Что не устраивает в моих книгах крупные литературные издательства за много лет писательской деятельности я так и не понял, хотя одно время частенько писал их редакторам, но тщетно, что удивляло не только меня, но и моих родных и друзей. Однако что раньше, что сейчас, трудно кого-то удивить рассказами о несправедливости и о том, как трудно порой, даже имея заветный билет, занять свое законное место в каком-нибудь автобусе, если в него следом за вами врывается разгоряченная толпа.

Хочется, чтоб мой труд ценили по достоинству, а не за красивую обертку, шумные показы и приторное навязывание своего товара, как это модно в современном мире. Уж точно тупо зарабатывать деньги на своих книгах с моей стороны было бы кощунством по отношению к ним, как к произведениям искусства, кои я позиционирую именно таковыми. Все или ничего. С недавних пор в магазинах интернета появилась очень полезная для не пользующихся спросом по той или иной причине у читателей авторов, услуга под названием печать по требованию, так что бояться нечего – во всяком случае, книги больше не будут пылиться на складах и полках. Остается только ждать, когда их заметят среди бесконечной массы других произведений. Впрочем, если это и не состоится, Этриус стоил того, чтобы его создать. Совершенствовать. Жить им. И разрушить, чтоб иметь возможность создать что-то еще. С предисловиями. Или уже без них. Но все так же – совершенствуясь, живя своим творчеством, пройдя путь, забывая дорогу назад и осваивая новые миры.

Так что теперь я резидент своих книг и именно в них не нужно подстраиваться под публику или судей. Здесь я настоящий, искренний, любящий каждого своего читателя автор. А предисловия к книгам – это вовсе не «фэйсконтроль», как могут предположить критики, и даже не «свободный микрофон» для банального самоутверждения. Цель написания мной предисловий к книгам по своей сути имеют большее сходство с задачами, возлагаемыми на конферансье, которые в первую очередь обязаны увлечь, заинтриговать и вызвать у гостей представления больший интерес к нему, создать приятную теплую атмосферу в зале, пробудить воображение. Мои предисловия – это бесподобный аперитив для истинного гурмана литературы.

Что же касается крошечных глав в моих книгах, об объеме которых критики так же неоднократно выражали недовольство, могу ответить кратко и талантливо, так как выше уже раскрыл суть и этого вопроса. Если предисловия можно смело называть бесподобным аперитивом, то главы моих книг сравнимы с порциями самого восхитительного литературного блюда изысканного ресторана прозы с простым и ничем не примечательным названием «Сказка», в коем ваш покорный слуга по воле судьбы является шеф-поваром. Однако добавлю по секрету без излишней напыщенности, что лично для себя и близкого мне круга читателей я предпочитаю называть главы своих книг фисташками. Не грецкими орехами, не фундуком или арахисом, а именно фисташками. Ибо я их обожаю.

Так какое же блюдо я приготовил для читателей на этот раз? Как всегда неповторимое. Никак не иначе, ведь мне всегда хочется придать книге уникальность, впечатлять, удивлять и восхищать каждой строчкой, интриговать и волновать каждой страничкой, а завершить книгу так, чтобы после ее прочтения оставить несказанное блаженство в воображении читателя, подобное послевкусию, которое можно испытать лишь раз, впервые отведав восхитительное блюдо изысканного ресторана. Потом уже, не спорю, когда захочется вновь почувствовать вкус этого бесподобного чуда, он окажется не таким восхитительным, как это было однажды, но по-прежнему останется любимым десертом, созданным для истинных гурманов.

Однако мировая литература безгранична настолько, что в ней, как и в мировой кулинарии, невероятно трудно создать что-то уникальное, но писателей этим не остановить. К любому тексту можно прицепиться, найти клише и штампы, поймать на тавтологии и алогизме, найти ошибки в орфографии, пунктуации, стилистики и грамматике, просто затроллить любого автора, наконец-таки, если это кому-то нужно. Именно по этой причине я уже давно фактически не читаю художественную литературу, откровенно боясь потерять уверенность в себе, невольно стать чьим-то подражателем или трястись над каждым словом, чтоб им не стать. Конечно же, я читаю, но в большинстве своем, если для себя, то – разные новости, научные, документальные или юмористические статьи, а в остальном я читаю детские книжки для дочки.

Не смотря на это, стоит отметить, что каждую свою книгу я стараюсь создать неповторимой и оригинальной. Писатель должен иметь особое чутье, как заправский шеф-повар, умеющий сочетать ингредиенты так, чтобы едок не догадался о том, какие из них имеются в составе приготовленного им блюда, а отведав его раз, всегда бы требовал добавки, но так никогда и не смог бы разгадать секрет мастера.

Мой секрет вовсе не в аперитиве или фисташках. Вот, к примеру, возьмем хотя бы первую книгу «Война ларгов: Клинок и магия Луны» – это добрая сказка с множеством разных персонажей и бесконечной чередой событий, с занятными умиротворенными диалогами и бешеными погонями, сражениями, магией и стрельбой из лазеров, где одновременно находится и место для нескольких историй о любви. Если двумя словами – фэнтезийная мелодрама. Моя вторая книга «Хроники ларгов: Некромант» – полная ее противоположность, мрачная, жуткая и местами несерьезная книга, в которой главные герои злодеи, да и ее финал нельзя назвать позитивным. Своеобразная страшилка с весьма невеселым юморком. «Война ларгов: Мятежные болота» – это много непредсказуемых сюрпризов. «Девиз ларгов: Все ради любви» – приключения с драматическим финалом. «Война ларгов: Внук колдуна» – драма о печальной судьбе главного героя, где ждешь счастливый финал, но – нет! «Война ларгов: Проклятие Этриуса» – наоборот, эксцентричная комедия на грани фарса. «Легенды Этриуса: Ужасно-милый огр» – мелодрама с элементами триллера, которая держит читателя в напряжении до последней страницы. «Легенды Этриуса: Стойкость Александра» – психологическая мелодрама, более размеренная и местами «спокойная», но еще более непредсказуемая, чем предыдущая книга. «Девиз ларгов: Сердцу не прикажешь» – мелодрама с непредсказуемым сюжетом. «Хроники ларгов: Богини судеб» – книга – катастрофа, шокирующая и уму непостижимая, комментарии излишни. Советую, пробовать все «блюда» по порядку.

Ну, да ладно! Кроме шуток, на страницах «Легенды Этриуса: Все беды из-за орков» читателей ждет, как обычно, противостояние добра и зла, дружба и верность, коварство и обманы, а так же небольшое детективное расследование, новые сражения и встречи со старыми знакомыми из предыдущих книг. Это будет незабываемое приключение.

Все же последнее слово всегда остается за читателем, и чтобы не обманывать вашего доверия и, боясь показаться навязчивым, оставлю Вас наедине с моей одиннадцатой книгой. Как когда-то говорил Николай Коперник, чтобы Твоему Святейшеству не показалось, что относительно пользы этого труда я обещаю больше, чем могу дать, я скромно перехожу к изложению.

Итак, дорогие мои читатели, перед вами «Легенды Этриуса: Все беды из-за орков». Приятного!

Введение. Верша историю Этриуса

Отшумела кровопролитная Великая война. Генерал Джон Рид, командовавший войсками ларгов и эльбов, принес долгожданную победу в Ларгиндию. Дни войны остались позади. Орки ушли восвояси, в свои жаркие песчаные Пустоши, где нет ни одного деревца, если не считать Черный лес, виднеющийся где-то вдали посреди барханов, но в эти земли соваться ларги еще не готовы. Кто знает, что или кто их там может поджидать, кроме орков. Раз им спокойно не сидится в своих Пустошах, значит, и делать там нечего!

Иногда небольшими группами все же они пытаются подобраться к Бардрену по мосту или к Гилбадну на плавательных плотах, но воины ларгов и эльбов стараются мигом пресекать подобные выходки коварного врага, зорко охраняя границы Ларгиндии. Местами еще случаются небольшие сражения между противоборствующими сторонами, несмотря на временное перемирие, но зачастую орки убегают, так как каждый из них не желает оказаться на прицеле у метких лучников и почувствовать себя в роли живой мишени. На дозорных Бардрена нельзя не нарадоваться. Свою работу выполняют превосходно: «На горизонте все чисто!»

На окраине Пустошей за Безымянной рекой больше нет ни одного шатра, чарующие закаты не заволакивает дымом от костров, а по ночам зловещий смех больше не гремит раскатами грома в умиротворяющей синеве неба среди дремотных звезд. Жители пограничных городов Ларгиндии в это время больше не прячутся по домам и даже не закрывают ставни, подолгу гуляют по улицам шумными компаниями или тихими парочками, нежно держа друг друга за руку. Даже днем, там, где еще совсем недавно бушевали беспрестанные кровопролитные сражения, теперь царят тишь и спокойствие. Горожане и селяне с первыми лучами солнца смело выходят из домов и принимаются за свою повседневную работу, что раньше не всегда сопровождалось таким стойким энтузиазмом, как сейчас. В окрестных лесах еще сохраняется опасность столкнуться с орками, поэтому следует сохранять элементарные меры предосторожности и не рисковать понапрасну, не смотря на то, что большинству ларгов порой очень хочется отправиться на охоту или поиски грибов и ягод. Впрочем, некоторые смельчаки отважно наведываются в лесной массив на северо-западе от Бардрена. Там более-менее безопасно, но вглубь леса все еще противопоказано представителями закона уходить, так как помимо смертоносной встречи с орками существует высокая вероятность попасть в плен к разбойникам. Таковые появились сразу же после окончания Войны из числа воинов в результате отсутствия выбора и нежелания работать в полях и на стройках.

Старый король Ларгиндии был очень плох и почти не вставал с постели. Его советник Мазератти решительно взял на себя бразды правления и неспешно занимался обучением приемника, юного принца Константина, которому предстояло занять место своего отца на троне королевства, когда тот умрет. Джон Рид проживал с женой в Бардрене, решая разные вопросы, касаемо обороны Ларгиндии и военной подготовки ее войск, его сын Александр тем временем учился в школе Рединфорта, которому учителя пророчили стать надежной опорой своему отцу по ее окончании и в свое время занять его место во главе войск королевства.

Еще одной заботой у Джона Рида была так называемая Гильдия воров, образовавшаяся после Войны по тем же причинам, что и шайки разбойников. Ее представители были такими же выходцами из числа обленившихся воинов Ларгиндии, которые в отличие от мирных жителей королевства умели обращаться с оружием и без труда могли пролить кровь, если после этого найдется чем поживиться, будь то что-то ценное или обычная дешевая выпивка. В целом пока что они вели себя довольно тихо, изредка промышляя грабежами, но не стоило их недооценивать. Арестовать хоть одного вора фактически не представлялось возможным, ведь в целом по внешности и поведению они ничем не отличались от мирного населения, поэтому Джон Рид посоветовал мэру Бардрена разделить город на две части. Было принято решение обнести его стеной, которая уже была в процессе строительства, не по всему периметру, а частично, отделив благоустроенный район от трущоб, где и обитали представители Гильдии воров. Так в Бардрене появились Верхний город и Грязный район.

На северо-востоке от него из обычного пограничного поста, так же как и предыдущий более крупный город образовался Гилбадн, о котором упоминалось выше. Он расположен у самой границы с землями орков, однако ларгам возводить вокруг него стены нет нужды, так как между землями враждующих сторон разделительной пограничной чертой является бурное и широкое русло Безымянной реки, берущей свое начало от океана, бегущей мимо Бардрена, ближе к которому ее русло становится все уже и уже. Судя по всему, еще до появления Ларгиндии в ее лесах хозяйничали орки и возле Бардрена есть несколько искусственно созданных ими каменных переправ через Безымянную реку. Словно молния, она рассекает материк, на юге в густых лесах эльбов, разделяется на несколько ответвлений и плавно растворяется во множество ручьев, а где-то посреди всей этой первозданной красоты природы, нежнейшей сочной зелени и чистейших прохладных вод, располагается столица эльбов, союзников ларгов, величественный Зеленый город.

На севере материка в пещерах у подножия высоких заснеженных гор тем временем тихо процветают краглы, не желающие участвовать в бессмысленных кровопролитных войнах. Властвует там юный вождь Горгонза, сын орка Крумша и эльбийки Энриэль. Он с распростертыми объятиями встречает всех гостей, не имеющих расовых предрассудков. Отрекшись от своего прошлого и став краглами, орки с эльбами живут мирно и дружно, создают семьи, нянчат детей, осваивают ремесла и ведут кое-какое хозяйство. Они развивают свою культуру, все же обмениваясь приобретенными ранее полезными знаниями, изучая особенности местности и изобретая разные способы для улучшения условий своей жизни. Краглы научились строить дома из снега, ловить рыбу в прорубях и охотиться на оленей. По мере прироста населения в их подгорном городе, они прорывали новые тоннели и пещеры, в некоторых из которых удавалось создавать высокие своды. Приходилось развешивать по стенам факелы и постоянно поддерживать огонь в кострах, чтобы не оказаться в полной темноте. Со временем образовывались бреши в сводах, и лучи света рассеивали царящий в пещерах полумрак, что вдохновляло краглов на новые идеи. Так появилось подземное озеро и Ледяной дворец, став местными достопримечательностями в их городе. Северяне миролюбивы и предпочитают дружить не только с ларгами и эльбами, но и с орками, а ссориться с ними ни у кого пока что не возникало желания.

Все бы хорошо, но самое интересное, о чем ларгам мало что известно, так это об истории Этриуса. Как известно, на этой планете лучших друзей, чем эльбы, не найти, но благодаря оркам, которые умеют быть лучшими врагами, как-то неуместно, что ли, было бы рассказывать о том, что могло еще больше травмировать психику переселенцев с Земли, которым без того сейчас было не легко. Собственно, эльбы к тому же и умелые хранители секретов. Впрочем, ларги и сами должны понимать, что Этриус может их удивить не только орками и эльбами, как говорится, знали, на что подписывались, отправляясь на далекую планету. И, скорее всего, понимают, раз не задают лишних вопросов эльбам. Удивительно, что и сама «история» Этриуса пока что не соизволила засвидетельствовать им свое почтение, а ведь она вполне способна на это. И не только на это. Легко. Только попросите чудес и Этриус исполнит.

Судя по всему, поначалу бог Этриуса Сатир не испытывал особого доверия к переселенцам с Земли, раз не посчитал нужным сразу познакомиться хотя бы с их королем. Промедлил, а зря. Чуть позже ларги вступили в кровопролитное противостояние с орками, благодаря чему он точно не был готов еще и к встрече с богом Этриуса, а затем и вовсе захворал, что, скорее всего, послужило новой причиной отложить свой визит к нему. Возможно, Сатир и сам был не совсем настроен на какие-либо светские рауты и беседы, так как жизнь тоже оказалась к нему неблагосклонна, хоть он и бог.

Совсем не так давно, создатель Этриуса веселился на праздниках в Зеленом городе вместе с эльбами и своей женой Габриэль, но даже боги не властны над временем и зачастую не имеют привычки менять какие-либо события себе в угоду, даже если встает вопрос жизни и смерти тех, кто смертны. Жена Сатира рано умерла, что совершенно не свойственно представителям лесного народа, но все же, прежде чем покинула этот мир, успела выкормить сына Кузоллу, родившегося с уродствами и слабым здоровьем. Он вырос и абсолютно перестал прислушиваться не только к мнениям окружающих, но и советам Сатира, проявляя чрезмерное свободолюбие и непримиримость ко всем, кто встает у него на пути.

Хотелось бы надеяться, что у него на пути не окажутся ларги, но проницательный бог Этриуса в этом очень сомневался, превосходно зная, что его сын всегда оказывается там, где случаются неприятности, а если их там нет, то он обязательно их устроит. Однако следует заметить, что Кузолла пока что тоже, как и его отец, не испытывал особого доверия к переселенцам с Земли. Объясняется это тем, что чуть позже после того, как на Этриус прибыли ларги, он поссорился с вождем орков Руш Крушгаром и отправился не к ним, а в Ледяной город к краглам, где его душевно приняли и там же он гостит и в настоящее время.

Благо, когда он шел на север, на его пути еще не было ни Бардрена, ни Гилбадна. Неизвестно, как бы повернулась тогда история Этриуса.

Глава 1. Обычный семьянин Семен

В большинстве своем ларги очень предприимчивые личности. Для них предпочтительнее карьеризм, нежели безделье. Вот, допустим, эльбам свойственно трудиться размеренно, без суеты и спешки, с перерывами на отдых, орки наоборот не любители созидательного труда и нехотя принимаются за какую-либо работу, кроме сноса зданий, разведения костров или разделки туш к ужину, а ларги любят все под настроение. Порой трудно догадаться, к чему их влечет в тот или иной момент – то им поработать хочется, то побездельничать они не прочь, а условия труда могут быть абсолютно любые – и рутина устроит, и суета, и интриги во время работы, чтоб не заскучать приветствуются. Особенно ларгам нравится получать лучшие должности, если есть возможность выбирать. Если кто-то дорос до руководителя, то это совершенно не значит, что у него получится надолго закрепиться на этом посту, ведь никто из остальных участников коллектива не оставит надежд занять его место. Ох, на такой работе не заскучаешь! Придется держать своих коллег в узде и не давать им спуску, а если конкуренция окажется жесткая, то тут уж придется держать ухо востро, собрать волю в кулак и работать не покладая рук. Самым настырным и предприимчивым карьеристам достается вся слава, власть и деньги. И плохо будет тому, кто сражался за место под солнцем и он, в конце концов, не выдержит конкуренцию и сдаст позиции – такому подчиненному придется не сладко, победитель, заняв желанную должность, не прекратит прессинг и выживет из коллектива того, кто с ним прежде соревновался за нее. Иными словами, у ларгов касаемо работы в инстинктах сохранился фактически тот же естественный отбор, какой неизменно практикуется у животных. Все же в этом вопросе эльбы и орки определенно цивилизованнее своих соседей, прибывших на Этриус с Земли, и заслуживают большей похвалы, но зато не будь ларги ларгами, закоренелыми карьеристами, выживальщиками и приспособленцами, врятли им удалось бы закрепиться в тех условиях, какие им изначально предоставила чужеродная планета.

Семен никогда не позиционировал себя мастером своего дела и не имел склонности к карьеризму. Если выражаться образно, то он просто плыл по течению на своем маленьком плоту, который, собственно, являлся имуществом, принадлежащим не совсем ему, а его отцу, который научил сына всему, что тот уже умел, и не переставал учить его всему тому, что ему следовало еще постичь.

Будучи уже женатым и имеющим двух детей ларгом средних лет Семен трудолюбиво помогает отцу в его пошивочной мастерской на окраине Рединфорта, столицы Ларгиндии. Семейный подряд занимается изготовлением неброской разноплановой и практичной одежды, которая применима как для облачения в нее на работе, где легко можно испачкаться, так и для прогулок по городу или походов в гости. Товары пошивочной мастерской отца и сына пользуются спросом. Нельзя утверждать, что их дела идут в гору и они успешны, но в целом они на жизнь не жалуются. Работы много, расхолаживаться особо некогда, но если днем хорошенько потрудиться, то ближе к вечеру каждого дня Семен совершенно свободен и может позволить себе заслуженный отдых. Вобщем-то какие-либо изысканные, как это расценивается в его понимании, развлечения, ему осуществить затруднительно по причине того, что у него буквально нет денег, так как он до сих пор живет с родителями в их небольшом, но уютном доме, и семейным бюджетом в нем заведует мама Семена. Она занимается стиркой, глажкой, походами по магазинам и готовкой на кухне, немного подрабатывая рукоделием. Не удивительно, что у ее сына попросту в карманах нет ни одного медяка, да и они ему и не нужны, ведь он в целом ни в чем не нуждается. Следовательно, если от Семена потребуется реализовать поход с женой в театр на новую постановку или устроить встречу с друзьями в трактире, это окажется не то что бы дорогим удовольствием, а крайне трудноосуществимой задачей.