Великая книга, назвать которую «литературным шедевром», означало бы преуменьшить её значение. Это – кусок страшной, обжигающей правды. Книга основана на воспоминаниях реальных людей, переживших ужасы репрессий, поэтому трудно ожидать от неё беспристрастности научного труда, но и взгляд со стороны жертв сталинской мясорубки – это тоже часть общей картины, изнанка истории, о которой так не любят вспоминать нынешние любители Сталина. Едва ли стоит ожидать приятного, легкого чтения, однако же читатель сможет не только узнать о событиях далекого уже прошлого, но и разобраться в корнях многих сегодняшних российских проблем.
Книга написана тяжёлым, сбивчивым и порой слишком эмоциональным языком. Автор очень многословен, произведение очень длинное. Читается трудно и долго. В эмоциональном плане оно полно негативизма и сосредоточено исключительно на мрачных и отрицательных сторонах Советского Союза: бедность и нищета, пьянство и воровство, бандитизм, тюрьмы и концлагеря, запреты, цензура, страх, мрак и рабство. Возможно, Солженицын был слишком предвзят и слишком сгустил краски. Но доля правды в его откровениях должна быть. Книга полезна и достаточно интересна в плане изучения прошлого России. Автор поднимает множество мрачных, удивительных и болезненных подробностей, о которых не пишут в официальных учебниках. Однако слепо верить автору на слово не стоит. Где-то он перегибает. Отдельный момент — это восторженные чувства Солженицына по отношению к царской России. Якобы при царе и жизнь была лучше, и правосудие мягче. Сомнительно и странно. Как к этому относиться, каждый решает сам.
PaulBauman, слишком много напыщенного и, часто, далекого от правды позитива было написано, снято и опубликовано в советские времена. Наверное, тогда было необходимо разбавить это более высокой концентрацией негативной правды, чтобы люди задумались...
Страшная и неудобная правда. А для тех, кто осмеливается писать негативные отзывы и уличать Нобелевского лауреата во лжи, можно поделать лишь на миллионную долю не оказаться в подобной ситуации, которую прошли 20 миллионов репрессированных. Либо их родственников по пикантным причинам не затронуло это горе. И кстати, посетите в Москве музей ГУЛАГа на 1 Самотёчном переулке и непременно с аудиогидом … Великолепный проект для поколений – ЧТОБЫ ПОМНИЛИ .
Korchagina Счастье в том, что "20 миллионов репрессированных" - это выдумки, а музей ГУЛАГа - пропагандистский аттракцион со страшилками. Репрессии были, это факт. Мои непосредственные родственники были в числе репрессированных. Но это никак не отменяет того, что "Солженицын" и "правда" существуют в разных мирах.
Книги на сложные темы - книги неоднозначные. Как можно их оценивать? С какой точки зрения? Поднимется ли рука написать, что книга бездарна только потому, что стиль ее рваный, написана она человеком далеким от литературы и сочинительства? Надо ли петь книге дифирамбы только потому, что затрагивает эта книга социально-значимые темы, проблемные места истории? Это на совести каждого читателя. Лично я такие книги стараюсь не оценивать вовсе. Но вот с книгами Солженицына все иначе. И темы у него острые. И пишет он так, что читать интересно, словно не сухие сводки и цифры перед тобой, а увлекательнейшее приключение. Но как относиться к тому, что в этих книгах написано? Ведь на самом деле это факты вовсе, не информация, донесенная до читателя. В каждом предложении, в каждом абзаце видна неприкрытая авторская позиция. Весь замысел книги подчинен авторской точке зрения и эта точка зрения его является смыслообразующей. Совершенно ясно и понятно, что в каждой строке книги (или, как сам Солженицын озаглавил свое творение, - в “опыте художественного исследования” ) сквозит личная обида думающего человека и неприкрытый сарказм (насколько эти слова вообще применимы к людям, прошедшим через лагеря). И вот этот-то сарказм как раз не дает отнестись к фактам серьезно, по крайней мере мне. Так что моя оценка книги, это прежде всего оценка стилистическая, авторская. Содержательно-смысловая часть книги не требует оценки, как мне кажется. Это страницы истории, с которыми нужно познакомиться, нужно знать. Их нельзя оценивать по шкале понравилось-не понравилось как увлекательный фентезийный роман-эпопею в трех томах.
Книга написана на собственном опыте автора. Но не хватило бы этого опыта на три тома. Да и опыт самого Солженицына ужасен, да не так ужасен как у многих героев повествования (это понимаешь, читая книгу - там есть с чем сравнить). Поэтому в исследования включены рассказы людей, с которыми автор встречался, с которыми переписывался, о судьбах которых знал. Три тома. Сотни, тысячи страниц людского горя в рамках отдельно взятых семей. Но пропущены они через призму солженицынского “я” - и от этого в каждой истории ты видишь не отдельного человека, а автора. И вроде бы книга о разных людях, разных местах и разных судьбах, да только то тут, то там пробивается в тексте становление Александра Исаевича Солженицына: от молодого лейтенанта Солженицына (бывшего офицера, ныне арестованного, отказавшегося нести чемодан при наличии арестованных рядовых и пленного немца) через работу в шарашке, где у него была возможность общаться, читать и думать, через учительствование в богом забытом колхозе в Средней Азии, позволявшее ему писать, пусть даже ночами, до Солженицына-диссидента, Солженицына-обвинителя. И кажется мне, что будь в книге чуть меньше автора - книга бы от этого только выиграла, стала жестче, правдивее, сильнее. И в этом плане, один день Ивана Денисовича мне удалось прожить, а с географией и этнографией островов архипелага ГУЛАГ только познакомиться.
Три тома рассказов о ГУЛАГе. И не только. Здесь еще и обо все, что оказалось за границами архипелага. О революции, НЭПе и войне. О колхозах и экономике, в том числе и лагерей. Об украинском самоопределении (как ни странно, некоторые страницы, написанные в 60-х оказались, что говорят, на злобу дня). О жизни, или нужно говорить о существовании, там и на воле в разные периоды истории СССР. Об арестованных и ссыльных, о былом и настоящем, о старых и малых. О работниках труда физического и умственного и о неработниках вовсе.
Солженицын попытался вписать свое художественное исследование в стройную логическую схему, выраженную в делении на главы и темы. Но не всегда это ему удавалось: это заметно по повторам, историям заключенных и ссыльных рассказанных в нескольких главах, отклонениям от основной мысли. И даже эти повторы, несостыковки, сбивчивая речь в годами выверенной книге показывает насколько важна она была для автора, насколько тема эта рвалась из него на страницы романа, чтобы быть рассказанной и прочитанной.
После Колымских рассказов Шаламова потянуло меня на Архипелаг. Читала его давно, еще в зеленом возрасте и самиздатском варианте. Сейчас прочитала, как по новой. Жуткое впечатление, конечно. Знаю, что есть много дискуссий по поводу "преувеличений" Солжа, его неточной статистики (впрочем, откуда ж ей точной-то быть по тем временам?). Но даже если десятая доля из того, что он написал верно, картина рисуется настолько ужасающая, что дальше некуда. А я точно знаю из истории собственной семьи, что верна не десятая доля, а гораздо больше.
Не скрою, коробили меня время от времени его максималисткие высказывания - Солж ведь в душе явно не Чехов и даже не Сахаров, и как человек он мне не очень симпатичен (а уж многие последующие его домостроевские работы я даже обсуждать не хочу!) Но в Архипелаге и других его первых вещах он "повернул глаза зрачками в душу", как сказала бы гамлетова мама Гертруда, а на это необходимо и мужество, и долгое раздумье над судьбами страны. Не будучи сам очень терпимым человеком, в Архипелаге он чудесным образом преподнес миллионам урок терпимости.
Читаю в некоторых комментах, какой он растакой врун, и что не было этого ничего, и диву даюсь. Впрочем, для некоторых представителей страны, вновь охваченной кольцом врагов внешних и - что еще более интересно! - внутренних, такая реакция, наверное , неудивительна. Солженицын - классик лжи и предательства! Подобные статьи нередко увидишь на Нете. И пишут их наши люди, дети и внуки как сидевших, так и помалкивающих (а также охранявших, наверное). И что любопытно - критикуя отдельные положения книги и личные черты и недостатки автора, ведь нередко подспудно делают вывод, что вообще все, о чем он писал, никогда не случалось. И снова с пеной у рта, какой он такой сякой . Вот от этого становится и грустно и страшно... Да какая разница, какой он был сякой редиска, если он один из немногих поднял вопросы проклятые и так до конца и не разрешенные в нашей стране?
Книга равносильная удару.Оглушительному удару,удару от которого трудно подняться и осознать,что сейчас произошло.Крик,выстрел. Погружение в кроваво-грязную воду в которой находиться не можешь и до берега не доплыть.Очень сильное,фундаментальное произведение,которое на меня произвело неизгладимое впечатление.
Больше всего удивляет в самом начале иронический, саркастический, юмористический даже тон книги. Автор всё время подшучивает, смеётся и высмеивает поступки, которые совершались в описываемых событиях. Подшучивает над надзирателями, над политиками, над вождями и т.д. В принципе, это можно сразу же себе и объяснить, ведь улыбка она как оскал, это защитная реакция. Автор не сколько подшучивает, сколько огрызается, высказывая своё недовольство и агрессию. Этим всем книга мне очень напомнила Олег Радзинский - Случайные жизни . Хотя я понимаю, что, конечно же, наоборот в хронологическом порядке. В Архипелаге Гулаг очень много перечислений, что и понятно, описывается достаточно продолжительная эпоха, с достаточно разнообразными/однообразными событиями. Перечислению подлежат фамилии, должности, профессии, эпохи, даты, названия лагерей, места событий, виды пыток, виды наказаний и расстрелов. В одном предложении может смешаться и реальный факт, который подтверждён какими-то документами и личный опыт автора, и какая-то вымышленная история, и ситуация основанная на достаточно известных событиях. С одной стороны, это больше углубляет в ситуацию, с другой стороны, запутывает. Всё-таки, я бы хотела чтобы личный опыт автора, документально подтвержденные факты и вымыслы автора были отдельно. В идеале вообще отдельными книгами. Но тогда пришлось бы постоянно возвращаться в упоминаемые эпохи, события, чтобы сверить с фактом и личным опытом. А так, это всё вместе, рядом. В общем, оба варианта меня не устраивают, либо всё смешивается, либо нужно смешивать самостоятельно. В итоге книга для меня художественная, ибо вымысел преобладает, а личный опыт и документальные события как-то теряются. Много места отведено оправдываю собственных книг, разъяснению почему все именно так, а не иначе в Александр Солженицын - Матрёнин двор , А. Солженицын - Один день Ивана Денисовича и прочее. Выглядит больше как большая обида и оскорбление и ответные на это оправдания. С другой стороны, теперь есть материал (у меня в голове) можно приступить и к этим книгам. Больше всего в книге расстраивает очень много повторов, иногда оправданных, но редко. В основном, как прием, что ничего не меняется, но это лишь захламляет книгу. Еще книгу захламляют постоянные отсылки и цитаты из: Антон Чехов - Остров Сахалин , Макаренко и что уж совсем на мой взгляд странно (и неуместно), художественные тексты Достоевского. Не смотря на все вышесказанное, книга читается легко, разве что перегружена повторами и лишними вещами.
В художественном плане слабая книга. Она не дотягивает до уже знакомых мне солженицынских произведений. Меня во многом раздражала стилистика авторского языка: - замена буквы с на з в словах: обезпечить, безпомощных, забезпокоились и тому подобное; - слова: девчёнка, семячки и так далее; - выражения: «не смаргивает солгать», «сгожались нам очень», «черезо что же возить их» и многие другие. Одно дело, когда на эту тему Солженицын пишет исследовательскую работу, и совсем иное впечатление, когда он просто вводит их в художественно-публицистический роман. Не живут они в книге естественно, а выглядят нарочито, а отсюда фальшиво. Досаждало авторское давление, бесконечные авторские реплики, с помощью которых он пытался усилить впечатление, сконцентрировать читательское внимание на каких-то моментах (особенно этим грешат первые две части) и достигал обратного эффекта. Мне, как читателю, не нужен поводырь, и с умственно-глотательными рефлексами у меня все в порядке.
Тем не менее, Солженицын единственный кто попытался обобщить историю ГУЛАГа. Эта неподъемная тема, да еще в период отсутствия возможности использования исторических, статистических документов оказалась объективно легко подвержена критике. Кроме того, в книге немало моментов, эпизодов, утверждений, порождающих несогласие, недоверие, осадок. Для примера, хотя бы один: готовность сбежавшего политического, ну или почти готовность, пожертвовать жизнью другого (вольного) человека во имя спасения своей, вызвала лично у меня чувство, как будто по моей совести прошлись наждачной бумагой.
Как бы то ни было, главное при обсуждении темы ГУЛАГа - чтобы вместе с водою из купели не выплеснуть и ребенка. Не надо кидаться в крайности. Автор лжет?! Не было массового раскулачивания со ссылкой?! Не было депортации целых народов?! Не отправляли повально в фильтрационные лагеря солдат, попавших в плен в период ВОВ?! Не было того огромного количества реабилитированных в 50 годы с формулировкой «отсутствие состава преступления» ?! Не были врагами народа, не оттрубили свое тот же Варлам Шаламов, Евгения Гинзбург, Лев Гумилев, Дмитрий Лихачев, Сергей Королев, Петр Вельяминов, Георгий Жженов и многие, многие, многие?! Значит и они лгут?! Значит лгут и мои родные, родившиеся кто в средней полосе России, кто на Украине и оказавшиеся в конечном итоге на постоянном жительстве (не по своему желанию) в Пермском крае, - крае, активно использовавшимся ГУЛАГом.
Я не отношусь к огульным хулителям всего советского, но признаю, что каждый имеет право на свою правду, на собственное мнение, - красные, белые, население Западной Украины или Белоруссии, той же Прибалтики, не чувствующие что их «освободили» в 1939 или те, кто считал себя пострадавшим от советской власти.
Уж вроде бы я была готова к теме ГУЛАГа и все же. Несмотря на все огрехи, ляпы, недоработки – сильная книга. Вот такое противоречие.
Прочитав эту книгу ,сам собой напрашивается вопрос,а в каком времени живем мы?Ведь у многих людей остались хорошие и теплые воспоминания о СССР лишь потому,что описанные в данной книге события их не коснулись.Тем же людям кто мог и хотел что-то рассказать , просто не дали эту возможность.Так как же мы можем с уверенностью говорить,что сегодня лучше чем вчера или наоборот ,если сами возможно ничего не знаем о времени в котором живем?
_Ivanych Моей семьи коснулось всякое: значительную ее часть выслали на севера в рамках расказачивания и не все доехали до места живыми. Но притом... Вот, взять к примеру прабабушку. В 1942 она осталась вдовой с тремя детьми (2, 4 и 6 лет на руках). У самой - 4 класса образования, рядовая колхозница, из близких родстаенников - никого. Что стало бы в наши относительно сытые и мирные дни с этой семьей? Может ли работница с фермы сейчас одна поднять троих детей, обеспечить их всем необходимым и дать каждому из них высшее образование? Нет, не может. А прабабушка смогла. Не потому, что была суперженщиной, а потому что в СССР реально строили социальное государство, где никто не брошен на произвол судьбы. Отсюда и "хорошие и теплые воспоминания". Таки репрессии сейчас активно возвращаются в широкую практику (до посадок за слова и увольнений по идеологическим причинам мы уже дожили, и это явно не предел). А концепция всесторонней поддержки населения - нет.
Обязательна к прочтению каждому, кто мыслит и смотрит вокруг! Один скажет, что все наврано и переврано, другой оспорит, что каждая строка-Истина, но прочесть должен каждый!
Izoh qoldiring
«Архипелаг ГУЛАГ» kitobiga sharhlar