Kitobni o'qish: «Прекрасный создатель «Прекрасной леди». Джордж Кьюкор»

«Я танцевать хочу, я танцевать хочу до самого утра», – I Could Have Danced All Night – пела с огромного экрана очаровательная большеглазая Одри Хепберн, и казалось, что весь мир поет вместе с ней. А когда она, сменив прозрачный пеньюар на роскошный бальный туалет появилась на великосветском рауте, – восторгу, казалось, не будет предела…

Но вот исчезли финальные титры, потух экран, и в зале воцарилась тишина, которая подчас бывает дороже оваций. Однако это длилось секунды, а потом зал встал в едином порыве и, горячо аплодируя, приветствовал создателей нового фильма.

Премьера «Мy Fair Lady» запомнилась всем приглашенным, а среди гостей был «весь Голливуд», все знаменитости. Билеты стоили недешево – более двухсот долларов, но Фрэнк Синатра, Натали Вуд, Ирэн и Дэвид Селзник, Джуди Гарленд и другие звезды платили с удовольствием в несколько раз больше – это было престижно! После премьеры состоялся роскошный банкет в отеле «Беверли Хилтон». Одри Хепберн и Джордж Кьюкор – исполнительница главной роли и режиссер чувствовали себя именинниками. Был завершен огромный труд, – на экраны вышел самый дорогой по тем временам мюзикл. Он обошелся в двенадцать с половиной миллионов долларов.

Газеты писали: «Это шедевр и лучший пример того, как настоящее искусство может влиять на души людей. Посмотрите на зрителей: они поют и смеются вместе с героями фильма». В 1965 году фильм «Моя прекрасная леди» получает самую престижную награду. Джордж Кьюкор держит в руках статуэтку «Оскара». В своей речи он сказал: «Ради этой минуты я прожил все предыдущие годы».

Его называли в Голливуде «мистер Элегантность». Это, действительно, было так. За что бы он ни брался, все носило печать уникальности, неповторимости. Так было в кино, так было и в жизни. Как вспоминает один из его приятелей, которого Кьюкор пригласил на воскресный ланч: «Мы думали, что это будет простой дружеский разговор с небольшим угощением. Как же мы были потрясены, когда, придя к Джорджу, почувствовали себя как в кинопавильоне. Все было стилизовано под 20-е годы. Нас окружали сотни цветущих орхидей, стол был сервирован изысканно, цвет скатерти, одежда прислуги, посуда – все гармонировало, сливалось в едином аккорде. Еда и вина были тщательно подобраны, хозяин, как всегда, блистал остроумием. Слушать его всегда доставляло удовольствие. Он наблюдателен и точен в своих характеристиках, а его эрудиция просто поражала».