Kitobni o'qish: «Великолепные зверята и чародей из Арбузовки. Книга 3. Против Колдовского мира»

© Седых Александр, Седых Вячеслав

© ИДДК

* * *

Недолгие сборы

Сон Никитки был тревожен…

Орёл парил в сизом мареве под клубящимися грязными облаками.

Внизу мрачная серая громада горного хребта расколотой стеной подпирала свинцовое небо. Глубокое ущелье перегородила гранитными плитами неприступная древняя крепость. Узкая извилистая дорога, обводя контуры клокочущей горной речушки, вместе с бурлящим потоком вилась до высокой арки крепостных ворот. Вода, вспениваясь и недовольно шипя, протискивалась сквозь опущенную железную решётку и выныривала по другую сторону. Дорога же, не добежав, обрывалась. Старый разрушенный мост скалился изломанными зубьями гранитных опор.

Противно моросил дождик. Мелкие капли беспомощно разбивались стеклянной пылью о гранит старинной крепости. Под отвесными стенами струйки водяных змеек смешивались с засохшей кровью и, обретя злую мощь гидры, красными извивающимися щупальцами ползли замутить хрустально-чистые воды горного потока.

Тысячи мёртвых тел безобразными кучами громоздились у подножия крепости. Но ещё десятки тысяч железных карликов копошились, будто червячки в жестяной банке рыболова-великана, зажатые между склонами ущелья и неприступными бастионами.

На краю зубчатых стен редкой цепочкой держались защитники рубежей. Пограничники быстро опустошали колчаны стрел.

Штурмовые лестницы редели, горки мёртвых карликов медленно росли.

Неожиданно с заснеженной вершины налетели тучей мошкары фигурки в чёрных развевающихся плащах. На головы стрелков горохом посыпались огненные бомбочки.

Объятые пламенем ополченцы в панике заметались по стене. Ветераны же пограничья выхватывали из ножен мечи и факелами бросались вниз, на головы ползущих гадов.

Из узких бойниц башни взметнулись извилистые молнии, и чёрные фигурки атакующих демонов дымящимися тряпками закувыркались в пропасть. Налёт сразу прекратился, враги трусливо ретировались за спасительные горные склоны.

Картина битвы без звука, как в немом кино. Не слышно ни звона оружейной стали, ни визга злобной железной орды, ни предсмертных боевых кличей. Над жестоким миром висела мёртвая тишина и медленно парил одинокий горный орёл.

Вдруг Никитка услышал шёпот – тихий стон тяжелораненого человека. Звук доносился из башни, откуда по врагу ударили боевые молнии.

– Держаться нет больше сил… Я последний мастер крепости, все маги погибли… Пограничная стража полегла на рубеже, живых мало… Это последний мой зов… Смертельно ранен… Источник магии разрушен… Восток, прошу подкрепления! Восток, Восток, подкрепление! Все, кто меня слышит, молю – донесите моё послание до блокированного Бальтазаробада. Пограничным стражам одним врага не сдержать. Вышлите подкрепление… Держаться нет больше сил…

Стон умирающего мага-связиста затих. Картина мрачного мира распалась на фрагменты, окуталась дымкой и рассыпалась пепельным прахом.

Никитка проснулся. Из-за навеянных сном видений по щекам ползли непослушные солёные капли. Юный чародей тихо всхлипнул, утёр рукавом слёзы и решительно отбросил в сторону одеяло. Слезами горю не помочь, нужно действовать.

– Подъём, лежебоки, наших бьют! – поднял тревогу маленький падишах Кроликобада.

– Что за шум, а драки нет? – высунув мордочку из-под одеяла, лениво зевнул волчонок Серый.

– Кого бьют?! – встрепенулся чёрный котяра Циклоп и потёр кулаком единственный глаз.

– Небось опять Карамба шухер навёл, – опрометчиво бросил обвинение попугаю-паникёру беспородный пёсик.

– Тузик, попр-рошу выр-ражаться культур-рно во двор-рце великого падишаха совр-ременности, – расправляя на голове пёстрый ирокез, гордо повернул горбоносый профиль к обидчику придворный попугай.

– Никитка, дай поспать, – перевернулся на другой бок поросёнок Жорик и бессовестно захрапел.

– Врагов разбили – можно спать спокойно, – поддакнул дружку мышонок Шустрик.

– Рано успокоились, малыши, – напряглась лисичка.

– Да, Лисса, врагов у нас ещё много, – поддержал грамотей ёжик и запустил подушкой в крайнего – в храпящего Жорика: – Подъём, свинья!

– Отстань, Колючий, – стойко перенёс удар Жорик и поленился вступать в бой подушками, лишь сонно хрюкнул: – Враги подождут. Устал я подвиги совершать.

Никитка первым оделся, окинул взглядом полусонную компанию и подогнал храпящего свинтуса:

– Ну что ж, позавтракать можно и без поросёнка.

– Как можно без меня?! – сразу вскочил с кровати бдительный Жорик и, запутавшись в штанинах, обиженно завизжал: – Подождите, я сейчас, я первый на раздаче! Вкусненькое без меня, чур, не раздавать! – Больше, чем спать, Жорик любил только есть.

После плотного завтрака чародей из Арбузовки и по совместительству падишах Кроликобада созвал военный совет. К «Великолепным зверятам» присоединились местные: тигр-ветеран Полосатый и храбрый крольчонок Ушастый.

– Мы разгромили армию Кикимора, но её куцый хвост ускользнул. Ящеры уползли в сторону Бальтазаробада, – напомнил Никитка.

– Пусть Бальтазар сам с огрызком армии расправляется, – ковыряясь зубочисткой в слюнявой пасти, проурчал сытый кабанчик.

– Бальтазар по уши увяз в боях на реке Рат, – доложил обстановку начальник разведки Шустрик. – Его маги с трудом сдерживают северную орду колдунов.

– Пусть друг дружку тузят, – полируя когти серебряной пилочкой, лениво зевнул холёный чёрный котяра.

– Циклоп прав, нам до разборок местных колдунов нет дела, – охотно поддержал кота ленивый поросёнок. – Мы дерёмся только за свой интерес.

– Жорик, твоя мудрость хорошо известна совету, – осадил начальника тыла падишах Никитка. – Дай высказать своё мнение остальным.

– У нас не хватит сил догнать и уничтожить двадцатитысячный огрызок ящеров, – заметила Лисса.

– Зато можем хороших пинков навешать, – обрадовался наклёвывающейся драке Тузик.

– Нельзя уводить войска из Кроликобада, – запротестовал предводитель кроликов Ушастый.

– Бальтазаробаду необходимо подкрепление, – отринув старые обиды, хмуро проворчал ветеран Полосатый. – Думаю, пару тысяч пехоты можно отослать.

– Как начальник тыла я решительно протестую против авантюры! – завизжал Жорик. – Кроликам не догнать улепётывающих ящеров. Помимо оружия и кольчуг, пехотинцам ещё тащить на горбу провиант и воду. И вообще, зачем лезть на рожон? Предлагаю отсидеться за неприступными стенами Кроликобада. Кто за? – И стратег первым поднял обе руки.

– Я возглавлю пехотный корпус, – игнорируя поросёнка, поднялся Серый. Волчонка степь не пугала, он любил простор и хорошую драку. – Мы загрузим еду и оружие на сотню запряжённых быками повозок, а воду добудем в колодцах на обходном караванном пути. Он не намного длиннее. Ящеров в десять раз больше нас, и половина изранена. Толпу труднее напоить в безводной степи.

– Серый, я с тобой, – поддержала идею боевого похода начальница артиллерии Лисса. – Лёгкие колёсные баллисты усилят огневую мощь ударного корпуса.

Никитка приказал командиру пернатых эскадрилий:

– Карамба, возглавишь воздушную разведку. Набери добровольцев из орлов и филинов, Чирика с компанией не забудь.

– Капитан, лучше моих штур-рманов на свете не найти! – возгордился бывалый пират.

– У ящеров есть фора, но наши их обгонят, – вычислил в уме грамотей Колючий. – А мы с Шустриком успеем провести подлодку вдоль берегов Западного моря и вверх по реке Рат выйти к Бальтазаробаду.

– Кругосветка под водой! – запрыгал от счастья матрос-мышонок.

Никитка одобрительно кивнул и огорошил местного крольчонка:

– Ушастый, на время моего отсутствия назначаю исполняющим обязанности падишаха Кроликобада. Полосатый будет воеводой.

Ушастый уронил челюсть и выпучил глазки, а старый тигр принял назначение спокойно, как опытный офицер – приказ командира.

– Десяток ковров-самолётов прикроет боевые колонны Серого, остальные останутся в городе, – предложил суровый ветеран.

– Ну, надеюсь, ещё один коврик уступишь мне, – улыбнулся Никитка. – А то самолёт Ибрагимыча гад Кикимор сжёг.

– Это крылатые коты решают! – оскалился Циклоп и полоснул когтями по полировке стола.

– Братан, а мы разве не в деле? – вскинулся Тузик. – Айда с Никиткой в Бальтазаробад. Погуляем по восточному базару. – Тузик воровато подмигнул старому подельнику: – Вспомним забытое ремесло, душу отведём, расслабимся.

– Я как адмирал воздушного флота выберу лучший, – важно надул щёки Циклоп и, расправив когтями чёрные усы, приказал Полосатому: – Десяток ковров-самолётов Серому. Остальными временно командуй. Береги каждую боевую единицу. Крылатую гвардию не обижай. Прилечу – проверю.

– А как же я? – обиженно захныкал поросёнок.

– Сам выбирай, – озадачил Жорика Никитка.

– Плывём с нами, – предложил местечко на подводной лодке добрый Шустрик.

– Не-а, утопите ещё, – отшатнулся сухопутный поросёнок от самоубийц-подводников.

– Должность повара в отряде вакантна, – попыталась соблазнить тыловика Лисса.

– Я больше сам кушать люблю, – честно признался обжора, – а у вас в походе с харчами напряжёнка будет. Да и пешком в такую даль топать мне не по душе.

– Тогда придётся оставить тебя в сытом Кроликобаде, – усмехнулся Никитка.

– А с тобой, атаман, нельзя? – с надеждой спросил всеми покинутый несчастный поросёнок.

– Опасно, – вдруг сразу посерьёзнел Никитка.

– Да я самый храбрый поросёнок на свете! Всех порву! – утерев рукавом сопливый пятачок, воинственно хрюкнул Жорик.

– Вот таким ты мне больше нравишься, – хлопнул по плечу соратника Никитка. – Берём героя. Полчаса на сборы – и в путь.

Никитка не стал пугать зверят мрачными сновидениями. Может, то было лишь колдовское наваждение. Проверить это удастся только в Бальтазаробаде. Однако если пограничная стража держится из последних сил, надо торопиться с подкреплением.

Незваные гости

Никитка с Циклопом, Тузиком и Жориком без происшествий миновали знойное небо степных просторов. В Бальтазаробад летели на обычном ковре, лишённом кресел и баллисты. Хотелось затеряться в толпе беженцев, поэтому десантировались в окрестностях столицы. Высокие белокаменные стены Бальтозаробада с востока и юга омывала, круто изгибаясь широкой голубой лентой, полноводная Рат, а с севера – её бурный приток, глубоководная Ратка. Бескрайняя степь вползала пыльными дорожками караванных путей в распахнутые железные ворота западных башен. По одной из дорог и вошла перед закатом разведгруппа, прикинувшись бродячими торговцами.

Никитка с Жориком надели богато расшитые парчовые халаты и высокие белоснежные тюрбаны, а Циклоп и Тузик играли роль бедных носильщиков. Зверята в замызганной латанной пыльной одежонке понуро брели вслед за хозяевами, покорно таща тяжёлую ношу: большой скатанный ковёр, мешок с оружием, якобы на продажу, и сундучок с золотой наличностью.

Бойцовый пёс у ворот поймал на лету небрежно брошенную Никиткой монету и решил не чинить препятствий добрым купцам. Жорик тяжело вздохнул, жеманно промокнул надушенным батистовым платочком пот и капризно зашипел на ленивых носильщиков.

– Уфф, как от вас смердит, плебеи! – зажал нос благородный кабанчик. – Тащите поклажку в гостевой двор, а мы с господином засвидетельствуем своё почтение главе города.

– В Бальтазаробаде сейчас Визирь за главного, – в надежде на денежку услужливо поведал городской стражник. – Только он вряд ли примет гостей в столь поздний час. Скоро ночная стража.

– До захода солнца прибыть к дворцу светлейшего успеем? – развязывая объёмистый кошель, осведомился важный господин Никитка.

– Ну-у, если расщедритесь на рикшу и наймёте пару стражников, чтобы разгоняли толпу по дороге, то может быть… – Старый бойцовый пёс протянул изувеченную шрамами руку за оплатой услуг по сопровождению.

Никитка не скупясь отсыпал медяков стражнику на лапу. Тот кликнул парочку бойцов и мускулистого медведя-рикшу с двухместной коляской.

В вечерний час праздно шатающихся зверят на узких улочках оказалось удивительно много. Война сильно подорвала экономику города. Ремесленные мастерские закрыты, торговые ряды пусты. Зеваки с любопытством взирали на приезжих, поспешно отскакивая из-под ног вооружённого эскорта. Но возмущаться вслух мирные жители побаивались. Всех зверят бойцовых пород призвали сражаться с Северными колдунами. Остались лишь убогие ветераны либо ненадёжные вороватые субъекты. Опасные бродяги с завистью провожали алчными взглядами богатые парчовые халаты купчишек, но преграждать дорогу их сторожевым псам тоже не решались. Бойцовые псы были потрёпанными жизнью ветеранами, и судя по обилию шрамов на шкурах, жизнь их шла бок о бок со смертью. Городские бандюганы облизывались, пуская слюни, однако в самоубийцы записываться не спешили. Ибо парочка седых старичков с мечами хоть и тяжело пыхтела в кольчужных доспехах, могла легко смолоть в фарш кучу дилетантов с жалкими скобяными изделиями за пазухой.

Опасная экскурсия окончилась у ворот роскошного дворца Бальтазара.

– А порядка в городе нет, – грустно вздохнул Никитка и не пожалел медяков для ветеранов, к которым, бесспорно, относился и медведь-рикша с обожжённым ухом.

Гости отпустили коляску и по булыжной мостовой подошли к кованым воротам.

– Визирь никого не принимает, – хором отчеканили два суровых пса и со скрежетом скрестили алебарды.

– Мы не с пустыми руками, – выудил из-за пояса золотую монету Жорик.

– Не трать золото, купец, ты не пройдёшь во дворец, – презрительно окатил торгаша ледяным взглядом неподкупный дворцовый страж.

– Мы не купцы, – честно признался Никитка. – У нас срочное дело к наместнику.

– Визирь велел не беспокоить. – Стражник оценивающе глянул на настырного мальчишку и дал совет: – Запишитесь на приём в здании канцелярии, может, ваше дело рассмотрят вне очереди, если оно важное.

– У меня послание от пограничной стражи.

– Давай письмо, я немедленно его передам, – сразу встрепенулся стражник и с надеждой глянул на посланца: – Как там нашим, трудно?

– Пока держатся, – уклончиво ответил Никитка. – Но у меня не письмо, а… видение.

– Подай тревожный знак небесной страже, – приказал командир поста напарнику и почтительно поклонился юному магу-связисту: – На летающем ковре быстрее. Вас доставят прямо в апартаменты Визиря.

На сигналы дворцовой стражи среагировал небесный дозор, и к воротам спланировал летающий ковёр с парой лучников. Вновь прибывшие попытались тоже соблюсти установленную процедуру допуска, но, как только узнали о послании, сразу заторопились.

– Давно не было известий от пограничников. Как там наши?

– Держатся, – отделался дежурной фразой Никитка, в душе радуясь такой отзывчивости братьев по оружию. Ветераны не скрывали своих чувств к товарищам. Похоже, они без сожаления нарушили дюжину инструкций, ломая весь придворный этикет.

Никитку с Жориком по воздуху доставили на верхнюю площадку башенки, венчающую один из огромных куполов великолепного дворца Бальтазара. В сопровождении ветерана спустились по винтовой лесенке к тяжёлой, окованной золотом двери. Тут гости попали в ощетинившееся острой сталью полукольцо телохранителей Визиря.

– Кто такие? Стоять, бояться! – угрожающе прорычал молодой шакал в дорогих доспехах.

– У ребят послание от пограничной стражи. – Мозолистая ладонь ветерана бесцеремонно убрала в сторону выставленное лезвие меча.

– Нам до того дела нет, – брызнул слюной с жёлтых клыков шакал. – Визирь занят. Проваливайте отсюда!

– Это не воины, – извинился перед Никиткой ветеран за хамское поведение молодых шакалов и решил поучить тугодумов уставу караульной службы: – При внезапном появлении чужаков у дверей Визиря один из вас обязан доложить ему. Незваные гости вызовут у господина интерес, если не опасение за собственную жизнь.

– Угрожаешь, старый солдафон?! – злобно окрысился шакал и попытался подленько пырнуть ветерана мечом в живот.

Опытный солдат слегка отклонил корпус, ладонью отбил неумелый выпад и сильно дёрнул профана за руку.

Шакал по инерции проскочил дальше вправо от ветерана, по ходу сбивая с ног двух опешивших охранников.

Других горе-телохранителей солдат обезоружил в три молниеносных удара мечом. Проделал он всё это одним слитным движением, с поворотом корпуса влево и одним шагом. Стоящие за его спиной гости даже не успели заметить момент, когда он выхватил из ножен сверкающий клинок.

– Не шалите, малыш-ш-ши, – сквозь стиснутые зубы выдохнул старый бойцовый пёс. – Я полжизни в пограничной страже прослужил!

– Караул, грабят!!! – невпопад заверещал перепуганный насмерть главарь шакалов.

Тяжёлые двери с грохотом распахнулись, и на пороге появился встревоженный толстячок-чародей в распахнутом халате и с боевым посохом наизготовку.

– Прибыл маг-связист с посланием, – заслоняя грудью Никитку, торопливо выпалил сопровождающий.

– Обыскать и сопроводить в мои покои, – бросил телохранителям Визирь и нырнул внутрь.

Шакал, потирая вывихнутую кисть, поднялся с пола и только одной левой небрежно облапил гостей. Не обнаружив оружия, зло зашипел на солдата:

– Служивый, возвращайся на пост. Мы сами проводим гостей.

– Надеюсь, ещё увидимся, – ободряюще подмигнул друзьям старый воин и, минуя Никитку, шёпотом предостерёг: – Если что, лишнего не сболтните.

Под конвоем из двух молодых шакалов незваных гостей ввели в небольшой зал и поставили в центр. Охранники замерли за их спинами с обнажёнными кривыми мечами, бравым видом демонстрируя, что не впервой снимать чужие головы с плеч.

Огромные окна открывали шикарный вид на старый город. Вечерние краски облили черепицу крыш багрянцем заката. Во все стороны от дворца, сплетаясь в причудливую паутину, тянулись серые нити мощёных улочек. Каменные кварталы, расходясь концентрическими кругами, отбрасывали мрачные чёрные тени. Умирающее светило медленно уступало мир ночи.

Гости с достоинством, неподобающим простым купцам, церемонно поклонились Визирю и нагло подняли на светлейшего глаза. Впрочем, хозяин такого хамства не ожидал и был занят питием зелёного чая.

Визирь оказался весьма тучным мужчиной средних лет. Восточный халат был небрежно распахнут, и волосатое пузо складками свешивалось на шёлковые шаровары. На выбритой голове чудом удерживалась маленькая тюбетейка. Под выпирающими пухлыми щеками пряталась чахлая бородёнка. Толстопуз сидел поджав ноги на пёстром ковре и наливал из серебряного кувшина с длинным носиком парящий чай в фарфоровую пиалу. Кроме чайного сервиза и кучи шёлковых подушек, ещё на ковре лежал украшенный изумрудными узорами колдовской посох.

– Чего уставились? – фыркнул Визирь, зло зыркнув сальными глазками на наглецов. – С чем пожаловали?

– В горном ущелье Горабор из последних сил сдерживает натиск врага пограничная стража, – без предисловий начал излагать суть Никитка. – Все маги погибли. Держаться нет больше сил…

– Этот скулёж я уже слышал, – небрежно отмахнулся Визирь и лениво отхлебнул обжигающе горячий чай.

– Маг-связист просил скорее выслать подкрепление, – нахмурился Никитка. – Долго крепость не продержится.

– Довольно! – прикрикнул на настырного посланника Визирь. – Мне отлично известно положение на фронтах. – Хозяин подозрительно прищурился, вглядываясь в Никитку: – А вот тебя, малявка, я среди детей магов что-то раньше не видел. Ты чей, щенок?

– Мы… – хотел похвастаться Жорик из Арбузовки, но Никитка вовремя дёрнул поросёнка за рукав, и тот лишь хрюкнул: – Нездешние мы.

– Это-то я вижу, – впился взглядом в странных посланцев Визирь. – Наши малявки сидят под охраной в Затворной башне, а не сеют смуту по городу.

– Мы помочь хотели, – обиженно шмыгнул сопливым пятачком Жорик.

– Заткнись, свинья, когда люди беседуют! – прикрикнул на вздорного поросёнка чародей. – Как твоё имя, малявка-связист? Кто учил тебя ремеслу?

– На мои уста наложено заклятие, – находчиво соврал Никитка.

– А если я заставлю малявку развязать язык? – самодовольно ухмыльнулся Визирь.

– Вы накликаете на себя беду, – скрестил руки на груди Никитка.

– Вот уж не думаю. – Визирь на всякий случай потянулся свободной рукой за посохом. – Малявка, назови своё имя и кто тебя обучал, не то я прикажу стражникам снять с плеч твою дурную голову!

Никитка выдержал паузу, внимательно изучая узоры на пёстром ковре, улыбнулся и дерзко глянул в глаза:

– Догадайся, жиртрест, сам.

У временного властелина Бальтазаробада челюсть отвисла от неслыханной наглости. А малявка, протянув вперёд раскрытую ладонь, пошевелил пальчиком. И старый ковёр ожил, приветливо помахав загнутым краешком наследнику ткача-чародея.

– Ученик Ибрагимыча? – удивлённо щёлкнул челюстью Визирь и мёртвой хваткой вцепился в спасительный посох. – Ты Никитка, чародей из Арбузовки… Ты проник во дворец отомстить за смерть учителя? Но я всего лишь простой канцелярский служащий! Всё решал магический совет! Отступника покарали кроликобадские маги!

– Разберёмся позже, – свирепо рыкнул грозный чародей из Арбузовки. – А сейчас скажи, почему не шлёшь подкрепление в крепость Горабор?

– Владыка забрал на северный фронт всех воинов, – плаксиво пожаловался Визирь. – Бальтазаробад пуст – только горстка дряхлых ветеранов.

– В городе полно боеспособных зверят! – возмутился Никитка. – Улицы кишат бойцами.

– Трусливые торгаши да подлые преступники, – презрительно фыркнул Визирь.

– Пусть дерутся за золото.

– Казна пуста, – надулся жадный Визирь. – Денег взять неоткуда.

– Судя по золотому убранству дворца, я бы так не сказал, – уличил Визиря во лжи Никитка.

– Кто ты такой, пацан, чтобы учить наместника самого Бальтазара, как ему править? – окрысился важный Визирь. – Ты посмел сунуться ко мне без оружия, самонадеянный мальчишка! Я щелчком пальцев могу укоротить тебя на голову!

– Разговор по душам не получился, – разочарованно развёл руками Никитка и подмигнул Жорику: – Мужики сами накликали беду. Покажем им невидимое оружие.

– Самбу, – как всегда, исковеркал искусство самообороны Жорик и радостно хрюкнул.

– Чего? – насторожился Визирь и открыл рот: – Страж…

Однако Визирь так и не успел отдать приказ обезглавить опасных ночных визитёров. Никитка крутанул ладонью, и ковёр стремительно перевернулся вместе с толстяком, чайником и подушками. Накрытый ковром, Визирь не смог по достоинству оценить мастерство исполненных гостями борцовских приёмов. Самбисты схватили за руки опешивших стражников с уже занесёнными над головой кривыми мечами и с грохотом шмякнули шакалов броском через плечо об пол. А Жорик ещё с наслаждением пнул своего противника ногой в зад.

– Вай, горячо-о-о!!! – истошно верещал под ковром ошпаренный кипятком из чайника Визирь.

Никитка одним движением ладони сдёрнул пёстрое покрывало с головы катающегося по полу обезумевшего от боли Визиря и поманил пальчиком волшебный ковёр. И тот, как послушный щенок, прильнул к ногам истинного хозяина. Никитка поднял с пола выроненные стражниками кривые мечи и ступил на ковёр-самолёт.

– Жорик, нам здесь не рады! – Никитка окинул взором поверженных врагов.

– Эт-т точно, атаман, – добродушно хрюкнул поросёнок и напоследок оглушил кулаком по макушке второго охранничка. – Пора убираться из паучьего гнезда.

Никитка запустил в окно тяжёлым мечом, и, когда дождь хрустальных осколков опал, направил ковёр-самолёт в огромную брешь.

Перед взором распахнулся сияющий огнями засыпающий древний Бальтазаробад.

В грудь ударил свежий ветер. Беглецов укрыла звёздная ночь.