Kitobni o'qish: «Новости биотеха. Часть 3. Операция «Инкубатор»»

Молодая женщина сидела на небольшой площадке около бассейна на лежаке и читала книгу. Рядом, на втором лежаке, спал ребёнок двух лет. Сегодня на море шторм, поэтому они гуляют у бассейна. Ребёнок уже поплескался, был покормлен, сейчас спал. А она училась, готовилась к квалификационным экзаменам. В гостинице было мало постояльцев. Зима, сезон штормов в Карибском море. Но море тёплое. В те дни, когда на море нет больших волн, можно отдохнуть и у моря, поиграть с местными дельфинами. Особенно это любят дети. Дельфины прикормлены в прибрежной полосе, около гостиничных комплексов. Это делается по всему побережью Колумбии. От Кубы до Эквадора. Практически всё побережье обустроено как зона отдыха. Где гостиничные комплексы, а где природные и ландшафтные заповедники с экскурсиями для туристов. Но ей только сейчас предоставили отпуск и дали путёвку. За 1,5 года работы у неё 60 дней отпуска. И она может выбирать, куда поедет. Перед этим они 15 дней отдыхали на Кубе. Но туда пришёл циклон, и они переехали сюда. В её распоряжении номер – люкс, с великолепными видами на окрестности. За что её всё это?

Всё началось давно. Она окончила школу в России и улетела за своим парнем в Лондон, поступать в институт. Поступить не удалось, слишком большой конкурс, слишком жёсткие условия. Но смогла устроиться на завод лаборантом – учеником. Комната в общежитии с соседкой, такой же лаборанткой, только из Англии. Языкового барьера не было. Она сносно говорила на английском, та хорошо на русском, втором языке Возрождённой Англии. У неё был сквозной график работы, смена через три. Гуляла со своим парнем по Лондону, познакомилась с его друзьями. Когда поняла, что беременна, вначале обрадовалась. На заводе для беременных и молодых мам был предусмотрен огромный социальный пакет. Но её парень был не в восторге от этой новости. Потребовал сделать аборт. Но аборт ей был противопоказан. И на заводе по этому вопросу были строгие ограничения. Они переругались, расстались. Соседка по комнате и коллеги на работе успокоили её, настроили на материнство. На работе перевели в лаборанты – операторы. Теперь она следила за работой установок. Изредка, раз в неделю, она с планшетом ходила по залам, проверяла коды установленных матриц, чем занимались, будучи лаборантом – учеником. За время работы за пультом наблюдения к ней пришла идея. Она поделилась ей с коллегами во время обеда. На следующее утро её пригласили к технологу по развитию. Он её выслушал, сказал, что передаст её идею «наверх», но сам считает её не перспективной. А через 3 дня её вызвали в головной офис компании. Там её попросили более подробно описать свою идею. Дали на это неделю. Она написала на листах свои мысли, всё, что знала. Её текст забрали на рассмотрение. Здесь поощрялась любая деятельность по повышению производительности, уменьшению затрат. Рационализаторы за эффективное предложение получали премии и повышения. Через месяц её снова вызвали в головной офис. Её переводили. Из лаборантов – операторов в координаторы научной программы. Пока временно, на период научно-исследовательских работ. С сохранением за ней рабочего места. Коллеги её поздравляли. Всему коллективу «светила» премия. А она переезжали из общежития в пригороде Лондона в общежитие в Лондоне, фактически квартиру – студию. Соседи – такие же молодые специалисты. Она начала учиться, пополнять свой багаж знаний. На заседаниях учёных советов она чувствовала себя лишней. Молодая девушка с базовым школьным образованием координировала работу профессоров и академиков. Хотя, были люди без титулов и званий, которые критично относились и к её идеям, и к заключениям профессуры. С ними она могла говорить на равных. Именно через них двигался её проект.

Идея проекта обозначилась уже давно. Были сделаны и работали основные его компоненты. Требовалось только сложить их в нужном порядке. Требовался толчок. Этим толчком выступила она. Теперь и пожинала плоды этого. 1,5 года работы, и это только после её декретного отпуска. С шести месяцев ребёнок в яслях при институте, в который её перевели. Можно сказать, что у неё под боком. К этому времени уже были решены все вопросы с консервативностью научных кругов. «В бой» вступали молодые и энергичные. 1,5 года делались расчёты, разрабатывалось и испытывалось новое оборудование, проводились исследования на животных. За успехи в исследованиях и за непрерывную работу ей дали 2 месяца отпуска в категории «люкс». Так отдыхают только высшее руководство компании, в филиале которой она работала. Но она чётко усвоила, что без образования перспектив в работе мало. Поэтому она взяла в отпуск необходимые книги. Пока ребёнок спит, она читает. Пока она на пляже  или около басейна, в номере уберутся. Питание, и её, и ребёнка, включены в путёвку.

Что она предложила? Создать систему искусственного выращивания и развития эмбриона. Для этого была и технология развития мембран, и технологии мембранного синтеза, и машины для поддержки мембран. Больше полугода обсуждали жизнеспособность этой идеи. Но выдвинулись новые, молодые учёные. Сформировались рабочие группы, занявшиеся отдельными элементами этой сложной системы. Она пыталась вникнуть в эту новую технологию. Но пока даже плохо понимала терминологию, которой они оперировали. Поэтому занялась самообразованием, больше консультировалась с научными коллективами. Она понимала, что работы вышли на финишную прямую. Части системы уже складывались  вместе, срабатывались, согласовывались параметры эксплуатации. Готовился тестовый запуск на реальных эмбрионах тех животных, технология и биохимия воспроизводства которых давно понятно и привычна. Она уже не могла на что либо повлиять. От четырёх до девяти месяцев будет длиться эксперимент. Потом будут обсуждаться его итоги, корректироваться параметры, и вновь всё повторится. К этому времени ей надо уже хотя бы ориентироваться в процессе и настройках. Если всё пойдёт удачно, то она получит эту должность на постоянной основе, станет ведущим специалистом направления. И это без специального образования.

Она заметила, что к ней идут. Молодая женщина, в окружении четырёх женщин – телохранителей. Отложила электронную книгу, посмотрела на сына. Он спокойно спал.

– Добрый день. – услышала она голос полушёпотом. – Спит?

– Добрый день. – ответила она. – Спит.

– Меня Сильвия зовут.

– Татьяна.

Женщина села на соседний лежак.

– Поздравляю вас. В Лондоне заложена первая партия по вашей программе. 4 вида. Более ста эмбрионов.

– Вы откуда знаете?

– Должность обязывает всё знать.

– А вы?

– Помогаю маме следить за Колумбией.

– А мама?

– «Дикая Кошка» Колумбии. Раньше её называли ещё и донна Хуанита. Теперь должность донны передана мне.

Татьяна удивлённо посмотрела на собеседницу. Так просто поговорить с самой донной Хуанитой!? Это всё равно, что встретится с самой госпожой Стромбир в кафе за одним столиком. Или с её мужем. Хотя, она не знала, что говорила и с самой Хелен Стромбир, и с тем, кого называют «Машиной Смерти». Ещё в период обсуждения её проекта.

– Вы что дальше собираетесь делать? Чем зайсётесь?

– Ещё не знаю. Надо закончить эксперимент, разработать технологию.

– Это вопрос времени. Год или два работы.

– Проектов очень много.

– Да, я слышала. От выращивания идеального солдата или рабочего, до искусственного размножения человека. Нет уж. Здесь пусть всё идёт так, как шло. По-старинке. Иногда надо ограничивать фантазию учёных.

– А что вы можете предложить?

– Восстановление вымирающих или вымерших видов. В Европе это Кабан, Пиренейские Козы, Европейский Волк, Зубр. А на север отсюда лежит огромный материк, практически не заселённый животными.

– Вы имеете в виду Северную Америку?

– Да, её. Там возрождаются леса и луга. Много новых рек и озёр. И мало животных. В основном одичавшие домашние животные. А ведь когда-то там паслись стада бизонов, табуны мустангов, были волки, пумы. Я уже не говорю о более мелких животных.

– Но я слышала, что вы осваиваете этот континент?

– Да. Огромные свободные и удобренные пеплом пространства дают великолепные урожаи сои и арахиса. Мы не успеваем их перерабатывать. Это формирует новую почву. Но континент надо восстанавливать. Дожди размывают пепел, смывают его в моря и океаны. Это же мешает рыбоводству. Травы и деревья укрепляют стенки рек. Но нужны и те, кто будет за ними ухаживать. Пропалывать и удобрять, формировать новую почву. И контролировать численность грызунов.

– То есть, надо восстанавливать экосистему целого континента?

– Да. Это очень много работы. И можно это сделать на новый лад, с завозом имеющихся видов из Европы.

– Да, это интересно. И объём работы очень большой.

– А в следующий отпуск я вам рекомендую посетить Сельву. Это очень интересная экологическая среда со сбалансированным влиянием человека.

– Обязательно. Но почему вы не выдвинете это предложение.

– Я уже управляю империей. Там тоже будет свой так называемый диктатор. Кто это будет, вопрос к Маргарите и Сергею, что сейчас управляют компанией Стромбир. Вы выступите как специалист проекта. У вас будут все ресурсы для его реализации. Потом вам нужно будет поговорить с Бесс о возможностях этой программы. Или с Алисой.

– С этими «отмороженными»?

– Да. На них освоение космоса. Есть планеты, готовые принять на себя жизнь в самой сложной и организованной форме.

– Но это? Я не знаю, как это назвать.

– Это огромный объём работы.

– Да. Очень много работы.

Её сын заворочался, проснулся, захныкал. Она взяла его на руки, успокоить. Но он очень хорошо поспал. Сильвия с ней попрощалась и ушла. Она собрала вещи и пошла в кафе. И сама поест, и ребёнка покормит, сводит на горшок, переоденет для купания в бассейне. А как он уснёт, подумает о восстановлении видов и заселении Северной Америки.

Отпуск прошёл быстро. Она вернулась в Лондон. Снова ребёнок пошёл в детский сад. А она – принимать отчёты. Из более чем ста эмбрионов уже половина погибла и была утилизирована. Но у оставшихся эмбрионов были очень хорошие шансы. Свиньи, козы, овцы, крупный рогатый скот. Пока шёл эксперимент, она обозначила ещё одно направление в работе. Использовать не готовый эмбрион, а яйцеклетку со сменённым ядром. Эта технология старая, почти древняя. Но это позволит воспроизводить животных в большем масштабе, особенно для ряда исследований, и для размножения нужного генофонда. Кроме того, можно при забое забирать яичники, и поместить их под искусственное питание. Её выслушали, удивлённо посмотрели, но решили, после завершения первого этапа эксперимента, создать рабочую группу по этому вопросу. А пока, всё внимание инкубаторам.

Первыми вышли поросята. Из 28 эмбрионов выжили 8. Но именно он вскрыли ряд ошибок, что привело к повышению сохранности  других эмбрионов. Она показывала журналистам «новорожденных» малышей. Специальный бокс с регулируемой температурой, регулярное кормление оригинальным молозивом и молоком, регулярное наблюдение и обследование. Поросята росли хорошо, хорошо перешли на обычное кормление. Потом, в положенные сроки, вывели из инкубаторов ягнят и козлят. Из двадцати семи и двадцати девяти заложенных эмбрионов выжило 15 и 16. И снова пресс-конференция, первое кормление. Технологи и проектировщики изменяли конструкцию системы, совершенствовали аппаратуру. А она отвечала на вопросы. Генеральную линию ответов задавала пресслужба «Стромбир Компани». Цель эксперимента – чисто научная, проверить возможности оборудования и смелые идеи. Они не собираются усложнять агротехнический комплекс. Всё воспроизводство животных останется в прежнем виде. Но эксперименты будут продолжаться. Все ждали выхода телят. Но из тридцати эмбрионов удалось получить только 10 телят, и то, двоих мёртвыми. Пока малыши росли, бегали, ели, набирали вес и развивались, они анализировали графики. Требовалось сопоставить множество факторов, сгруппировать их, выделить наиболее значимые. Было очень много работы. Ребёнка она видела редко. Он был в садике с интернатной системой. Это было сделано для тех, кто работал в ночь, или отправлялся в длительную командировку. В выходные она гуляла с ребёнком по Лондону. Видела своего бывшего в компании друзей, под руку с какой-то девицей. Но она не подошла, не окрикнула. Ей было не до прошлой жизни. Часто с собой она брала кого-нибудь из коллег, также с детьми. И не скучно, и обсудить отдельные аспекты можно было обсудить. Они готовились повторить эксперимент на новом оборудовании с новыми данными по развитию эмбрионов. Нервничали все. По несколько раз сверяли исходные данные и выводы. Ошибки следовало свести к минимуму. Отдельная группа проверяла возможность использования яйцеклетки со сменённым ядром. Она разрывалась между двумя направлениями.

Вторая стадия эксперимента прошла успешно. Гибель эмбрионов, помещённых в машины, не превысила 10%. Гибель искусственно полученных оплодотворённых яйцеклеток составил 90%. Но все поздравляли друг друга, так как была найдена технология работы. Она снова отвечала на вопросы журналистов, готовилась к итоговому собранию. На итоговом собрании всё было разыграно как в хорошо отрепетированном спектакле. Она сделала общий доклад. Сотрудники, ведущие свои направления, делали доклады об успехах и открытиях. На их обсуждении определили круг того, что будет выпущено в открытую научную литературу. Что-то пойдёт  как материал для защиты диссертаций. Присутствовали и те специалисты, которые изначально скептически относились к её идее. Теперь они поздравляли её, своих учеников, друг друга. Но вот прозвучал кодовый вопрос: «Какую практическую пользу может это принести?». И она открыла свою тетрадку. Коротко обрисовала проблему, видимые ею пути решения. Она не углублялись в детали. Для этого будет собрана отдельная рабочая группа. Даже несколько. Каждая по своему направлению. И она снова будет координировать их работу. Так она думала. По лицам она поняла, кто был «в теме», а кто нет. Маргарита и Сергей были в теме. В теме были и некоторые консультанты. И некоторые журналисты. Пошли вопросы, но она сослалась на то, что проект ещё «сырой», его надо обдумать, осмотреть имеющиеся «запасы» и «резервы». И снова, заседания, совещания, анализ и планирование. Большая часть рабочих рабочих групп была отправлена в отпуск с путёвкой в курортную зону. В это время работали теоретически, изучали возможную экосистему. Она часто летала в Северную Америку. Видела, как изменялся ландшафт под действием растений и воды. Там, где пепел не склеился, не затвердел до состояния камня, его смывало водой и выдувало ветрами. Ещё были возможны пылевые бури. Но трава уже удерживала своими корнями огромные участки нового грунта. Кустарники старались сажать там, где вода активно размывала грунт. В ущельях текли новые реки, вынося огромные массы пепла в заливы, моря, океаны. Часто в руслах рек или на склонах её берегов были видны остовы многоэтажных зданий. Но человек медленно возвращал то, что забрала у него стихия. На обширных лугах паслись коровы и козы. В загородках хрюкали свиньи. По посёлкам, между домов и построек, бегали куры. Люди заселяли обновлённый континент. Рассеивались миллионы тонн семян, из которых формировались новые прерии. Миллионы деревьев формировали лесные массивы, защищавшие от ветров. Для плодоводства это были тепличные условия. Не было болезней, вредителей. Из синантропов только мыши и некоторые виды птиц. Появился солидный пласт одичавших животных. За травой на север шли дожди, захватывая район, который называли «Североамериканской Пустыней». На запад от Водораздельного Хребта, в районе, который раньше был главным источником пепла и пемзы, было огромное озеро с горячей водой, богатой минералами. Но и там была жизнь. В остывших участках обитали миллионы креветок, завезённых из солёных озёр Африки. И практически всё новое океанское побережье было заселено людьми. Это была Ассоциация Анклавов. Потомки тех, кто выжил после Катастрофы. Жили скромно. Сельское хозяйство, рыбная ловля, мелкое производство. Жили в том, что устояло после цунами. Хотя было уже и много новостроек. Но ещё сохраняется опасность оползней. И в эту систему им надо было встраивать новые виды. Частично можно было перевести их из других регионов. Как, например, лис для охоты за расплодившимися мышами и крысами. Собаки и кошки с трудом справлялись с охраной домов и хозяйств. Или мелких пернатых хищников. Для мелких птиц нужен корм в виде гусениц, жуков. Нужны опылители в виде бабочек, пчёл, шмелей. Работы много. Но сначала теоретическое планирование.

Отпуск. Тропики. Всё включено. И абсолютно антропогенная среда. Дом отдыха расположен на острове посреди пресноводной лагуны. В лагуне водится речная рыба. Каждое утро рабочие высыпают в лагуну сотни килограмм свежескошенной травы. В лагуне стоят ветрогенераторы, основное предназначение которых – прокачивать воздух через воду. Если встать рано – рано и выйти на балкон, то можно увидеть, как огромные лопасти начинают ловить первые утренние потоки воздуха. Как они, сначала медленно, лениво начинают вращаться. Как по воде пробегают первые дорожки воздушных пузырьков. Вечером можно увидеть то же самое, но если освещать поверхность фонарём. Рыба в лагуне очень большая и очень вкусная. Самая маленькая, которую она видела выловленной, после очистки и потрошения весила  150 килограмм. У рабочих, обслуживающих бескрайные сады и поля, она является одним из основных блюд в питании. Ещё широко распространены яйца и мясо птицы. Хотя выбор птицы достаточно широк, от перепелов до индюков, но рабочие очень рады сыру и маслу, что привозят с собой те, кто возвращается из отпуска. Это её заинтересовало, стало одной из тем научного дискурса. Но одна из журналисток, Оксана, им всё объяснила. Яйца и икру легко перевезти, даже через космос. Системы инкубации просты, надёжны и неприхотливы, даже в бюджетном исполнении. Поэтому здесь всё просто. Вести животных через невесомость – это стресс для них. И продукты их жизнедеятельности разлетаются по всему салону. Потом не отмыть, не выветрить. Она предложила привезти сюда оборудование, эмбрионы в термосах. Даже если погибнет половина из них, за год ни могут воспроизвести тысячи животных. За 1,5-3 года они вырастут, осеменятся, родят, будут давать молоко. Обсудили и это. Конечно, в Колумбии в депрессию уйдёт целая отрасль сельского хозяйства. Пострадает и Франция. Но здесь увеличится разнообразие продукции. Молоко, сыр, масло, мясо. Следовало обсудить, какие виды для этого лучше использовать. Поддержала и разведение свиней. Зерна, основного корма для свиноводства, здесь не просто много. Планета кормит им половину Земли. Много и некондиционных овощей и фруктов. Отпуск превращался в обстоятельное обсуждение перспектив работы на месте её проведения.

Потом снова работа. Выделили группу по работе над Зубром. Сначала надо было получить генетический материал. Это можно было получить за счёт животных, сохранившихся в зоопарках. Начались переговоры. Нужна была только кровь, не больше пробирки. Основная часть группы начала работу по экосистеме Северной Америки. Начали исправлять дисбаланс системы. Это и деревья, и хищные птицы, мелкие хищные млекопитающие в виде лис и хорьков. Потом планировали ввести в экосистему крупных хищных птиц, для контролирования численности хищников. И главное, крупные травоядные прерий. Центр управления перенесли в один из посёлков коренных жителей этого континента. Она тоже переехала, оставив сына в детском саду.

Работы было много. Отдельная группа была направлена на поиск хищников. Скупался молодняк, чтобы выпустить его около жилья людей, их полей, огородов, садов. Результат не заставил себя ждать. Отчёты об этом больше напоминали полицейские сводки о банде маньяков. Мыши и крысы уничтожались в огромных количествах. Было беспокойство о первой зимовке животных и птиц. Но тут сказалось то, что многие были ручными и полуручными. В тяжёлое время они обогревались и подкармливались как на научных станциях, так и в домах людей. Правда, пришлось принять меры по сохранности домашней птицы, на которую могли охотиться эти хищники. Принимались меры и к одичанию хищников. На следующую весну большая часть их была переселена в незаселённые людьми районы, где было много грызунов.

Более сложная работа была с поиском бизонов. Было найдено много чучел, и только 6 живых животных, 3 самца и 3 самки, в зоопарках. Остальные найденные животные были гибридами с домашними быками. Не возникло сложностей с парой из зоопарка в Европе. Быстро были получены образцы крови, началась работа. Ещё одна пара жила в частном зоопарке на Мадагаскаре. Это были очень старые животные. Когда за ними прилетели, бык не смог встать, а корова едва ходила. Их зубы почти стёрлись. Они не могли нормально питаться. Их владелец передавал их с условием, что ему выделят животных, полученных в результате работы этой программы. Но потом, в будущем. Животных обработал лекарством, погрузили с помощью специальных носилок, перевезли на одну из станций. На станции им определили рацион из измельчённых фруктов с отрубями и мякиной. И начали лечить, от старости. Взятые у них образцы пошли в дело. Третью пару долго пытались выкупить, или выкупить образцы крови от них. Но владелец, зоопарк из ЮАР, постоянно выставлял новые условия, затягивал переговоры. Это надоело Алисе, и она решила вступить в переговоры со всей свойственной ей деликатностью. Однажды утром в загон одной из станций буквально грохнулись два десантных БОТа. Из них высадились десантники, неистово ругаясь. Из БОТов вытолкали двух крайне удивлённых таким бестактным отношением бизонов. Потом БОТы перелетели в хозяйственную зону. Один из солдат подозвал двух подростков. По его просьбе они вычистили салон от продуктов жизнедеятельности бизонов, вымыли пол водой из шлангов и щёткой. Солдаты загрузились и улетели по своим делам. А сотрудники рабочей группы занялись снятием стресса у животных.

Занялись работой. На 20 инкубаторов в Лондоне, занимающихся зубрами, было 100 инкубаторов, занимающихся бизонами. Но вскоре к зубрам присоединились лоси, олени, косули. Пришлось расширять рабочую группу в Лондоне. Подросшие телята отправлялись в зону их постоянного проживания в возрасте шести – восьми месяцев, уже полностью самостоятельными. Цикличность работы была 10 месяцев. При выходе 85-90% телят эта программа имела длительный период полной реализации. Через 2 года работы она решила отдохнуть. Взяла сына и поехала в Сельву.

Сельва фактически была контактным зоопарком. От бабочек, которые садились на руки и ручных тропических обезьян, до абсолютно ручных ягуаров и синантропных муравьедов. Они помогали муравьедам добывать муравьёв и термитов, для обезьян – игрунок расщепляли гнилое бревно, полное личинок. А ягуар спала, положив ей голову на ноги, пока её котята спали в кровати с её сыном. Сильно мешали духота и дожди. Но прямое общение с дикими животными компенсировали все неудобства. Её сын каждый день гулял с местными детьми, не испытывая каких либо языковых трудностей. А она изучала литературу, училась. Этот отпуск позволил ей изучить экологический баланс и включение в него человека с его хозяйственной деятельностью. Особенно интересно было кормление ламантинов в тихом озере. Их кормили фруктами, излишками производства местных садов. Животные с удовольствием брали еду с рук, тёрлись о ноги мордой и ластами, толкались. Семейная пара, что прикормила животных, старались делать так, чтобы на человека приходилось не более двух животных. За кормлением можно было наблюдать и с помоста. Вода была абсолютно прозрачная. По соседству жило семейство местных выдр. Шумные и любопытные соседи. Обычно они не мешали кормлению, занимаясь рыбной ловлей  или отдыхая на берегу после сытной трапезы. Людей особо к себе не подпускали, если без рыбы, или они сыты. В прочих случаях лезли, выпрашивая кусочек покрупнее. Но только взрослые, молодняк не подпускали. Она заинтересовалась этими видами. Их можно было заселить в Северную Америку. Найти необходимый участок реки, дождаться, когда эрозионные процессы перейдут в фазу длительных изменений, заселить водоросли, околоводные растения, рыбу. Потом переносить эти оба вида. Но это на длительную перспективу. По возвращения из отпуска заказала книги по сиреновым и выдрам.

По возвращению из отпуска её ждали несколько новостей. Во-первых. Она переезжала в Стромбир-Сити. Теперь не надо было беспокоиться о ребёнке. Для детей тут было всё, даже папы. Дети наиболее ценных сотрудников росли и воспитывались в этой среде. Их родители могли быть в длительных поездках в самых дальних частях империи, руководимой Сергеем и Маргаритой. Но их детьми занимались, готовили к продолжению этой работы. Ей не надо было беспокоиться о питании, проживании, одежде. Всё это было доступно. Вечером можно было обсудит вопросы и достижения в столовой. Зачастую с теми, кто был «узловым» человеком в решении этих вопросов. Был транспорт. Необходимо было только научиться им управлять.

Во-вторых. К теме возрождения видов подключилось много национальных сообществ и институтов. Расширялась география исследований. Многие виды работ были отданы на исполнение во вспомогательные организации. Например, уход за полученным молодняком. В качестве оплаты они попросили часть животных, для скрещивания и получения помесного потомства. Фермеры Анклавов подали заявки на участки прерий около их анклавов. Для разведения скота. Маргарита направила для разрешения этого вопроса Алису. Учитывая степень её деликатности при ведении переговоров, все стороны быстро пришли к согласию. Так что выросла интенсивность работ.

В третьих. Множество выпускников школ Северной Америки предпочло работать в новых центрах. Они, после года практики, получили рекомендации в биологические и технические институты Лондона. Конечно, кое кто из них не выдержит интенсивной учёбы. Но основная масса закончит хотя бы общий курс, станут  специалистами биотехнологий.

В четвёртых. Международная кооперация привела к прорыву в работе. Из чучел удалось выделить ДНК. Не всегда «живые», но всегда с чёткой структурой цепей. Методом генной инженерии удалось воспроизвести эти ДНК. Так что появился потенциал для генетического разнообразия получаемых животных. Эта работа была начата уже давно, с её слов о «мёртвом» материале в чучелах. Работа велась параллельно с её работой в Северной Америке. Понадобилось почти 2 года. И вот результат. 12 новых генетических наборов для бизонов. 5 самок и 7 самцов. Они уже готовы для внедрения в клетку. Что получится – не знает ни кто. Так что любопытство смешано со страхом. Она не колеблясь отдала приказ. Эксперимент начался.

В пятых. Согласована её программа для развития на Плантации. Пока только свиньи и козы. Но все рабочие с нетерпением и надеждой ждут первые результаты. Рейсы рабочих на Плантацию больше напоминают продуктовые экспрессы. Всё пахнет сыром и топлёным маслом. А дома рабочие смотреть не могут на рыбу, яйца и мясо птицы. Конечно, желательно завести ещё и крупный рогатый скот. Но это уже перспективные планы. Под запретом на Плантации грызуны. В любом виде. Если они убегут, то могут уничтожить всю растительность. Или сильно её проредят. Придётся карантинировать целый континент. А то и всю планету целиком.

В шестых. Её начали готовить к выходу «в свет», знакомству с крупным бизнесом Европы. Как члена бизнес-клана Стромбир. Её учили правильно ходить, держать спину, вести беседу. С тётей Леной ходили к портному и ювелиру. Это очень сильно отвлекало от работы, но это было надо. Её выведет Сергей, в новом платье, с оригинальным украшением в виде головы зубра из золота. Она будет говорить с бизнесменами и сопровождающими их лицами, в основном из службы эскорта, профессиональными разведчиками в сфере бизнеса и связанного с ним общества.

Она начала работу над новыми проектами. Полёт на Плантацию прошёл в рабочем режиме. Определили 10 центров: 5 для свиней, 5 для коз. Но с возможностью последующей смены специализации. Местные рабочие заложили кормовую базу под будущие стада. Сотрудники центров приступили к работе. А её забрала с собой Бесс. То, что она показало, её очень обрадовало. Планета, на которой практически не было животных. Были огромные степи, горы, поросшие травой и деревьями. Были рощи дубов, каштанов, клёна, яблонь, груш, вишни, сливы. То, что было из животных – подсобные хозяйства лабораторий по рекультивации планеты. Работа была в самом разгаре. Огромные пространства каменистых пустошей были покрыты мхами и лишайниками. По ним сеяли травы. Потом добавляли деревья в виде саженцев, вместе с грунтом, для лучшего укоренения. Освоение планеты позволяло заселять её животными. Но требовалось сначала составить план. И по видам, и по очерёдности заселения.  Это была огромная и теоретическая, и практическая работа. Ряд видов можно было завести в клетках и боксах, подготовить специальные контейнеры. Но крупные виды нужно было инкубировать. Она записала некоторые соображения сотрудников биостанций. Решили, что начинать надо с среднеразмерных видов. А у неё как раз были нереализованные проекты. Европейский Кабан сам неплохо восстанавливался. А для Пиренейских Коз не было места, где бы они не столкнулись с хозяйственной деятельностью человека. Так что и сюда нужна была рабочая группа.

После делового вечера у неё освободилось много времени. Она занялась планированием. Во первых – помочь донне Хуаните с развитием ламантинов. Пока пользуются всем, даже браконьерами. Завозят животных из устья Амазонки. Но этого мало. Сотня инкубаторов в пяти полностью автономных модулях смогут сформировать базовые стада, которые потом расселятся. Донна Хуанита согласилась выделить на это несколько плантаций тропических фруктов, для питания животных. Заводы Лондона и окрестностей занялись производством комплектов оборудования. Во-вторых, сформировать экологический проект для практически пустой планеты. И найти для него оборудование. Пять комплексов работало в Северной Америке. Столько же работало в Лондоне. В третьих, анализировать результаты инкубации синтезированных геномов. Ожидалось, что потери могут достигнуть 75%. Но надо было подтвердить эту теорию практикой. Пока искусственные культуры клеток росли в питательной среде в стерильных условиях. А уже исходя из этих результатов планировать возрождение других видов. И она работала, параллельно изучая экологию как науку. Приходилось много беседовать с журналистами. Но она не могла ответить на главный их вопрос. Она не знала, как это работает. Но это работает. Отвезла первую партию оборудования для инкубации в Сельву. В комплексе с питающим реактором и генератором. Совместно с местными биологами обсудили вопросы развития кормовой базы для животных. Хотя, они непритязательны, едят всё, до чего могут дотянуться. Тихие и спокойные, отзываются на голос. В определённое время собираются около кормовой площадки. Бывает, что толкаются. Но сейчас фруктов стало больше. Донна Хуанита скупает для них все излишки фруктов и овощей. Это снижало давление на естественную кормовую базу.