Kitobni o'qish: «Пронзая ткань времени»

Shrift:

* * *

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Пролог

Посреди уже почти догоревшего костра лежало не тронутое огнем человеческое сердце. Казалось, оно еще было живым и слегка вздрагивало под каплями начавшегося дождя. Совсем недавно оно билось в груди прекрасной девушки. Лучшей девушки на свете…

Пилот Джонни Райс пытался отогнать жуткое видение. Он был классным профессионалом, хорошо знал свое дело, и тщательно отработанные на многочисленных тренировках процедуры управления системами «Зевса» – космического комплекса, способного совершать управляемые перемещения во всех четырех измерениях, выполнялись им четко и слаженно. Независимо от того, что творилось в душе. Иногда ему казалось, что души у него уже нет. Она выгорела дотла на том костре, и вместо нее осталась лишь горькая пустота. На самом деле страшный костер еще не загорелся, но Джонни делал все, чтобы он вспыхнул точно в назначенное время.

Рядом с ним в креслах находились остальные три члена экипажа «Зевса»: его друг и коллега Михаил, или Майкл в обиходе, командир экспедиции Екатерина, или Кэти, как ее все называли, а также медик Марго. Вообще-то, ее звали Маргарита, но так она именовалась только в официальных случаях.

– Доложить готовность систем комплекса к перемещению, – приказала Кэти.

– Состояние всех систем удовлетворительное. «Зевс» к перемещению готов, – доложил Джонни.

– Джонни, покажи нам, что делается на планете в зоне контроля, – попросила Кэти.

Джонни сделал движение рукой над пультом. Одна из стен отсека превратилась в большой экран. Он засветился, и на нем появилось слегка дрожащее, а потом стабилизировавшееся изображение пожилого седовласого мужчины.

Гийом де Флави – так звали человека на экране – грузным шагом поднялся на башню. Мрачное одутловатое лицо старого капитана крепости иногда освещалось кривой улыбкой. Он улыбался каким-то своим мыслям, что было довольно редко. На лице старика иногда непроизвольно проскальзывало выражение хищника, готового вцепиться в свою жертву.

Джонни, с ненавистью наблюдавший за капитаном, протянул руку к сенсорному пульту управления.

– Эта сволочь в прицеле моих дронов. Стоит отдать команду, и они превратят его в решето, – произнес он сдавленным голосом.

Майкл и Маргарита опустили голову. Сказать им было нечего. К Джонни подошла Кэти, взяла его за руку и мягко отвела ее назад.

– Джонни, милый, мы все очень любим нашу девочку. Очень. На этой планете вряд ли найдется человек, более достойный жить, чем она. Но она должна умереть. Должна, и ты это прекрасно понимаешь.

Она сама с трудом справлялась с волнением.

– Я это понимаю. Но самые убедительные оправдания не отменят факта убийства.

Джонни вздохнул и отодвинулся от пульта управления.

– Сейчас эта мразь отдаст приказ, и мы превратимся в убийц. Я стану убийцей. Особо жестоким убийцей. – Голос юноши задрожал. – Я горел в корабле и представляю себе, что это такое. Мы отобрали у нее даже саму надежду на спасение. У меня была надежда, а у нее нет. Последний островок, за который она еще могла цепляться.

– Мы оказались в ситуации, в которой понятия добра и зла не совсем такие, как в обычном мире, здесь другая логика, мы в другой реальности, в которой понятия морали изменены. Мы должны подарить жизнь ублюдку и отобрать ее у замечательного человека, – со вздохом сказала Кэти.

На экране де Флави, стоявший у края башни и внимательно наблюдавший за схваткой внизу, вдруг наклонился вниз и что-то закричал. Когда капитан выпрямился, его лицо сияло торжеством.

– Все, – обреченно произнес Майкл.

Марго заплакала. Джонни отключил экран и закрыл лицо руками.

– Джонни, пожалуйста, соберись, – сказала Кэти, ощутив подступивший к горлу комок. – Поднимай «Икар» и экспедиционную группировку дронов из атмосферы планеты, собирай орбитальную группировку. Возвращай всех в ангары. Старт через час. Никому не раскисать! Это приказ.

– Я понял, сделаю, – проговорил Джонни.

Девушки вышли.

– Ты как? – сочувственно поинтересовался Майкл.

– Тяжело мне, Майкл. Мы ведь только что отправили на смерть человека. Все равно что убили. Сознательно убили. Очень хорошего человека.

– Это правда. Но прошло уже почти семьсот лет. Срок давности исчерпан по любому праву, – грустно отозвался Майкл. – Успокойся, прошу тебя. У нас впереди перемещение. Ты должен быть в норме. Мы не справимся без тебя.

– Я ведь всегда считал себя честным и порядочным человеком. С детских лет.

Джонни откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Воспоминания туманным покрывалом охватили его, погружая в такое далекое и беззаботное время детства.

Часть первая
Курсанты космического спецназа

Глава 1
Триумф Джонни

Лучи ласкового утреннего солнца забрались к Джонни в уютную постель, совсем некстати напоминая, что надо вставать и собираться в школу. Хотя спать уже не слишком хотелось: впереди ждали великие дела, а их надо было обдумать. С его точки зрения, начало XXII века, на которое он эти дела планировал, приближалось как-то слишком медленно. А ведь еще школу придется заканчивать. Пока он мучительно размышлял, вставать или сделать вид, что еще спит, в комнату зашла мама со стаканом чистой воды.

– Джонни, милый, вставать пора. – Мама подала ему стакан. – Выпей, и ты умоешься изнутри. Потом пойдешь в ванную комнату и умоешься снаружи. Мы с папой ждем тебя к завтраку!

Мама поцеловала заспанного мальчика и вышла. Сломленный неумолимым ходом судьбы, Джонни выпил воду и принялся собираться в школу. Вскоре он был готов и отправился выполнять общественный долг, о котором не преминул напомнить отец.

На дворе шумел обычный школьный день. Укутанный осенним золотом парк манил в уютные уголки и беззаботные беседки, оставшиеся праздными после жаркого лета. Джонни вздохнул и, размахивая сумкой, побежал в класс. С размаху плюхнувшись за столик, он решил, что на сегодня свой долг выполнил. Ну, почти выполнил. Столик его сразу узнал, обрадовался и взялся сообщать расписание занятий на сегодня. Джонни проигнорировал бегущие по монитору строчки и принялся оглядываться. И здесь его ждал сюрприз.

У самого окна сидела новая девочка. Новенькая была красива и немножко стеснялась. Жизнь для Джонни заиграла новыми красками, и урок пропал. Глаза почему-то сами поворачивались в сторону новенькой. Она старательно записывала в тетрадку то, что говорил учитель, и не обращала на Джонни ни малейшего внимания. Как будто его в классе не было. Как будто он не представлял собой ничего интересного. Это противоречило всем его жизненным принципам. Джонни принялся тайком гипнотизировать девочку пронзительным взглядом, несущим просьбу подружиться. Никакой реакции. Тогда он принялся корчить уморительные рожицы в ее сторону. Девочка заметила старания Джо, но не подавала виду. Хотя изредка краем глаза на него и поглядывала.

В это время остальное местное население скептически слушало учителя, раздраженно курсирующего перед большой электронной доской-монитором.

– Берите ручки и пишите своими ленивыми руками на бумажных листиках в тетради. – Учитель обвел класс грозным взглядом сквозь старомодные очки. – И нечего петь типа «Дайте клавиатуру, и я переверну мир». Отбери у вас клавиатуру, и вы станете беспомощными, как цыплята. Ни посчитать что-нибудь, ни какую-нибудь секретную записочку написать не сможете.

Аргумент о записочках класс принял с пониманием и начал шуршать бумагой, сосредоточенно водя по ней шариковыми ручками.

Джонни, почувствовав внимание девочки, выдал неотразимый шедевр своего искусства. Но она, демонстративно вздернув носик, гордо отвернулась к окну. Ему бросили вызов! Джонни совсем потерял бдительность. Учитель тоже заметил шедевры мимических способностей Джонни. И остался к ним очень даже небезразличным.

– Джонни Райс! – вкрадчивым голосом проговорил учитель, сняв очки. – Пожалуйте к доске, молодой человек.

Все краски жизни как-то сразу померкли, и Джонни поплелся к доске. Там уже стояли два мальчика. Учитель, нахлобучив очки на нос и в упор разглядывая Джонни, заговорил:

– Повторяю для особо занятых. Надо нарисовать фигуру, имеющую наименьшую длину своей границы, но при этом охватывающую наибольшую площадь. Ну например, загон для телят побольше и чтобы забор был покороче. Приступайте.

Первый мальчик, особо не утруждая себя рассуждениями на сельскую тематику, изобразил квадрат, нарисовал внутри его человечка и, высунув кончик языка, старательно заштриховал внутреннюю область квадрата.

Поскольку очередь до Джонни не дошла, он мельком глянул на новенькую. Она уже откровенно его разглядывала. На ее хорошеньком личике явно читалось насмешливое выражение, адресованное попавшемуся в незавидное положение Джонни. Впрочем, смешанное с изрядной долей любопытства.

Тем временем второй мальчик старательно изобразил окружность, водрузил внутрь забавного человечка и стал заштриховывать внутренность круга.

Теперь внимание класса сосредоточилось на угрюмо стоявшем у доски Джонни. Общественность внимательно и ревниво следила за заигрыванием Джонни с новенькой и жила предвкушением чего-то интересного. Джонни повернулся к доске, бросил беглый взгляд на квадрат и круг, около которых стояли довольные авторы нарисованных шедевров, и недолго думая начертил треугольник. В классе послышался нарастающий смех.

Тут Джонни осенило! Он нарисовал человечка внутри треугольника, потом стрелку к нему и подписал: «Я нахожусь снаружи!» И принялся решительными движениями наносить штрихи вокруг треугольника! Смех резко смолк. В классе воцарилась тишина. Учитель изумленно снял очки и принялся разглядывать предъявленное ему творение юного вундеркинда. Джонни, небрежно отстранившись от доски, в тишине опешившего класса услышал хлопки – это ему восторженно аплодировала новенькая. Жизнь удалась!

Глава 2
Первая любовь

Наступил XXII век. Встречали его с большой помпой, при огромном стечении народа на многих городских площадях планеты. Все верили, что именно этот век принесет человечеству всеобщее счастье, которое почему-то неизменно ускользало раньше. В тот год Джонни стал студентом престижного университета в Нью-Йорке и к нему пришла первая любовь.

Он с первого курса увлекся красавицей Джоан, с которой быстро сдружился. Они сидели над трудными задачами, он с увлечением растолковывал ей трудные места в учебном материале, вместе смотрели новые фильмы и бегали на новые театральные постановки на Бродвее.

Часто теплыми вечерами гуляли вместе по тенистым аллеям Центрального парка. Рассматривали сверкающие звезды на небе и гадали, к какой из них полетит Джонни. Он выбирал самую красивую звездочку и воодушевленно рассказывал Джоан, как прибудет с экспедицией на загадочную экзопланету, вращающуюся вокруг этой звезды. Выйдет из корабля, ступит на пыльную поверхность планеты, и его след станет символом первопроходца. Он глянет в небо, отыщет там сверкающую звездочку – наше Солнце с голубой Землей – и помашет Джоан рукой, облаченной в тяжелую перчатку скафандра. А рядом плечом к плечу будет стоять надежный друг Бобби, с которым он учился вместе в одной студенческой группе. И когда восходящая звезда озарит горизонт планеты необычными красками и отступающие тени на окружающих скалах откроют пещеры с агрессивными и хищными существами, боевые роботы будут готовы по приказу Джонни броситься в бой. Там еще будет местная цивилизация, которой они подарят новые технологии и процветание. «А девушки в твоей цивилизации будут?» – смеялась Джоан. Потом они весело обсуждали, как целуются инопланетянки, и Джонни иногда удавалось чмокнуть девушку в щеку.

Но дальше легких полуслучайных поцелуев дело не шло. Манящий вырез ее блузки частенько сводил юношу с ума, но девушка упорно уклонялась от близости. Джонни совсем потерял голову. Это была первая любовь, она захватила все его существо, проникла в душу и завладела всем телом.

Однажды ему срочно потребовалась запись одной из лекций, которая находилась у Джоан. Телефон девушки не отвечал, несмотря на многочисленные звонки Джонни. Он побежал в спальный корпус и с разбегу распахнул дверь в ее комнату. Джонни услышал звук сорвавшейся защелки, и перед ним предстала картина, которая потрясла парня до глубины души. Его возлюбленная, совершенно обнаженная, лежала на белоснежных простынях, широко разбросав стройные ноги и отдаваясь ласкам смуглой черноволосой девушки. Услышав звук распахнувшейся двери, Джоан резко прикрылась простыней и, увидев оторопевшего Джонни, сделала резкий негодующий жест рукой. Ему недвусмысленно было предложено убраться, и Джонни, хлопнув дверью, убежал в парк, где долго и отрешенно бродил по темным аллеям, пока первый взрыв эмоций не расплескался. Всю душу заполнила пустота. Мир рухнул, его развалины стали черно-белыми. Юноша вернулся к себе и вызвал через агентство сексуальных услуг робота-девушку, которая старательно сняла у него накопившееся напряжение и оставила после себя полное опустошение.

На следующее утро Джоан как ни в чем не бывало подошла и попыталась чмокнуть его в щеку, но Джонни молча уклонился. Она виновато взглянула ему в глаза и просительно произнесла: «Но ведь мы останемся друзьями, правда?» Он ничего не ответил, но больше старался не оказываться с ней наедине. Любовь ушла, но это была первая настоящая любовь, она жила в его снах, как ни пытался Джонни оставить ее в прошлом…

Женский состав группы, с любопытством наблюдавший за развитием любовной трагедии, тут же ринулся к нему с заботой и утешениями. Джонни, еще пребывающий в обиде на весь белый свет, довольно быстро сдался и позволил излечивать себя от несчастной романтической любви. Не прошло и месяца, как его утешили многие девушки из их группы. Вследствие этих похождений он приобрел славу не только одного из самых способных и привлекательных парней университета, но и потрясающего сексуального партнера. В итоге не зарастала к нему «девичья» тропа, хотя Джонни ни для одной из них не был первым. Что, впрочем, его особенно не заботило.

Однажды теплым весенним вечером после лекций Джонни и две его подружки – Марджери и Сью – медленно прогуливались по дорожке Центрального парка. Девушки беззаботно щебетали, радуясь весне и жизни вообще.

Вдруг Марджери воскликнула:

– Смотрите – гадалка! Давайте узнаем, что нам жизнь готовит. Это будет забавно!

Действительно, в тени деревьев стояла пожилая женщина. Услышав возглас девушки, она тут же включилась в разговор:

– Красавицы, я всю правду расскажу, не обману! Век меня вспоминать будете!

Но Сью потянула подружку прочь.

– Пойдем, все равно соврет. Не верю я в пророчества!

– А у тебя, синеокая, будет двое хорошеньких детишек – мальчик и девочка! – вкрадчиво сообщила гадалка, обращаясь к Сью.

Марджери тут же отреагировала:

– Ишь ты, какая прыткая. А у меня сколько будет детишек? Я тоже хочу мальчика с девочкой! И хорошеньких!

– Не будет у тебя такой парочки, – заявила гадалка, глянув на протянутую ей ладошку девушки. – Ничего здесь уже не поделаешь. Будет два мужа, и каждому ты родишь по девочке.

– Ну и на том спасибо, – надула губки Марджери. – А вот скажи, сколько детей будет у Джонни?

Гадалка повернулась к Джонни, с улыбкой наблюдавшему за галдящей женской компанией. Она пристально взглянула ему в глаза и вдруг сильно побледнела.

– Что ты там увидела? – с тревогой спросила Сью. – Только смотри, нашего Джонни не обижай, пожалуйста. Сколько у него будет детишек? – добавила она.

– Его возлюбленная уйдет из жизни девственницей, – тихо проговорила гадалка, не отрывая взгляда от Джонни.

– Так, значит, – разочарованно протянула Сью. – Жалко, а я уже было поверила в своих мальчика и девочку. Чтобы ты знала, нет девственницы, которая бы устояла перед Джонни. Правда, Марджери?

– У них будет большая и трагическая любовь, и я никому не пожелаю такого, мой мальчик! – тихо и грустно промолвила гадалка. Оторвав взгляд от оторопевшего Джонни, быстро ушла вглубь аллеи.

– Вообще-то, я спокойно мог обойтись без этого предсказания, – обиженно пробурчал юноша.

Совсем не ожидавшие такой развязки девушки некоторое время стояли молча, затем подхватили расстроенного парня под руки и повели домой, наперебой уверяя его не принимать близко к сердцу всю эту чушь. Но новость была сенсационной, и сдержаться было просто не в их силах.

Уже на следующий день добрая половина университета знала о девственнице, которая должна принести любимцу всего курса трагическую любовь. Ребята посмеивались, рекомендуя подать в международный розыск по причине исключительной редкости этого феномена, а в глазах девушек романтический ореол Джонни поднялся на недосягаемую высоту.

Глава 3
Софи

Шел третий год учебы в университете, когда в их группу перевели новую студентку. Звали ее Софи, она оказалась классным математиком, лучшим на всем курсе. Роста была невысокого, в больших очках, очень стеснительная и поэтому немного всех сторонилась. Девушка жила как бы в своем мире, заполненном цифрами и формулами. Хотя фигурка у нее была очень даже ничего, но добраться до этой фигурки никому из парней не удавалось. Вскоре пошел упорный слух, что Софи девственница и к ее сокровенным местам еще не прикасались ни парень, ни девушка. Это казалось непостижимым для девятнадцатилетней студентки, но, судя по ее поведению, было очень похоже на правду. Когда пошли слухи о девственности Софи, все сразу вспомнили предсказание и принялись досаждать Джонни своими прогнозами на роковое будущее. Но возникшие надежды ничем не подпитывались, и вскоре уже никто не вспоминал о словах гадалки. Так было бы и дальше, если бы не одно происшествие, случившееся через несколько месяцев после появления Софи.

Все произошло на одной из тех хмельных и бесшабашных студенческих вечеринок, без которых невозможно представить студенческие годы. Жарким весенним вечером вся группа, включая Софи, собралась на квартире у Бобби, приятеля Джонни. Праздновали Международный женский день. Софи устроилась на кресле в уголке и не принимала участия в царившей суматохе. В большой комнате появился длинный, узкий стол, который стал быстро заполняться различными закусками, бутылками шампанского и другими многообещающими напитками. Джонни, чтобы уклониться от беготни с продуктами и прочих организационных забот, объявил себя художником и на большом белом листе принялся рисовать обнаженных Адама и Еву в Эдеме. Рисовал он хорошо, поэтому рядом стали вертеться любопытствующие ценители его искусства. Решив поучаствовать в создании шедевра, они прицепили к рисунку ветку дерева с привязанными яблоками. Впрочем, яблоки долго не удержались: девушки тут же взялись делать селфи на фоне творения новоявленного маэстро, предварительно со смаком надкусив яблоко на дереве. Всеобщую атмосферу веселой суеты несколько нарушала притихшая в уголке Софи, но на нее практически никто не обращал внимания. Девушка прятала в глубине души обиду на всех и пыталась что-то разглядывать на своем планшете.

В конце концов стол быт накрыт, и веселая компания расселась за ним. Во главе стола пристроился высокий парень, которому торжественно поручили открыть первую запотевшую бутылку шампанского. И здесь обнаружилось, что он никогда этого раньше не делал. Под его неумелыми усилиями пробка с шумом отлетела, и из горлышка хлынул поток пенного и сладкого напитка. Перепуганный парнишка решил его оборвать, для чего ввинчивающими движениями большого пальца руки попытался заткнуть бутылку. Образовалась очень тонкая и длинная извивающаяся струя шампанского, которая облила всех без исключения сидящих за столом и давящихся от смеха студентов. Тоненькие блузки девушек вдруг стали мокрыми и практически прозрачными, и оказалось, что под ними одежды почти ни у кого не было.

Вечеринка стала явно приобретать эротический характер. После нескольких тостов, которые почему-то непроизвольно скатывались к особенностям сладкой, искупанной в шампанском женской красоты и страсти ее поклонников, языки окончательно развязались. Все раскрепостились, и даже Софи сконфуженно смеялась рискованным анекдотам, которые увлеченно рассказывал сосед слева, незаметно и легонько поглаживая ее колено под столом. Девушке хотелось убрать его руку, но ей все-таки было приятно от тайной ласки, и больше всего на свете хотелось стать частью этой веселой компании.

Застолье сменилось энергичными танцами, которые незаметно перешли к играм, все более насыщенным откровенной эротикой. Захмелевшая компания принялась играть на раздевание, и под смех и восторженные вопли почти все оказались полураздетыми. Наконец «королева бала», которая была избрана путем очень настойчивого самовыдвижения, впрочем, при непротивлении остальных, объявила игру, довольно бестолковую, но веселую, причем победителю должен был достаться приз – одна из девушек, которую предстояло выбрать по жребию. После жарких перепалок и бурных перипетий игры Джонни неожиданно обнаружил, что оказался ее победителем. Вскочившая Марджери принялась метать жребий, который выпал на Софи. Бедная девушка, сидевшая среди возбужденной и хохочущей толпы, вдруг с ужасом поняла, что сейчас придется отдаться этому красивому полуобнаженному и уже основательно выпившему парню, стоявшему в центре комнаты, и что ее отказ никто не примет. Таковы правила игры, и именно сейчас придется решать: с ними ли она или навсегда останется для них изгоем. Ее охватила дрожь, хмель сразу куда-то улетучился. Вдруг взволнованная девушка почувствовала, что кто-то положил на ее обнаженное плечо руку. Она оглянулась – это был Бобби. Он наклонился и тихо сказал на ухо: «Не бойся, ты сейчас можешь уйти – никто не будет в обиде». Ей ничто не мешало сейчас уйти, она это понимала. Но также было ясно, что если она уйдет, то надолго, если не навсегда, останется инородным элементом в этой такой веселой и замечательной компании. И она решилась.

Девушка встала, давая понять, что покидать вечеринку не собирается. Марджери тут же подхватила ее под локоть и завела в спальню. Потом, слегка подтолкнув Софи к креслу, пропела: «Раздевайся!» – и убежала, захлопнув за собой дверь. Софи выключила свет, сняла с себя одежду и села в кресло, подобрав ноги. Она инстинктивно постаралась прикрыться руками. Все ее существо было полно страха перед тем неведомым, что она сама выбрала, но отступать уже было поздно.

Через несколько минут она услышала, что кто-то вошел в комнату и принялся снимать брюки. Вспыхнул свет, и у двери Софи увидела полностью обнаженного Джонни. Опустив взгляд, она с ужасом увидела, что он готов лишить ее того достоинства, которым она уже в глубине души начинала тяготиться. Из ее глаз непроизвольно потекли слезы испуга, а по телу пробежала предательская дрожь.

Джонни глянул на обнаженную девушку и вдруг увидел в ней до смерти перепуганного маленького ребенка с глазами, полными слез. Весь пьяный кураж сразу куда-то улетучился, жалость к девушке вытеснила все накопившееся желание. Он улыбнулся, подошел к дрожащей Софи, взял на руки и отнес на кровать. Потом заботливо накрыл простыней, наклонился, поцеловал завиток волос у виска и тихо прошептал: «Не бойся, спи». Сам отошел к креслу, устало в нем растянулся и быстро заснул. Сквозь сон ему почудилось, что кто-то стоит рядом и гладит по голове.

Проснулся рано. В комнате он был один, укрыт простыней, а голова после вчерашних возлияний была не совсем своя. Джонни быстро оделся и вышел на кухню. Там на диване, укрывшись и обнявшись, мирно спали две девушки, а у плиты Бобби готовил себе кофе. Увидев слегка помятого приятеля, он усмехнулся, достал из холодильника банку пива и бросил Джонни. Тот, приняв холодный освежающий напиток, пришел в благодушное состояние. Одна из девушек пошевелилась, накрывавшая ее накидка сползла. Джонни хотел ее шлепнуть, но Бобби перехватил его руку.

– Пусть девочки поспят. Они заснули уже совсем под утро.

Он поправил накидку, прикрыв обнажившиеся девичьи прелести. Девушка сонно засопела и прижалась к своей подружке. Джонни распечатал новую банку пива.

– Странно как-то. Такая хорошенькая девчонка, а в голове у ней сидит талантливейший химик. Меня запросто за пояс заткнет, – с невольным уважением негромко высказался Джонни, прихлебывая пиво.

– Таланты есть у каждого, – отозвался Бобби. – Только не каждому дано их вовремя обнаружить. Вот представь, к примеру, что ты вдруг выясняешь, что являешься гениальным, просто непревзойденным портным, а время-то ушло, уже на пенсию пора. Вот обидно будет! – Он засмеялся.

Джонни шутливо ткнул Бобби кулаком в бок.

– Слушай, а как это жребий выпал на Софи? Там, по-моему, расклад был совсем другой, – поинтересовался он.

– А это Марджери специально подстроила, – ухмыльнулся Бобби. – Она к тебе неровно дышит, уж очень ты ее впечатлил в свое время. А Софи девственница, причем единственная – ну ты-то знаешь. Поэтому Софи как раз и подходит под предсказание гадалки, что у тебя с девственницей будет страстная любовь. Вот Марджери решила это на корню пресечь и отправила девушку к тебе в постель. Ты ее лишил девственности, и теперь про великую любовь с нетронутой девушкой, о которой гадалка нагадала, можно забыть. Во всяком случае, со вчерашней ночи гадалкино предсказание к Софи уже не относится.

Джонни удивленно посмотрел на друга. В первый момент он хотел было признаться ему, что у них с Софи ничего не было этой ночью и девушка по-прежнему девственница, но потом решил помолчать. Это как-то за девало его реноме неотразимого мужчины, а оно ему льстило. Тут в голову Джонни пришла мысль, что Софи на самом деле сохранила свою девственность, значит, девушка остается возможным объектом предсказания гадалки и здесь возможны всякие сюрпризы. Разговор о неприятном предсказании несколько подпортил ему настроение.

– Бобби, а ты не думал, зачем вообще связываться с реальными девушками? Все время какие-то проблемы. Может, лучше завести секс-робота, и никаких забот. Она тебя и ублажать будет на основе мирового опыта так, как ни одна живая девушка не сумеет, и беспрекословная, и голова у нее никогда не болит, если сам не захочешь. Да и степень реальности у них уже высокая, от живой ее уже не всегда отличить можно. Вот Питер себе целый гарем завел и на настоящих девушек смотреть не хочет. Довольный жизнью, только счета за электричество оплачивает.

– На Питера девушки как-то и сами любоваться не рвутся. – Бобби помолчал. – Видишь ли, Джонни, мне все это не очень нравится. Снять сексуальное напряжение, конечно, можно. Но все-таки живой секс лучше. Когда я занимаюсь сексом, мне хочется не только удовлетворять свое желание, но и подарить девушке наслаждение. Чтобы она была благодарна мне за это, и это была правда. Мне хочется увидеть признательность в ее глазах, понимаешь? А искусственная девушка – это, по сути, как бы протез твоей второй половинки. У тебя же не возникнет желание доставлять удовольствие собственному протезу? Вот то-то.

Бобби довольно улыбнулся, уселся на диван с чашкой кофе и продолжил:

– Мне нравится покорять женщин, а не роботов. Роботов не покоряют, им приказывают. А я на это не рассчитан. Устроен не так. В конечном счете, я мечтаю завести репродуктивную семью и иметь детей. Конечно, я понимаю, что колоссальная индустрия, штампующая секс-роботов, – это один из столпов современной экономики и вообще вещь чрезвычайно перспективная. И многим женщинам такие партнеры очень нравятся. Всегда в форме и не стареют. Но все равно это путь в никуда. – Бобби встал, помыл опустевшую чашку и поставил на сушку. – Хорошо все-таки, что на наши вечеринки не допускаются роботы. Я в большей степени себя человеком чувствую.

Джонни посмотрел на сладко посапывающих на диване девушек, явно не проявляющих стремления собираться на занятия.

– Ты как-то идешь против прогресса, хотя я с тобой согласен. В глубине души всегда хочется что-то натуральное, а не искусственные подделки, хотя и очень хорошие. Вон смотри, какая прелесть дрыхнет на диване без задних ног. Давай буди их, скоро лекции начнутся.

Через час Джонни и Бобби сидели в большой поточной аудитории, уже заполнившейся студентами. Вдруг Джонни услышал тихий писк своего мессенджера, активировал планшет и открыл пришедшее от Софи сообщение. На экране появилось только одно слово: «СПАСИБО!»

Джонни оглянулся и увидел Софи. Очки, за стеклами которых она раньше пряталась от окружающего мира, были убраны в лежащий рядом футляр. Девушка не сводила глаз с Джонни. Перехватив его взгляд, она смущенно улыбнулась и робко махнула ему рукой. Джонни невольно залюбовался прелестным личиком девушки и приветливо помахал ей в ответ.

В этот момент шум в аудитории стих. Через открытую дверь вошел ректор со своей свитой и направился к кафедре. Подойдя к микрофону, он начал торжественно вещать:

– Господа студенты! Я счастлив сообщить вам, что закончены согласования и получено разрешение на использование в интересах университета космического аппарата «Парацельс» в соответствии с очередными планами космической подготовки учащихся. Первая основная группа студентов в составе пяти практикантов и дублирующий состав начинают подготовку к учебному полету немедленно. Через две недели группа челноками учебного центра будет доставлена на «Парацельс», где ее будут ждать два инструктора. Срок практики – три недели. Потом возвращаетесь, и вас сменяет следующая группа. И так далее.

По аудитории прокатился шум возбужденной неожиданным сообщением студенческой массы. Все с нетерпением ждали, кто же попадет в первую пятерку. Наконец был оглашен список основной и дублирующей группы и студентов, которые под наблюдением опытных инструкторов будут осуществлять управление полетом с Земли. Зал взорвался ликующими возгласами. В первую основную группу попали Джонни и Бобби, причем Бобби был утвержден руководителем группы. Ночное приключение совсем вылетело у Джонни из головы, реальная и близкая перспектива скоро покинуть Землю и оказаться в космосе завладела всем его существом.

Вечером они с Бобби уже были на базе центра подготовки. Вихрем пролетели дни усиленных тренировок. И вот уже они, донельзя счастливые и гордые, по очереди вплыли в отсеки «Парацельса». Внизу медленно и величественно вращалась голубая Земля. Над самим «Парацельсом» висели два дрона сопровождения, непрерывно сканирующие окружающий космос.