Kitobni o'qish: «Душман. Зачистка», sahifa 11

– Я хочу, чтобы ты письменно написала о том, как у тебя оказалась моя фотография и как вы вышли на меня. Тогда при тебе я уничтожу все эти записи, все остальное, что ты мне рассказала, это мало меня интересует. Я не твой начальник и не могу судить, как далеко ты шагнула в своих рассказах о своей работе и сотрудниках, с которыми ты работаешь. Тебя это устраивает? В случае твоего отказа, я перешлю эту запись на Лубянку.

Она молчала. Судя по ее выражению лица, она не верила ему. Она задрала рукав и посмотрела на сгиб руки. Там была маленькая ранка от сделанной ей инъекции. Увиденная на руке отметина, явно не понравилось ей, но она промолчала.

– Хорошо, Валентина. Настаивать на том, чтобы вы мне все это написали, я не буду. Не желаете, не надо, – тихо произнес Павел.

Лавров разрядил ее пистолет, бросил его на кровать вместе со служебным удостоверением и направился к двери. Когда он открыл дверь, чтобы выйти из номера, она вернула его обратно в номер, схватив за рукав куртки.

– Хорошо, Сорокин, я напишу то, что ты меня просишь. Я тебе передам эту записку, а ты мне кассету. Только без обмана.

Павел на миг задумался, словно взвешивая на чашах весов эти две разные вещи, а затем махнул рукой и произнес:

– Хорошо. Записку на кассету. Записку можете не подписывать. Это не столь уж важно для меня, от кого я ее получил.

Она села за стол и достав из тумбы стола лист бумаги, стала писать. Писала она недолго и, исписав половинку листа, протянула его Лаврова. Он прочитал, отметив про себя, что так кратко и емко писать, могут лишь хорошо подготовленные люди. Свернув записку, он положил ее в карман куртки. Достав из пакета портативный магнитофон, он достал из нее кассету и передал ее ей.

– Кажется все. Наша сделка состоялась. Удачи вам Валентина Тимофеевна, – попрощался он с ней и вышел из номера.

Лавров не спеша, вышел из гостиницы и под покровом темноты направился к себе.

«Интересно доложит она об этом контакте со мной своему руководству или нет? – подумал он. – Вряд ли. Будет молчать, словно рыба, говорить, что либо, в этом случае опасно для жизни. Система не терпит предателей»

По дороге проехала милицейская машина, заставив его вдавиться в окутанный виноградной лозой забор. У меня снова разболелась нога.

«Стоит только расслабиться, и человек сразу же чувствует боль, – подумал он. – Не дай Бог, чтобы я еще и побежал в этот вечер».

Он благополучно добрался до дома и закрыв за собой входную дверь, повалился в кресло.

«Да, Лавров, ты похоже не ходок. Лечить ногу надо, а то и убежать не сможешь», – подумал он, разматывая бинт на ноге.

Рана не вызвала у него особого беспокойства, разве, что немного припухла, как ему показалось. Он смазал рану, купленной в аптеке мазью и снова наложил повязку. Закончив возиться с раной, Павел достал из кармана куртки листочек бумаги. Это была записка Валентины. Разложив ее на столе, он стал внимательно ее изучать. Из этой записки следовало, что контрразведка КГБ уже длительное время внимательно отслеживала всю переписку полковника Машина. Однако, выйти на его людей, а именно на бойцов «Белой Стрелы» у них никак не получалось. Радиоразведки удалось перехватить его разговор со связным из города Пятигорска. Вскоре им удалось установить и задержать этого человека. Он держался не так долго и сдал его. Тогда Лавров еще не знал, что полковник Машин вел двойную игру, сдавая по одному, бывших своих подчиненных из организации «Белая Стрела».

***

Утром Лавров поменял повязку на ноге, отмечая про себя, что отек на ране стал меньше, и пропала нездоровая краснота. Сев за стол, он нанес на лицо грим и отправился в ближайший магазин за продуктами. Купив все необходимое, он в дверях магазина случайно столкнулся лицом к лицу с охранником Кузмина – Валентином. Он внимательно посмотрел на Павла и вежливо пропустил его из магазина на улицу. Лавров вышел и опустив голову, не торопясь направился по улице в сторону дома. Словно что-то толкнуло его в спину, он оглянуться. Около дверей магазина стоял Валентин и что-то говорил работнику милиции, показывая на него пальцем.

«Неужели узнал?» – первое, о чем подумал Павел.

Он ускорил свой шаг и свернул в первый, попавший по дороге переулок. Войдя в магазин, он сделал вид, что выбираю товар. Около входа в магазин мялся на месте сотрудник милиции, по всей вероятности поджидая помощь.

– Девушка! Вы уж меня извините, – обратился он к молоденькой продавщице. – Вы не подскажите, где у вас можно сходить в туалет? – поинтересовался он у продавщицы.

Она посмотрела на него и улыбнулась.

– Вы не улыбайтесь. Я вполне серьезно.

– Пройдите вон в ту дверь, – тихо произнесла она и указала ему рукой на дверь. – Слева вторая дверь.

Лавров открыл дверь и направился по узкому коридору, заставленного различными коробками и ящиками. Коридор уперся в запасную дверь, на которой висел большой амбарный замок. На косяке, рядом с дверью висел ключ. Павел быстро открыл ключом замок и вышел из здания. Оглядевшись по сторонам, он чуть ли не бегом, устремился по улице в сторону дома. Где-то сзади него тревожной трелью зазвенел милицейский звонок. Заметив машину, он замахал водителю рукой.

– Шеф! На улицу Лермонтова. Любые деньги! – чуть ли не закричал он, садясь в машину.

Машина с визгом тронулась и помчалась по улице. Пятигорск, город не большой и здесь особо не разгонишься. Лавров быстро расплатился с водителем и когда тот отъехал к дому. Выйдя из машины, он, прихрамывая, направился домой. Павел тогда не предполагал, что машину, на которой он только что приехал, объявили вперехват. Ему в этот тоже, почему-то повезло. Он только успел войти в дом, как несколько милицейских автомашин перекрыли всю улицу. Началась, если говорить военным языком, зачистка. Сотрудники милиции в форме и штатском шли вдоль улицы, останавливая и проверяя документы у всех попадающих им навстречу мужчин. Лавров смотрел в окно, радуясь, что успел укрыться в доме до начала облавы.

Неожиданно для себя, среди задержанных милицией прохожих, он заметил знакомое ему лицо. Лавров моментально вспомнил этого молодого парня. Это был тот самый вор, который пытался проникнуть в его дом и похитить из него металлическую коробочку с ценностями. Его остановил сержант и молодой оперативник в штатском. Парень сделал вид, что полез в карман за документами и когда один из работников милиции обернулся, парень оттолкнул сотрудника милиции и бросился бежать, расталкивая руками прохожих. За ним бросилось человек пять сотрудников, оглашая улицу трелями милицейских свистков. Парень бежал словно лось, не разбирая дороги, и Павлу казалось, что его не мог остановить никто из преследователей. Он поравнялся с его домом, и легко преодолев забор, оказался во дворе. Не раздумывая, он бросился к входной двери и попытался ее открыть. В какой-то миг, Лавров хотел открыть ему дверь, но чувство самосохранения остановило его от этого не совсем обдуманного решения. Сотрудник милиции в штатском, повалил его прямо у входной двери. Милиционер дважды ударил «вора» в лицо, а затем полез в карман за наручниками. Парень резким движением сбросил его с себя, а затем, перескочив через забор, бросился бежать дальше. Похоже, ему удалось уйти от милиции, так как те быстро покинули мой двор и побежали дальше по улице.

«Это хорошо, что ему удалось скрыться от сотрудников милиции. Теперь я знаю, как мне выйти на Гиви», – подумал он, отходя от окна.

Павел сел в кресло и задумался.

«Лавров! Хватит играть с судьбой в рулетку? Сегодня тебе повезло, а завтра тебя могут подстрелить, и жизнь ты закончишь в камере или морге, – застучало, где-то у него в голове. – А, может действительно, все бросить и рвануть из города в Москву?»

Он встал с кресла и направился в ванную комнату, чтобы смыть с лица театральный грим.

***

Всю ночь Лавров не спал. В голове у него, уже в который раз крутились фрагменты его стычки с вором, которого он видел днем у себя во дворе дома. Он старательно перебирал в своей памяти все моменты, словно странички книги, ища в ней слова о месте его проживания. Однако, ничего вразумительного и нужного ему, он вспомнить не мог. Заснул он часов в шесть утра, когда утренние солнце осторожно проникло в комнату. Ему снился сон, в котором он общался с этим вором. Проснулся Павел оттого, что этот парень сообщил ему, что он живет недалеко от рынка. Лавров сел, стараясь понять, был ли это сон или он действительно, вспомнил этот фрагмент разговора его с ним разговора. Он привел себя в порядок, позавтракал и стал наносить на лицо грим. Изменив свою внешность, он надел на голову соломенную шляпу и направился в район рынка. Павел сел за столик знакомого мне кафе и заказал две кружки пива. Он просидел в этом кафе целый день, иногда покидая его, чтобы обойти прилегающие к рынку улицы в надежде увидеть этого молодого человека. Однако, встретить его ему так и не удалось. Два следующих дня так же не принесли положительных результатов. Заканчивался четвертый день его поисков. Солнце уже исчезло за горами и он, допив свой последний в этот вечер бокал пива, собирался идти домой. Лавров расплатился с официантом и медленно шагая, направился в сторону своего дома. Свернув в знакомый переулок, он остановился и закурил. Неожиданно его внимание привлек разговор двух мужчин. Они разговаривали, употребляя не нормативную лексику и жаргонные выражения. Это заставило его сначала остановиться, а затем развернуться и направиться в сторону голосов, которые доносились из-за ворот дома.

– Эй! Мужики! Закурить не найдется? – спросил он их.

– Мужики, в тайге лес валят! Вали, отсюда! Нищим не подаем, – произнес незнакомец.

Эта фраза показалась Павлу очень знакомой. Ее он слышал от кого-то из окружения то ли «Крота», то ли Эдика.

– Значит, пожалели? – в ответ громко произнес он. – Суки, вы оба!»

Лавров хорошо знал, что говорил. Как я и предполагал эти двое, сидевшие на корточках, поднялись и направились к нему.

– Ты за свои слова отвечаешь? – спросил его незнакомец.

– А, почему нет? Конечно, отвечаю, – ответил Павел ему.

Наконец из темноты показалось лицо знакомого ему парня. В руках его угрожающе сверкала финка.

– «Хрящ»! Не суйся, я сам с ним разберусь, – произнес незнакомец, отстраняя рукой в сторону своего товарища.

Нанесенный грим и темнота, похоже, сделали лицо Лаврова неузнаваемым, так как парень его не узнал. Он отошел метра на два и прижался к кирпичной стене и стал с интересом наблюдать за действиями своего товарища. Судя по стойке незнакомца, он был знаком с правилами бокса. Он поднял правую руку к подбородку, а левую выставил вперед. Эта стойка заставила Лаврова улыбнуться.

«Ну, что? Посмотрим, насколько ты хорош, спортсмен», – подумал Павел.

Незнакомец первый нанес удар, но не попал. Похоже, это его только завело сильнее. Он снова несколько раз пытался попасть Лаврову по лицу, но у него снова ничего не получилось. Он усмехнулся над своими усилиями и сплюнул сквозь зубы.

–А, ты мне нравишься, нахаленок, – процедил он. – Не каждый может сделать то, что ты делаешь сейчас здесь.

Он снова выкинул левую руку вперед и сразу же нарвался на кулак Лаврова. По-видимому, он не ожидал этого и упал на землю. Из его разбитой губы показалась кровь. Он сплюнул ее на землю и достал из кармана нож. Раздался еле слышный щелчок, и лезвие вылетело из рукоятки, сверкнув на свету. Он занес руку, чтобы ударить Павла в грудь. Лавров моментально вспомнил слова инструктора и плюнул ему в лицо. Сработал инстинкт. Незнакомец моментально потянулся к лицу, чтобы стереть его плевок. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы первым ударом выбить у него нож, а вторым ударом отправить его в нокаут.

Второй, нужный Лаврову человек, который еще минуту назад с интересом наблюдавший этот конфликт, бросился бежать. Он успел пробежать метров пятнадцать, когда Лавров ему посек ногу. Парень упал на землю и со страхом посмотрел на него.

– Кажется, мы с тобой знакомы? – тихо произнес он. – Я же тебя, предупреждал, что, если я еще раз тебя увижу, убью.

Теперь он, похоже, тоже узнал Павла и тихо по-собачьи, заскулил. Он поднял его за шиворот.

– Жить, хочешь?

Он, молча, кивнул.

– Значит, хочешь. Тогда расскажи, где сейчас находится Гиви. Расскажешь, отпущу и никому не скажу, что ты мне об этом рассказал. Не расскажешь, просто зарежу.

В подтверждении своей угрозы он ткнул его же ножом, ему в бок. Он вздрогнул и начал рассказывать.

***

Расставшись с вором, Лавров зашагал к себе домой, насвистывая какой-то простенький мотивчик. Он был, как не когда счастлив, от внезапно свалившейся на него удачи. Слова из песни о том, кто ищет, тот обязательно найдет, были, как никогда оправданы в этот вечер. Как он и предполагал, вор не стал долго отпираться и все рассказал ему о Гиви. Из его рассказа Павел понял, что, несмотря на полученное им ранение, «воры на сходке» три дня назад, назначили Гиви «смотрящим» над Пятигорском. Насколько он знал, это была одна из последних ступенек перед коронацией в «вора». В настоящее время он находился в одном из загородных коттеджей, где залечивал полученное ранение. От него Лавров также узнал, что его охраняют шесть человек, все его охранники бывшие спортсмены и физически сильные люди. Гиви был последним человеком в этом городе, кто видел Павла и мог опознать в случае задержания. Поэтому его устранение было напрямую связано с его личной безопасностью.

Уже дома, он достал из сумки пистолет и, расстелив на столе газету, принялся его чистить. Вычистив и смазав его, он быстро собрал его и снова положил в сумку. Прежде чем навестить будущего «вора в законе», он решил внимательно разведать местность, определить пути подхода к дому и изучить систему охраны. Рассчитывать на авось, больше не хотелось, время шло, а он до сих пор не мог отчитаться перед генералом Антиповым, о выполнении приказа.

Рассвет застал Лаврова в пути. Он ехал на пригородном автобусе и внимательно рассматривал своих попутчиков. Их было не так много и сейчас многие из них дремали, мерно покачиваясь в мягких креслах автобуса. Автобус остановился. Водитель выглянул из своей кабинки и махнул ему рукой. Павел вышел из автобуса и, достав из кармана сигареты, закурил. Лишь дождавшись, когда автобус скроется за поворотом, он взял в руки спортивную сумку и направился в сторону поселка, который находился в двух километрах от трассы.

Лавров шел по дороге, чувствуя, как солнце начинает потихоньку припекать его спину. Достав из сумки бутылку с минеральной водой, он сделал несколько глотков. Моментально вся его спина стала влажной от выступившего пота. Мимо него пронесся мотоциклист, подняв облако серой пыли. Треск двигателя его мотоцикла быль столь оглушительным, что Павлу показалось, что он способен разбудить даже мертвого. Он зашел в попавший по дороге магазин, где купил себе пачку сигарет. Его появление в поселке вызвало определенный интерес у местных жителей.

– Кого ищешь молодой человек?» – спросил его пожилой человек, сидевший на лавочке в тени старого каштана.

– Сослуживца. Вместе в армии служили. Пригласил в гости, а сам почему-то не встретил?

– Как его зовут?

– Валера Журавлев – ответил Лавров на его вопрос. – Вы случайно не знаете, в каком доме он живет?»

– Ты, что-то спутал. Нет таких людей в нашем поселке.

– Как так, нет? Как называется ваш поселок?

Мужчина назвал. Он словно артист, схватился за голову.

– Выходит, я раньше вышел из автобуса. Он писал мне, что живет в большом коттедже с коричневой черепичной крышей. Вот я увидел этот и подумал, что уже пришел.

– Нет, сынок, ты просто ошибся. В этом доме живет уважаемый человек. Видишь, около дома охрана? Это его охраняют.

– Спасибо отец. Сейчас поинтересуюсь у них, работник им не нужен?

– Не ходи. Им посторонние люди не нужны. Они этого не любят.

– Спасибо.

Лавров развернулся и направился в сторону небольшой рощи, виднеющейся за домами Ему вслед, что-то кричал мужчина, но он его уже не слышал. Павел был рад, что так быстро разыскал нужный ему дом.

***

Выбрав себе место, Павел, лег под большим платаном и в бинокль стал рассматривать внутренний двор коттеджа. Охрану несли действительно шесть человек. Все они были вооружены помповыми ружьями и выглядели довольно солидно. Высокий каменный забор с колючей проволокой по верху, делал из красивого здания, что-то похожее на тюрьму. Во дворе дома стояло две автомашины: джип и черный «Мерседес». Лавров достал из сумки узконаправленный микрофон и стал настраивать его. Приготовив его к работе, он направил его в сторону дома. В наушниках слышалось лишь легкое потрескивание и больше ничего. Павел еще раз покрутил ручку настройки, однако, результат оставался все тот же. Он перевел его от одного окна к другому, стараясь уловить хоть какие-то человеческие голоса, но за окнами было тихо.

«Может, его нет дома? – подумал он. – И весь этот рассказ о берлоге Гиви не что иное, как блеф?»

Лавров снова и снова преподносил бинокль к глазам, пытаясь рассмотреть через марево знакомую фигуру Гиви. Однако и двор по-прежнему оставался пустым, лишь только две кавказские овчарки время от времени, показывали свои морды, из собачьих будок. Время шло, он взглянул на часы, шел второй час дня. Он достал из пачки сигарету и закурил.

«Нужно будет собрать все эти окурки, чтобы не оставлять никакого следа», – так, на всякий случай, подумал он, рассматривая горку искуренных сигарет, лежавших недалеко от него.

Лавров отложил в сторону бинокль и снова взял в руки микрофон. Он направил его на крайнее слева окно и услышал разговор двух мужчин, одним из которых по всей вероятности был Гиви.

– Извини, Вахтанг, но сегодня вечером я с ним встретиться, не могу. Пусть не обижается. Давай, перенесем нашу встречу на завтрашний вечер. Я сегодня поеду в Кисловодск, там у меня встреча с Жорой. Я обещал ему приехать и разобраться по одному конфликту.

– Хорошо, Гиви. Завтра, так завтра. Я тебя отлично понимаю, что с тебя спрашивают большие люди, и ты не можешь проигнорировать эту встречу. Кстати, я тебя все хотел спросить, вы нашли этого стрелка или нет? Судя по его дерзости, он завалил и «Малька».

– Пока трудно сказать, завалил он «Малька» или нет? Вот найдем, тогда и спросим с него по полной программе. Этот Афганец, оказался не таким простым, как его видел покойный Эдик. Он все продумал четко и хотел организовать войну между «Мальком» и Эдиком.

– Интересно бы на него посмотреть, как он бы запел в наших руках?

– Начальник милиции сообщил мне, что он все еще находится в нашем городе. По всей вероятности ждет, когда милиция снимет свои заслоны.

– Значит, ты сегодня в Кисловодск?

– Я же тебе уже сказал об этом. Меня там ждут к восьми часам вечера.

– Удачи тебе, Гиви. Береги свое здоровье.

– Спасибо тебе дорогой. Мне уже значительно легче, чем было.

Голоса стихли. Павел приложил к глазам бинокль и стал рассматривать человека, который вышел из двери коттеджа. Лицо этого человека показалось ему знакомым. Он отложил бинокль в сторону и попытался вспомнить, где видел этого мужчину. Однако, сколько он не вспоминал, вспомнить его я так и не смог. Павел поднялся с земли и, сложив все свои вещи в спортивную сумку, направился к остановке автобуса. Когда он подошел к остановке, мимо него с шумом проехал черный джип, который он видел во дворе коттеджа. Лавров проводил взглядом проехавшую машину. Джип, неожиданно для него развернулся на дороге и поехал в обратную сторону. Автомобиль остановился напротив Павла. Стекло машины опустилось и из окна показалось лицо мужчины.

– Спичек не будет? – обратился к нему мужчина.

Лавров, молча, протянул ему коробок со спичками. Прикурив, он вернул их ему.

– По-моему мы знакомы?

– Извините, но я вас не знаю. Вы, наверное, меня спутали с кем-то другим.

– Все может быть, – ответил он. – Может, быть, и спутал, с кем не бывает».

Машина снова развернулась и покатила в сторону Кисловодска.

***

В девятнадцать часов вечера, Лавров снова был в этом поселке. В этот раз он не стал заходить в поселок, а пристроился в остановочном павильоне. Похищенный им автомобиль стаял в метрах тридцати от него, укрывшись в тени придорожного ларька. От нанесенного на лицо грима возникло сильное раздражение кожи и ему приходилось то и дело преподносить к лицу влажный платок. Кожа лица горела, и Лавров про себя проклинал тот день, когда первый раз воспользовался этим просроченным гримом. Солнце садилось и сейчас его лучи били прямо ему в глаза, выбивая из них скупые слезы. Остановочный павильон был пуст. Все работающие в Пятигорске и Кисловодске жители села уже вернулись с работы, и лишь одинокий мужчина все продолжал стоять около придорожного ларька, выпрашивая у продавщицы бутылку теплого и противного на вкус пива.

Докурив сигарету, Павел щелчком отбросил ее в сторону урны и посмотрел на дорогу, по которой катил черный «Мерседес». Он достал из пакета пистолет Стечкина с навернутым на ствол глушителем и передернул затвор. Место для засады было очень удобным. Здесь на выезде из поселка на трассу, все автомобили, как правило, или останавливались, или тормозили. Вот и «Мерседес» сбросив скорость, стал медленно подъезжать к перекрестку. Он вышел из павильона, когда автомашина практически остановилась. Подняв пистолет, Лавров произвел несколько выстрелов в водителя. Из машины выскочил охранник и попытался выстрелить в него из помпового ружья. Одна из пуль попала ему в голову и расколола ее словно спелый арбуз. Не опуская пистолета, он подошел к машине и рывком открыл пассажирскую дверь. На заднем сиденье сидел Гиви. Лицо его было белее мела и больше напоминало восковую маску.

– Кто сказал, что бомба дважды не падает в одну воронку? – произнес Павел и выстрелил ему прямо в лицо.

В этот раз он произвел и второй выстрел, контрольный, чтобы окончательно забыть о претенденте на «воровскую корону». Опустив пистолет, он посмотрел в сторону ларька, у которого по-прежнему стоял мужчина и о чем-то разговаривал с продавщицей. Павел прошел мимо него и сел в машину. Мужчина так и не повернулся к нему лицом, видимо он увлеченный разговором не услышал никаких выстрелов. Машина завелась, и он медленно выехал на трассу. Посмотрев по сторонам и убедившись в отсутствии помех, Лавров поехал в сторону Пятигорска. Не доезжая до города, километров пять, он остановил свою машину, обтер ее и пешком направился в город. Пока Павел шел, мимо него с воем и, сверкая проблесковыми маячками словно елки, промчалось несколько милицейских автомашин.

Дома, когда он сидел и чистил на кухне свой пистолет, Лавров вдруг неожиданно для себя, вспомнил лицо мужчины, который попросил у него спички. Он не мог ошибиться, Павел видел фото с его изображением на рекламных стендах. Этим человеком был заместитель мэра города.

«Интересно? Что могло связывать государственного чиновника и «вора в законе»? – подумал он. – Наверняка, как всегда, какие-то коммерческие интересы».

Лавров собрал пистолет и, проверив его, сунул обратно в сумку.

«С Гиви все, теперь остался только Кузмин. Надо кончать с ним и возвращаться обратно в Москву», – подумал он.

Встав со стула, он подошел к окну. За окном господствовала ночь. Луна, словно большой желтый блин, низко весела на небе. Город жил своей жизнью. Где-то громко звучала музыка, а в открытую форточку доносились голоса гуляющей молодежи. Приняв душ, он лег спать. Лавров долго ворочался в постели, но сон не шел к нему. Перед глазами стояла картина убийства Гиви. Там, на дороге он действовал автоматически, стрелял, стараясь поразить цель, не совсем осознавая, что в машине сидел человек, а не «вор в законе». Теперь, в его голове прокручивался все та же картина, но она крутилась, как бы в обратную сторону и теперь, он снова и снова переживал все эти моменты. Где-то внутри что-то щелкнуло и комок чего-то непонятного ему, пополз к горлу, мешая Павлу дышать. Он встал с кровати и прошелся по комнате.

«Ты же сам давал себе слово, Лавров, что больше никогда не возьмешь в руки оружия и не станешь стрелять в людей. Правда, ты это говорил там, в далеком Афганистане. Что же произошло в твоей жизни, что ты изменил своим словам и обещаниям? Да, бандиты убили у тебя невесту, но ты им уже отомстил за нее, ты их покарал. Ты пошел дальше, ты расправился и заместителем начальника УВД, который работал на этих бандитов. Вроде бы надо было остановиться, но ты пошел дальше, убивая бандитов в разных городах России. Когда же ты остановишься, Лавров? Сколько еще нужно убить, чтобы ты устал от всех этих бессмысленных убийств? Ты их убиваешь, но жизнь людей не становится лучше. Эти преступники сейчас везде, во власти, в бизнесе и тебе одному все это не остановить, – почему-то подумал Павел, продолжая мерить комнату своими шагами. – Сегодня ты убил Гиви, а завтра вместо него станет другой человек. Что, ты тоже убьешь его? Не кажется ли тебе Лавров, что пора остановиться или ты решил идти до конца, убивать до тех пор, пока не убьют самого тебя? Подумай, пока ты еще можешь, что-то изменить. Деньги? Ты никогда не убивал из-за них. Ты в отличие от других убиваешь ради идеи справедливости. Однако, эта идея, словно фантом, ты ее видишь, а другие в отличие от тебя, нет. Гнаться за фантомом бесполезно, никогда не догонишь, а самое главное никогда не поймаешь!»

Достав сигарету, Лавров закурил. Он почувствовал в душе какую-то боль, словно, что-то там внутри его надломилось. Не сломалось, а лишь надломилось и от этого надлома, у него почему-то заболела душа.

« Если у человека есть душа и она болит, значит, у человека есть и совесть, значит, она не дает ему покоя. А, душа человека это Бог внутри тебя и ему не хорошо оттого, что ты творишь сынок», – почему-то он вспомнил слова матери.

Лавров загасил сигарету и лег обратно. Он не помнил, как заснул.

***

Рано утром Павел позвонил в гостиницу «Регина» и попросил у них номер Валентины Тимофеевны. Набрав номер, он стал ожидать ответа.

– Да, я вас слушаю, – услышал он знакомый голос Наташи, а вернее Валентины. – С кем я говорю?»

– Привет, это Сорокин Андрей, – произнес он, тем самым, вызвав небольшое замешательство на другом конце провода. – Почему, молчим?»

– Вы, просто сволочь! Вы меня обманули! – с гневом произнесла она. – Кассета, которую вы мне дали, оказалось пустой!

– Вы же оперативник и должны были понимать, что переданная мной кассета, конечно, будет пустой. Если бы она была с записью ваших признаний, то я бы вам никогда ее не отдал. Кстати, кассета с вашими показаниями, до сих пор находится у меня. Не нужно возмущаться, я просто переиграл вас в вашей же игре. Сейчас мне от вас нужна лишь маленькая последняя информация. Меня интересует Кузмин. Где он и как надежно его охраняют?

– Я ничего вам не скажу! – закричала она и швырнула трубку на рычаг телефона.

Лавров снова набрал ее номер. Она долго не поднимала ее, но затем взяла.

– Гнев, не лучший советчик, Валентина. Не принуждайте меня делать болезненные для вас манипуляции с этой запиской и кассетой. Давайте, меняться. Я вам записку и кассету, а вы мне местонахождение Кузмина? Я бы на вашем месте, согласился.

– Ты мне советуй. У нас уже не страна Советов.

– Ну, так мы договорились или нет?

На том конце провода повисла пауза.

«Неужели сейчас они пеленгуют меня?» – это первое, что пришло ему в голову.

Павел повесил трубку и вышел из телефонной будки. Он сел на лавку недалеко от телефона-автомата и стал ожидать, что будет дальше.

«Неужели она доложила тогда о моем контакте с ней? Глупо, но не безнадежно. Раз я взял у нее этот листок, значит рано или поздно, я должен выйти на нее, чтобы использовать этот листочек. Если это так, то сейчас должны появиться люди из милиции и КГБ» – подумал я.

В этот раз они действовали довольно осмотрительно. Машина с оперативниками остановилась в метрах ста от телефона-автомата. Из нее вышли три человека и медленным шагом направились вдоль улицы. Они внимательно вглядывались в лицах прохожих, стараясь в этом человеческом потоке, спешивших на различные процедуры людей, отыскать его.

«Выходит, она сдала свой контакт со мной, – подумал Лавров, наблюдая за оперативниками. – Видимо это произошло после того, как она убедилась, что переданная мной ей кассета оказалось пустой. Значит, они ждали этого контакта, тем более, после вчерашнего убийства Гиви. Информация запущенная ими по телевидению об его убийстве, где всю ответственность за это преступление милиция взваливала на враждующую группировку воров, должна была усыпить мою бдительность и тем самым заставить меня пойти на контакт с ней».

Павел встал со скамейки и медленным шагом направился в сторону своего дома.

«Значит, искать Кузмина в санатории министерства оборы бесполезно. Там его нет, а может, и не было. Надо связаться с полковником Машиным по резервной системе. Не исключено, что он знает, где сейчас находится Кузмин», – подумал он.

Дойдя до дома, Павел сделал несколько кругов, чтобы убедиться в безопасности. Все было тихо, ни сотрудников наружного наблюдения, ни признаков засады в доме. Он открыл дверь и осторожно вошел в дом. Взглянув на часы, он стал набирать московский номер телефона.

– Здравствуйте, Леонид Павлович, говорит Сорокин.

На том конце провода повисла пауза. Было отчетливо слышно, как тяжело дышит Машин.

– Откуда вы?

– Из Пятигорска. Связник в руках Управления контрразведки. Связи нет. Остался один фигурант, местонахождение которого не известно. В игру вступило КГБ и МВД России. Я полностью лишен маневра. Есть дополнительные указания?

– В отношении Кузмина отбой.

– Почему? Что изменилось?

– Никаких вопросов. Это приказ.

– Все понял, Леонид Павлович.

– Для вас будет закладка. Место помните?

– Да.

– Там найдете все: инструкции, деньги и новое задание. Поняли?

Он положил трубку. Услышав сигналы отбоя, Лавров тоже положил трубку и сел в кресло. Какое-то нехорошее предчувствие зашевелилось в его душе.

***

Лавров сидел в кресле и продолжал смотреть на телефон. Чувство обиды душило его.

«Как же так, я несколько раз подставлялся под пули, рисковал, чтобы выполнить поставленную передо мной задачу и вдруг такой конечный вариант», – стучало у него в голове.

Ему было не понятно решение центра о прекращении операции. Павел закурил и встал с кресла. Ему ничего не оставалось, как собирать свои вещи и искать возможность, как покинуть этот курортный рай.

«Аэропорт, железнодорожный вокзал по всей вероятности перекрыты, и рассчитывать, что мне удастся там проскочить, равнялась нулю. Выезд на автомобиле тоже был полной утопией. На всех постах ГАИ наверняка висят ориентировки с моими фотографиями. Выходит, нужно менять свое место дислокации и выезжать из другого города», – размышлял он, шагая по улице.