Kitobni o'qish: «Боксёры от Бога»

– Где вас носит? – секретарша укоризненно взглянула на Ричарда поверх очков. – Заходите быстрее, господин Дюран не любит ждать!

Люк Дюран, главный редактор спортивного журнала «Гризли», славился крутым нравом и замкнутостью. Он редко общался с сотрудниками напрямую, предпочитая передавать распоряжения через своих замов. Тем более неожиданным было его желание лично встретиться с Ричардом, которого приняли стажером всего две недели назад.

Ричард осторожно постучал в дверь кабинета и вошёл.

– Добрый день, господин Дюран, – робко сказал он.

– Проходи, Ричард, присаживайся – шеф указал на кресло возле своего стола. – Как тебе у нас?

– Спасибо, мне очень нравится.

– Чем сейчас занят?

– Готовлю небольшой очерк о ветеранах ринга.

– Обязательно прочту на досуге… Я ведь и сам когда-то выступал в любительской лиге, – главный редактор задумчиво хмыкнул. – Мне кажется, тебе можно доверить серьезное дело. Справишься?

– Постараюсь.

– Насколько я знаю, Ричард, ты знаком, с Томом Бруно?

– Да. Он мой крёстный …

– Ну вот и отлично! – Люк Дюран откинулся на спинку кресла, довольно потирая ладони. – Нужно встретиться с ним и взять интервью.

Ричард помедлил с ответом: интервью с самим Томом Бруно, в прошлом – одним из самых известных комментаторов боксёрских поединков, могло стать значительной вехой в его карьере. Но была одна загвоздка: господин Бруно терпеть не мог журналистов.

– Если честно, у меня нет опыта интервью… – робко возразил Ричард, но шеф уже всё решил.

– Понимаю, задача непростая, но уверен: у тебя всё получиться! Кстати, Ричард, у нас недавно открылась вакансия спортивного обозревателя, – многозначительно произнёс Дюран. – Хотел бы претендовать на эту должность?

– Всегда мечтал о такой работе! – едва сдерживая волнение, ответил Ричард.

– Что ж, это задание позволит тебе продемонстрировать себя с лучшей стороны! Не смею больше задерживать. Надеюсь, мы сможем поместить твоё интервью с Томом Бруно в один из ближайших выпусков.

Дядя Том, а именно так Ричард звал Бруно, несколько лет назад завершил карьеру спортивного комментатора и открыл один из лучших ресторанов в Манхэттене. Том был хорошим приятелем отца Ричарда и частенько бывал у него на загородной вилле, там они просматривали боксёрские поединки и обсуждали бойцов. Но последний год Том был так занят своим рестораном, что не находил времени для встреч. Памятуя о том, что дядя Том не прочь пооткровенничать за кружкой хорошего пива, Ричард на следующий же день отправился в Манхэттен.

– Добрый вечер, – в фойе Ричарда встретил администратор, – у вас заказан столик?

– Нет.

– Сожалею. У нас всё расписано на месяц вперёд.

– Вообще-то я хотел поздороваться со своим крестным…

– Он здесь работает?

– Он владелец ресторана, Том Бруно.

– Как я могу вас представить? – лицо администратора, до этого момента выражающее безмятежность, напряглось.

– Ричард Белл.

Администратор перезвонил хозяину и, после короткого разговора, лично проводил гостя к господину Бруно.

Хозяин ресторана расположился в дальней части банкетного зала, за непрозрачной ширмой на широком кожаном диване.

– Привет Том! – отодвинув за ширму произнес Ричард.

– Здорово, Малой! Давно не виделись! – прогудел Том и тяжело поднялся с дивана. – Молодец, что заехал. Как поживаешь?

– Спасибо, у меня всё отлично.

– Как отец?

– Жив и здоров. Занялся цветоводством – розы вот выращивает…

– А ты ещё боксируешь? – поинтересовался Том и, играючи, пробил хук левой. Ричард без труда уклонился от удара.

– Теперь только для удовольствия, – ответил он. – Год назад порвал ахиллово сухожилие, врачи запретили выступать.

– Очень жаль, из тебя мог получиться настоящий чемпион, – вздохнул Том.

– Зато я начал тренировать, и, кажется, у меня получается. А главное – мне это нравится, – улыбнулся Ричард.

– Вот это здорово! Ты присаживайся, потолкуем, – Том похлопал широкой ладонью по дивану. Ричард кивком поблагодарил за приглашение и присел рядом.

Хозяина обслуживали виртуозно – начинающий интервьюер даже не заметил, как на массивном журнальном столике появилась вторая кружка с пивом и новые закуски.

– Как дела в ресторане? – вежливо поинтересовался Ричард.

– Как видишь, мечта сбылась, – Том довольно хмыкнул. – Скажу без лишней скромности – лучший ресторан в городе!

– Отец говорил, что у тебя отличный бизнес, но такого размаха я даже не представлял.

– Да брось, ты ж ещё почти ничего не увидел! – усмехнулся Том и привычным жестом потянулся за кружкой. – Знаешь, Малой, по вечерам здесь бывают многие знаменитости, и мне приятно, что кое-кого из них я в своё время видел на ринге. К слову, ты никуда не торопишься?

– Абсолютно свободен!

– Отлично. Сегодня я угощаю: пиво здесь лучшее в штате, а шеф-повар – настоящий волшебник.

После пары кружек Том Бруно устроился на диване поудобнее. Он пребывал в прекрасном расположении духа, и Ричард почувствовал, что бывший комментатор не прочь поделиться воспоминаниями.

– Дядя Том, а расскажи свою самую интересную историю из мира бокса, – улучив момент, попросил Ричард.

Том Бруно задумчиво прищурился, отхлебнул пива:

– Ты что-нибудь знаешь о Майке Тейлоре и Шоне Кейне?

– Конечно! Это же "Доктор" и "Бешеный", легенды бокса!

– А что ты знаешь об их последнем бое?

– Он был примерно лет восемь назад, – пожал плечами Ричард. – Признаться честно, я помню только результат.

– А я комментировал тот поединок и не так давно общался с Майком. Его история потрясла меня.

– О чём это ты, дядя Том?

– Давай-ка, промочи горло и слушай.

****

Стараясь не шуметь, в дом вошёл тринадцатилетний парнишка с большой спортивной сумкой. Он уже хотел прошмыгнуть в свою комнату, как услышал оклик матери:

– Ник, это ты?

– Да, я, – со вздохом ответил он.

– С тобой хотел поговорить отец. Зайди к нему в кабинет.

В просторном кабинете за большим письменным столом сидел отец в чёрной церковной рясе и просматривал лежащие перед ним бумаги.

– Как дела в школе? – спросил он сухо, не отрывая взгляда от документов.

– Всё хорошо, – еле слышно ответил Ник.

– Значит, хорошооо, – многозначительно протянул отец и мельком взглянул на него. – А что за синяк под глазом?

– Случайно ударился…

– Случайно, говоришь? А мне сказали, что тебя опять видели возле боксёрского клуба. Я ведь запретил тебе туда ходить.

Разговор был безнадежен, Ник знал это, но все равно попытался возразить:

– Что плохого в том, что я хочу научиться себя защищать?

– Бокс – это жестокий спорт, а будущему священнику не подобает размахивать кулаками.

– Я не хочу быть священником!

– Не перечь мне! – проревел отец. – Ещё раз узнаю, что ты ходил на бокс, запрещу общаться с твоим дружком Максом Тейлором. Это ведь он тебя затащил туда?

– Нет, я сам, – с трудом сдерживая слёзы, пробормотал Ник.

– Всё, иди. И запомни, что я сказал, потому что повторять я не намерен.

Ник вышел из кабинета, на глазах у него блестели слёзы.

Солнечным весенним днем в зал бокса неподалеку от Баптистской церкви «Конкорд» в Бруклине вошёл человек лет шестидесяти: высокого роста, худощавый, светловолосый, с орлиным носом. Одет он был во всё чёрное, а рубашка с колораткой выдавала его принадлежность к духовному сану.

На нескольких рингах в зале бойцы проводили спарринги, тренер поочередно подходил к каждой паре, делал замечания. Незнакомец остановился на входе и внимательно наблюдал за происходящим. Дождавшись окончания тренировки, он прошёл в зал.

– Где я могу найти Майка Тейлора? – обратился мужчина к проходящему мимо мальчишке.

– А вон он, в конце зала! – небрежно бросил тот, показав на человека в оранжевой униформе.

Это был высокий, крепкий мужчина средних лет. Ссутулившись, глядя в пол, он сидел на скамейке возле ринга со шваброй в руках и поломойным ведром у ног.

Незнакомец подошел к нему.

– Привет, Майк. Меня зовут Ник Холл. Могу я с тобой поговорить?

– У меня нет времени – ещё зал убирать, – мрачно ответил Майк, не поднимая взгляда.

– Ты здесь работаешь?

– Да.

– И что делаешь?

Мужчина в униформе мельком глянул на посетителя:

– Вы что-то хотели, мистер?

– Просто интересно, почему чемпион моет полы.

Майк медленно поднялся со скамьи и холодно посмотрел Нику в лицо:

– А не пойти ли вам к черту?

– Почему ты бросил бокс? – не обращая внимания на грубость, продолжил Ник.

– Не ваше дело, уходите, – Майк поднялся и шагнул к Нику, угрожающе перехватив швабру.

– Не горячись, Майк, давай поговорим спокойно.

– Да кто вы такой? – крикнул Майк.

– Твой фанат, – спокойно ответил Ник.

– Да ну? – Майк хмыкнул и продолжил уже спокойнее: – У меня их нет. Возможно, когда-то были, да все закончились.

– Получается, что ещё один остался.

– Эй, Майк! – послышался окрик тренера. – Кончай болтать! Иди, помоги Джеку с засором в раковине, а то нас затопит!  А вы, святой отец, не отвлекали бы нашего уборщика.

– Извините, а вы давно здесь тренируете? – Ник подошёл к тренеру – приземистому мужчине примерно его возраста.

– Да, а что вы хотели?

– Я тут немного понаблюдал и впечатлен вашей работой: чувствуется сильная боксёрская школа. Наверное, вы давно знаете Майка?

– Не так давно, но знаю хорошо, – сразу смягчился тренер.

– Как же так получилось, что он работает здесь «подай-принеси»?

– А что вас удивляет? – пожал плечами тот. – Многие успешные боксёры после завершения карьеры не могут найти себя в жизни и плохо кончают. Майку ещё повезло, что я взял его сюда.

– И всё-таки, почему он не боксирует? – не сдавался Ник.

– Помните, он пропустил реванш с Шоном Кейном?

– Еще бы не помнить! Скандал-то какой был.

– После этого он забросил тренировки и пустился во все тяжкие, запил и всё потерял. Один мой знакомый попросил меня приютить его и дать работу.

****

Cтемнело. На улице моросил весенний дождь. Спортсмены разошлись, и свет в окнах зала погас. Ник Холл сидел в своей машине прямо напротив здания, на первом этаже которого располагался спортзал. Он чего-то ждал, слушал музыку, грыз орешки. Борясь со сном, не раз выходил из машины, прохаживался вокруг, потом снова садился внутрь и терпеливо вглядывался в темноту.

Часа в четыре утра, когда Ник уже засыпал, в зале загорелся свет. Он протёр глаза, потянулся и вышел из машины. Подойдя к окну, Ник забрался на забытую строителями стремянку и прильнул к стеклу. Внутри, в зале, Майк в спортивной форме и снарядных перчатках в полном одиночестве отрабатывал ударные серии на пневматической груше на растяжках.

Минут пятнадцать Ник внимательно наблюдал за ним, то и дело усмехаясь и бормоча: «Я так и знал». А потом спустился с лестницы, подошёл к двери и постучал.

Никто не открыл. Тогда Ник постучался, а потом потянул за ручку и увидел, что дверь не заперта.

– Есть ещё порох в пороховницах! – громко сказал он, войдя.

– А, это снова вы! – удивился Майк, не прекращая работать со снарядом. – Что вам от меня нужно?

– Хочу угостить тебя кружкой пива.

– Я не пью алкоголь.

– Отлично! Тогда – свежевыжатый апельсиновый сок и яичница с сыром за мой счёт.

– Ладно. Ждите. Мне нужен ещё час.

Закончив тренировку, Майк принял душ, и они вдвоем с Ником отправились в круглосуточную забегаловку по соседству. Майк заказал стакан апельсинового сока, двойную порцию салата и бифштекс. Ник ограничился холодным чаем и пиццей.

– Так значит, ты – мой фанат? – спросил Майк, добавляя в салат оливковое масло и соус.

– И ещё какой!

– Интересно, и много у меня фанатов осталось?

– Думаю, есть ещё те, кто помнит «Доктора», – отхлебнув чай, сказал Ник. – Здорово ты тогда надрал Кейну зад! Кстати, ты был единственным, у кого это получилось.

– Это было давно, – поморщился Майк.

– Но почему ты пропустил реванш?

Майк сразу помрачнел:

– Не хочу об этом вспоминать.

– И всё-таки, – настаивал Ник.

Майк залпом допил сок, вытер губы ладонью:

– Это было семь лет назад…

***

Майк сидел в раздевалке, на высоком стуле, а Дэн обматывал его руки бинтами. Здесь была вся команда Майка, за исключением отца. Несколько человек одновременно пытались дозвониться до Макса Тейлора. Но он не брал трубку.

– Почему отец не отвечает? – нервничал Майк.

Неожиданно зазвонил лежащий на лавке телефон Майка. Высветился незнакомый номер. Майк попытался взять трубку с намотанными на руки бинтами, но у него не получилось.

– Дэн, возьми телефон и включи громкую связь, – сказал Майк и наклонился над телефоном: – Слушаю.

– Здорово, чемпион! – послышался незнакомый голос.

– Кто это?

– Джон Гарсия, менеджер Шона Кейна.

– Что надо?

– Прости, что побеспокоил, но твой отец попал в аварию. И, похоже, всё плохо.

– Слышь ты говнюк, ещё раз так пошутишь, и я тебе нос сломаю.

– Ну– ну, – хмыкнул Гарсия, – а ты набери 911 и спроси сам.

– Честно говоря, я плохо помню, что было потом, – Майк поморщился – воспоминания всё ещё причиняли ему боль. – На линии службы спасения мне сказали, что отец в реанимации, и попросили подъехать. В таком состоянии я не мог драться. У меня какое-то помутнение в голове произошло: я выскочил из раздевалки, сел в такси и уехал в больницу. Журналисты сразу написали, что я сбежал.

– А ведь он в мой автомобиль врезался, – пробормотал Ник.

– Что? …– воскликнул Майк.

– Я как раз выходил из магазина, когда увидел феррари, которая неслась с бешенной скоростью. Её подрезал чёрный джип, феррари резко свернула, машину занесло, и она влетела в мой форд. Подойдя к феррари или, вернее, тому, что от неё осталось, я увидел окровавленное лицо водителя – он был ещё в сознании. Из-под капота шёл дым, и я поспешил вытащить водителя наружу. Им оказался Макс Тейлор, мой старый приятель.

"Что со мной?" – не узнав меня, спросил он.

"Макс, ты попал в аварию".

Но он, похоже, меня уже не слышал. "Поехали …, быстрее…" – бредил он, когда санитары, подъехавшей скорой, несли его на носилках.

На следующий день я позвонил в больницу, хотел спросить о здоровье Макса, но там, узнав, что я не родственник, не стали со мной разговаривать, сославшись на конфиденциальность. Лишь спустя неделю от своего страховщика, оформлявшего выплаты по моей машине, я узнал, что Макс умер…

– Откуда ты знаешь моего отца? – удивился Майк.

– Мы познакомились на секции бокса. Я только начал ходить, а Макс занимался уже несколько лет, обладал нокаутирующим ударом, и подавал надежды. На тренировке парни отказывались спарринговаться с ним, и тогда вызвался я. Макс, видимо, решив проучить самоуверенного новичка, в первом же раунде разбил мне нос и поставил синяк под глазом, но и я не сдался и даже провёл пару неплохих контратак. После этого мы сдружились.

– Знаешь, это ведь отец привёл меня в бокс и сделал чемпионом, признался Майк. – Он был моим тренером, менеджером и единственным близким человеком: мать умерла, когда мне не было и трёх лет… – Майк на мгновение замолк, словно собираясь мыслями, – смерть отца стала для меня самым жестким нокаутом, от которого я не оправился до сих пор. Тогда мне казалось, что мир рухнул, я опустил руки, впал в депрессию и запил.

– И что было дальше?

– А дальше – хуже, – Майк хмыкнул и раздраженно повел плечами. – Жена сказала, что я тряпка, и подала на развод.

– И что же ты сделал?

– Ушёл из дома, бродяжничал.

***

Покачиваясь, Майк шёл по Ливония авеню в компании трёх подвыпивших приятелей, и время от времени прикладывался к бутылке виски, которую держал в руке. Все четверо громко смеялись, передразнивая идущих прохожих.

Проезжающая мимо полицейская машина притормозила рядом с ними

– Остановитесь и подойдите к машине, – раздался усиленный громкоговорителем голос офицера.

– Да пошёл ты! – огрызнулся Майк.

– Немедленно остановитесь! – вновь потребовал голос, из машины вышел полицейский, и тогда Майк и его спутники, не сговариваясь, бросились врассыпную.

Майк побежал в сторону метро «Пенсильвания». Спустившись в переход, он понял, что за ним никто не гонится, и остановился.

В коридоре метро уличный музыкант с длинными волосами, аккуратно подстриженной бородкой и усами играл на гитаре мелодию «Mocsow calling». Майк часто по неё выходил на ринг. Почувствовав ностальгию, он присел рядом с музыкантом на пол, и, прислонившись спиной к стене, задремал.

Мимо шли прохожие, иногда останавливаясь и бросая в футляр гитары мелочь. Проснувшись, Майк увидел, что музыкант закончил играть и собирает аппаратуру.

– А ты чего сидишь? – спросил его музыкант.

– Идти некуда, – пожал плечами протрезвевший Майк. – Не знаешь где тут переночевать можно?

– Я сплю на лавочке возле Линден парка, – пожал плечами тот, – там недавно одно место освободилось.

– Умер кто-то?

– Не. Там раньше барабанщик спал. Неделю назад он уехал на гастроли, так что место свободно.

– Покажешь, куда идти?

– Помоги усилитель нести, – музыкант собрал брошенные в футляр деньги: – Есть хочешь?

– Не откажусь, с утра ничего не ел.

Они дошли до ближайшей закусочной, где музыкант взял четыре гамбургера и два капучино.

– Угощайся, – пригласил он.

– Спасибо,– Майк жадно набросился на гамбургер.

– Забыл спросить, как тебя зовут?

– Майк.

– А меня Пифагор.

– Ничего себе, – скривился Майк, – настоящее имя?

– Почти, – пожал плечами Пифагор, – меня в детстве так прозвали, за то, что хорошо считал в уме.

– А я вот в арифметике не силён.

– Чем же занимался?

– Да так, – замялся Майк, – вообще-то я боксёр.

– Подожди, мне твоё лицо знакомо. Где же я тебя видел? – на секунду задумался Пифагор. – А, вспомнил, ты сбежал с реванша с Шоном Кейном.

– Откуда ты знаешь? – мрачно буркнул Майк.

– У меня память фотографическая. Я читал статью в Нью-Йорк таймс и запомнил твоё фото.

– Понятно. Только я не сбежал. Дело в том…

– Забей, – перебил Пифагор. – Жизнь – сложная штука, можешь ничего не объяснять. Давно скитаешься?

– Почти полгода. А ты?

– Я пять лет здесь живу.

– И как?

– Не жалуюсь. Ладно, идём.

Они встали из-за столика, Майк взвалил себе на плечи усилитель, а Пифагор взял гитару. На автобусе доехали до парка, а потом молча шли пешком. Расположились на стоящих друг с другом парковых лавках, и укрылись старыми одеялами, которые музыкант вытащил откуда-то из кустарника.

– Ты в Бога веришь? – неожиданно спросил Пифагор.

– Странный вопрос, – удивился Майк, – как и все: порой верю, иногда не очень.

– А почему ты живешь на улице?

– Меня все предали, – ответил Майк. – Тебя, наверное, тоже?

– Нет, – спокойно ответил Пифагор, – это – мой выбор.

– Неужели? – удивился Майк.

– Да, я даже рад, что оказался здесь.

– И что же тут хорошего?

– Я стал по-другому смотреть на мир, многое понял.

– И что же ты понял?

– Неисповедимы пути Господни…, но ты сам выбираешь свою дорогу.

– И, что, у меня тоже есть выбор? – горько усмехнулся Майк.

– У каждого он есть.

– Интересно и какой у меня выбор?

– Остаться здесь или вернуться к прежней жизни, – философски произнёс Пифагор.

– Вернуться куда, у меня дома нет.

– Есть у меня один знакомый, ему уборщик нужен. Завтра позвоню: может возьмет тебя, а заодно подыщет и комнату.

***

– Вот так я начал карьеру уборщика, – улыбнулся Майк, – и это не самое худшее, что со мною могло произойти.

– А ты пробовал вернуться в большой спорт и начать всё сначала? – неожиданно спросил Ник.

– Пытался, только…

– Что "только"?

– Не знаю, что-то во мне изменилось: я уже не могу боксировать как раньше. Пять, шесть раундов – и всё, я выдыхаюсь.

– Разве это проблема?

– Я сначала тоже так думал, бегал кроссы, тренировал выносливость, но ничего не помогло.

– Что-то подсказывает мне, что тебя ещё рано списывать со счетов.

– Да ладно! – отмахнулся Майк и горько вздохнул: – Прошло уже семь лет, как я не выходил на ринг.

– Сегодня я видел, как ты боксируешь. И вот что скажу: ты ещё можешь вернуться на ринг и взять чемпионский пояс! А я помогу тебе в этом.

– Ха-ха! Может, вдвоём выйдем против Кейна? – скривился Майк.

– Открою тебе секрет. – Ник понизил голос до шёпота – у меня есть способность заряжать своей энергией других людей.

– Вроде ходячего аккумулятора? – Майк ехидно усмехнулся. – А ты, случаем, не супермен?

– Зря смеёшься. Я буду восстанавливать тебя в перерывах между раундами.

– Хоть с виду и не скажешь, а крыша у тебя явно течёт, – Майк вздохнул. – Спасибо, что пригласил меня на завтрак, но я, пожалуй, пойду.

Он встал и двинулся к выходу.

– Да, чуть не забыл: с днём рождения, Майк! – вдогонку крикнул Ник.

– Что? – удивился тот.

– Сегодня тебе исполнилось тридцать восемь, а ты даже об этом не вспомнил? Моё предложение – твой последний шанс! Можно сказать – подарок судьбы!

– Да уж, хорош подарочек… – проворчал Майк и вышел из кафе.

На следующий день ровно в четыре часа утра Ник снова появился в боксёрском зале. На этот раз – с огромной спортивной сумкой, которую он с грохотом бросил на пол.

Майк отрабатывал серии ударов с грушей, не обращая на него внимания.

– Привет, Майк.

– Здорово, – нехотя отозвался тот.

– Как дела?

– Со вчерашнего дня ничего не изменилось.

– Подумал о моём предложении?

– О чём там думать?..

– Как закончишь тренировку – предлагаю устроить совместную пробежку. Заодно ещё раз всё обсудим.

Когда они вышли, солнце уже поднималось, но улицы Бруклина были пусты – лишь редкие прохожие спешили по своим делам. Майк и переодевшийся в спортивную форму Ник трусцой выбежали на Марси-авеню и направились к Херберт Фон Кинг парку, где Майк раньше бегал вместе с отцом. Закончив пробежку, на выходе из парка они столкнулись с пожилой полной негритянкой, которая несла две огромных сумки с продуктами. Женщина тяжело дышала, то и дело останавливалась отдохнуть.