Kitobni o'qish: «Жизнь в движении»

Shrift:

* * *

Введение

Уже второй день мы сидели в катере посреди открытого океана и не могли поверить, что это происходит с нами. В баке закончился бензин, а в резервном, который по правилам нужно держать наполненным и перекрытым как раз для таких случаев, оказалось пусто. Каждый из нас впервые столкнулся с настолько плохой организацией поездки, но сейчас, когда на кону стояли наши жизни, мы думали не столько об этом, сколько о том, как выжить, если спасение не придет в ближайшие дни. Ночь была очень холодная, места на небольшой лодке было крайне мало, и спать пришлось на полу, прижавшись друг к другу, поэтому у каждого из нас к утру всё тело онемело.

Горячее панамское солнце сжигало кожу, и мы смастерили навес из подручных средств: гидрокостюмов, веревок и спасательного одеяла из алюминизированного материала, напоминающего фольгу. Безумно хотелось есть, а воды оставалось ничтожно мало. Мы решили, что пить ее нужно понемногу и строго в определенные часы, чтобы растянуть запас на как можно более долгое время – каждому изредка доставалась маленькая порция, которая могла лишь частично утолить жажду, но всё же помогала не отчаяться.

Ребята достали рыбу, которую мы выловили накануне, и нарезали небольшими кусочками. Смоченные в соленой океанской воде они были вполне хороши – благодаря им чувство голода немного притупилось. Чтобы рыба не пропала, мы «замариновали» ее в соленой морской воде и для просушки нанизали на гарпуны, которые прикрепили затем к крыше веревками.

Поймать еще рыбу мы не могли, потому что уже отплыли от места охоты, которое называется «банка». Это мель в океане, глубина над которой незначительна, около десяти метров, в то время, как глубина воды вокруг нее может достигать нескольких километров. Выглядит «банка», как подводная скала, а по своей природе имеет вулканическое или коралловое происхождение. В таком месте водится много мелкой рыбы, на которую из глубины приходят охотиться большие хищники.

Один из ребят хорошо разбирался в морском деле и знал, что под нами было примерно 300-400 метров в глубину, где никакой рыбы быть не могло.

В нашей группе было семь человек: почти все приехали из России и лишь один парень – из Эстонии. Мы познакомились незадолго до этого: на Facebook увидели пост подводного охотника о том, что он собирает группу для поездки в место под названием Hannibal Bank неподалеку от острова Койба, где проходит миграция желтоперого тунца. Все подвохи (так мы называем подводных охотников) мечтают заполучить трофейную рыбу весом в 200–300 килограммов, поэтому каждый из нас отправился в Панаму, полный надежд получить незабываемые эмоции.

Мы действительно их получили! С лихвой, я бы сказал. Койба – это очень экзотическое место, где по берегу спокойно разгуливают крокодилы, на деревьях сидят обезьяны с лицами, похожими на человеческие, а в дом забираются пауки размером с мужской кулак. Местным жителям опасно доверять, а предоплата услуг чревата тем, что вы ее не получите совсем либо получите в самом ужасном виде.

Накануне мы выехали рано утром на подводную охоту, отдалившись от острова на несколько десятков километров. День обещал быть интересным и насыщенным, и мы все были очень воодушевлены. Ни один из нас не думал о том, сколько бензина в баке, есть ли на борту провизия и сигнальная ракета на случай возникновения экстренных ситуаций, а также работает ли рация, – мы привыкли к тому, что в организованных поездках об этом совершенно не нужно заботиться. Лодку мы арендовали у бывшего гражданина Америки, который последние десять-двадцать лет жил в Панаме, и были уверены, что у него всё будет на высшем уровне и для беспокойства нет причин. Как же мы ошибались!

И вот мы стоим на катере посреди океана: без топлива, еды и какого-либо способа связаться с внешним миром. Когда мы осознали, в какой ситуации оказались, нас охватил истерический смех. Глупее ситуации придумать нельзя было: у каждого из нас уже накопился некий опыт поездок к тому моменту, и никто даже вообразить себе не мог, что нечто подобное произойдет с нами.

С нами было два панамца, которые управляли лодкой. Они всё время пытались связаться с береговой охраной, но им никто не отвечал. Мимо вдалеке проходили другие катера, мы сигнализировали им, но никто не замечал нас. Желтая куртка, привязанная к мачте для привлечения внимания, тоже не помогала.

Ситуацию ухудшало еще и то, что на море было сильное течение, – нас уносило всё дальше в открытый океан. Глубина не позволяла зацепиться за дно якорем, поэтому мы нашли другой выход. Для погружения в воду охотники используют пояса с грузами для того, чтобы сохранить нейтральную плавучесть на определенной глубине. Мы объединили все наши пояса, после чего закрепили их к связанным друг с другом банджам (специальным растягивающимся веревкам) и бросили в воду на глубину около двухсот метров, где нет такого сильного течения, как на поверхности. Таким образом, тяжесть позволяла оставаться катеру примерно на одном месте.

Как я уже упоминал, организация поездки со стороны панамцев была на очень низком уровне, но так получилось, что именно это нам и спасло жизнь! За три дня до случившегося в городе Дэвиде мы пытались взять в аренду две большие лодки: у нас была довольна большая группа, и нам, конечно, хотелось, охотиться с максимальным комфортом. В наличии была только одна лодка такого размера – ее нам дали сразу, а еще одну маленькую обещали отправить на следующий день. Мы внесли за нее стопроцентную предоплату в полной уверенности, что вскоре будем охотиться на двух судах. Не зря нас еще в России предупреждали, что доверять панамцам опасно, – до нас эта лодка добралась только на третий день. Но только подумайте, как удачно всё сложилось! На наше счастье, судно отправили позже обещанного срока и проходило оно рядом с нами в то самое время, когда мы нуждались в спасении!

Помню, мы перелезли в только что прибывшую лодку и сразу открыли холодильник в надежде увидеть там большой выбор напитков. Но в огромном шкафу был только лед, поверх которого лежали две банки пива. Это было еще одно подтверждение безалаберности панамцев. Неужели нельзя взять с собой пару литров воды? Ведь лодка идет в открытый океан – всякое может случиться, и, сломайся мотор, как выжить несколько дней под палящим солнцем?

Для того чтобы добраться до берега, панамцы решили прицепить тросом одну лодку к другой. Минут через сорок мы заметили, что на борту есть канистра с бензином, и спросили ребят:

– Почему вы взяли лодку на буксир? Она же не сломалась – нужно только залить топливо.

– О, точно. А нам и в голову это не пришло, – ответил панамец.

Мы все переглянулись между собой и только пожали плечами. Загадочные люди!

До того как нас спасли, помню, мы сидели в катере посреди открытого океана, покачиваясь на волнах, я смотрел в бесконечную даль и перебирал в голове кадры из различных фильмов, где герои терпели бедствие на воде, оставаясь в шлюпке или на небольшом плоту без какой бы то ни было провизии. Большинство из этих историй заканчивались трагично: в одних люди погибали от жажды и голода, а в других и вовсе начинали поедать друг друга, чтобы выжить, – зачастую жертву выбирал жребий, который тянули герои, понимая, что это единственный шанс спастись хоть кому-то. Сюжеты многих фильмов были основаны на реальных событиях. А что произошло с теми, кого не удавалось найти, можно только догадываться.

https://www.youtube.com/playlist?list=PLzu3tQjyYP9my5hNwBGACIVlyyWEjYhAU

Когда я смотрел эти фильмы, даже представить себе не мог, что нечто подобное однажды может случиться со мной. Да и на лодке осознать до конца происходящее мне так и не удалось. Только по прилете в Москву я понял, насколько опасна была ситуация, в которой мы оказались и какие ужасные последствия могли наступить.

Это научило меня серьезнее относиться к вопросам безопасности. Теперь я всегда проверяю, есть ли всё необходимое для того, чтобы выходить на катере в открытое море, достаточно ли в баке бензина и работает ли рация, потому что на личном опыте убедился: ни в коем случае нельзя надеяться на авось.

Всё, что происходило с нами в эти и другие дни в Панаме, я снимал на камеру – со мной всегда были три заряженных аккумулятора, которые работают по четыре часа кряду. По приезде я смонтировал видео и выложил его на свой YouTube-канал, где количество подписчиков на тот момент не превышало сто тысяч человек. Это было пять лет назад. Сегодня на него подписаны почти 1,5 миллиона человек.

https://www.youtube.com/watch?v=TIXkhqEtu5Q

Уже более десяти лет я занимаюсь подводной охотой, а путешествия стали основным образом моей жизни. Я часто оказываюсь в насыщенных, экстремальных и наполненных яркими эмоциями поездках, о которых рассказываю не только на YouTube-канале, но и в социальных сетях. В Instagram за моей жизнью следят свыше миллиона подписчиков, и зачастую именно они знакомят меня с новыми местами, куда бы я ни приехал.

Еще не так давно я жил в общежитии, работал в компании за мизерную зарплату в десять тысяч рублей и мог только мечтать о морских круизах и поездках в самые отдаленные уголки света. Помню, как читал в LiveJournal Сергея Долю, известного путешественника, и удивлялся тому, как ему удается половину месяца работать, а другую половину проводить в поездках. Я мечтал, чтобы моя жизнь стала схожей с его, но всё сложилось еще лучше, чем я мог себе тогда представить.

Мне удалось побывать на всех континентах – и не только в качестве путешественника, но и в составе уникальных экспедиций. Я был участником операции по спасению гренландского кита, застрявшего в протоке озера Большое на острове Большой Шантар в Охотском море побывал в закрытом районе одного из самых опасных городов в мире – Йоханнесбурга в ЮАР, участвовал в проведении прямой трансляции видеоконференции с президентом России Владимиром Путиным из Антарктиды, посещал такие деревни в Замбии, где никогда не видели туристов, участвовал в Gumball – «ралли миллиардеров» – и вместе с такими известными людьми, как актер Эдриан Броуди, певец Ашер, предприниматели Игорь Рыбаков и Дима Волков, объехал на спорткарах всю Европу и Японию И это лишь часть невероятных поездок, которые мне посчастливилось совершить.

https://www.youtube.com/watch?v=tSZ0608xHlk

В 2018 году я посетил более тридцати стран и провел в России в общей сложности всего один месяц. А пока эта книга выпускалась, я вместе с Владимиром Перельманом открыл сеть ресторанов, осуществив мечту детства. Мало кто знает, но YouTube-канал я когда-то назвал «Александр Кондрашов» не просто так. Я подумал, что, если стану однажды популярным, мое имя превратится в бренд, и тогда я смогу назвать свое будущее заведение так же, что обязательно привлечет к нему большое количество посетителей. И вот недавно я летел на одно мероприятие и познакомился в самолете с Владимиром, одним из лучших рестораторов России. Стоило мне рассказать о своей давней мечте, как он предложил открыть совместный проект.

https://www.youtube.com/watch?v=pxdsw4VqXds.

Та малооплачиваемая работа, о которой я писал выше, помогла мне в свое время накопить достаточно опыта, чтобы начать развивать собственный бизнес. Я родился в простой военной семье и с детства знал, что дисциплина и упорный труд всегда дают результат, поэтому несколько лет упорно вникал в детали и специфику вагонного бизнеса: усердно работал и долгое время не позволял себе дорогих покупок, а тем более затратных поездок. Уверен, что именно такой подход позволил мне стать впоследствии совладельцем успешной компании, специализирующейся на логистике и продаже железнодорожных вагонов, которая сегодня приносит достаточно денег, чтобы я мог ездить, куда хочу и когда хочу. Сделать возможными мечты о частых и увлекательных путешествиях по миру мне удалось благодаря своим стараниям и вере в собственные силы.

Я также основал рекламное агентство полного цикла: мы создаем креатив, придумываем рекламу для брендов с нуля, снимаем клипы, продюсируем каналы на YouTube, развиваем Instagram-страницы, придумываем интересные проекты для продвижения блогеров, делаем конкурсы со звездами.

Практически во всех моих поездках, даже иногда экстремальных, меня сопровождает моя любимая супруга Настя, с которой мы рука об руку идем уже более десяти лет. Вместе мы создаем видео о нашей жизни и путешествиях, причем большую часть контента составляют будничные истории – они интересны зрителям не меньше наших передвижений по миру.

В этой книге я хочу рассказать вам о том, как стал предпринимателем и тревел-блогером, в какой среде рос, что помогло мне в достижении поставленных целей и какие жизненные принципы легли в основу моего успеха. Уверен, что многим из вас они могут быть так же полезны!

Принцип 1 Верить в себя и ставить цели!

Недавно я прошел курс ораторского мастерства у Ицхака Пинтосевича. На одном из занятий он рассказал, что до того, как начать свое выступление перед аудиторией, нужно вспомнить момент в жизни, когда вы достигли чего-то большого и испытали при этом настоящую эйфорию, а потом постараться войти в это состояние. Первое, что мне пришло в голову, – это день, когда я получил документ из МИФИ с информацией о моем зачислении. Только представьте, я уже знал, что меня приняли в МАИ, а теперь выяснил, что стал студентом еще более престижного вуза, в котором к тому же мне предоставлялось общежитие. Я, обычный парень из провинции, имею возможность выбрать, в какой из двух столичных вузов пойти учиться!

Помню, как шел по улице, часто дышал, сжимая в руках бумажку, и не верил своему счастью. Я был очень голодный, поэтому купил в первой попавшейся палатке батончик Snickers. Ем его с большим аппетитом, смотрю на документ и думаю: «Всё, я поступил! Я поступил и уеду из своего городка навсегда! Я буду жить в общаге и учиться в крутом вузе! Я студент! Вряд ли сейчас на земле найдется человек счастливее меня!» Я испытывал колоссальное чувство гордости, потому что чувствовал себя настоящим победителем.

От сладкого еще больше закружилась голова, а за спиной, казалось, выросли крылья. Ощущения были фантастические – одни из лучших, которые я когда-либо испытывал.

Приехав в тот день домой, я бегал по квартире и кричал: «Мама, я поступил! Ты представляешь?! Я буду студентом вуза!» А потом рассказал всем своим друзьям и знакомым о своем зачислении, испытывая при этом какую-то невероятную радость.

«Ребята, вы представляете, я буду учиться в МИФИ?» – с диким восторгом говорил я им. Как же мне нравилось повторять эти слова снова и снова! Я сам смог поступить в один из лучших вузов страны и держал хвост трубой. Меня переполняло чувство гордости, ведь я приложил немало усилий, чтобы стать студентом, и теперь наслаждался результатом своего упорства и стараний.

До переезда в Москву

Я родился в семье военного. Мой отец был в звании прапорщика, а мама работала воспитательницей в детском садике. У меня было самое обычное детство, как у большинства ребят в нашей стране в начале 90-х годов. Пожалуй, основная особенность заключалась в том, что моя семья жила в закрытом военном городке, вокруг которого был высокий забор с колючей проволокой и где проходить на территорию можно было только по специальному пропуску через КПП. Это была секретная образцово-показательная воинская часть, и ее, конечно, круглосуточно охраняли.

Времена были довольно суровые – отцу, как и всем военным тогда, не выплачивали зарплату, – и, чтобы прокормить семью, родителям приходилось выкручиваться.

Однажды я пришел вечером домой и увидел отца, который что-то старательно выкладывал на обеденный стол. «Странно, – подумал я, – неужели сегодня папа накрывает на ужин?» Когда я подошел ближе, то увидел, что засервированный стол был не такой, как всегда: на тарелках вместо горячих блюд лежали талоны на еду. На одном было написано «макароны», на другом – «тушенка», а на третьем – «гречка».

– Теперь мы будем жить так, – сказал нам отец, аккуратно поправляя вилки.

Было очевидно, что задержка зарплаты серьезно отразится на семейном бюджете, и отец (а вырос он в деревне) сразу решил: без натурального хозяйства нам просто не выжить. Он многое научился делать своими руками, поэтому соорудить для него что угодно было не проблемой. Недалеко от дома отец возвел гараж и пристроил к нему небольшой сарай, в котором мы держали кроликов, кур, индюков, свиней, коз и телят.

Такое хозяйство очень нас выручало: даже когда мы не могли купить что-то в магазине, в доме всегда были продукты. Один раз в год мы резали бычков, продавали мясо, и на эти деньги родители могли приодеть нас с сестрой к школе и купить что-нибудь из бытовой техники.

Ухаживать за бычками было непросто. Мы жили в квартире двухэтажного дома, и я несколько раз в день носил оттуда в сарай горячую воду, запаривал комбикорм и шел с этим пойлом на пастбище к бычкам. Зимой мы держали животных внутри сарая, поэтому я кормил их прямо там. Помню, у бычков была такая мощная шея и они так жадно ели свой корм, что мне приходилось руками и ногами держать ведро, чтобы они его не перевернули. Не всегда мне удавалось справиться с их напором – часто пойло разливалось на землю, и тогда я возвращался домой, чтобы принести им новую порцию.

Было так обидно, когда все мои друзья шли вечером на дискотеку, а я – нет, потому что мне нужно было вычистить сарай и накормить бычков. А еще я очень стеснялся, когда ребята со школы видели меня с ведрами на улице. Некоторые из них кричали: «Привет, колхозник! Что ты там несешь? Навоз?» Мне каждый раз было так стыдно – хотелось провалиться сквозь землю.

Из-за того, что меня постоянно дразнили в школе, я получил серьезную психологическую травму на долгие годы. До недавнего времени я никому не рассказывал о том, что в моей семье было такое хозяйство. Но сейчас я, конечно, понимаю, что в этом нет абсолютно ничего постыдного, – мы жили в сложные времена, и мой отец нашел честный способ прокормить семью. Он научил меня справляться с любыми трудностями и никогда не опускать рук. У меня нет короны на голове, и для того, чтобы прокормить семью, я сделаю любую физическую работу.

Помимо сарая, у нас прямо под окнами был небольшой огород. Его и несколько соток арендованной в поле земли мы засаживали картошкой. Кто не знает, это очень кропотливый процесс. Весной нужно разрыхлить землю, сделать лунки, разложить в них клубни вместе с удобрением, затем грядки нужно пропалывать от сорняков, окучивать кусты, всё лето собирать колорадских жуков, а осенью – выкапывать урожай. Перед тем, как убрать картошку в погреб, ее просушивают, а зимой перебирают и выбрасывают гнилые клубни, чтобы они не испортили остальные.

Из-за всех этих сложных ритуалов я возненавидел картофель. Мне просто психологически было сложно его есть, поэтому казалось, что у него отвратительный вкус.

Как-то родители уехали к бабушке на неделю, а я остался дома один. В первый же день мы с друзьями сходили на дискотеку, потратили там все деньги, а потом устроили у меня вечеринку. На следующее утро я понял, что из тех денег, которые родители оставили на еду, не осталось ни рубля. За окном виднелся наш огород с картошкой. Я был такой голодный, что, недолго думая, вышел на улицу, выкопал себе несколько клубней, пришел домой и пожарил их с луком. Сижу, ем и думаю: «Надо же, какая картошка вкусная!»

Когда приехали родители, первым делом стали хлопотать на кухне.

– Я пожарю нам с отцом картошку. Хочешь, я сварю для тебя макароны? – спросила мама.

– Не нужно. Я буду то же, что и вы! – ответил я.

Родители на минуту замерли в изумлении, а потом папа сказал:

– Нужно почаще тебя оставлять одного дома – в этот раз точно пошло на пользу!

Когда мне совсем нечего было есть, я смог по-другому посмотреть на картошку, которую так сильно ненавидел, и понял тогда, что не стоит быть категоричным по отношению к каким-то вещам. Это легко может поменяться в зависимости от ситуации.

Любовь к драйву

С детства меня тянуло ко всевозможной технике, и, когда я учился в восьмом или девятом классе, отец купил мне мопед, чтобы я научился с ним обращаться и понял, как устроен двигатель внутреннего сгорания, поршень, цилиндр и прочее. Мопед постоянно ломался, поэтому я чаще не ездил на нем, а тащил в гараж, чтобы починить. Помню, я постоянно покупал запчасти, потом разбирал двигатель, долго ковырялся в нем, собирал обратно, а после обнаруживал, что какая-то деталь оставалась лишней. Мопед после такого ремонта работал, но недолго, и мне снова приходилось его разбирать.

По закону ездить на мопеде разрешалось с шестнадцати лет, но, несмотря на то, что мне было всего четырнадцать, я всё равно катался на нем по городу. Мы жили напротив двухэтажного здания с милицейским участком, и все его сотрудники хорошо знали мою семью. Увидев, как я разъезжаю на мопеде, они пытались меня поймать, и, когда им это удавалось, они вырывали провод, соединяющий катушку зажигания со свечой, и закидывали его в бак с бензином. И тогда нужно было катить мопед в гараж, брать спицу и пытаться ею достать этот провод. Был еще один способ добраться до него: снять бак и полностью слить бензин. Ни то ни другое, как вы понимаете, не приносило особого удовольствия, поэтому я старался не попадаться лишний раз на глаза патрульным.

Однажды вечером, когда уже стемнело, я катался по городку и увидел, что за мной едет милицейская машина. Я решил прибавить скорость: мне совсем не хотелось катить тяжелый мопед в гараж, чтобы доставать там из бака провод.

Машина тоже начала ехать быстрее. Ну, думаю, не отстанут – в очередной раз хотят меня поймать. Пришлось еще добавить газу. Еду и почти ничего перед собой не вижу, потому что вокруг темно, а фары плохо работают. У преследователей свет от фар, как раз наоборот, был очень яркий и сильно слепил глаза, когда я нервно оборачивался, чтобы понять, насколько приблизился автомобиль. Чтобы оторваться, я стал ехал всё быстрее.

В какой-то момент я почувствовал, что лежу на земле. Открыл глаза и увидел над собой черное небо и клубы пыли. Рядом была большая труба. Оказалось, что я упал в яму, которую вырыли прямо посреди дороги, чтобы починить водопровод. Никакого ограждения рядом с ней не было.

В больнице выяснилось, что у меня компрессионный перелом позвоночника. На восстановление и реабилитацию ушло много времени, а травма до сих пор дает о себе знать ноющей болью в спине. Но я считаю, что мне тогда еще повезло: если бы я упал на ту самую трубу, то, скорее всего, погиб бы.

Пока лежал в больнице, ко мне постоянно приходили толпы ребят, хотя в палату мало кому из них удавалось пройти. Для посещения больного выдавали только один халат, чтобы большое количество посетителей не создавали шум. Но ко мне всегда тихонько пробиралось больше одного человека: друзья просто натягивали халат на двоих. Те, кто так и не смог попасть вовнутрь, кричали на улице: «Саня! Кондр, выходи!» И хотя вставать мне категорически не разрешалось, просто игнорировать своих друзей я не мог, поэтому нарушал постельный режим и взбирался на подоконник. Просто для того, чтобы им помахать. В конечном итоге на меня надели гипсовый корсет и, выписав раньше положенного времени из-за несоблюдения постельного режима, отправили домой.

Со мной в детстве постоянно приключались какие-то истории, и всё потому, что я был очень активным ребенком и никогда не сидел на одном месте. Каждый раз я придумывал для себя и друзей какие-то активности, а иначе в маленьком городке было бы просто невероятно скучно жить.

Мои родители

Иногда в соцсетях меня называют мажором. Они думают, что я родился в золотой колыбели и всё, что я имею, мне подарил отец. Как вы уже поняли, это не так. Отец мне дал многое, но не в материальном плане: он приучил к труду, научил, как решать бытовые трудности, объяснил ценность каждого заработанного рубля. Именно благодаря этому я впоследствии смог всего добиться самостоятельно и сегодня помогаю своим родителям.