Kitobni o'qish: «Дневники сына человеческого, или Хроника Кумранских манускриптов»

Как ни злы люди, они всё же не осмеливаются открыто преследовать добродетель. Поэтому, готовясь напасть на неё, они притворяются, будто считают её лицемерной, или же приписывают ей какие-нибудь преступления.

Франсуа де Ларошфуко

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Глава 1

Этот день почти ничем не отличался от сотен и сотен предыдущих, проскользнувших по столице суматошными суетливыми тенями. И всё-таки среди мешанины важных и не очень заметных событий можно было обнаружить крупицы чистой истории, из которых природа ткала полотно минувшего прошлого. И, может быть, именно такой крупицей была встреча любопытной парочки за столиком одного из многочисленных московских ресторанов.

Они пришли в ресторан вместе, но, кажется, не совсем близко были знакомы, ибо пока читали меню, выбирая кушанья, нет-нет, да и бросали украдкой оценивающие взгляды друг на друга.

– Я не знаю, интересной вам покажется моя книга, или же попадёт в разряд проходных шаблонов, – решился нарушить парень затянувшееся молчание, – но я всё же очень благодарен вам хотя бы за то, что не отказались разделить со мной трапезу.

– Ух ты, как оригинально, – улыбнулась девушка. – Но, кстати, женщины редко отказываются от ни к чему не обязывающих подарков. Или ваше угощение – это всё-таки путь к благосклонности редактора?

– Видите ли, – смутился парень. – Я действительно рад, что вы согласились на моё предложение, только не вызывайте меня на неоткровенность. Думаете, я начну отнекиваться, мол, что вы, что вы, никакой задней мысли у меня нет, и не было? Ведь так? Все равно не поверите, да и неправда это будет. Но честно скажу, я рад вашему обществу и надеюсь, что книга моя вам понравится без ресторанных подарков, авторских ухищрений и прочая. С другой стороны, у меня была всё-таки весомая причина пригласить вас в ресторан. Сомневаюсь, что просто так вы бы согласились пойти отобедать с первым встречным. Ведь так?

– Так, так, – кивнула его собеседница. – Я действительно давно не была в ресторане, поскольку не хожу по приглашению первого встречного.

– А второго?

– И второго тоже, – рассмеялась девушка. – Но вы уже не первый раз штурмуете наше издательство. И почему именно у нас вы захотели издать свою книгу? Сейчас издательств много и можно найти, где вас примут с первого предъявления.

– Да, я знаю, – согласился парень, – но вы, Настенька, ой…

Парень поперхнулся, потому что до сих пор он свою спутницу называл только Анастасией Николаевной – к главному редактору довольно крупного столичного издательства по-другому нельзя. Девушка тоже заметила промашку потенциального автора и с усмешкой наблюдала, как тот наливает себе в стакан минералку, запивает всё спасительными глотками и отыскивает весомые оправдания.

– Ничего, Ярослав, ничего, – пришла она к нему на помощь. – Мы ведь не на территории офиса. Зовите меня просто Анастасией. Так на чём мы остановились?

– На издательствах, – отдуваясь, напомнил Ярослав. – Я хотел сказать, что вы, Анастасия, заработали своему издательству рейтинг исторически правильного, неподкупного центра, не соглашающегося на публикацию того же американского Дэна Брауна, которого и писателем-то назвать можно с большим трудом, но которого большими тиражами выпускает АСТ. Или, скажем, Донцову, Шилову, Маринину, которых веером штампуют в издательстве «Эксмо».

– Ну, вы, положим, не знаете, что и у нас мусору много выходит…

– Но не так много, как у ваших коллег, – перебил даму её собеседник. – Что ни говори, а заработать статус благородного издательства – на это надо много сил, возможностей, желания и, главное, умения. У вас это получилось на все сто, поэтому, зачем мне искать что-то или кого-то, если есть королева издательского мира?

– М-да, – хмыкнула Анастасия. – Но, если хочешь, чтоб рядом была королева, постарайся сначала сам стать королём, как говорят в народе. Или вы уже считаете себя королём литературы или развлекательного бизнеса, как, скажем, заграничный Стивен Кинг или его коллега Стивен Спилберг?

– Вовсе нет, – мотнул головой Ярослав. – Просто в руки обыкновенному человеку попадают иной раз такие материалы, что не поделиться полученным знанием с ближними – это просто преступление.

– Именно такова ваша книга?

– Ну, может быть, она не так уж необходима нечитающим. Может быть, лишь думающим найдётся здесь пища для ума. Мне так кажется. Причём, я постарался преподнести сюжет с криптографическим уклоном, дескать, мне никогда не добраться до логики вещей, тем более до настоящей истины, а вот мой читатель, думающий и сообразительный, всё поймёт, обо всём догадается и, может быть, укажет когда-нибудь мне на решение проблемы, то есть на незамеченную истину.

– Да, я вас понимаю, – кивнула его собеседница. – Только за годы работы в издательстве я по роду службы не раз сталкивалась с авторами всех ранжиров и апломбов. Так вот, ни одного из авторов нет, не было и не будет, который не станет утверждать, что его книга – наиболее актуальна, интересна и нужна на сегодняшний день бедному голодному читателю. Что именно его труды вызовут небывалый, даже глобальный интерес, под который срочно и просто необходимо увеличивать тираж минимум до ста тысяч экземпляров.

– Хорошо, хорошо, – согласился автор. – Только слыхали ль вы, чтобы кто-то, где-то рассказывал о жизни Иисуса Христа до тридцати лет? Ведь в Евангелие, по сути, описаны последние три года жизни Сына Человеческого.

– Почему? – удивилась Анастасия. – В Евангелии от Иоанна описывается, как родители впервые привезли мальчика в Иерусалим на праздник. Тогда Иисусу было всего двенадцать лет. Он всенародно обличал в храме саддукеев и фарисеев. Все удивились, откуда у ребёнка такой ум? И далее написаны были апокрифы, Евангелие от Фомы, от Марии, где разные свидетели, либо сподвижники описывают жизнь юного Сына Божия. К сожалению, многие из апокрифов утеряны, а оставшиеся не были канонизированы на Никейском соборе, поэтому к ним мало кто обращается. Но они всё-таки существуют.

– Да, я знаком с этой литературой, – вздохнул Ярослав. – Только в том-то и беда, что все существующие «свидетельства» написаны много позже пребывания Сына Человеческого на земле. Никто или почти никто из именитых летописцев не вспоминает о том, когда мальчик учился в монастыре ессеев, не упоминают его паломнической поездки на Тибет, а оттуда – в Аркаим, столицу Сибирского царства Десяти Городов. Никто даже не упоминает о том, что Иисус умел писать и сам иногда заносил свои мысли на пергамент.

– Ого! – воскликнула девушка. – Вы, я вижу, дали волю своей фантазии и внесли в книгу много таких вещей, проверить которые просто-таки невозможно. И если в ней речь идёт о младенчестве и юношестве Иисуса Христа, то где мне взять подтверждающий материал? Ведь Сын Божий – это не какой-нибудь агент 007 из Голливуда. Против исторически неподтверждённых материалов восстанет весь нынешний христианский мир, и католическая инквизиция постарается затащить на костёр не только автора, а так же и редактора, посмевших замахнуться на неприкасаемое.

– Я понимаю вас, – горько улыбнулся Ярослав. – Ещё как затащат. Недаром инквизиторы до сих пор хвастаются, что всего за сто пятьдесят лет сожгли более тридцати тысяч опознанных ими еретиков. Но никто из них не упоминает о том, что первая реальная церковь возникла только 140 году новой эры. Её основателем был богатый судовладелец Марцион. Он полностью отвергал Ветхий Завет и впервые обозначил все воспоминания апостолов словом Евангелие, то есть Благая Весть, но признавал только труд апостола Луки. В его церкви появилось первое Священное Писание, где очень большое внимание уделялось апостолу Павлу. По мнению Марциона христианство должно вытеснить всё, связанное с еврейскими традициями Ветхого Завета, в том числе и книги пророков.

Он говорил, что Иисус явился, чтобы указать Новый путь, но не оглядываться на старый. За это Марцион, как первый основатель церкви Христовой и первый еретик был отлучён официальной церковью в 1141 году. А всякое упоминание о нём считается с тех пор богохульством.

Почти в то же время, кажется в 180 году Ириней Лионский выпустил пятикнижие «Против ересей», в которых впервые были собраны вместе только четыре Евангелия, существующие поныне. Также впервые Ириней Лионский даёт понять, что объединённая и централизованная Церковь является мерилом истины. Всякая децентрализация являлась свидетельством заблуждений. Под этот ярлык угодила и Россия, несмотря на то, что христианство на Руси зародилось не от князя Владимира, внука княгини Ольги, а от апостола Андрея Первозванного. Вспомните, некоторые гарные украинские парубки до сих пор не отрицают, что Киев-град зарождён был с лёгкой руки Андрея Первозванного, воздвигнувшего крест на киевской возвышенности.

К тому же, вы сами, Анастасия, только что упомянули о Никейском соборе. Он, вроде бы, состоялся в 320 году. Именно на нём были сформированы критерии, по которым впоследствии стали отбираться тексты Нового Завета, а остальные рукописи обозначались как еретические апокрифы. Всё противное Никейским догмам подлежало уничтожению.

– Вы, молодой человек, отменно владеете историческим материалом, – хмыкнула Анастасия. – Похоже, в архивных анналах вы докопались до сути религий различного толка и готовы эту информацию преподнести народу как небольшой атомный взрыв местного значения, не задумываясь при этом, что может произойти переворот сознания у большей части населения планеты. Этого в первую очередь не допустит католическая церковь, ибо «разделяй и властвуй», но не покушайся на догмы. Может, вы готовы объявить преступниками, еретиками и стяжателями власти все известные ныне конфессии?

– Ну, не все конечно, – пожал плечами Ярослав, – но довольно многие совершают преступления «во славу Божию». Скажем, те же иезуиты и масоны, прикрываясь крестом и именем Божьим, до сих пор совершают настоящие убийства, попирая шестую Заповедь – Не убий! Иезуиты отличились тем, что ранее с 1234 года они были известны как орден доминиканцев, основанный Домиником де Гусманом. Чувствуете?

– Что именно?

– Фамилия настоящего заинтересованного лица. Гусман – испанский еврей, поставивший своей целью уничтожение всех еретиков попавших в его лапы. Но костры «святой» инквизиции наибольшее распространение получили только в пятнадцатом веке. Кстати, французы тогда же радовались сожжению Жанны д`Арк, ведьмы, избавившей страну от английской интервенции.

А масоны, бывшие тамплиеры, впервые проявили себя уничтожением катаров.

– То бишь, еретиков? – ядовито усмехнулась Анастасия.

– Да, если клан катаров, где люди воспитывали детей исключительно с любовью к ближнему, можно назвать еретическим. Катары принимали в свою веру любого, кто отказывался от погони за властью, насилия и поклонения Золотому тельцу. Развалины их последней крепости Монсегюр в Пиренеях между Францией и Испанией сохранились по сегодняшний день. Но масоны после сожжения Жака де Моле, тамплиеровского гроссмейстера, никогда уже не были отдельным органом социального значения. В ложи масонов входят люди различных сословий, каст и верований. Да-да, я не оговорился. У этого вида человекоподобных каннибалов одна задача: поставить весь мир на колени и контролировать дыхание каждого, живущего на земле. Поэтому для достижения цели у них все средства хороши. Недаром же промасонская еврейская Америка 11 сентября 2001 года «позволила» совершить террористический акт бен Ладену. После этого Усаму бен Ладена объявили террористом номер один, а ФБР и ЦРУ вместе с правительством США получили возможность безнаказанно хозяйничать в любой стране нашей планеты, прикрываясь борьбой с терроризмом. То есть в силу вступил старый иезуитский приём: делать собственные делишки, прикрываясь чем-то значимым, например, крестом.

Тут уж выбор за вами: либо всю жизнь дрожать перед насильниками, либо делиться с благодарным читателем фактами, случайно попавшими к вам в руки.

– Но я не хочу, чтобы меня кто-то распинал за непроверенные факты! – снова воскликнула Анастасия. – Умирать за фантасмагорическую идею – это удел, скажем, тех же коммунистов, но никак не издателя, мечтающего поделиться с читателем радостью.

– Ваше восклицание очередной раз подтверждает, что вы совсем не знакомы с учениями Сына Божия, – усмехнулся Ярослав. – Вот вы сейчас с жаром воскликнули, дескать, «не хочу, чтобы меня кто-то распинал за непроверенные факты». Смею вас уверить, что для Всевышнего не существует человеческого «хочу» и «не хочу». Мысли ваши возносится к Богу только реальными существенными образами. И, если убрать из вашего восклицания «не хочу!», то мольба примет диаметрально противоположный смысл. А когда вас распнут, то есть Всевышний выполнит вашу просьбу, вы опять воскликните: «За что?!». Теперь понятно за что Бог чаще всего наказывает? И ещё. Кто вам сказал, что факты, изложенные мной в книге, не проверены?

– У вас есть подтверждения или исторические источники?

– Есть, ещё какие, – утвердительно кивнул Ярослав. – Я сейчас вам кое-что расскажу. Но наш стол уже ломится от всякой всячины, даже испанскую «Мадеру» принесли, а мы с вами играем в труса перед какими-то страшными масонами, грозящими вам из-за шторы корявым пальцем.

С этими словами парень кивнул в сторону ресторанного окна, завешенного плотной муслиновой шторой цвета нежного персика, и Анастасия невольно оглянулась, чем явно развеселила своего собеседника.

– Вы простите, что я без галстука, – извинился Ярослав. – Ведь в ресторан особенно с дамой положено ходить в «протоколе».

Костюм хорошего покроя и красивая рубашка явно свидетельствовали о том, что одежда куплена Ярославом не в магазине фабрики «Большевичка». Анастасия тоже выглядела для ресторана неплохо: строгий брючный костюм и блузка с затейливой рюшечкой. Но девушка всегда на работу являлась, так сказать, при параде, потому что в таком виде можно было пойти и в театр, и куда-нибудь на приём.

– Вы, молодой человек, немного отстали от жизни, – улыбнулась девушка. – Сейчас в нашем государстве в рестораны и театры уже давно пускают мужчин без галстука, лишь бы он не шокировал своим видом отдыхающих соседей.

Тут к их столику повара в белых колпаках и таких же передниках подкатили тележку на колёсиках, уставленную всевозможной кухонной посудой, баночками со специями и пузырьками с уже готовой подливой. Спутница Ярослава непритворно удивилась, так как не ожидала никакого шоу от поваров местной кухни и вопросительно вскинула глаза на своего улыбающегося кавалера.

– Я решил удивить вас, Анастасия, и заранее заказал кушанье, которое будет готовиться прямо у нас на глазах, – пояснил он. – Признаться, я и сам ещё не пробовал то, что нам должны приготовить, но необычное блюдо носит такое же необычное название.

– Интересно, и что это такое? – глаза девушки светились неприкрытым женским любопытством. Надо же! Повара примутся готовить кушанье прямо на глазах у зачарованной публики! Такого в русских ресторанах ещё никогда не было. Во всяком случае, в те времена, когда Анастасия нет-нет, да и посещала ресторацию, аналогичных проделок не выкидывали даже самые искусные повара.

– Перед нами будет сейчас запечён «Хвост дьявола», – объявил Ярослав.

– Что?! – ахнула девушка.

– Вы не ослышались, – улыбнулся её собеседник. – Тутошние повара запекут перед нами рыбу, которую в Италии называют «Хвост дьявола». Не знаю, откуда у рыбы появилось такое одиозное название, но говорят, что этот «хвост» чертовски вкусен, даже пальчики оближешь.

– Да уж, удивлять вы умеете, – покачала головой девушка. – С одной стороны – книга о юности Иисуса Христа и возникновении христианства, с другой – «Хвост дьявола». Это, так сказать, на закуску. Отведав такое, поневоле задумаешься: а какому Богу или идолу молится сам автор?

Ярослав с улыбкой проглотил её маленький укол, но продолжение разговора к месту было отложить на потом, потому что трое итальянских поваров принялись колдовать над диковинной рыбой. Прямо возле стола заказчиков они разожгли огонь на небольших «поленьях» сухого спирта, лежащих в изящном медном тазике, который водрузили на верхнюю полку тележки на колёсиках. Сверху на тазик постелили тонкий металлический лист, выполняющий, видимо, роль жаровни, набросали на него множество уже нарезанной овощной приправы, полили каким-то остро пахнущим соусом и в этот овощной винегрет поместили две тушки уже потрошеной рыбы.

– Это и есть хвалёный «Хвост дьявола»? – с сомненьем спросил Ярослав у одного из поваров.

– Не извольте сомневаться, господин хороший, – на ломанном русском заговорил повар. – Эта рыб есть у нас в судке.

Повар ловко вытащил из-под крышки судка из нержавейки, стоящего на нижней полке столика ещё неосвежёванную рыбу, устрашающий вид которой запросто мог вызвать дрожь в коленках любого нервного рыбака, попадись эта рыбка ему на крючок.

– «Хвост дьявола»! – повар картинно подцепил рыбину под жабры одной рукой и в то же время показывал на неё указательным пальцем другой. – Очистить новый рыб?

– Не надо, – мотнул головой Ярослав. – Я вам верю. Хотелось только взглянуть на саму рыбу. Ведь ни я, ни моя дама не то, чтобы не видели, а даже не слыхали о вашей удивительной рыбе.

– О, это ещё один необыкновенный историй! – снова улыбнулся повар. – Говорят, сам Апулей когда-то любил кушать этот рыб прежде, чем работать.

– Вот-вот, – хмыкнул Ярослав. – А потом сам превратился в Золотого осла, и все его приключения записал только после того, как снова стал человеком.

– А что? Это любопытная идея! – воскликнула Анастасия. – Вот будет здорово, если вы, отведав этой удивительной рыбы, тоже превратитесь в Золотого осла!

– Не получится, – парировал Ярослав. – Кто же тогда в Иерусалим к Шиману поедет? Осла без хозяина сейчас ни один пограничник через кордон не пропустит. Времена нынче не те.

– Вот тебе раз, – удивилась девушка. – Вы собрались в Израиль ехать?

– О, Господи! – закатил глаза Ярослав. – Я же вам уже несколько раз рассказывал, что та книга, которую я вам принёс, написана на настоящем историческом материале.

– Каком?

– Историческом!

Ярослав на минуту замолчал, покачал головой, дескать, с бабой свяжешься – сам бабой станешь, но ничего не сказал. Лишь только через минуту, стараясь подыскать какие-то проникновенные слова, начал снова:

– Дело в том, что в Израиле у меня работает друг детства Шимон. Он профессиональный археолог, хороший парень, но несколько лет назад его родители решили вернуться на свою историческую родину и сына, конечно же, с собой прихватили. Только Шимон и в Иерусалиме нашел, чем заняться. Там, оказывается, есть археологический университет, с находками и разработками которого считаются даже в заносчивых научных кругах Соединённый Штатов и Англии. Так вот, вскоре после окончания Второй Мировой в предгорьях возле Мёртвого моря израильские археологи обнаружили в одной из тамошних пещер глиняные амфоры, в которых было не вино, не золото, а множество пергаментных и папирусных свитков, почти прекрасно сохранившихся до наших дней, потому как амфоры были наглухо запечатаны сургучными печатями. И вот, израильские археологи сломали печати на библейских сосудах, а перед очами у них предстало такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

– А можно поточнее?

– Послушайте, Анастасия, неужели вы ни разу не слышали об этих нашумевших манускриптах? – удивился Ярослав.

– Слыхала, конечно, – кивнула девушка. – Однажды даже в интернете наткнулась на досужие сплетни по этому вопросу, но не обратила на проходное словоблудие особого внимания, поскольку приняла это за очередную журналистскую «утку», приперчённую и политую соусом.

– А зря, – мотнул головой Ярослав. – Такие исторические факты упускать из виду не следует. Если интересно, то загляните как-нибудь в тот же интернет и найдите труды о кумранских рукописях австралийского востоковеда Барбары Тиринг. Эта женщина всерьёз взялась за расшифровку попавших в её руки документов и обнаружила тот факт, что летописцы кумранской общины писали о деяниях тех же людей, о которых упоминают четыре известных евангелиста. Только имена этих исторических личностей скрыты под псевдонимами. Может, в кумранской общине так было принято, может, ещё что, но сопоставляя Евангелие, Деяния апостолов и их письма, стало доподлинно ясно, что тексты писаны об одних и тех же личностях.

– Интересно, а о ком, если не секрет?

– Ну, скажем, – продолжил Ярослав. – Скажем, кого вы сможете узнать в Истолкователе закона, или в Праведном наставнике, или же Нечестивом священнике?

– Погодите, так сразу определить что-нибудь довольно трудно, – возразила Анастасия. – Это можно, наверное, но только ознакомившись с трудами вашей Барбары Тиринг.

– Не так-то это и трудно, – улыбнулся Ярослав. – То есть, не так страшен чёрт, как его малюют. Доподлинно известно, что Иисус Христос не раз произносил одну любопытную фразу в спорах с саддукеями, дескать, не уничтожать пришёл я ваш закон, а дополнить. Исходя хотя бы из этого определения, можно проследить путь Истолкователя закона, запечатлённый в кумранских рукописях. И, странное дело, деяния этого неизвестного Истолкователя полностью совпадают с жизненным путём Иисуса Христа.

– Да, любопытно, – задумчиво ответила девушка. – А вот, скажем, Праведный наставник – это кто по вашему мнению?

– Праведный наставник – это, конечно же, Иоанн Креститель. Кумраниты считали его тем самым Мессией, которого в Израиле ждали тогда, а некоторые ждут до сих пор. Кстати, Барбара Тиринг упоминает, что один из важнейших манускриптов, попавший в её руки, «пешер Хаваккук».¹ Это тоже один из чудом уцелевших апокрифов от лап централизованной Церкви. И Барбара даёт к манускрипту пространственные комментарии.

– Постойте-ка! Неужели найдена настоящая рукопись пророка Аввакума?

– Не только она одна, – воскликнул Ярослав. – Там, в этих археологических документах, можно встретить такое, что в очередной раз перевернёт мир вверх тормашками. И это сделаю совсем не я, а исторические документы самим Господом сохранённые для нас!

– Вверх… чем, простите?

– Вверх тормашками! Ну, вы меня понимаете, – отмахнулся Ярослав. – Именно отталкиваясь от фактических документов, я создал книгу, которую и предлагаю вам для ознакомления, а, может быть, и для печати.

– То есть, ваша книга может потрясти мир? – попыталась уточнить Анастасия. – Произвести фурор и даже хуже?

– Несомненно, – кивнул Ярослав. – А для любого издательства очередная скандальная книга – это интерес широкой общественности. Отсюда совсем иные системы реализации и прочее, связанное с книгоиздательским делом. Вы, думаю, в этом лучше меня разбираетесь.

– Но вы упомянули, что собираетесь поехать в Иерусалим? Или я что-то путаю?

– Нет-нет, всё так и есть, – кивнул Ярослав. – Дело в том, что как раз в этом институте, где хранятся рукописи, работает нынче мой друг Шимон. Он выходец из России, я уже говорил вам, но мы связь не потеряли до сих пор. И есть возможность не только познакомиться с уже добытыми материалами, но и отправиться на поиски новых. В тех местах очень неспокойная сейсмическая зона и, может быть, снова рухнет какая-нибудь гора и среди базальтовых обломков мы обнаружим что-то новое, неизведанное.

– Постойте-ка, – пыталась уточнить Анастасия. – Вы полагаете, что найденные документы – это лишь небольшая часть того, что ещё хранят горы Мёртвого моря?

– И даже не просто предполагаю, а на сто процентов уверен, – Ярослав для убедительности даже стукнул ладонью по столу. – В этом так же уверен и мой друг Шимон. Я не такой уж профессиональный археолог, но навыки всё же кой-какие имеются, поэтому смогу оказать помощь своему приятелю. А для вас, думаю, привезу очередную книгу.

– Да уж, предложение заманчивое, – резюмировала Анастасия. – Но позвольте, я сейчас отойду на несколько минут в дамскую комнату, а потом мы продолжим наше удивительное знакомство.

Ярослав кивнул, и его собеседница отправилась по своим женским делам. К тому же, повар уже закончил приготовление чудесной рыбы с аппетитным названием. Значит, впереди Ярослава и его девушку ожидало любопытное знакомство с местной кухней итальянского происхождения. А к изящному обеду можно было добавить продолжение разговора о всколыхнувших мир кумранских рукописях.

Меж тем Анастасия прошла в дамские комнаты. Убедившись, что она одна, достала из сумочки свой мобильный телефон и, хмурясь, набрала чей-то номер. Телефон ответил не сразу, поэтому она ещё сильнее нахмурилась и даже в нетерпении топнула один раз каблучком по кафельному полу.

Но вот на той стороне раздался мужской бархатный голос, и лицо девушки сразу разгладилось от излишних морщин. Даже приняло какую-то протокольную подобострастность, будто девушке предстояло отчитаться перед родителями за все пакостные и не очень делишки, сотворённые вместе с весёлой дворовой компашкой, или убедить начальство, что она опоздала на работу из-за страшной аварии трамвая.

– Учитель! Это я вас беспокою, учитель. Я сейчас в ресторане с одним потенциальным автором. Но материал, который он предлагает, думаю, довольно серьёзен и я не могла не доложить сразу. Что? Какой материал? Хроника, касающаяся кумранских рукописей… Что? Познакомить вас с автором? Он сказал, что чуть ли не завтра отбывает в Иерусалим на поиски остальных исторических манускриптов… Что?

Видимо собеседник на той стороне телефонного соединения сказал женщине что-то такое, от чего она просто-таки поперхнулась. Но, к счастью, не сказала ни слова в пику выволочки учителя, потому что чувствовала какую-то свою вину во всём происходящем. Хотя никакой реальной вины за нею обнаружить было просто невозможно.

Тем не менее, Анастасия кротко ответила:

– Хорошо, учитель. Я всё поняла.

В трубке уже монотонно раздавались короткие гудки. Анастасия поджала губы, явно не очень довольная ответом учителя, но возражать, а тем более разводить дискуссию было уже не с кем. Она подошла к зеркалу, висевшему над умывальником, внимательно осмотрела отражение своего лица, опять поджала губы, снова выражая недовольство, но вдруг отшатнулась от зеркала как ужаленная. У противоположной стены, где был вход в дамскую комнату, она ясно увидела фигуру своего учителя. В дамской комнате!

Анастасия резко повернулась, стреляя глазами по всем углам сантехнического узла, но никакого учителя, конечно же, не было. Вероятно, мысли, обронённые потенциальным автором, внесли такую сумятицу в достаточно спокойную размеренную жизнь девушки, что ей в самый неподходящий момент стали являться видения пусть знакомых людей, но не очень желательных для общения в этот момент.

Анастасия на всякий случай сплюнула через левое плечо три раза, закрыв, как положено глаза, и обернулась назад к зеркалу. Но его плоская блестящая поверхность больше никаких видений посетительнице предъявлять не собиралось. Девушка смочила холодной водой носовой платок, промокнула виски и решительно направилась назад в зал, где её дожидалась ещё неиспробованная итальянская рыба с чудесным завораживающим названием «Хвост дьявола».