Книга ценителя и знатока кулинарии Александра Гениса написана остроумно и вкусно. Чувствуются мастерство и любовь, которая передается читателю. Тут и социальные особенности питания в СССР , и кулинарные путешествия и воспоминания .
Hajm 250 sahifalar
2019 yil
Княгиня Гришка. Особенности национального застолья
Kitob haqida
*НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГЕНИС АЛЕКСАНДРОМ АЛЕКСАНДРОВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГЕНИС АЛЕКСАНДРА АЛЕКСАНДРОВИЧА.
Автобиографическую эпопею мастера нон-фикшн Александра Гениса (“Обратный адрес”, “Камасутра книжника”, “Картинки с выставки”, “Гость”) продолжает том кулинарной прозы. Один из основателей этого жанра пишет о еде с той же страстью, юмором и любовью, что о странах, книгах и людях.
“Конечно, русское застолье предпочитает то, что льется, но не ограничивается им. Невиданный репертуар закусок и неслыханный запас супов делает кухню России не беднее ее словесности. Беда в том, что обе плохо переводятся. Чаще всего у иностранцев получается «Княгиня Гришка» – так Ильф и Петров прозвали голливудские фильмы из русской истории” (Александр Генис).
Вы никогда не узнаете, что содержит в себе салат оливье, из чего сварена solyanka, чем наполнены pirozki и что внутри kulebyaki. Закрытый мир.
Владимир Сорокин "Манарага"
Мне нравится, как умеет развлекать нас, читателей, Александр Генис, он много путешествует, потому и может рассказать много чего интересно, именно в ключе "не местных познавалок", он тяготит к небольшим эссе, в которых он легко, иронично, с использованием своих личных ощущений, путешествий и отношения, иногда с позерством и бравадой, пытается раскрыть свои изначальные зарисовки. Если рассматривать малую путевую прозу Гениса с таких позиций, то можно сказать, что получается у него идеально. Остается только вопрос, ожидаете ли вы именно этого от его книг?
Ну, а, кстати, главная тема этих эссе может быть совершенно разной. Вот, захотелось автору в этот раз продолжить свою кулинарную тему - пожалуйста. Причем это не будет глубокой кулинарной книгой, насквозь пропитанной интересными рецептами - это все равно будет специфичная путевая проза. Вот и здесь Генис не ограничился узкой темой, заявленной громко в названий. Можно даже сказать наоборот - княгиня Гришка - только маленький эпизод в одном из эссе, как и история советской кухни рассказано сжато страницах на 20. Автор придерживается принципа, который я вычитал в другой его книге:
Даже когда жизнь ужасна, мир прекрасен
Он любит рассказывать в свое удобном ключе о прекрасном мире, который нас окружает, просто здесь он дополнительно окутан кулинарной аурой.
Гастрономическое искусство, как и театральное, мимолётно: оно оставляет следы лишь в нашей памяти
Эссеистское искусство Александра Гениса базируется на такой же базе, именно потому я его и читаю, для улучшения своего внутреннего психологического климата. А пойду-ка я в магазин за инградиентами к будущей солянке и пирогам с луком и яйцом! А Вам - приятного аппетита!
Читать Гениса - удовольствие, как первая ложка наваристого борща с голодухи, когда рецепторы падают в гастрономический обморок от счастья.
Он, конечно, позёр, и ловит кайф от того, как пишет, и порой это становится важнее предмета разговора. Но для меня стиль Гениса - эстетский, гурманский, смешной. В общем, всем, кто сам что-то пишет, хорошо его почитать, чтобы сойти с колеи привычных оборотов.
"Княгиня Гришка. Особенности национального застолья" - сборник эссе, в котором автор высказывается, как понятно из названия, про застолья и многие еды. Хорошо соединяет факты и личные истории, но каких-то точных рецептов ждать не стоит, это не кулинарная книга в привычном понимании.
«Разменивая священное чувство голода на невнятную сосиску, мы теряем уважение к кухне, которая, как говорит нам теперь наука, и сделала нас людьми.»
«Первыми поварами были кухарки. Привязанная к месту детьми самка, научившись готовить, стала женщиной, и женой. Боле того, сидя у огня, стадо превратилось в компанию. Животные предпочитают есть поодиночке, люди - вместе. Так необходимость стала роскошью, потребность – наслаждением, еда обернулась дружбой. За обедом физиология встретилась с психологией, образовав старшее из всех искусств – трапезу.»
Встречайте аппетитную книгу о еде от Александра Гениса. Это мой первый опыт знакомства с этим автором и я хочу сказать, что оно прошло - на отлично! Александр Генис оказался весьма не скучным автором нон-фикшн, очень забавным и увлекательным.
Эта книга - путешествие в манящий ароматами, чувственный, соблазнительный мир гастрономии. Сборник эссе, в котором автор высказывается, как понятно из названия, про застолья и еду. Это не книга с рецептами, Генис пишет о фактах и личных историях из мира кулинарии и своих путешествиях. Делает он это легко, непринужденно, тонко и с юмором.
«Нигде, даже в постели, человек не раскрывается так полно, как в компании с ложкой, вилкой и сотрапезником»
Александр Генис провел увлекательное кулинарное путешествие по странам, городам и ресторанам мира и рассказал()
О блюдах в русской литературе. Откуда взялся супермаркет. О том, что майонез это французская приправа. Как один повар подает пиццу с черной икрой. Как раньше вкус повара был намного важнее, чем мнение гостя, что даже соль на стол не ставили. О составе оливье и одном арабе. И много других интересных и забавных историй. Я осталась в восторге от этой «Путевой прозы»! Генис оказался крутым автором, который смог переплести кулинарию с психологией. А его тонкий юмор покорил мое сердечко, поэтому я продолжу с большим удовольствием знакомиться с другими его произведениями.
Александр Генис умеет и есть, и готовить, и подать красиво. Эта книга - путешествие в манящий волнующими ароматами, чувственный, соблазнительный мир гастрономии.
Еда эротична уже потому, что один её вид будит вожделение и заставляет пускать слюнки.
Книга собственно не о русской кухне, как о национальной, книга о мультипластичности советской русской кухни, вобравшей в себя мировую гастрономию, подстроив её под себя. Автор провёл увлекательную экскурсию в кулинарном путешествии по странам и континентам, городам и разнообразнейшим точкам питания, Он готовил гефилте фиш с приятелем-евреем, находясь в Америке, пользуясь указаниями мамы приятеля, живущей в Тель-Авиве - так я давно не смеялась. Печень трески, выловленной собственноручно, это вершина кулинарного искусства для его друзей. Сам он больше не ест тресковую печень. Единственное, с чем я могла бы поспорить с автором, это по поводу" богатых русских щей" в одном единственном ингредиенте.Тем более что, глубоко уважаемый автором и мною, Вильям Похлёбкин даёт рецепт" богатых щей" без этого ингредиента. Во остальном это действительно "богатые(полные) русские щи". Александр Генис не заносится и не зазнаётся в собственном звании мирового кулинарного эксперта, и это привлекает. Юмор автора язвителен, весел и тонок. Он нежно любит еду и еда отвечает ему взаимностью. Я осталась в восторге.
Izoh qoldiring
В списке объектов, охраняемых ЮНЕСКО, самые интересные не являются объектами вовсе. И понятно почему. Не надо большого ума, чтобы окружить заботой Парфенон и Колизей. Куда сложней найти и понять уникальную ценность того, что на официальном языке международной бюрократии называется “нематериальным наследием человечества”. Раз наследие “нематериально”, оно – духовное, что делает его трудноуловимым и неописуемым, особенно для тех, кто с ним вырос. Попав на Восток, я кланяюсь с тем же нелепым усердием, с каким мне там жмут руку, не догадываясь о правильной продолжительности, крепости и динамике рукопожатия. В перечне ЮНЕСКО всё соблазнительно, экзотично и увлекательно. Фламенко и соколиная охота, йога Индии и казацкие песни Украины, фаду Португалии и эпос якутов, древняя японская музыка гагаку и образ жизни забайкальских староверов. Сюда относят редкие умения, исключительные навыки, красочные ритуалы и живописные церемонии, но главное – специфическую атмосферу, возникающую внутри, вокруг и вследствие того или другого занятия, заслужившего всемирную охрану. Например – карнавал. Это не переодетая толпа, а сложно организованное сообщество ряженых, временно принявших условия перевернутого мира и живущих согласно его законам – понарошку, но всерьез (дальше у Бахтина). Но особенно интересной становится нематериальная среда, когда она оказывается застольем. Нигде, даже в постели, человек не раскрывается так полно, как в компании с ложкой, вилкой и сотрапезниками. Осознав ценность кулинарных
Izohlar
8