Kitobni o'qish: «Живая Литература. Стихотворения из лонг-листа премии. Сезон 2010-2011»
Подготовка публикации – Андрей Пустогаров
Оргкомитет премии благодарит Михаила Григорьевича Ромма (Сан-Диего) за финансовую помощь в издании этой книги
Инициаторы проекта:
Литературный сайт «Подводная лодка»:
http://gufo.ru
Издательство Э.РА
http: //www.era-izdat.ru
Клуб «Последняя среда»
Вместо предисловия
Премия «Живая литература» учреждена издательством «Э.РА», сайтом «Подводная лодка» и литературным клубом «Последняя среда». Смысл премии, по мнению ее устроителей, содержится в самом названии. Живая литература – то есть способная к развитию, к порождению действительно нового, определяющего собой будущее. Такая литература противостоит так называемому «литературному процессу», который при поддержке крупных издательств, «толстых» журналов и окормляемых ими литературных фестивалей и премий направлен на культивацию бессмысленности в искусстве, на тиражирование лишенных содержания штампов и клише.
На соискание премии принимались произведения здравствующих поэтов и переводчиков. Согласие автора не требовалось.
Из присланных на конкурс произведений голосованием оргкомитета были определены лонг-листы в обеих номинациях – «ПОЭЗИЯ» и «ПЕРЕВОДЫ ПОЭЗИИ» – в которые вошли тексты поэтов и переводчиков из России, Украины, Армении, Финляндии, ФРГ, Португалии и Израиля. Этот корпус текстов опубликован на сайте премии http://lname.ucoz.ru/ и, по мнению устроителей, и представляет собой главный ее результат – свидетельство существования в наши дни действительно живой, значительной, способной заинтересовать читателя литературы.
Шорт-лист определялся голосованием жюри, которое было сформировано из давших на то свое согласие участников лонг-листа премии. На этих двух этапах имена участников конкурса не раскрывались, с той целью, чтобы оценивались только сами тексты, а не заслуги или репутации авторов. Затем совместным голосованием жюри и оргкомитета премии были определены лауреаты:
в номинации «ПОЭЗИЯ» им стал Илья Трофимов,
в номинации «ПЕРЕВОДЫ ПОЭЗИИ» – Юрий Денисов.
Илья Трофимов***лауреат
Морем кажется
Собака отпрыгивает от волны.
Ребенок не слушает
Тишины.
Горизонт нарисован
Карандашом
На белом листе
Ни маленьком, ни большом.
Воды не касается ветерок —
Где-то ходит Илья Пророк.
Или
Мысль о тебе одной
Морем кажется,
Тишиной,
Злым ребенком,
Бродячим псом,
Затупившимся карандашом?
* * *
Приезжаешь
В город такой —
Машет Ленин
Тебе рукой.
И звучит
Ручейками речь —
И не слушай,
И не перечь.
Ходят по двое,
Носят
По полсвиньи —
Не разберешь их,
Свои,
Или не свои.
Но когда
Приоткроют дверь,
Станет страшно тебе,
Поверь.
А потом
Поглядишь с моста
И полюбишь эти места…
Там прозрачна, как сон,
Вода,
Побежавшая
Выше льда.
26 марта 2010 г.
Боровск
* * *
Изысканные
Движутся суда.
Картина вод.
Воспитаны и ловки,
Как облаков
Кудрявые головки,
Позевывают ангелов стада.
Автобус,
Убивающий стрижа.
Возможно ли
Сближенье роковое
В присутствии
Небесного конвоя?
О чем вздыхают
В небе сторожа?
* * *
Тем, кому наскучили пирушки,
По определению знаком
Час,
Когда купаются старушки,
Смуглые,
Как кофе с молоком.
В этот час
Видны как на ладони
В дымке розовой
Плывущий теплоход,
Храма силуэт на неба склоне,
Юноша,
Собравшийся в поход.
Я не знаю:
Утро или вечер…
Важен только
Бледный этот свет,
Эти неразборчивые речи,
Этот вознесенный силуэт.
Ее нетленная душа
Наш кот уходит в магазин.
Он любит продавщицу Зину
И от хозяина-грузина
Там прячется
Среди корзин.
Грузин извелся от тоски.
По-своему он любит Зину
И иногда
Одну корзину
В сердцах ломает на куски.
А Зина – что ж?
Всегда на месте —
И молода,
И хороша…
Каких-то тайных ждет известий
Ее нетленная душа.
* * *
Тень города
Повешена за хвост —
Февраль уже потребовал прибавки.
Дворняги где-то
Брешут у заправки,
И небо спину выгнуло, как мост.
Бесцельная прогулка хороша,
И сердце
Детской слабости боится.
Смеется над потерями душа,
Скрипит мороз,
И можно простудиться.
* * *
Осень —
Черная девка зимы.
Полукровка,
С ольхою осинник,
Черный глаз,
Зачарованный синим,
Приношение тьмы.
Упражнения в пейзаже
Камни голые, как слова судей,
Твердые, как простые дела,
Тропинки, пересекающие холмы,
Летит пчела.
Хозяйка в сенях отрубает голову петуху —
Слова перекатываются во рту,
За кустами что-то несет вдова,
Отрезавшая голову мужику.
Женское естество шепчет в траве. В лице героини
Определенность линии рта.
Хвост кота.
Слава, и ныне.
август 2010 г.
Беломорск
* * *
Открывается рот тишины,
И весна, как младенец, беззуба,
В редких рощах слова не слышны,
И видны полосатые трубы.
Словно мел
В неумелой ладошке,
Так легко коротается век.
Незнакомый идет человек,
И бесстрашные движутся кошки.
* * *
Скучает стая быстрокрылая ворон.
И речка спит.
И спит в избе Харон.
И смерти нет —
Сегодня воскресенье.
И Пасха ранняя —
Осталось полпоста.
До станции
Всего одна верста,
И солнцем мартовским
Обещано спасенье.
7 марта 2010 г.
* * *
Облака, приходящие с юга,
И небес молоко
В этой местности грубой
Достаются легко.
На траве
Руки ветра,
Руки ветра в траве,
Дятел трогает ветки
У ветлы в голове.
Слепнут дни,
Дремлет пустошь
До ночных костерков…
И насыпаны густо
Крылья майских жуков.
* * *
В садах побрехивает
Вечер.
Слегка попыхивает
Запад.
Ну, разумеется,
Как свечи…
Но нет,
Не линии,
А запах.
А говорят —
Улыбка года…
Горит камыш.
Дорога стынет.
И ветер, дующий на воду,
Нас не покинет.
* * *
Та, что молчит,
Сделана из ребра.
Осень стучит
Яблоками по дну ведра.
Голые ветки к морю
Протягивает Кореиз,
И нету прямой дороги
Ни вверх, ни вниз.
* * *
Архистратиг
По небу проходил.
Не чиркал спичками,
Не задавал вопросы.
Случалось и ему,
Коль не хватало сил,
Прикуривать
От папиросы папиросу…
Горит светила малое пятно,
Расцвечен край небес, —
Разомкнутые крылья
Полмира облегли.
Напрасны ли усилья?
Или ему
Сегодня все равно?
* * *
В минуты эти
Нечего сказать, —
Такая красота безгласна.
Она – не женщина,
Но все-таки опасна,
Когда начнешь внезапно
Замерзать…
Вблизи Москвы
Так много дачных мест:
Поля исхожены,
Леса полуживые…
Вот руны топора,
Порезы ножевые…
Но, кажется, все вымерло окрест,
Когда «мороз и солнце»…
Минус двадцать!
И угораздило же нас
Сюда сорваться!
Такие вылазки, —
Излюбленный наш крест.
Мы помолчим.
Малейший звук
В минуты эти кажется мне страшен.
Светило в дымке —
Страж замерзших пашен.
И где-то бродит сторож
Этих мест…
Алексей Зарахович
* * *
По рукам реки
Пробегает дрожь
Рукава реки
Зачерпнули дождь
Зачерпнули сад
И в саду теперь
Пьяный виноград
Вольная форель
По теченью вниз
По теченью вверх
Виноградных слез
Непочатый смех.
* * *
Эта нежность на изгибах рук
Эти руки – и не крылья вовсе
Прямо к солнцу движется паук
По пути разматывая солнце
Паучок, четыре лапки, след
От луча на стершихся коленях
Снизу мир блестит в изгибах рек
Золотом расплавленного клея
* * *
Тополиного пуха медлительный снег
На себя не похожий
Ни тебе снеговик
ни тебе человек —
Просто вымысел божий
И от этого вымысла все хорошо
Все беспечней ненужность
Словно сердце в холодную воду вошло
И нырнуло поглубже
И на месте его – пустота
По краям предместья
Мост растет на крови. У моста
Машет удочкой детство
Если влево кивок, то чехонь
Если вправо, то жерех
…Все ты взрослая гладишь ладонь
Завоеванный берег
Черновик
Слов не разобрать – остался почерк
Синева разъединенных губ
Камышовый люд
И люд проточный
Выпускают озеро из рук
Вот оно, летящее изнанкой
Перевертышем сквозь пальцы,
Как сквозь сеть
Что там рана —
Так, сквозная ранка
Будет жить, коль трудно умереть
Вот оно, колеблемое ветром
Воздухом, уткнувшимся в плечо
В полукружье желтого рассвета
Шепчется: еще, еще, еще…
Милая, мы сбылись этой ночью
Мы друг друга взяли на испуг —
Камышовый люд и люд проточный
Нас с тобою выпустил из рук
* * *
Помнит река свои заливные луга
Кровь моя, где же твои заливные луга
В пойме, где оттиск воды и зачитанный брод
Кровь моя, ищет тебя камышовый народ
Стать бы рекой ты могла, если б вырезать дно
Как вырезают в стене голубое окно
Как вырезают из горла фальшивую медь —
Кровь, что свернулась, что больше не учится петь
Как же не петь, как не славить свои берега?
… Кровь моя, где же твои заливные луга
* * *
В этой реке невысокой на вид
Два или три этажа без подвальных
Слышишь, звенит колокольчик трамвайный
Слышишь, уже не звенит, не звенит
Сколько же вечности этой на вид
Как посмотреть, если с лодки, то много
Светишь фонариком – длится дорога
Путают весла сигнальную нить
Если с моста осторожно, слегка
Только взглянуть, так чтоб капля зрачка
Не соскользнула в свое отраженье
Видишь – себя повторяет движенье
Круг на воде продолжает кружить
Может быть рыба? Все может быть…
* * *
Два берега соедини
Река весеннего завета
Чтоб сухогрузы наше лето
На Бабье озеро свезли
Да не растают снегири
И сосны и земля под ними
Вот только на круги свои
Пловец не выплывет отныне
И мы услышим – тишина
Такая долгая, как нота
Что взята с высоты моста
Звучит, не требуя полета
Два берега соедини
Две ночи, что вовек бессонны
Река, да будут твои волны
У основания земли
Два берега соедини
Выбор
2
Украина, ты ждешь стихов
Ждешь веселых до срока дел
Очарованных чумаков
Переливчатых женских тел
По Днепру за степной лиман
Пересыпется чешуя
Ходит рыба-налим в капкан
Есть у рыбы-налим стезя
Мимо черных ям, что ко дну
Мимо синих гор, что все дым
Украина, тебя одну
Научился любить налим
И покуда его несут
На плечах своих рыбаки
Видит родины красоту
Видит сети и челноки
Украина, каких врагов
Ждешь до срока, считая дни? —
Ходит рыбы налим остов
Гладят рыбу налим угли
3
Любимая, так холодно – апрель
Играет солнце в зайчика и волка
И с жизнью продлевает канитель
И кажет звезды на краю колодца
Вот звездочет – зачем он среди звезд
Вне отдалений и скупых расчетов
А вот поэт – зачем он не поет
В предверьи чувств, в предчувствии полета
Любимая, не мне тебя будить
Минуют не года – минуют жизни
Отчизна, но какая из отчизн
Отчизн так много, остаются числа
И длится ночь… На линии одной
Луна и ты, и никакой преграды
Заламывая мир над головой
Вышагивать у мира за оградой
Что выбор мой, когда повсюду ты
Украина, окраина Орды
Ольга Ильницкая
* * *
Где волны лижут по-собачьи
сухие пальцы берегов,
чужая птица часто плачет
над влажным шорохом шагов.
Мне это место всех дороже.
Здесь неподвижны небеса.
Здесь спит на осторожном ложе
морская зябкая коса.
И здесь я вижу над водою
фигуры в светлых облаках.
Но солнце белою рукою
их превращает в тлен и прах.
Я родилась с печалью острой.
Мне девяносто лет и дней.
Я скоро буду в море остров.
И стану – луч среди теней.
* * *
Море знобит. Небо давит на горы и годы.
Дышит земля застоявшимся воздухом злым.
Холодом ночь подгорчила целебные воды.
Их, как микстуру, глотает простуженный Крым.
Белого света достанет на всех, кто устал.
Всех, кто в пути отходил и желанья, и ноги.
С каждой петлей симеизской летящей дороги
каменной Кошки пугающий вижу оскал.
В хищном разломе застыла татарская мышь.
Крымская память – как стены без окон и крыш.
Bepul matn qismi tugad.
