Kitobni o'qish: «Как я победил ведьму»

Моя история начинается с того, что в двадцать девять лет я решил получить высшее образование. Однажды летом? прогуливаясь с семьей мимо университета, я зашел в приемную комиссию и подал заявление на обучение. После небольшой подготовки и сдачи вступительных экзаменов я набрал нужное количество баллов и был зачислен на факультет психологии. Это был лучший вариант из всех имеющихся, так как специальность, которую я выбрал, предусматривала очно-заочную форму обучения, а также трехдневную учебную неделю и занятия в вечернее время. Меня вполне устраивало такое расписание, так как можно было легко совмещать учебу и работу.

Первого сентября я приехал в университет на торжественное зачисление. Актовый зал был переполнен студентами-первокурсниками. Подавляющее большинство были девушки – молодые студентки, недавно закончившие школу, но встречались также парни, правда, их было совсем мало.

После окончания торжественной части всех студентов распределили по учебным группам и развели по разным аудиториям. Моя группа оказалась сдвоенной и насчитывала примерно сорок человек, из которых было тридцать семь девушек и три парня.

В аудитории нас уже ждал куратор группы. Это была женщина средних лет, приятной наружности. После непродолжительного знакомства с группой, она проинформировала нас о всех деталях, связанных с учебным процессом, и мы разошлись по домам.

Через несколько дней, я приехал в университет на занятия. Согласно своему расписанию, я подошел к нужной аудитории. Народ уже толпился возле ее дверей, знакомясь и весело общаясь друг с другом. Встав в стороне, я окинул взглядом присутствующих. Студенты группы были примерно одного возраста. Почти всем было не более восемнадцати лет.

Только одна студентка выделялась на фоне других. Это была девушка 25-30 лет, высокая, широкоплечая блондинка, с большой грудью. Мне запомнилось ее выражение лица в тот момент, которое я уже никогда не забуду. Всем своим видом она выказывала крайнее презрение к окружающим. У нее были большие голубые глаза, вздернутый нос, накаченные губы в форме полумесяца. Ее скулы были сильно выражены, а щеки были впалыми. Все это говорило о ее плохом нраве. К тому же, она источала агрессию, и студенты интуитивно ее избегали. Я в тот момент подумал: «Какая ужасная женщина, не хотелось бы мне с ней даже разговаривать». Было видно, что она из тех женщин, которые готовы идти на самые аморальные поступки ради получения удовольствия и выгоды. Сейчас таких людей называют психопатами.

Ожидая прихода преподавателя, я держался особняком. Прошло уже 15 минут, а он так и не пришел. Тогда я решил проявить инициативу и позвонил в дирекцию факультета. Получив нужную информацию, я сообщил всем, что преподаватель задерживается и нужно еще подождать. В этот момент ко мне подошла познакомиться девушка, она сказала, что ее зовут Даша. Как оказалось, она была подружкой той самой ровесницы из группы, чей внешний вид мне так не понравился. Я еще тогда подумал, что очень странно, как они могут быть подругами, если между ними разница в возрасте около 10 лет.

Через пять минут подошел преподаватель, и группа вошла в аудиторию. Мы расселись по свободным местам. Преподаватель познакомился с нами, поздравил с началом учебного года и провел перекличку

Атмосфера была наполнена положительными эмоциями. Всем хотелось познакомиться с новоиспеченными одногруппниками, и мы с нетерпением ждали окончание учебной пары, чтобы на перемене продолжить увлекательное общение.

Во время десятиминутного перерыва между занятиями мы чаще всего собирались возле старосты, чтобы уточнить те или иные вопросы касающиеся учебы.

Хотя группа была и сдвоенной, почти сразу образовались микрогруппы. Некоторые были с одного района и хорошо друг друга знали, другие общались по интересам. В среднем было четыре или пять микрогрупп. Я же, в основном, общался с мужской аудиторией нашей группы. Будучи компанейским и к тому же подвешенным на язык, я заводил интересные темы для общения. На наши дискуссии стягивались и другие студенты.

Так, постоянными участниками нашей компании стали Диана и ее взрослая подружка Алиса. На удивление, у нас с Дашей сложилось доверительное общение, хоть и имелась большая разница в возрасте. Она была из интеллигентной семьи и могла удивить своими познаниями и развитым интеллектом.

Что касательно ее подруги Алисы, которая мне не понравилась с самого начала, то отношение мое к ней было двояким. Хоть мы и общались, но рядом с ней я постоянно испытывал глубинный страх. Я не мог объяснить, с чем было связано чувство опасности, но оно мне приносило сильный дискомфорт.

Бывало, что на занятиях мы сидели втроем. Диана всегда сидела посредине. Обычно они разговаривали между собой, но и я частенько был участником их бесед. Спустя месяц староста нашей группы создала в социальных сетях чат и всех добавила в него, чтобы мы могли там общаться по вопросам учебы. Ежедневно, днем и ночью шло общение в этом чате. Он объединил всю группу и дал возможность выразиться каждому, даже самому стеснительному человеку. Я был одним из активных его участников. Алиса, кстати тоже. Она часто комментила или дискутировала со мной. Также она добавила меня в друзья в социальной сети.

Диана была менее общительная в группе, она вообще была закрытым человеком. Чаще всего, она со своей подружкой держались обособлено. У них имелись свои интересы и темы для общения. Было заметно, что Диана занимала позицию ведомого. Вся инициатива исходила от ее подруги. Они могли уйти с пар, пойти в кафе или просто гулять. Часто Диана оставалась у Алисы дома, и они выпивали, а потом вдвоем могли не прийти на учебу.

Между ними были близкие доверительные отношения. Как правило, такое общение оказывает влияние на человека, и Диана стала не исключением. Если говорить, об Алисе, то она была фрустрированной личностью, к тому же эмоционально нестабильной, я бы сказал даже депрессивной. Чаще всего она находилась в плохом расположении духа и была чернее тучи. С подругой она делилась своими переживаниями и искала в ней поддержку.

Диана же видела в ней пример для подражания. Старшая подруга казалась ей опытной, эмоционально раскрепощенной, сильной и свободной женщиной. Алиса и вправду оказывала сильное влияние на окружающих. Она действительно производила впечатление сильного человека. Вот только я не мог понять, на чем основывается ее «сила». Да, девочка она была немаленькая, и у нее было крепкое здоровье. Ее нервная система была способна выносить большие нагрузки и это не удивительно, иначе от своих депрессивных состояний она давно бы ушла в болезнь.

Если психика не вывозит напряжения, развиваются психосоматические заболевания. Выбирается орган мишень и, как следствие, развивается хроническое заболевание.

Я часто думал, что меня пугает в этом человеке. Я ведь мужчина, достаточно опытный и морально крепкий. Да, я был ниже ростом, и физического здоровья у меня было не так много, как у нее, но это никак не объясняло наличие перманентного инстинктивного страха. Может, дело было в ее инстинктах или гормональном фоне? Ее глубинная природа мне казалась дикой и необузданной. Голые эмоции и дикий нрав приводил меня в дикий ужас. Конечно, она подавляла свою дикую натуру, строила из себя скромницу, но бывали моменты, когда ее внутренний демон прорывался наружу.

В общем и целом она казалась персонажем неоднозначным и сложным по натуре. Про таких говорят, что он человек с двойным дном. У обычных людей есть личность и вокруг нее строится жизнь – эмоциональная, интеллектуальная, социальная, профессиональная и другие ее аспекты. И поэтому сразу видно, что за человек и чем он живет.

Алиса же была скрытным и непонятным человеком. В общении ничего о себе не рассказывала. Все диалоги были либо о ком-то другом, либо о связанных с ней ситуациях, но без детальных подробностей. В эмоциях она была крайне сдержана, ощущалось ее сильное напряжение.

С самого начала я стал замечать странности в ее поведении. К ней невозможно было спокойно подойти с простым вопросом, ощущалось напряжение и негатив, если кто-то вторгался в ее личное пространство. В общении с окружающими она проявляла две противоположные линии поведения, которые зависели от ее эмоционального настроения.

В один день она могла быть не в духе, раздраженной, нервной, дерганной и взаимодействовала только с Дианой. Причем, инициативу в общении проявляла только Алиса. Она навязывала своей подруге с кем общаться, а с кем нет, сидеть им на паре или пойти гулять, пойти на перемену или остаться в аудитории на месте. Невооруженным глазом был заметен некий контроль и управление жизнью и поведением Дианы. Кто-то, конечно, мог подумать, что они просто близкие подруги и у них есть свои секреты, но я точно знал, что в основе их общения лежит манипуляция Алисы. Диана соглашалась со всем, что предлагала Алиса.

В дни, когда она приходила на учебу в плохом настроении, со мной она не здоровалась. Поначалу, я приветствовал ее, но в ответ не было и слова. Пренебрежение подобного рода я стерпел два раза, потом сам не стал здороваться. Я умел быстро пересмотреть отношение к человеку, а подобные действия рассматривал как проявление неуважения ко мне. Я перестал замечать и обращать на нее внимание.

Как только я стал относиться подобным образом к Алисе, то стал отчетливо замечать вторую линию поведения. Если в один день она со мной не здоровается и у нее плохое настроение, то на следующий день она демонстративно подойдет и громко со мной поздоровается, так, чтобы окружающие это заметили. Создавалось впечатление, будто ей было необходимо мое внимание и общение. Я, конечно. нехотя сказал ей привет, но на этом все не заканчивается с ее стороны. Она обязательно стремится стать активным участником общения.

Алиса стремилась перетянуть мое внимание на себя. Проявляла позитивные эмоции и демонстрировала неподдельную заинтересованность в общении. А на следующий день снова приходила в плохом настроении и снова демонстративно со мной не здоровалась. Самое что интересное, подобное поведение чередовалось. Один день – плохое отношение ко мне, на следующий день хорошее, с попыткой завладеть моим вниманием и расположением.

Подобное поведение стало проявляться каждый раз. Как будто со мной взаимодействовало два разных человека, и мне это совсем не нравилось. С каждым днем я все сильней отгораживался, и она все навязчивей стремилась преодолеть эмоциональный барьер, чтобы наше общение продолжалось. Бывало, что увижу ее, отвернусь и продолжаю общаться с кем-нибудь. В этом случае Алиса демонстративно обходила меня, просила собеседников уступить ей место в кружке, и демонстративно со мной поздоровавшись, начинала вести диалог. В такие моменты на ее лице была заметна ухмылка. Я сразу понял, что это свидетельствует о ее корыстных намерениях.

Примерно еще через месяц обучения, Алиса добавилась ко мне в друзья в социальной сети и раз в месяц стала писать. Первым я ей никогда не писал, потому что интуитивно ощущал некий эмоциональный барьер. Складывалось впечатление, что мне выдали некую роль и с помощью манипуляций вынуждали соответствовать ей.

Характер общения был примерно таким: мне выдали роль некоего друга-советника, где я должен был развлекать, помогать и подсказывать в сложных ситуациях. Если я общался с одногруппницами на какие-то бытовые темы, она обязательно врывалась в разговор со своими аргументами или задавала какие-то вопросы.

Сначала на обсуждения выносились обобщенные темы. Чаще всего, она обсуждала поступки своих знакомых или мужчин. Но со временем, она стала малыми порциями добавлять в эти разговоры ситуации из своей жизни. Причем, даже по этой информации нельзя было составить картину о ней, как о человеке. Преподносилась ситуация, и она ждала от меня размышлений, что я думаю по тому или иному поводу.

Со временем, я стал замечать, что все общение было сосредоточено на ее персоне. Она жаждала моего общения. Если она писала в социальной сети, то обычно все начиналось с темы по учебе или какой-нибудь отвлеченной темы, а потом плавно перетикало в сторону обсуждения ее проблем.

Со временем она стала прогуливаться с нами после учебы до автобусной остановки. Сначала с редкой периодичностью, потом чаще, а через какое-то время это стало происходить каждый раз. Причем, поначалу мы могли идти группой примерно семь-десять человек, но спустя время мы стали ходить втроем. Правда, Диана стала часто пропускать учебу, а через полгода и вовсе отчислилась, поэтому на остановку мы стали ходить вдвоем с Алисой.

Под словами «каждый раз», я подразумевал те дни, когда она была в хорошем расположении духа. Проявление двойственности в поведении не пропадало.

Вообще психика человека устроена так, что он старается не запоминать плохое, а концентрируется на хорошем.

Я, конечно, всегда помнил об этой странности и пытался разгадать, в чем суть данного проявления, но ответов у меня не было, и я пока списывал все на плохое настроение. Здесь сказывалась моя психологическая особенность – я судил людей по себе.

За полгода общения прояснилась некая картина нашего взаимодействия. С ее стороны ко мне было выработано потребительское отношение. Она негативно реагировала на мою инициативу в общении, нервно реагировала, если я подходил не вовремя или вел себя как-то неправильно по ее мнению. Также она стремилась получить доступ ко мне в любое время дня и ночи. Она стремилась сделать меня удобным.

Я все время не мог понять, какую потребность она удовлетворяет. Зачем ей постоянно со мной взаимодействовать, если я, как мужчина ее не привлекал? Она постоянно жаловалась на своих парней. Я бы сказал, засыпала диалогами о том или другом молодом человеке. Правда, было несколько ситуации, когда с ее стороны были ужимки с сексуальным подтекстом, а также пошлые шуточки. Возможно, многого я просто не замечал.

У меня есть такая особенность, что в общении с людьми я стремлюсь взаимодействовать с личностью человека. Интеллектуальный характер коммуникации позволял мне находить общий язык как с парнями, так и девушками. Я не преследовал «шкурный интерес», не нарушал личные границы, а также стремился договариваться по любым вопросам. Принцип «не навреди» является основополагающим моего существования. Возможно, поэтому она так ухватилась за меня.

Я хоть и принял роль, но это не значит, что я с ней был согласен. Во общении с ней я был ведом любопытством. Она была непонятным для меня человеком, и я шел на уступки, чтобы как можно больше узнать о ней.

Опять же, кто-то может сказать, что взаимодействуя с ней, я преследовал сексуальный интерес, но нет, ничего подобного я к ней не испытывал. За продолжительное время нашего общения, я стал ее воспринимать как родственника. Как бы это странно не звучало, но за полгода она хорошо «прикипела» ко мне. Ей постоянно нужна была моя поддержка. К тому же, было что-то в ее внутреннем мире и поведении похоже на мою мать.

Мать моя страдала алкоголизмом, и когда мне было семь лет, ее лишили родительских прав. С тех пор я с ней не общался, а когда мне исполнилось семнадцать, она умерла.

За двадцать лет, в моей памяти остались отрывочные воспоминания о ней. Хорошо запечатлелся только эмоциональный фон, связанный с ней. Так как я был ребенком, сознание было слабо развито, в основном были эмоции. Эмоциями жил, эмоции воспринимал и руководствовался также эмоциями.

У меня была сильная чувствительность к эмоциям и состояниям. От этого я всегда страдал и впоследствии изменил себя, где мышление стало основой принятия решений.

Хоть я и лишился матери в детстве, от этого я не страдал. Я ее не любил. Она была скользким человеком, постоянно разочаровывала меня. Для нее обман был нормой жизни. Отсутствие нормальных границ и беспорядочные связи вызывали у меня отвращение. Помимо того, что доверие было утрачено, так она еще постоянно подрывала мое чувство безопасности. Она была типичным манипулятором и, скорее всего, психопатом.

Единственное, наверное, чего я хотел от нее, так это получить ответы, почему она так себя вела, узнать ее как человека. Но моим желаниям не суждено было сбыться. Она умерла, а похожих на нее людей я никогда не встречал.