Kitobni o'qish: «Альмод»

Пролог

Дожди здесь были нередки, но ливень не утихал уже три дня. Раскаты грома пугали лошадей и собак. Глубокая ночь. Его жена рожала. Теорек, третий сын Донора, – один из лучших всадников вождя Акиннаеза, ветеран многих войн. Невысокого роста, но крепкого телосложения. Его длинные темные волосы спадали с плеч мокрыми прядями. Знахарка запретила ему входить в шатер, пока Террея не родит. Смотря в иссиня-черное небо, Теорек молился о том, чтобы родился сын. Он просил богов даровать силу, ловкость и острый ум его ребенку. На небе не было видно ни звезд, ни луны, и только постоянные удары молний рассекали небесный свод.

Сератаи – кочевой и свирепый народ. Они разоряли королевства на юго-востоке своих земель, грабили деревни, порты и плохо охраняемые города, уводили в рабство женщин и детей.

Короли восточных земель пытались раз и навсегда пресечь бесчинства всадников, но стоило тяжеловооруженной рыцарской армии только ступить на землю сератаев, как войска тут же были обречены на смерть от голода, изнеможения, мечей, копий и стрел. Проще поймать ветер, чем настичь сератаев.

Сератайские степи простираются от Бескрайнего моря с запада до королевства Антерол на востоке. Северная часть сератайских земель окружена непроходимыми лесами. Из древесины, добытой в них, кочевники изготавливают самые лучшие луки. На юге среди пустынных равнин вот уже тысячу лет идет война между южными царями. В результате царства ослаблены и разрознены, чем охотно и пользуются сератаи, безнаказанно совершая свои набеги.

Когда Акиннаез захватил три городища королевства Антерол, Теобальт, правитель Живого города – величайшей восточной цитадели – собрал тридцатитысячную армию против вождя всадников. За одну неделю он выбил семитысячную орду Акиннаеза с земель Антерола назад в степи. Но, выступив в погоню за конницей кочевников, Теобальт на протяжении трех дней преследования не встретил ни города, ни деревни, только малые отряды конных лучников, быстро нападающие на отстающие части его армии и так же быстро исчезающие за холмами и лесами. После двух полных лун безуспешных скитаний по степи, потеряв больше десяти тысяч воинов, Теобальт вернулся в свою неприступную крепость, где вскоре и умер.

Теорек вспоминал эту войну, как он с передовым отрядом скакал от одного стойбища к другому, предупреждая о движущейся армии, приказывал уходить в леса либо к морю, а жители в считанные часы сворачивали палатки и шатры, отправлялись на новое, безопасное место, оставляя после себя только вытоптанные луга и выжженные поля.

Его воспоминания прервал голос знахарки, которая вышла, держа новорожденного.

– Это всадник, – проговорила она.

– Дай мне ребенка! – сказал Теорек знахарке, протягивая руки.

Женщина покорно отдала ему дитя.

– Имя! Назови имя всадника…

– Мазсе, – проговорил Теорек, всматриваясь в лицо младенца.

Младенец плакал так громко, что его слышал весь Аббий – небольшой городок, скорее даже поселок, которым доверил управлять Теореку Акиннаез.

– Омой его от крови и верни матери, – повелел он знахарке, возвращая ребенка.

Она молча забрала дитя и поспешила выполнить поручение. Это был одиннадцатый ребенок и седьмой сын вождя. Четверо старших воевали в армии Акиннаеза, желая повторить и превзойти боевую славу отца. Дочерей его звали Мириин – девочка десяти лет, смышленая и бойкая, но не отличающаяся женской красотой, Амеретийя – скромная, беззаботная девчонка восьми лет, двойняшки Фенни и Герия шестнадцати лет, ничем не уступающие мужчинам во владении луком и в верховой езде… Теорек уже присмотрел для них партии среди военачальников и приближенных Акиннаеза.

Младший из сыновей – Реон, семилетний светловолосый непоседа, вечно попадающий в разные передряги. Совсем недавно он и двое его друзей умудрились отыскать в лесу берлогу медведя, в результате зверь половину дня продержал мальчишек на верхушке дерева. И еще один из сыновей – Нессиоти, слишком холодный и мрачный для своих одиннадцати. Ему не нравились ни сражения, ни ремесло. Нессиоти привлекали только ночное небо, тихое и безмолвное, как и он сам, да звезды, которые так манили его к себе загадочным светом. Мальчик часами мог лежать и наблюдать за ними, давая имена и видя в них героев из сказок своей матери.

Теорек вошел в шатер. Воздух был пронизан запахами дыма и крови. Вождь подошел к жене, поцеловал и поблагодарил за сына.

– Тебе нужен отдых. Я уже отправил знахарку, чтобы она омыла ребенка.

– Как ты назвал его?

– Мазсе…

– Мне нравится. Так звали моего отца.

– Тебе нужен отдых, – повторил Теорек, поцеловал жену и вышел из шатра.

«Когда-нибудь ты вырастешь, станешь сильным юношей, и у тебя будет собственный табун всадников, но до тех пор я буду заботиться о тебе и сделаю из тебя величайшего воина из всех сератаев!» – мысленно пообещал сыну Теорек, пытаясь представить, как сложится судьба его новорожденного ребенка. Как он разрушительным вихрем пронесется по всем Восточным королевствам, как поработит Южные царства и заставит дрожать от страха даже великое Северное королевство.

…

На севере материка климат гораздо суровее, чем на востоке или на западе. Здесь зима длится по шесть, иногда по восемь полных лун, а в тех областях, что омываются Ледяным морем, снег не тает практически никогда. На этой земле много гор и озер, но всего три крупных реки. Они берут свое начало в северных горах, огибают всю страну, затем соединяются в одну, питающую Живой город в восточных землях, которая впадает в Восточное море, омывающее королевство Альфорд и некоторые южные царства. Городов на севере немного, и все они находятся у Трех сестер – так северяне называют эти реки. Старшая протекает через столицу – Остерхольд, Средняя сестра кормит запад страны, а Младшая – восток. Правит Северным королевством Гарольд Альмод. Старый человек, слабый телом, но сильный духом. Две луны назад ему уже исполнилось шестьдесят. Сыновья Рольф и Горт – гордость и любовь всей его жизни.

Рольф – человек умный и расчетливый, синеглазый, темноволосый, полноватый. В свои двадцать пять он, как и в детстве, старался во всем походить на отца, зачесывал волосы назад и подстригал бороду, как Гарольд.

Горту только исполнилось восемнадцать. Он не был наделен от природы тем количеством ума, что досталось его брату, но компенсировал это находчивостью, красноречием и силой. Он был совершенно не похож на Рольфа и своего отца – волосы русые, глаза зеленые, словно изумруды, прямоугольная челюсть, волевой подбородок. Неоднократно сломанный нос порой мешал ему нормально дышать. За спиной даже придворные слуги называли его сыном тролля.

Все из-за его огромного, почти трехметрового роста и медвежьей силы. На самом деле, рост его составлял чуть больше двух с половиной метров, но когда он надевал доспехи, брал в руки свой боевой топор и полутораметровый меч, в самом деле казался трехметровым. Еще в самом детстве Горт уже был на голову выше брата. Генриетта умерла, когда рожала его. Все придворные лекари тогда говорили Гарольду, что мальчик родился слишком большим. А волхвы утверждали, что духи забрали в качестве уплаты за сына жизнь королевы.

Стоило кому-нибудь из детей осмелиться пошутить про рост и происхождение Горта, как остряк тут же лишался зубов. Когда принцу еще и десяти не исполнилось, он переломал сыну одного из лордов отца ноги за то, что тот обвинил Горта в убийстве матери. После этого случая если кто и смеялся над младшим сыном короля, то уж точно не вслух. Гарольд видел в Горте великого завоевателя, который поведет северян, чтобы объединить все королевства под знаменем молота и камня, истребит всю нечисть, что разрывала его страну.

На северо-востоке материка разросся непроходимый Черный лес. Северяне считали его причиной всех бед и прибежищем вампиров, оборотней, троллей и прочих тварей, что питались людьми. Многие северные короли пытались покончить с монстрами, но безуспешно. Где умирал один, появлялись двое. Лес рубили сотни раз, но люди, ступившие туда, становились едой для местных обитателей, а в худшем случае – одними из них. Поэтому его постоянно охраняют и не дают разрастаться, вырубая молодые деревья.

Будучи еще юным, Гарольд пытался сжечь лес, используя катапульты с огненными снарядами, но был разбит тысячей оборотней, вырвавшихся из пламени и заставивших его отступить к Горным цитаделям.

Гонец, мальчик лет двенадцати, темноволосый, кареглазый и коротко стриженый, уже оббежал три борделя в Остерхольде. Оставался еще один. Столько красивых и обнаженных женщин ему еще не приходилось видеть. Он уже представлял, как сам однажды отправится в один из таких, чтобы стать мужчиной, либо лорд Бардли сам приведет ему женщину в награду за верную службу. Мальчик был сиротой, и ему было пять, когда лорд Бардли приютил его и сделал своим личным слугой.

– Оборванец, сегодня сам король поручил тебе найти и пригласить принца Горта ко двору!

Оборванец, юнец, ротозей, паренек – так лорд Бардли называл мальчика чаще всего, отчасти из-за того, что не знал настоящего имени парня, отчасти из-за того, что его и не было.

«Скорее всего, родители дали мне какое-нибудь красивое и мужественное имя, но я просто забыл его…» – рассуждал посыльный.

Понятное дело, что король Гарольд даже не знал о существовании паренька, но не с руки лорду бегать по городу и искать принцев, а для мальчика это честь.

Он запыхался, пока бежал, и остановился у ворот «Восточной красавицы» перевести дух и поправить одежду, чтобы не предстать перед принцем изможденным и неопрятным.

Это был большой трехэтажный деревянный дом с резными дверями и ставнями, на которые были нанесены какие-то южные письмена. Окна были задернуты шторами, и в них можно было различить только игру света и тени.

Отдышавшись и набравшись смелости, он все-таки вошел в бордель. Как только открылась дверь, вокруг полилась веселая и непринужденная музыка. Кругом сновали люди всех возрастов и профессий, будто это место объединяло и сближало людей. Здесь они были сами собой. Мальчик видел довольные, улыбающиеся лица гостей.

– Чем я могу тебе помочь? – спросила его круглолицая смуглая женщина лет тридцати – тридцати пяти на вид.

– Я… У меня послание для принца Горта от короля, – растерянно произнес мальчик.

– Ты найдешь его на третьем этаже, четвертая комната справа от лестницы. Пожалуй, я провожу тебя, а то вдруг заблудишься, – улыбнувшись, произнесла женщина.

Изнутри дом был еще больше, чем казался снаружи. Он насчитал восемь комнат на первом этаже, десять на втором и еще шесть на третьем. Это был самый чистый и опрятный бордель из всех тех, что он увидел за сегодня. Мальчик не спеша следовал за женщиной и внимательно осматривал всю обстановку дома удовольствий.

– Меня зовут Ноуша, я хозяйка «Восточной красавицы». А кто ты?

– У меня нет имени… Но все зовут меня малым или оборванцем, – уставившись в пол, пролепетал мальчик.

– Так не пойдет. Только у воров нет имен. Ты же не вор?

– Нет, – мотая головой, сказал мальчик.

– Хм… Теперь будешь Керуш.

Мальчик не знал, что ему ответить, кроме как согласиться.

– Спасибо.

Ноуша мило улыбнулась.

– Не за что, Керуш. Вот, эта дверь. Обязательно заходи ко мне снова, когда будешь старше и захочешь стать мужчиной, – потрепав мальчика по волосам, проговорила женщина.

Она поцеловала его в щеку, развернулась и ушла. Ребенок покраснел, застеснялся. Ему казалось, что он разучился говорить. Опомнившись, он три раза постучал в дверь, но ответа не последовало. Мальчик приоткрыл ее и посмотрел, что происходит в комнате. Там он увидел большую кровать в углу. Из-под мехового одеяла торчали волосатые мужские ноги. Он открыл дверь и сказал громким голосом:

– Великий принц, проснитесь! Вас вызывает король!

Горт повернул в его сторону голову. Пряди волос падали ему на глаза и мешали разглядеть мальчика. Затем он что-то буркнул и, покряхтев, снова упал головой в подушку.

– Милорд… – растерянно пролепетал Керуш. – Уже два часа как солнце встало.

– И что?

– Ваш отец хочет вас видеть.

– Да? Вот не спится же ему.

Горт откинул руку одной девушки, затем другой, встал с кровати и стащил одеяло, обнажив тела трех красавиц, деливших с ним ложе этой ночью. Он почти упирался в потолок. Покачав головой из стороны в сторону, размяв плечи, Горт подошел к ведру с водой. Умывшись, он вылил его на себя, залив пол.

– Дай мне пять минут, чтобы одеться, и жди меня у входа.

Керуш поклонился и поспешил уйти.

Выйдя на улицу, он прочувствовал всю свежесть морозного воздуха после запахов пота, похоти и ароматных благовоний борделя. Вокруг все было покрыто небольшим слоем свежевыпавшего снега, но дорога к «Восточной красавице» была усеяна различными следами. Люди приходили сюда постоянно. В основном шли матросы с кораблей, которые причаливали в порту Остерхольда.

Вскоре вышел и Горт. Он пригнулся, чтобы не задеть головой дверной косяк. На нем были меховые ботинки, кожаный жилет и плащ, сшитый из волчьих шкур. На спине его висел огромный топор размером с Керуша, а на поясе – меч из закаленной стали. Клинок был настолько тяжелый, что не каждый воин мог удержать его, не говоря о том, чтобы сражаться им в бою. Горт же мог биться, держа оружие в одной руке. Он сражался топором и мечом не хуже, чем южные ассасины владеют двумя ятаганами.

Пока принц собирался, Керуш уже успел привести двух лошадей с конюшни.

– Брось это, парень, тут идти двадцать минут до замка. Не стоит из-за этого утруждать животных.

Горт улыбнулся и погладил лошадь, но Керуш почему-то почувствовал себя виноватым. Они прошли с десяток жилых домов ремесленников и рыбаков. Со всеми Горт был любезен, обменивался словами, спрашивал совета. У гончаров – какую посуду выбрать, у рыбаков – кто сколько рыбы наловил, у ткачей – про материал для нового плаща. Дорога до замка затянулась на час сверх того, что обещал Горт. Последнюю остановку они сделали в дворцовой кузнице Бранда Болли, величайшего мастера всего севера. Месяц назад Горт заказал себе новые доспехи и теперь пришел посмотреть на работу. Броня из закаленной стали, покрытая слоем серебра. Север богат на железо, уголь и серебро, поэтому каждое оружие или доспех, выкованные кузнецом, обязательно содержали в себе сплав серебра, чтобы можно было убить нечисть.

Броня, точно повторяющая контуры тела человека, сидела свободно, не мешая Горту двигаться и наносить быстрые удары.

– Отличная работа, Бранд. Я пришлю этого паренька за доспехами и с золотом для тебя завтра.

– Рад служить вам, милорд!

Еще через полчаса Горт и Керуш уже были у замка. Увидев принца, стража сразу открыла ворота. Проходя мимо, Горт радушно поприветствовал их.

– Как ночная служба, парни? – улыбаясь, спросил он у стражников.

– Все тихо и спокойно милорд, только съесть хочется чего-нибудь горячего, а то уже седьмой день на одной каше.

– Таких бойцов нужно кормить отборным мясом! – пошутил Горт, похлопав стражника по плечу.

Воины сразу повеселели.

– Парень, ступай на кухню и скажи повару, что я велел накормить стражу горячей похлебкой, и проследи, чтобы каждому досталось по куску мяса. Еще хочу, чтобы завтра с утра ты привез мне доспехи. Не забыл, где находится кузня?

– Нет, милорд. Я все исполню.

– Хорошо, – улыбаясь, произнес Горт и кинул пареньку кошель с монетами.

В свои восемнадцать Горт был умерен и рассудителен во всем, кроме женщин и выпивки.

С четырнадцати лет он стал желанным гостем для каждого торговца любовными утехами. В каждом борделе любого города хозяева держали для принца специальную так называемую «королевскую комнату». В делах любовных, как и в битве, принц не знает усталости и жалости. В шестнадцать лет отец отправил его подавить мятеж лорда Гисли Орма. Когда Горт ворвался во вражеские ряды, авангард мятежного лорда обратился в бегство, заражая паникой остальные войска. Прибив к воротам Кольхольда голову Гисли, коронованную воткнутыми в череп стрелами, он запретил ее снимать. Вороны выклевали ей глаза и язык, мухи доели остальное, но череп и по сей день украшает ворота Кольхольда, напоминая всем о том, что ждет любого предателя.

Горт вошел в тронный зал. Отец сидел за столом, подписывая грамоты и указы, которые подавал ему Рольф.

– Хах, вот и ты наконец-то. Я ожидал увидеть тебя еще утром, Горт! – сказал Гарольд Альмод.

– Я решал кое-какие государственные дела, отец, – улыбаясь, ответил Горт.

– Это какие такие дела, которые важнее распоряжения твоего короля, Горт? – не скрывая своего раздражения, спросил Рольф.

– Поважнее, чем подсчет количества камней на дороге и капель в море, Рольф! – с пренебрежением ответил Горт.

– Ну хватит, устал я от ваших споров. Вы братья. У нас и без этого гора проблем. Сегодня прискакал гонец из Горных цитаделей.

Король Гарольд протянул свиток Горту. Письмо было датировано четырнадцатым днем одиннадцатой полной луны 2349 года с момента Великого разлома.

Горт развернул лист и прочел:

«Мой король! Вчера несколько сотен оборотней одновременно в разных местах напали на Горные цитадели, разорили шесть деревень и три поселка, снабжающие нас едой и необходимыми ресурсами. Погибли сотни солдат, тысячи селян и ремесленников. Прошу вас незамедлительно выслать помощь для усмирения этих тварей.

Лорд Дьярви Гунндлаф, командующий Горными цитаделями».

– Горт! Я хочу, чтобы ты возглавил пятитысячную армию моих лучших воинов и прогнал этих тварей обратно в их проклятый Черный лес!

Пока Гарольд инструктировал Горта и показывал на карте, как и откуда лучше начинать боевые действия, сотни, а то и тысячи наемников в поисках наживы стекались в Остерхольд с окраин страны. Они стремились примкнуть к войску, готовящемуся к походу на восточную часть Северного королевства, через горные хребты в Мрачные долины вдоль Младшей сестры к Черному лесу.

…

Подойдя к кузнице, наемник увидел качающуюся деревянную вывеску с нарисованной наковальней и подписью «Болли». Снаружи никого не было, и он вошел в здание. Посередине комнаты стоял большой прямоугольный стол из кедра с резными ножками и всего двумя красивыми стульями из того же материала. В дальней части комнаты темнокожий мальчишка с длинными волосами подбрасывал дрова в огонь. Камин возле стены был из красного кирпича, весьма редкого для северных домов.

– Мальчик, меня зовут Ульв Фрост, я ищу знаменитого кузнеца Бранда Болли.

Юноша посмотрел на лестницу справа от камина, ведущую на второй этаж.

– Мастер сейчас занят, но вы можете подождать его здесь, если хотите.

– Да, спасибо, – с улыбкой проговорил Ульв.

Внутри пахло железом и сыростью, было не прибрано. Кузнецу не хватало женской руки, а мальчишка явно не справлялся со своими обязанностями.

– Откуда вы, сир? – поинтересовался мальчик.

– Я не рыцарь. Я всего лишь наемник, жаждущий славы и денег, чтобы заплатить за девок и выпивку, – смеясь, ответил Ульв. – Впрочем, родился я в селе Фритьеф, южнее по течению Старшей сестры от Остерхольда. До двенадцати, как и ты, я был подмастерьем у кузнеца. Уже и забыл, как звали этого старого пня. Потом понял, что, работая мечом, я заработаю больше денег, чем кузнечным молотом.

Их разговор прервал звук шагов кузнеца, спускающегося по лестнице. С ним шел южной внешности мужчина с миндального цвета кожей и карими глазами, одетый в южный шелковый халат, поверх которого было надето пальто из волчьей шкуры.

Увидев Ульва, гость поспешил проститься с хозяином дома и удалился. Мастер, нахмурившись, посмотрел на коренастого наемника, бородатого, но с бритой наголо головой. Левую щеку мужчины украшал длинный узкий шрам.

– Чем могу помочь? – спросил кузнец.

– Я – Ульв Фрост, приехал на север из Живого города, чтобы присоединиться к армии, которую король Гарольд Альмод собирает для завоевания Черного леса.

– Каждые десять лет он пытается уничтожить этот треклятый лес, а возвращается лишь с трупами наших детей и братьев. От меня тебе что нужно? – почесав затылок, проворчал Бранд.

– Слышал, что ты можешь сделать меч из чистого серебра, не уступающий по прочности стальному. Это правда?

– Я первый кузнец на всем севере. Я выковал больше мечей, чем войск у каждого лорда и короля в твоих Восточных королевствах. Оружие из чистого серебра обойдется тебе совсем не дешево. Есть ли у такого наемника, как ты, золотые монеты? – посмеиваясь, спросил Бранд.

– Десять золотых тебя устроят?

– Двенадцать, и ты получишь свой меч уже завтра утром, – с хитрой улыбкой проговорил Бранд.

«Поди, у него уже с десяток таких мечей сделано. Обманывает старый скупердяй. Перерезать бы тебе глотку да забрать, что есть», – подумал наемник.

– Вот твои двенадцать золотых монет, – Ульв достал мешочек, отсчитал нужное количество и отдал их кузнецу.

Тот повертел монету, посмотрел на нее. Она была свежей чеканки, и на ней был четкий рисунок в виде сокола, сжимающего в когтях стрелу.

– Антерольские монеты. Хех, я не стану спрашивать, откуда они у тебя, наемник, – проговорил кузнец, пристально всматриваясь в Ульва, будто ожидая, что он сам расскажет об этом.

– Тогда перестань пялиться и сделай мне меч к утру. А если тебя смущает мое золото, отнесу его в «Восточную красавицу» – думаю, там ему будут больше рады.

Ульв протянул руку, пытаясь забрать золото у кузнеца, но его широкая ладонь быстро сжалась в могучий кулак, спрятав монеты.

– Ты получишь свой меч… Утром…

– Вот и хорошо, – улыбнувшись и пожав на прощание кузнецу руку, сказал Ульв.

Он развернулся и, окинув еще раз взглядом темнокожего паренька, вышел из дома кузнеца.

«Похоже, что не только Восточные королевства, но и север заполонены беженцами с юга», – подумал наемник.

Шесть лет назад разгорелась война между сератаями и Дахеей, одним из сильнейших южных царств, и теперь все южане бегут подальше на север от мечей и стрел сератаев.

«Если бы я умел скакать на лошади да стрелять из лука, то непременно бы пошел наемником к сератаям. Да вот только эти скакуны не берут к себе чужаков, хотя добычи у них наверняка в избытке», – рассуждал Ульв.

Он уже двадцать лет не был на севере, и сейчас его как никогда посещали мысли о доме, об отце и матери, о старшем брате Сигурде, который вечно бил его, когда Ульв отлынивал от работы. Вспомнил день, когда его увидел тот бородатый старик, покупавший у отца рыбу. Он долго смотрел на мальчика, потом предложил его отцу двадцать серебряных монет, если парень пойдет к нему в подмастерья. Отец, не раздумывая, согласился. Затем, будучи подмастерьем, мальчик еще пять лет прожил в кузнице, делал мечи и копья для воинов и стражников Хьярварда. Но будучи не слишком старательным учеником, он не прикладывал труда и упорства к кузнечному ремеслу, постоянно винил отца, что тот его продал, как раба. Потом Ульв заплатил проезжавшему мимо наемнику пять серебряных монет, чтобы он взял его с собой на юг, в Восточные королевства, и обучил мастерству меча. Затем он два года прислуживал наемнику, носил его оружие, готовил еду, стирал вещи, а тот время от времени учил его сражаться.

В пятнадцать юноша впервые принял участие в битве, даже убил двоих. Через год Ульв прирезал наемника, которому служил, забрал его деньги и до тридцати пяти лет уже объездил все Восточные королевства, послужил семи из двенадцати восточных королей, а в остальных королевствах за его голову была объявлена солидная награда.

Теперь его путь лежит на север – в Черный лес, за славой и деньгами, а может, и за смертью…

Глава 1

После разговора с отцом Горт направился в королевские казармы. Там он встретился с капитанами Викаром и Гуннаром, а также с командующим южными гарнизонами сиром Арнотомом Альриком.

– Смирно! – приказал сир Арнотом, как только Горт вошел в двери казармы.

Шум, шевеление, споры и возгласы мгновенно прекратились, подавленные громогласным ревом командующего. Солдаты как один поднялись со своих мест, выпрямились и замерли, смотря в сторону принца. Затем Арнотом начал доклад.

– Милорд, мы располагаем тяжелой кавалерией численностью две тысячи человек, возглавляет ее капитан Викар.

Капитан Викар с черными как смоль волосами и косматой бородой сделал учтивый кивок головой в сторону Горта.

– Тремя тысячами пеших воинов, треть которых обучена стрельбе из лука и метанию копий. Ваш отец снабдил нас десятью тысячами селян и ремесленников с большими обозами провианта и материалов для восстановления подорванного хозяйства Горных цитаделей. Также его величество выделил сто пятьдесят тысяч золотых монет для погашения возможных издержек во время похода. Я бы хотел обратить ваше внимание на наемников. По моим сведениям, более пятисот человек готовы присоединиться к походу, и было бы неплохо принять их на службу. За перевалом нам пригодятся любые люди, милорд.

Горт внимательно выслушал командующего, осмотрел окружающих его бойцов. Все они были крепкими, бывалыми воинами, закаленными в боях. Принц не заметил никого моложе двадцати и внезапно понял, что он самый молодой воин в своей новой армии. Как сказал отец, основная часть войска – это бойцы с южных рубежей, граничащих с Восточными королевствами. Остальные – это гарнизонные отряды близких к столице городов Кнудгарда и Кьярхольда, собранные капитаном Викаром, и гвардия Остерхольда, возглавляемая капитаном Гуннаром. Сорокалетний командующий, нестриженый, с трехдневной щетиной, у которого кое-где в волосах уже виднелась легкая проседь, смотрел на молодого принца снизу вверх и ждал ответа и дальнейших распоряжений.

– Наймите столько людей, сколько посчитаете нужным, назначьте жалование в размере двадцати серебряных монет в неделю и по одному золотому за голову каждого убитого оборотня. Капитан Гуннар, проследите за этим. Также отправьте сто своих гвардейцев на поддержание порядка в обозе с людьми. Назначьте старшего и распорядитесь, чтобы ваши люди не допускали краж, потерь имущества и провизии, а также конфликтов между селянами и рабочими до тех пор, пока мы не перейдем через перевал и не разместим их в Горных цитаделях, – немного помедлив, ответил Горт.

Капитан Гуннар, светловолосый, зеленоглазый, лет двадцати пяти на вид, вышел вперед.

– Будет исполнено, милорд.

Затем Горт вновь обратился к командующему:

– Сир Арнотом, проверьте готовность воинов. Мы выдвигаемся на рассвете.

Когда двери казармы захлопнулись, за спиной Горта снова поднялся гул, и люди начали приготовления к походу. Принц почувствовал некую гордость за свою решительность.

«Рольф едва ли смог бы так руководить людьми, как я. Ну какой из него король? Его даже собаки не слушаются, что уж говорить о людях», – подумал Горт.

Однако, в отличие от младшего брата, считать старший умеет гораздо лучше. Он регулярно вводит новые налоги, пошлины. После того как отец доверил ему королевскую печать, золото в казне утроилось. А когда в страну начали стекаться беженцы с юга, Рольф не хотел предоставлять им защиты.

– Накорми одну крысу, и тут же прибегут десять! – аргументировал он.

Но потом он приспособил южан на тяжелые и неприятные работы, так необходимые для поддержания благосостояния королевства. А двойные налоги, собираемые с беженцев, еще больше увеличивали приток золота в казну. Южане брались за любой труд, и во многих домах зажиточных северян можно было встретить какого-нибудь темнокожего беженца в качестве прислуги. Те, кто мог заработать, увеличивал количество серебра и золота в казне, а северяне, имеющие на своем содержании прислугу, охотно платили монеты, чтобы не обременять себя черной и кропотливой работой.

Оставшуюся часть дня Горт продолжал решать организационные вопросы с отцом и командующим, вырабатывать планы по отвоевыванию восточных земель. Уже начало темнеть, и большинство вопросов было решено. Король Гарольд встал из-за дубового стола в зале совета, пожелал всем отваги и, обняв сына, отправил всех отдыхать перед завтрашним отъездом.

Горт отправился спать в королевский чертог – одну из девяти крепостных башен столицы. По дороге он зашел на кухню, прихватил с собой кувшин вина и потискал дочку кухарки.

Его покои располагались практически на вершине башни, из окна открывался дивный вид на ночное небо. Растущая луна отражалась в темной воде Старшей сестры. Башня возвышалась над городом, и Горт смотрел на деревни за стенами Остерхольда, людей, спешащих в свои дома, и гаснущие огни их очагов. Начал идти снег, и принц закрыл окно. Две утепленные овечьей шерстью деревянные рамы обрамляли стекла красного и синего цветов. Принц попытался глотнуть еще вина и с прискорбием обнаружил, что кувшин опустел. Забираясь в большую кровать и укрываясь одеялом из медвежьего меха, Горт жалел лишь о том, что не прихватил ту девицу из кухни к себе. Она согрела бы его лучше этого одеяла.

Горт никак не мог заснуть, воспоминания о брате и мысли о походе на восток не давали ему покоя. Он был на восточной стороне горного хребта лишь один раз в восемь лет вместе с отцом. Принц вспомнил вид трех огромных цитаделей, построенных для защиты горных перевалов. Гарольд рассказывал, как у его прадеда ушло больше пятнадцати лет, чтобы построить эти цитадели. Три крепости словно вырастали из гор, соединенные друг с другом каменными и подвесными мостами, а также стеной, достигающей двадцати метров в высоту.

Горт уже убил немало людей – кого заслуженно, а кого-то как бы заслуженно, но сталкиваться с оборотнями ему еще не приходилось. Отец по ночам рассказывал принцу истории о том, как он и его дед сражались с оборотнями, вампирами и прочими тварями, отвоевывая восточный край. Но все истории носили в основном детский характер, воспитывали в Горте чувство долга и мужество, любовь и сострадание. Были среди рассказов отца и кровавые, страшные. Их он запомнил лучше других, и сейчас они не оставляли его разум, а вино лишь будоражило фантазию. В конце концов Горт уснул, и ему приснилась война с оборотнями, вот только вместо волков он сражался со своим братом и проигрывал. Дыхание перехватывало, ноги не слушались, руки не подымались, а Рольф в волчьей шкуре прыгал вокруг Горта и все наносил удары по нему, истерично смеясь над беспомощным великаном.

На рассвете Горта разбудил один из слуг отца, сказав, что все уже в сборе и ждут только его. Принц поднялся, осмотрел комнату, словно забыв о том, что было вчера, и пытаясь понять, где он. В углу на деревянном манекене висели его новые доспехи. Осушив принесенную слугой кружку с медовухой, принц облачился в броню. Меч гигант пристегнул к поясу, а топор закрепил на спине, затем накинул на плечи плащ из волчьих шкур с серебряной пряжкой на шее в виде королевского знака – изображения боевого молота на фоне одинокой горы. Одевшись, Горт подошел к зеркалу и, всматриваясь в свое отражение, потрогал отросшую щетину. С ней он выглядел на все двадцать и поэтому решил не сбривать ее.