Kitobni o'qish: «Подлодки в бою. «Топи их всех!»»

Предисловие

«Потаенные суда», как их еще называют, всегда вызывали сложное и противоречивое отношение к себе. Есть в подводной лодке и нечто притягательное, и нечто отталкивающее одновременно. Короткий смертельный удар из засады – это не вяжется с рыцарскими обычаями ведения войны. Очень часто получалось, что вполне мирный механизм вдруг превращался в орудие смерти, как обычный гусеничный трактор вдруг превратился в танк. А вот подводная лодка с самого начала создавалась целиком и исключительно как орудие убийства.

Ее история насчитывает не более ста лет. Мне могут возразить: а как же «Черепаха» Бушнелла или «Ханли» конфедератов? Но ведь вы не рассматриваете греческие триеры, анализируя развитие линейных кораблей. До появления механических двигателей ныряющие бочонки были не более чем забавными игрушками. Зато в технологическом XX веке развитие подводных лодок двинулось вперед семимильными шагами, хотя при этом впечатляющие рывки вдруг сменялись совершенно необъяснимыми периодами застоя.

Не следует удивляться тому, что историю подводных лодок пишут с германской точки зрения, ведь именно германские подводные лодки были главной угрозой западным союзникам в двух мировых войнах, а термин «U-boot» вошел в английский язык. Но германская не означает германофильская, но именно этой болезнью, подчас в особо острой форме, страдают многие работы. Более спокойный и тщательный анализ помогает увидеть многие вещи, которые лежат на поверхности, однако заведомо прогерманский взгляд не позволяет их различить.

В годы Первой мировой войны немецкие генералы – да-да, именно они, а не адмиралы! – увидели в подводных лодках оружие, способное выиграть войну. И субмарины действительно оказались на волосок от победы, но помогло им в этом коллективное безумие в британском Адмиралтействе, которое сделало все возможное для уничтожения собственной страны. Одновременно немецкие подводники навсегда запятнали себя кровавыми и бессмысленными преступлениями. Как ни странно, фашистские подводники вели себя благороднее, чем кайзеровские фоны и бароны.

Более того, не немецкие подводники, а собственные адмиралы во главе с главнокомандующим Гранд Флитом адмиралом Джеллико поставили Великобританию на грань поражения. Они до самого конца войны остервенело сопротивлялись введению системы конвоев, и лишь требования французов и американцев заставили гордую владычицу морей пойти на этот шаг. Хотя известный историк и теоретик морской войны А. Мэхен прямо и четко писал, что конвой есть наступательная мера в борьбе с рейдерами, британские адмиралы с упрямством маньяков называли ее мерой оборонительной, а многовековые традиции Королевского Флота требовали от его командиров исключительно «offensive actions». Кстати, именно это позволяет по-новому взглянуть на проигранное англичанами сражение при Коронеле. Скорее всего, адмирал Крэдок придерживался точно такой же точки зрения – наступление любой ценой и в любых обстоятельствах. Да, Адмиралтейство крупно подставило его, но, похоже, в голове Крэдока не появилось даже тени мысли выждать более благоприятной ситуации.

Возможно, вы удивитесь, не обнаружив описания действий подводных лодок остальных участников Первой мировой войны, но о чем, собственно, писать? Про французские и итальянские лодки даже смешно говорить. Русские лодки? На Балтике после них не осталось ничего, кроме вранья историков, приписывающих им потопление тех кораблей, которых они в глаза не видели. Например, Г. Трусов пишет, что в 1915 году русские лодки потопили 1 броненосный и 1 легкий крейсер, хотя, как оказывается, из 50 торпед, выпущенных ими в 20 атаках, в цель не попала ни одна. Более успешно действовали подводные лодки Черноморского флота, но у них просто не было достаточного количества целей, их добычей становились в основном мелкие парусные шхуны. Британские лодки добились определенных успехов на той же Балтике, показав русским подводникам, как надо воевать, однако и они не сумели перерезать коммуникации между Швецией и Германией. Да, британские подводники заслуженно могут гордиться кампанией в Мраморном море, где они потопили несколько турецких кораблей, но эта кампания была слишком кратковременной, да и не она решила исход борьбы за Галлиполи.

Интересно также отметить, что в годы этой войны германские лодки так и не вышли в океан, предпочитая действия в прибрежных районах, и, соответственно, союзники не строили эскортных кораблей, способных действовать в океане. В общем, итоги подводной войны в 1914–1918 годах выглядят так: союзники сумели защитить свои коммуникации от немецких субмарин, но не сумели нанести им поражение. И переворота в морской стратегии не произошло, потому что со времен перехода на паровой двигатель флоты предпочитали в основном отстаиваться в портах, а не крейсировать месяцами в море, ведь это возможно только под парусом, благо запасы ветра неисчерпаемы, чего не скажешь об угле.

Кстати, немцы подарили миру совершенно неожиданное изобретение – мозговой штурм, который предпринял известный «Комитет фон Хольцендорфа» для обоснования необходимости неограниченной подводной войны. И работа Комитета привела к неожиданному результату: впервые немцы поставили условием военной победы сокрушение экономики вражеской страны и надлом морального духа гражданского населения. На горизонте возник призрак тотальной войны.

В годы Второй мировой войны немецкие лодки добились более серьезных успехов, но при этом рассуждать о победе уже не приходилось. Немцы построили вчетверо больше субмарин, война длилась на 2 года дольше, но потопленный ими тоннаж оказался всего на 16 процентов больше, чем в предыдущей войне. Появление лодок нового поколения в самом конце войны уже ничего изменить не могло, XXI и XXIII серии не справились с ролью «Вундерваффе», как этого не сумели «Королевский тигр» и ракеты «Фау». И вот теперь союзники одержали безоговорочную победу в Битве за Атлантику, хотя ценой огромного напряжения сил. Огромного, но не чрезмерного, достаточно вспомнить аннулированные американским флотом заказы на строительство тысяч эскортных кораблей. А когда со стапелей потоком пошли знаменитые транспорты типа «Либерти» и построенный тоннаж начал превышать потопленный, о победе немцев не стоило даже говорить. Поэтому истерика, случившаяся с Черчиллем весной 1943 года, так и останется истерикой, не более того.

Зато совершенно неожиданно стратегической победы добился флот, который совершенно не собирался воевать: американские подводные лодки так стремительно и так основательно уничтожили японский торговый флот, что уже одно это могло принести победу США над островной империей. Поэтому только действия на Тихом океане и заслуживают отдельного описания. Другие флоты… Опять то же самое, что и раньше. Где-то, что-то, как-то, местами и временами, но ничего более серьезного. А писать о действиях Советского ВМФ после фундаментальных работ М. Морозова было бы в высшей степени самонадеянно и даже глупо, хотя этот историк, пользуясь документами, камня на камне не оставил от лелеемых десятилетиями легенд.

В этот период началось постепенное изменение структуры флотов, все больше и больше места в них занимали эскортные корабли специальной постройки, причем именно противолодочные корабли. Эта война характерна бурным техническим прогрессом и развитием новых образцов оружия – реактивных бомбометов, управляемых торпед, ракет.

Появление атомных подводных лодок с баллистическими ракетами полностью изменило характер морской войны, благодаря им впервые флот получил возможность в одиночку выиграть войну, без помощи армии и авиации. Вот это уже стало действительно подлинным переворотом в морской войне, да и не только в ней – во всем военном искусстве. Именно атомные лодки прервали недолгое правление «Короля Авианосца» и стали главной ударной силой флота. Но победа подводных лодок была бы совершенно бесплодной, как и любой другой системы оружия массового уничтожения – кому нужна радиоактивная пустыня? А позднее, благодаря развитию новых технологий и высокоточного оружия, подводные лодки совершили еще один головокружительный маневр. Использование крылатых ракет превратило их в корабли огневой поддержки (адмиралу Деницу такое и не снилось!), хотя основные удары все равно наносились по гражданским объектам, как показали военные действия в Югославии и Ираке. Так, совершив огромную циркуляцию величиной в сто лет, подводная лодка опять превратилась в убийцу невинных.

Сегодня невозможно даже предположить, куда приведет дальнейшее развитие подводного флота, но пока что лодки остаются главной составляющей ядерной триады великих держав и не собираются уступать своего первенства.

В заключение хочу выразить признательность людям, которые мне очень помогли в работе не только над этой, но и над другими моими книгами, – С. Очневу (Москва), В. Кофману (Москва), К. Богданову (Владивосток).

Первые попытки

Говорят, что первым подводником был Александр Македонский. Во время осады Тира он спускался на дно морское в плотно законопаченной бочке, хотя решительно непонятно, чем он там занимался. Но из сказки, как говорится, слова не выкинешь. Можно долго рассуждать о подводных плаваниях викингов, описанных в какой-то там «Эдде», или рассказывать о «подводной галере» ван Дреббеля. Кстати, ее сразу назвали сооружением, «недостойным рыцарского сословия». Разумеется, несомненно найдутся патриоты, которые с пеной у рта будут доказывать, что до Шильдера, Александровского и Джевецкого никаких подводных лодок не могло существовать в принципе. Но давайте проведем четкую границу, которая отсечет все любопытные и небезопасные для участников эксперименты, от реального военного корабля, пусть даже на первых порах крайне несовершенного. Нельзя же всерьез считать «Ханли», который приводился в движение мускульной силой моряков, или «Наутилус» Фултона настоящими подводными лодками! Парусная подводная лодка. Скажут же такое! Или полуподводный велосипед Джевецкого. Просто нам придется упомянуть «Тэртл» Бушнелла и «Ханли», но лишь потому, что их использовали в ходе войны, однако мало ли какие диковины пускали в ход вояки, чтобы добиться желаемого результата. К тому же практически все эти суденышки не являлись подводными лодками в истинном смысле этого термина, так как были вынуждены держать на поверхности вентиляционные трубы (чем вам не прообраз шноркеля?) или вообще рубку, а потому их следовало бы отнести к пресловутым «водобронным миноносцам». Классическим примером такого судна является «Давид», также построенный конфедератами во время Гражданской войны, и даже попытавшийся атаковать броненосец северян. Поэтому про все остальное можно смело забыть, потому что долог и тяжел путь познания, и полная история развития техники потребует не одной тысячи томов. Даже появившиеся в самом конце XIX века лодки с электрическими двигателями вроде «Proyecto de Torpedero Submarino» Исаака Пераля не следует считать боевыми кораблями, мы ведь не рассматриваем всерьез проекты танка, составленные великим Леонардо да Винчи. Отсчет следует начать с построенной в 1900 году американской SS-1 «Холланд», которая имела керосиновый двигатель для надводного положения и электромотор для подводного. Именно этот корабль заложил основные принципы, которые позднее так и не изменились, разве что калильные двигатели Кертинга заменили на дизеля, а те – на атомные реакторы. Но это было лишь развитие и совершенствование уже определившейся конструкции. Рассуждать о том, что французский «Нарвал» с его паровым двигателем мог составить конкуренцию «Холланду», наверное, не следует.

Но, как мы и обещали, начнем все-таки с творения йельского колледжера Дэвида Бушнелла. С лодкой «Тэртл» связано много странностей, например, лежащая на поверхности: с чего вдруг все русскоязычные книги переводят ее название? Никто не спорит, что «Turtle» по-английски это черепаха, но будьте в таком случае последовательны, переведем на русский и «Balao halfbeak» – именно так называется полностью рыбка, давшая свое имя самой большой серии американских подводных лодок. Полурыл из семейства лучеперых. Действительно, чем полурыл хуже черепахи?

Эта история началась еще в те времена, когда Дэвид Бушнелл учился в колледже и параллельно начал экспериментировать с подводными взрывами. Золотые были времена, сегодня его моментально записали бы в потенциальные террористы, а тогда Дэвид благополучно доучился и, перебравшись в городишко Олд Сэйбрук, занялся экспериментами с ныряющей машиной, способной укрепить подрывной заряд под корпусом корабля. Заряд приводился в действие часовым механизмом, что в те времена было необычным приемом, военные предпочитали бикфордовы шнуры.

Девайс, построенный Бушнеллом, напоминал по форме черепаху, так как его корпус был составлен из двух выпуклых щитов. Долгое время писали, что он был медным, увы, это заблуждение рассеялось, как и многие другие. Самые обычные просмоленные бочарные доски, усиленные железными обручами. В общем, получилась бочка, которая погружалась, потому что заполнялся водой бак, расположенный в нижней части корпуса. Размеры «субмарины» были такими, чтобы в нее мог втиснуться человек и не более того – 6 футов высоты и 3 фута ширины. А вот дальше начинаются сплошные загадки. Как ни странно, достоверных чертежей «Тэртла» не сохранилось, а наиболее распространенный рисунок – не более чем фантазии позднейших авторов. Поэтому вопрос о движителе «Тэртла» остается открытым. Часть историков доказывает, что это были обычные весла, другие не менее уверенно заявляют, что это были обычные колеса с лопастями.

Но, так или иначе, в 1775 году о работе Бушнелла узнали многие, потому что он счел необходимым проинформировать небезызвестного Бенджамина Франклина, надеясь заручиться его поддержкой. В результате о новой «субмарине» стало известно англичанам, утечка информации произошла из американского конгресса. 16 ноября 1775 года последний британский губернатор Нью-Йорка Уильям Трайон получил зашифрованное сообщение, хотя более чем неточное. «Доброжелатель» предупреждал, что «Тэртл» вот-вот будет использован против британский кораблей в гавани Бостона, хотя на самом деле Бушнелл и его брат Эзра еще только испытывали свое суденышко на реке Коннектикут. Весной 1776 года Бушнелл предложил свою «субмарину» Джорджу Вашингтону, который в это время пытался защитить Нью-Йорк от англичан. Вашингтон согласился.

Но военное положение американцев быстро ухудшалось, и когда в августе 1776 года Бушнелл обратился к генералу Парсонсу с просьбой найти добровольцев, так как его брат Эзра, собиравшийся стать «подводником», заболел, остров Лонг Айленд, из-за которого и заварилась каша, уже перешел в руки англичан. Поэтому «Тэртл» перевезли вверх по Гудзону, и генерал Вашингтон разрешил Бушнеллу атаковать британские корабли, стоящие в гавани Нью-Йорка. И вот вечером 6 сентября 1776 года один из добровольцев, сержант Эзра Ли, попытался атаковать флагман адмирала Хоу – линейный корабль «Игл», стоявший возле Губернаторского острова. Сразу скажем, что это была чистейшая случайность: через шесть маленьких окошечек в «рубке» «Тэртла» вряд ли что можно было увидеть, поэтому Ли попытался атаковать первый подвернувшийся корабль. При это его «субмарину» шлюпки подтащили на максимально близкое расстояние к британской эскадре. Атака не удалась, принято считать, что Ли просто не сумел просверлить буравом медную обшивку корабля, чтобы прикрепить мину. Сам Бушнелл придерживался иного мнения: он полагал, что Ли сослепу попытался прикрепить мину к рулевой петле. Потом английские солдаты на острове заметили «Тэртл» и спустили шлюпку, чтобы проверить, что же это такое, во всяком случае, это пишет Ли. Он решил не рисковать и отпустил мину (кстати, сам Ли называл ее «торпедо»), ожидая, что любопытные англичане выловят подозрительный предмет и разлетятся в пыль. Но, дескать, трусливые лайми испугались и сбежали. После этого мина сдрейфовала по Ист-ривер и «взорвалась с ужасающей силой, подняв высоко в воздух столб воды и деревянных обломков». Красивая история! Однако она зафиксирована только в американских документах, англичане молчат и об атаке, и о взрыве ужасающей силы.

Хуже того, если мы обратимся к известнейшему американскому историку, никак не страдавшему недостатком патриотизма, Альфреду Тайеру Мэхену и пролистаем его книгу «War of American Independence», вышедшую в 1913 году, то не увидим никаких упоминаний об этой атаке. Современный британский историк Комптон-Холл, проанализировав характеристики «Тэртла», приходит к выводу, что Ли просто не мог двигаться на нем против приливного течения и атака в таком виде не могла состояться. Он предлагает на выбор два варианта: это вообще пропагандистская басня, сочиненная для поднятия духа после неудачного сражения за Лонг Айленд; атака все-таки состоялась, но не было никакой подводной лодки, а Ли пытался доставить мину на маленькой шлюпке.

5 октября Ли вроде бы попытался повторить атаку, но тоже успеха не имел. Потом «Тэртл» затонул, а Ли с горя начал пускать плавучие мины, надеясь с их помощью подрывать британские корабли. Но самым его большим успехом стало уничтожение призовой шхуны, пришвартованной за кормой британского фрегата «Церберус». Тем не менее генерал Вашингтон вынес ему благодарность, заявив, что слишком много факторов помешало сержанту добиться серьезного успеха. Вот так закончилась история первой подводной атаки, причем так и остается неясным – состоялась ли она вообще?

Следующий эпизод, связанный с боевым применением подводных лодок, тоже имел место в Америке. И уже тогда было подтверждена истина, ставшая позднее банальной: подводные лодки – это оружие слабого. Их строительством занялись южане, надеявшиеся таким образом взломать железное кольцо морской блокады, стянутое флотом северян вокруг мятежных штатов. Рассказывать обо всех попытках строительства нет особого смысла, их было много, но почти все они не были даже доведены до конца. Лишь одна лодка «О. Л. Ханли» была достроена, использована в бою и добилась успеха. Правда, если говорить строго, и она была, скорее, ныряющим судном, чем подводной лодкой, да и приводили ее в движение матросы, вертевшие вал с насаженным на него винтом, что тоже делает претензии на первенство в строительстве субмарин сомнительными. Но вот реального боевого успеха у южан никак не отнимешь.

История Ораса Ханли во многом показательна для всей будущей истории подводного судостроения – путаница, загадки, катастрофы. Прежде всего скажем, что не следует путать техасского промышленника Эдгара Зингера, который помогал Ханли строить его лодку, со знаменитым изобретателем швейной машинки Айзеком Зингером из Нью-Йорка. Не существует достоверных чертежей, а история строительства и гибели лодки окутана тайной.

Все началось со строительства в феврале 1863 года в Мобайле, штат Алабама, подводной лодки «Эмерикен дайвер», которую часто путают с «Ханли». Увы, это были два разных корабля, пусть и очень похожих, так как «Ханли» был построен только в июле 1863 года. Долгое время гуляла легенда, что для этого был использован корпус парового котла. Увы, это была именно легенда, основывавшаяся на грубом чертежике, составленном по памяти одним из участников строительства. Уильям Александер сделал эскиз и написал воспоминания много лет спустя, и особенно доверять ему не следует. Рисунок изображал нечто короткое и толстое, хотя на самом деле «Ханли» был лодкой специальной постройки, корпус имел достаточно большое относительное удлинение и обтекаемую форму. В июле лодку продемонстрировали адмиралу конфедератов Бьюкенену, тому самому, который командовал броненосцем «Вирджиния» в знаменитом бою на Хэмптонском рейде. Лодка успешно взорвала угольную баржу в бухте Мобайл, но тут же конфедератам пришлось перебираться в Чаостон, штат Южная Каролина, так как северяне взяли Мобайл.

Там испытания продолжились. Лодка была совсем маленькой, всего 40 футов длиной и диаметром около 3 футов. Они имела два люка в небольших башенках, но настолько узкие, что человек с трудом протискивался в них, это делало спасение экипажа в случае аварии фактически невозможным. Два балластных бака заполнялись либо через клапаны, либо с помощью помпы. Экипаж лодки состоял из 8 человек, семеро из которых крутили коленчатый вал с насаженным на него винтом, а восьмой управлял лодкой. Вот это и делает претензии «Ханли» на звания настоящей субмарины несостоятельными.

В Чарлстоне был набран экипаж из добровольцев, командовать лодкой назначили лейтенанта Джона Пэйна с броненосца «Чикора». Но 29 августа во время пробного похода произошло несчастье – Пэйн случайно нажал рукоять управления горизонтальными рулями, хотя люки были открыты. Лодка нырнула, и спастись удалось только самому Пэйну и трем морякам. (Обычно пишут, что только двоим.) Одним из спасшихся был лейтенант Хаскер, который служил боцманом на «Вирджинии» во время упомянутого выше боя. Вот что он писал:

«Мы следовали за пароходом „Этова“ по бухте Чарлстон. Лейтенант Пэйн, который командовал лодкой, стоял в люке и запутался в шланге. Пытаясь освободиться, он ногой нажал рукоять, управлявшую рулями. Пэйн только что отдал приказ двигаться вперед. Лодка пошла вниз, и ее быстро залило через открытые люки. Пэйн выскочил через носовой люк, а двое других – через кормовой. Мы вшестером пошли на дно вместе с лодкой. Мне пришлось перебраться через ось, связывающую рули, и столб воды, хлещущей сквозь люк и быстро заполняющей лодку. Крышка люка захлопнулась у меня за спиной, но я продирался дальше, пока моя левая нога не оказалась прижатой крышкой, которая чуть не разрубила мне икру. Пойманный таким манером, я погрузился на глубину 42 фута. Когда лодка коснулась дна, я почувствовал, что давление ослабло. Нагнувшись вниз, я откинул крышку люка и освободил раненую ногу, после чего вынырнул на поверхность. Пять человек утонули».

Лодку подняли через две недели и отремонтировали, как выяснилось, недостаточно хорошо. Не следует особо доверять книге А. Тараса «История подводных лодок. 1624–1904», в которой пишется, будто в Чарлстон прибыл Ханли и лично возглавил испытания. Действительно, такие испытания имели место и начались успешно, но 15 октября лодка погрузилась и не сумела подняться. Позднее выяснилось, что лодка получила большой дифферент на нос, вероятно потому, что носовая и кормовая цистерны были заполнены не одновременно, и просто воткнулась в дно гавани. Команда не сумела поднять лодку, и лишь через 3 недели это было сделано силами порта. Генерал Борегар в своих воспоминаниях, написанных 15 лет спустя, говорит:

«Лейтенант Диксон совершил несколько погружений в гавани Чарлстона, проходя под стоящим на якоре судном. Но однажды, когда его не было в городе, мистер Ханли, к несчастью, пожелал управлять лодкой самолично и совершил еще одну попытку. Лодка быстро погрузилась, но не сумела подняться обратно, и все находившиеся в ней погибли от удушья. Когда лодку нашли, подняли и открыли, нашим глазам открылась неописуемая и ужасная картина. Несчастные люди лежали, скорчившись, в самых диких позах. Некоторые держали свечи, очевидно пытаясь силой открыть люки. Другие лежали на дне, стиснув друг друга. Их почерневшие лица выражали отчаяние и муку. После этой трагедии я отказался разрешить дальнейшее использование лодки, но лейтенант Диксон, отважный и решительный человек, вернувшись в Чарлстон, убедил меня разрешить использовать ее против федерального парового шлюпа „Хаусатоник“, нового мощного корабля, который нес 11 самых крупных орудий и стоял напротив Северного залива, наглухо перекрывая проход нашим блокадопрорывателям в гавань и из нее».

Именно после этой катастрофы лодку назвали «О. Л. Ханли», но это было неофициальное название, по бумагам конфедератов, это судно имени так и не получило. Диксон занялся интенсивными тренировками, которые продолжались до февраля следующего года. Но теперь из предосторожности лодку держали на привязи, чтобы быстро вытащить в случае необходимости. Вечером 17 февраля 1864 года «Ханли» под командованием Диксона покинул порт. В 2,5 милях от бара Чарлстона Диксон увидел силуэт стоящего на якоре «Хаусатоника» и пошел в атаку. Кстати, «Хаусатоник» уже действительно успел сильно насолить южанам, хотя бы потому, что 19 марта 1863 года захватил блокадопрорыватель «Джорджиана» с грузом боеприпасов и медикаментов, стоившим более миллиона долларов.

Что именно делал «Ханли» во время атаки, так и осталось неизвестным, поскольку лодка погибла со всем экипажем. Например, до сих пор неясно, как именно была установлена шестовая мина. Дело в том, что Диксон хотел наклонить шест под углом 45 градусов и взорвать мину под килем корабля, в самой уязвимой части корпуса, предвосхитив таким образом идею неконтактных взрывателей. Но сделал ли он это – мы не знаем. Лучше известно, что творилось на «Хаусатонике», потому что мы имеем рапорты нескольких офицеров, в том числе капитана Чарльза Пикеринга, который мы и приведем. Почему мы уделяем столько внимания, казалось бы, незначительному эпизоду? Да потому, что это была первая успешная атака подводной лодки.

«Поднявшись на палубу, я отдал приказ сниматься с якоря и впервые услышал, что это торпеда, полагаю, от вахтенного офицера. Я повторил приказ сниматься, одновременно приказав дать задний ход и открыть огонь. Я сразу повернулся и взял у мистера Маззи свою двустволку, заряженную картечью, и запрыгнул на руслень на правой раковине, откуда только что спрыгнул старший помощник, разрядивший свой мушкет в торпеду. Я быстро взглянул на торпеду, она походила на большой вельбот примерно в двух или трех футах под водой. Она шла носом на корабль под прямым углом, примерно напротив бизань-мачты. Я понял это, когда прицелился в торпеду. Я увидел две выпуклости примерно на расстоянии трети корпуса от носа. Я выстрелил по ним и спрыгнул с русленя, побежал на левый борт квартердека к бизань-мачте, крича: „Задний ход, и побыстрее!“»

Машина заработала, но тут прогремел взрыв, и вода хлынула в машинное отделение. Шлюп потерял ход и начал быстро крениться. Хотя он затонул достаточно быстро, погибли только пять человек, остальные спаслись на снастях, так как мачты остались торчать из воды. А вот судьба «Ханли» так и осталась загадкой, известно лишь одно – лодка из атаки не вернулась. Самое непонятное – экипаж «Хаусатоника» практически единогласно утверждает, что в момент взрыва лодка находилась примерно в 100 футах от борта.

Долгое время циркулировала героическая легенда о том, что лодку затянуло в пробоину и она затонула вместе с «Хаусатоником». Это не очень понятно, так как «Хаусатоник» вскоре был попросту разобран на дрова. По некоторым свидетельствам, даже через час после атаки «Ханли» еще держался, во всяком случае, в 21.00 конфедераты в форте Моултри видели условный сигнал – два голубых огня, это было сообщением, что лодка возвращается. Огни видели и моряки «Хаусатоника», сидевшие на мачтах. Атака произошла в промежуток от 20.45 до 21.00, сигнал видели примерно в 21.30.

Затонувшая лодка была обнаружена в апреле 1995 года, причем и здесь имела место путаница. Сначала говорили, что лодка затонула в миле от «Хаусатоника», потом – что не более чем в 100 ярдах. Детальное обследование лодки доказало, что не следует особо доверять описаниям Александера, хотя бы просто потому, что ни одно из приведенных им размерений не соответствовало действительности. 8 августа 2000 года лодку подняли и отбуксировали к берегу, сейчас она находится в музее. Существует несколько версий ее гибели. Тут и повреждения, полученные при взрыве мины, и обстрел из винтовок с борта «Хаусатоника», и даже таран корабля, поспешившего на помощь подорванному шлюпу. И это тоже одна из печальных традиций подводного флота – чаще всего обстоятельства гибели лодки и ее экипажа остаются тайной. При этом «Ханли» остается своего рода рекордсменом, погубив три экипажа.

Последующие эксперименты можно не описывать, потому что они, как мы уже говорили, не имеют особого значения. Просто уровень развития техники и технологии не позволял создать подводную лодку, представляющую собой реальное оружие. Скажем, смешны рассуждения фантастов о том, как средневековые кузнецы, привыкшие работать с допусками плюс-минус три пальца, вдруг, осененные божественной благодатью, начинают строить паровые машины. Точно так же до появления надежных и мощных двигателей внутреннего сгорания, совершенных аккумуляторов, систем регенерации воздуха подводные лодки оставались опасными и бессмысленными игрушками. Собственно, адмиралы и рассматривали их как таковые, считая не более чем подвижными минами заграждения, предназначенными для защиты даже не берегов, а важнейших портов. Именно в такой роли лодки выступили во время Русско-японской войны. Описания их деятельности противоречивы и запутаны, подчас в них можно найти откровенные подтасовки. Но все-таки мы постараемся разобраться, что к чему, тем более что подводными лодками во время этой войны баловались уже оба противника.

Начали русские. Седобородые мудрецы из-под шпица довольно быстро осознали, что война идет совсем не так, как планировалось, гром победы не раздается и храбрый росс не имеет поводов веселиться. И, как это обычно бывает в подобных случаях, тут же начался поиск волшебного вундерваффе, способного в единочасье изменить ход войны. И тогда в поле зрения российских адмиралов попала подводная лодка. Конечно, можно удивиться, как семидесятилетние рамолики кинули на нее свой благосклонный взор, но именно старикам в большей степени, чем другим, свойственна вера в чудеса. Поэтому 24 февраля 1904 года Балтийский завод получил заказ на строительство 4 подводных лодок типа «Касатка», а 26 марта была заказана еще одна такая же лодка. В тот же день Морское министерство выдало Невскому заводу заказ на строительство 6 лодок типа «Голланд». Правда, тут же возникает резонный вопрос: а кто мешал выдать эти самые заказы на три месяца раньше? Хотя, как давно известно, русский мужик крестится, лишь когда гром грянет, даже если это мужик свиты Его Величества в адмиральских эполетах.

Но ждать полгода не хотелось, и начались спешные поиски за границей всего, что плохо лежит. У американской фирмы Лэка была приобретена подводная лодка «Протектор», переименованная в «Осетр», и там же, в Америке, у Голланда была куплена лодка «Фултон» – будущий «Сом». Поскольку с фирмой Круппа был подписан договор на строительство 3 подводных лодок, прижимистый немец расщедрился и презентовал Морскому министерству лодку «Форель», построенную в качестве опытовой. Скорее всего, щедрость Круппа объяснялась прозаически – полнейшей боевой непригодностью этой лодки.