Kitobni o'qish: «Танго смерти по-киевски»

Падение, свершенное в отчаянии.

Падение, от непонимания

разбудит новые надежды и мечты.

Которые – всего лишь возвращение бессмысленности, горя, пустоты.

За тем, что мы не можем совершить,

За тем, что мы не смеем полюбить,

За тем, что потеряли в ожидании,

Придет лишь новое паденье и страданье.

Уильям Карлос Уильямс "Патерсон"

…

Когда мы думаем, что мы не такие как наши деды, наши отцы, что мы все поняли и осознали, что мы изменились. Мы ошибаемся. Ничего не изменилось. И мы по-прежнему свято храним нашу главную военную тайну: кто написал четыре миллиона доносов…

Автор

…

Пролог. Киев, Украина. Верхнеключевская, 4. Киевский институт специальной связи и защиты информации. 28 апреля 2017 года.

– Слава Украине!

– Героям слава!

Из старых, еще советских времен динамиков – доносится гимн Украины. Украинские генералы и полковники (последние в явном меньшинстве, не любят в Украине полковников, ну не уважают, а генералов наоборот очень много) – стоят, приложив руку к сердцу. Кто-то поет, кто-то просто шевелит губами.

– Товарищи офицеры, президент Украины Леонид Садовний!

Из-за кулис появляется грузный мужик, одетый в дорогой, но небрежно выглаженный костюм. По рядам проносится сдержанный шепоток: «пьяный»…

В принципе, Садовний – не такой плохой человек. Для мирного времени. Человек из бизнеса, владеющий русским и прихожанин Московского патриархата, с бизнесом в России. Возможно, ему стоило бы стать президентом в 2009 году – тогда бы не было того кошмара, что украинская держава переживает сейчас.

Затянувшегося кошмара

– Прошу садиться…

Офицеры садятся. Президент проходит к трибуне. Микрофон включают слишком рано, слышно как шуршат листы

– Шановни громадяне… э…

Точно – пьян. Это обращение – явно не для элиты Збройных сил Украины. Скорее для предвыборного митинга. Политологи придумали определение для таких случаев – особое состояние президента.

– Панове офицеры Збройных сил Украины! Спивитчизники!

Это уже лучше.

– Мы воины. Не лентяи. Не лодыри.

И наше дело – праведное и святое!

Ибо кто за что, а мы – за независимость.

Так вот – нам так и трудно из-за того.

Слова Лины Костенко наиболее точно передают напряженную атмосферу, в которой мы живем вот уже несколько лет. Несколько лет мы идем, как по хрупкому льду. И все мы, а особенно вийсковые должны понимать: маленький неосторожный шаг может стать роковым.

Война за независимость, начавшаяся понад тридцать рокив тому – продовжуется и доси! Открытая агрессия со стороны соседнего государства унесла жизни почти трех тысяч ста наших воинов. Вечная память героям, павшим в боях за свободную, независимую Украину. И вечная им слава!

Прошу почтить минутой молчания память украинских воинов и мирных граждан Украины, погибших в войне. Вовек не забудем и не простим никогда.

Военные встают. В этот момент – кто-то врубает гимн, по ошибке – и тут же выключает. Мелочь – но из таких мелочей и складывается впечатление. Все какое-то мелкое, суетное. Как украденное.

– … Уважаемые, уважаемые и дорогие украинские воины! И те, кто сейчас здесь; и те, кто в этот час в окопах на фронте.

Наша страна все еще существует только благодаря вам. Если бы не вы, хронометр нашей новейшей истории еще в прошлом году мог бы навсегда остановиться на отметке «23».

Более четырехсот тысяч человек прошли на военную службу по мобилизации. Из них каждый шестой – добровольцы.

Более десяти тысяч военнослужащих получили ранения.

Пятнадцать тысяч солдат и офицеров, бойцов добровольческих подразделений и волонтеров получили высокие государственные награды.

Двадцати пять военнослужащим присвоено высокое звание Героя Украины.

От имени Украинского народа низко кланяемся славном украинском воинству за то, что отстояло и защитило свободу граждан и независимость страны.

Но теперь пришло время для решительных действий!

Президент обводит взглядом зал

– Последние годы мы все, все украинцы, весь объединенный украинский народ, бойцы, украинские воины, волонтеры, рабочие и инженеры на военных заводах, дипломаты и даже чиновники, посмотрите, совместными усилиями мы смогли совместно создать современную, боеспособную, эффективную патриотическую армию. Мы заставили заработать военные заводы в три смены, без выходных. У нас больше нет недостатка ни в современных боевых средствах, ни в боеприпасах, ни в бойцах, которые умеют это применять.

…

– Враг называет нас фашистами! Но это ложь! Правда заключается в том, что во время Второй мировой войне Украина, не будучи в те годы независимым государством, по факту – по астрономической сумме своего колоссального вклада в разгром нацизма, – стала членом антигитлеровской коалиции. А украинский народ по праву присоединился к кругу наций-победительниц и основателей Организации Объединенных Наций.

По меньшей мере, шесть миллионов украинцев, воевавших в рядах Красной армии, – перед Богом и историей являются главными свидетелями неправедности и вопиющей несправедливости московского пропагандистского мифа, будто Россия выиграла бы войну и без Украины.

Но, возвращаясь к годам Второй мировой, следует отметить, что при очевидной ведущей роли Красной армии, украинских фронтов и советских партизанских соединений в изгнании нацистов, внутри Украины второй фронт борьбы с фашистскими оккупантами открыла Украинская повстанческая армия. Она, идя впереди времени, уже тогда видела Украину независимым государством, а не частью советской империи.

Украинство всего мира присоединились к борьбе с нацизмом. В составе армий стран антигитлеровской коалиции – американской, британской, канадской и других. В движениях сопротивления различных европейских стран. На фронтах Европы, Северной Африки и Юго-Восточной Азии, на Тихом и Атлантическом океанах.

Кто-то в этот момент зло шепчет соседу, кто-то выругался про себя. А кто-то – просто устал…

– Нашими героями являются и ветераны Красной армии, и ветераны УПА. А теперь – их внуки и правнуки в одном строю сражаются за существование нашего государства, защищая его от российской агрессии.

Государство и народ только тогда имеют будущее, когда они способны надежно себя защищать. Это – вывод из всей нашей истории.

Жидкие аплодисменты

– Сейчас уже можно с уверенностью сказать, что благодаря усилиям нашей армии, всего украинского народа, Россия не достигла цели. Украина и Украинцы выстояли, выдержали удар. Мы были, мы есть и будем. И пусть эти мои слова вспомнят в далеком будущем, когда наши внуки будут праздновать первые сто лет независимости.

А вот Новороссия – такой же миф, как у известного писателя Толкиена, страна Мордор.

Российская агрессия стала катализатором нашего объединения. Мы окончательно сформировались как единая украинская политическая нация. Нация, которая, говоря словами известного философа-государственника прошлого века Вячеслава Липинского, «занимает все классы, языка, веры и племена Украинской земли», всех ее граждан.

Сегодня мы сильнее, чем вчера.

Нас нельзя поработить или сломать. Мы рождены свободными на своей земле. И защищать ее мы готовы до конца, чего бы нам это не стоило.

Мы уже освободили большую часть Донбасса. Мы защитили европейский выбор, и уже вскоре Соглашение об ассоциации с ЕС, осталось ратифицировать только двум странам ЕС, вопреки противодействию Москвы, вступит в силу и будет выполняться в полном объеме.

Не смогла Россия разрушить и единства международной коалиции. А санкции тем временем нанесли и наносят мощный удар российской экономике.

Означает ли все это, что враг отказался от идеи прямого вторжения или наступления боевиков вглубь Украины? Нет. Российское вооруженная группировка вблизи нашей границы на Востоке сегодня уже составляет более 50 000 человек. На оккупированных территориях также находится более 40 000, в том числе 9000 кадровых военнослужащих Вооруженных Сил Российской Федерации, стоящих на руководящих должностях, тем самым формируя подразделения российской армии на наших территориях.

«Москва-военторг» уже поставил и продолжает поставлять боевикам до 500 танков, до 400 артиллерийских систем, до 950 боевых бронированных машин. Только за этот месяц три большие колонны пересекли нашу границу в направлении Луганска. Донецка, Дебальцево.

Должны ли мы, потомки запорожских казаков – жить в постоянном страхе перед вторжением? Имеем ли мы право отказаться от нашей святой обязанности – освободить святую украинскую землю, которую топчет ногами враг!

Нет, не должны!

Можем ли мы не услышать голос своих соотечественников, которые стонут под игом крымских и донецких бандитов?

Нет, не можем

Слушают – кто с воодушевлением, но большей частью – с недоверием. Слишком много они слышали громких речей. Кравчук, например, в девяносто втором году вполне серьезно обещал, что Украина через десять лет станет одной из самых богатых стран Европы, второй Францией. А что обещал нынешний?

Мира, кажется.

Имеем ли мы право переложить обязанность освободить украинскую землю до последней пяди на плечи наших детей и внуков?

Нет, не имеем.

А придется. Многие из сидящих в зале – а это была элита украинской военной разведки, институт для нее был одним из основных – неоднократно бывали на линии фронта, кто-то и за ней, говорили с людьми. Им попадали на стол истинные разведданные, а не материалы пропаганды. Они были неглупыми людьми и все прекрасно понимали. Власть, привыкшая разделять и властвовать, побеждать на выборах за счет циничных политических договорняков и манипуляций – оказалась под сильнейшим давлением сразу с нескольких сторон. Первая сторона – Запад, вторая – Путин, третья – собственные радикалы, которые впервые за время независимости получили в руки оружие и организовались. Западу – уже плевать на Украину, ее списали со счетов и готовы отдать Путину на условиях того, что все будет внешне пристойно и от Украины больше не будет проблем. Так что в этом вопросе – Запад и Россия едины. Но есть радикалы. Их много, их десятки тысяч. И в отличие от Запада, в отличие от Путина – они здесь, они в любой момент могут оказаться у ворот, у окна, готовые на любые радикальные действия. И с каждым годом – их все больше и больше, потому что каждое вступающее во взрослую жизнь поколение должно делать выбор. И оно делает – один из двух. Кто-то уезжает, кто-то примыкает к радикалам – потому что примкнуть к власти нормальному человеку невозможно – это мазохизм. Радикалов становится все больше и больше, а количество, как известно – переходит в качество. И вот – похоже, опять потребовалась маленькая войнушка, чтобы бросить этих радикалов на распыл – пока они не бросили на распыл легитимного. И возможно, эта войнушка, заранее проигранная – всего лишь легальный повод для оккупации Украины Рашкой.

Твою мать.

Президент достает какие-то бумаги. Потрясет ими

– … Это план! План нашей весенне-летней кампании. Он составлен лучшими генералами НАТО!

Президент, похоже, не понимает, что говоря так, он оскорбляет присутствующих в зале офицеров

– И сегодня он будет мною подписан! Это план наступательной кампании! И если каждый из нас выполнит свой долг перед страной – следующий парад мы проведем в Донецке и Луганске. А на следующий год – мы будем встречать этот праздник в свободном от российских оккупантов Севастополе!

Аплодисменты

– Я верю в вас! Верю в Украину и в нее народ, которому по силу победить русский Мордор, навсегда стать независимым и самому решать свою судьбу

Независимый – это тот, от кого ничего не зависит!

– На Восток! На Донецк!

…

– Слава Украине!

– Героям слава!

Слава Вооруженным Силам Украины!

Слава украинскому народу!

Украина – слава! ¹

Киевский институт специальной связи и защиты информации. Через несколько минут после завершения мероприятия

Совещание закончилось типично советским вставанием, бурными и продолжительными аплодисментами. В кулуарах, впрочем, настроение было совсем другое, и разговоры велись совсем другие. Зрада на зраде и зрадой погоняет.

– Ну, б… п…ц…

Участники собрания – сбивались в группки по интересам, угощали друг друга сигаретами (цены были чувствительны даже здесь, в военной элите), делились впечатлениями. Настроение в целом было… злобно-веселое, такое бывает, когда терять уже нечего.

– Вы видели? Сбухался конкретно уже наш гарант².

– Да, с бутылки не слазит, я слышал

– Про войну то он к чему завернул?

– Наверное, б…, к патриотизму. Может, решил что раз Трампа выбрали, терять уже нечего…

– Ага! Б… он на фронте, в окопах хоть раз был?

– А как же. И корочки, наверное, отримал³, не забыл.

Невеселый смех.

– Б… на фронте кто честный, тот в палатках живет, норы… е… вы бы видели эти норы в окопах. Землянки настоящие… и люди там живут. А кто на лапу берет, те уже канадские дома выстроили около нуля⁴.

– Да ну?

– Сам видел. Девяносто третья так живет: у командира новенький коттедж, два километра от нуля

– Охренели.

– А я о чем?

– А чем это он там тряс, бумагами какими-то?

– О… это отдельная тема…

…

– Прикинь, прислали на рецензию документ, восемьдесят с лихом листов, сутки на работу. Я за голову схватился… хрен с ним, выбил три. Оказывается – еще с ялтинского форума тема тянется⁵…

– Ну-ну…

– Короче, наши пиар-асы решили, что если документ напишут американцы, то мы с ним сто пудов победим, одним махом семерых убивахом. Вот, договорились там на этом форуме с Петреусом, кажется – тот и написал доклад. За десять лямов.

– Десять лямов чего?

– А ты как думал? Зеленых, конечно. Американцы за гривны работать не будут.

– Десять лимонов за доклад? Ни х… себе, там, наверное, много кто наварился.

– Может, и так, спорить не буду. Типа последний НАТОвский и американский опыт. Пришел этот доклад, раскидали его нам – просим представить предложения по внедрению. Дальше – сам понимаешь.

– Охренеть. У них же нет опыта конвенциальной войны.

– Ну, какой-то есть, они базируются на опыте Бури в Пустыне и Свободы Ираку. Только забывают один маленький нюанс – как они вооружены и подготовлены, и как мы. Мы на границе с Россией, они на нас все наши новые глушилки проверяют, у них перехват налажен – закачаешься, перехватывают и сотовые, и спутник – все. Шифраторы, дешифраторы – пофик все. А у нас – ротное звено не всегда нормальными рациями обеспечено, чего говорить об индивидуальных. В большинстве танков – продленный ресурс, у летной техники – тоже, бронетехника с земли подобрана⁶, личный состав – в основном мобилизованные, которым нах… ничего не надо. А нас эти пиндосы учат, как воевать… а вот попробовали бы они сами на такой технике да с таким личным составом – идти хотя бы на Ирак. Не говорят о том, что на Россию. Обороняться то мы с грехом пополам еще обороняемся – а вот наступать…

…

– … а так в целом… ты понимаешь, что мы живы только до тех пор, пока Россия не решится на массированный удар? Как только решится – нашу хренову линию Маннергейма, в которую мы корнями вросли, и которую наш пан головнокомандувач подает как великое достижение украинской военной мысли – просто обойдут. А дальше за ней – ничего и нет, до самого Днепра. О чем мы говорим, если до Харькова от границы – пятьдесят километров по ровной дороге, никаких естественных препятствий – они за час будут в городе. Ночью – поднять по тревоге десантников, мотострелков, вэвэшников, посадить на БТРы – и на скорости заскочить в город. Часть сил оставить в городе, ждать пока танки подойдут, а часть – крупными, механизированными соединениями, под прикрытием авиации бросить по тылам АТО, в направлении на Днепропетровск, а то и сразу – на Киев. И чо? И все, и п…ц, оборона наша рухнула.

– Ну… нам тоже есть чем ответить. И американцы нам неплохо помогли, я считаю

– Неплохо помогли. На тебе боже, что нам негоже. Найти бы лучше того п…ра, кто протолкнул через Раду закон о запрете закупки иностранной боевой техники при наличии «витчизняных аналогов»…

– А что?

– А то! Мы уже вышли на финиш с Беларусью по средствам РЭБ. Хоть немного защитить нашу авиацию и средства ПВО. И тут – облом. Притом у них – мировой уровень, у них Россия закупает, заводы в списках особо важных. А у нас – только на бумаге все. Витчизняные аналоги, твою мать…

– Кстати, про витчизняные аналоги. Вот мы ругаем этот доклад. А наш-то есть? Витчизняный…

– А смысл? Ну, написал я. Кто слушать то будет. Мне знаешь, за что выговор влепили? За то, что в шевченковском уголке⁷ пыль!

– Написал? А почитать? Может, подскажу чего.

– Так пошли. Сравнишь, заодно…

…

– Я копию той хрени сделал.

– Интересно…

***

Через несколько дней – они встретились вновь, уже в другой обстановке – в официальном кабинете.

– Ну… что скажешь?

– Интересно написано… украинский вариант Бури.

– Ну, да. Гладко было на бумаге. А по-факту… Сербская Краина почти не имела прямой границы с Сербией и была растянута по всей хорватской границе – раз. Сербская Краина состояла из двух не имеющих между собой прямой связи анклавов – два. В тылу основного анклава Сербской Краины была враждебная Босния – три. Сербия, равно как и Сербская Краина была досягаема для самолетов НАТО, взлетающих с итальянских баз – четыре. Сербская Краина практически не имела городской застройки – а тут у нас почти сплошная агломерация, от Донецка до Луганска, плюс сотни километров шахтных выработок, возможно, даже в Россию где-то уходящих – пять. Сербия перед этим была измотана долгой войной, а Хорватия была только создана и находилась на националистическом подъеме – шесть.

Собеседник понизил голос.

– И я не говорю про остальное…

Что «остальное» – все прекрасно понимали. Украинская власть – бестолковая, брехливая, зрадливая, не способная прекратить растаскивать страну даже в минуты смертельной опасности. Как не крути – но Хорватию на тот момент возглавлял Франьо Туджман, бывший генерал югославской милиции, а во главе армии были даже бывшие офицеры Иностранного легиона Франции. В Украине же – во главе страны находился полностью дискредитировавший себя и в глазах народа и в глазах армии поразительный паноптикум, сброд, которого нарочно и не придумаешь. Кровавый       пастор с тихим безумием в глазах, кондитер-убийца, больная ведьма, боксер-дебил, спикер со справкой из психбольницы, милиционер, год назад сам бывший в розыске, губернатор с повадками мошенника на доверии…

Но говорить об этом было опасно, потому что все кабинеты прослушивались, а там где не прослушивались – записи делал сам хозяин, собирая собственную папочку компромата. На Украине вопрос политического выживания – это в основном вопрос количества и качества компромата, который ты насобирал на других людей…

– Короче, ты считаешь…

– Безнадежно. Только людей погубим опять, вот и все. Подзабылись котлы…

– А у меня знаешь… идея родилась. Как резко повысить шансы на успех операции.

– Как?

– Провести дезинформационную операцию. Здесь про это ничего нет, только про меры секретности при подготовке к наступлению. Для тебя не секрет, что летает у нашей границы и какие мощности радиоперехвата развернуты. А нам надо не только сохранить секретность операции – но и добиться того, чтобы русские отдали приказ ОРДЛО не поддаваться на провокации. Конкретный такой приказ – как они умеют.

– И как ты этого добьешься?

– Очень просто. Смотрел фильм Шпион? С Бондарчуком и Козловским…

– Напомни.

– Очень просто. В СССР действует гитлеровский агент. НКВД ищет его, и, в конце концов, находит. Но оказывается, что он имеет задачу не шпионить, он должен передать письмо лично Сталину – лично от фюрера. В этом письме – содержится предложение заключить джентльменское соглашение – никакой войны до первого января сорок второго года. Сталин верит Гитлеру и посылает Берию на границу со строжайшим приказом – на провокации не поддаваться, чтобы ни один придурок. Дело происходит двадцать первого июня сорок первого года…

Монтевидео, Уругвай. Камино Карраско. 14 июля 2017 года.

Понедельник – день, несомненно, тяжелый, и даже на другом конце земного шарика, в Латинской Америке – где перевернуто вверх ногами все, что только можно (например, когда у нас зима – у них это лето) – исключений не бывает…

Я просыпаюсь ровно в шесть. Привык уже. Если посмотреть в окно моей квартиры – может взорваться мозг: такое ощущение, что ты в спальном районе столицы нашей Родины Москвы. Все тоже самое – серые многоэтажки, мусорные контейнеры, грязные дворы, стоянки машин на бывших газонах, спешащие люди. Но я не в Москве. Я – в Уругвае…

Почему здесь? Да сам не знаю… во многом я оказался тут случайно. Мне надо было оказаться от Европы как можно дальше, причем неважно, где – просто, подальше. Я стоял в аэропорту и выбирал рейсы. Так получилось, что взгляд мой пал на Монтевидео и сразу сложилась словесная ассоциация. В свое время, один из первых романов, которые я прочитал – был «Ангел смерти из Монтевидео» Жерара де Вилье. Это была тоненькая книжица, изданная узбекской фирмой Фонд, которая приобрела права на всего Жерара де Вилье на все страны СНГ (помните еще, что такое СНГ?), каким-то чудом, она уцелела в пожарищах Грозного. А так как читать было особенно нечего, мы и зачитывали ее – до дыр. И кто бы мог подумать, что двадцать лет спустя – я окажусь в Монтевидео…

Квартира это не моя, снимаю. Двести долларов в месяц. Это не много, но и не мало – так, нормально. Но по меркам моих сегодняшних доходов – мало, однозначно. И я еще не решил, осяду я здесь или нет. Так, живу, как придется.

Дверь я укрепил за свой собственный счет, но ко мне вряд ли кто будет вламываться. Потому что эта спалка – квартал не для бедных. В Латинской Америке своя специфика – государство почти нигде и ничего не строило – строили сами люди. И у людей, если они бедны, есть возможность поселиться в трущобах – в Аргентине, например, они называются неблагополучным для русского уха словом «бища». Кстати, трущобы – это не то, что мы представляем по фильмам из Африки, просто это нахаловка, самострой. Дома, возведенные из кирпича, даже многоэтажные – но очень тесно, без проекта, без канализации и без каких-либо нормальных житейских благ – ненормальные есть, например электричество ворованное. Там все просто – купил кирпичи, раствор и строй. Климат мягкий, утеплять не надо, некоторые дома даже стекол никогда не имели – просто ставни. А если ты купил квартиру в многоэтажке – значит, у тебя по-любому были на нее деньги. И ты – человек отнюдь не бедный. Вот и тут – несмотря на затрапезность самого района с русской точки зрения – здесь живет уругвайский средний класс.

Пицца у меня осталась со вчерашнего дня, завариваю крепкий кофе, чай здесь не пьют. Вместо чая тут мате, чисто латиноамериканский напиток, который нужно пить через трубочку, потому что мате в той концентрации, как заваривают тут – портит зубы. Но я не пью мате – я пью привычный крепкий кофе. Пока стынет – а я горячий не люблю, не вижу смысла хлебать обжигающее, безвкусное варево – проверяю оружие и бронежилет. Бронежилет у меня – скрытник, заказной, с повышенной площадью защиты, остановит винтовочную пулю. Автоматический пистолет – тоже лучший в мире на мой взгляд. Иначе нельзя – мы с деньгами дело имеем. С большими деньгами…

Наверное, лучшее оружие ближнего боя сейчас – это автомат HK MP7, он состоит на вооружение практически всех НАТОвских спецназов, начиная от морских котиков и заканчивая… да хрен знает, кем заканчивая. Но немцы почему-то не выпускают на рынок гражданскую версию – по их словам это оружие «слишком опасно». В общем-то, верно, но есть способ обойти. Берете FN5-7, бельгийский пистолет, выпускаемый под схожий по идеологии патрон 5,7*28. В Штатах – его называют «убийца полицейских», так как он прошивает стандартные бронежилеты. Покупаете к нему несколько магазинов на тридцать патронов – не сорок, как в НК, но тоже ничего. И – израильский обвес KROS специально под эту модель пистолета – он превращает пистолет почти в пистолет – пулемет. Есть передняя рукоятка, приклад, можно ставить фонари, прицелы. Только автоматического огня нет – но он далеко не всегда нужен. На край – автомат у меня в машине. Зачем? Я же говорю – с деньгами дело имеем…

Уже одетый, и с оружием в рюкзаке – пью кофе, мрачно смотря на дом напротив. Ну, чистый же подмосковный спальник, зачем я тут поселился? Ностальгия по Родине, что ли замучила? Так мог бы и уехать. Но нет же…

Ладно.

Одеваюсь, спускаюсь вниз. По пути здороваюсь с соседкой… она аргентинка, сбежала сюда от бардака в ее родной стране, и явно намекает в последнее время, что одной ей скучно. Но я отделываюсь улыбками и вежливым «хола», что значит «привет». Не хочу. Просто ничего не хочу. Ни-че-го.

Машина моя – стоит в ряду других, как и у всех – колесами на газоне. Газон здесь – понятие относительное, как и в России. И слишком много мусора – тоже, как и в России…

Это снова я, Александр Беднов. Когда-то меня кликали Удмуртом, да и имя у меня было другое, но это было относительно давно. Теперь – я гражданин Швеции. Долго рассказывать, как так получилось… не без помощи наших спецслужб, так сказать. Я влился в поток отъезжающих за рубеж в поисках лучшей жизни – и прижился там. Думаю, таких как я – немало…

Крайние три года – жизнь моя пошла кувырком, началось все с операции против сомалийских пиратов – оказавшихся инструментом в руках ЦРУ США. Закончилось – в Болгарии, где исламские экстремисты вырезали семью министра внутренних дел Болгарии – в чем есть и косвенная моя вина. Между этими странами – были и Албания, и Украина, и Турция и Болгария. И практически везде, где я был – дело заканчивалось кровавой баней.

В Албании – вырезали цыганскую банду, человек сорок. Это американцы сделали, потом мы тоже многих перебили. В Одессе обезумевшие от крови бандиты – бывшие бойцы АТО – устроили в городе террор, больше десяти человек погибло, погибли оба моих напарника и я едва не погиб. В Турции – с большой кровью удалось предотвратить еще более масштабный и кровавый террористический акт по типу мумбайского – это когда люди высаживаются с моря на берег со скоростных лодок и начинают стрелять по всему, что движется. В Болгарии – ваххабиты вырезали семью министра внутренних дел, не пощадили даже грудного ребенка. Мы в ответ сначала вместе с болгарским спецназом зачистили их нелегальные точки в городе Перник, недалеко от Софии, а потом – вырезали полсела в горах. Там, недалеко от турецкой границы – и контрабанда была, и заложников держали и боевиков хватало.

Конечно, мы за все отомстили. Только мне – сильно надоело все это. И я решил, что с меня хватит всего этого. И подался как можно дальше – за океан.

Тут – пока без крови. Хотя делами я занимаюсь. Надо же на что-то жить…

Автомобиль здесь у меня – мой, не арендованный. Это Форд Эксплорер старой модели, с восьмицилиндровым двигателем, по местным меркам нормально – средний класс. Но он у меня бронированный. Не как для армии, а всего лишь от 44 магнум – но все равно, бронированный. Здесь, в Латинской Америке такие машины очень популярны – от уличных грабителей защищают. Бронированную машину я купил в расчете на то, что дела мы делаем опасные, и она может пригодиться.

Все как в России – корявая дорога с плитами, супермаркет – супермеркадо – на выезде. Под шепот V8 выкатываюсь на двухполосную автодорогу. По правую руку от меня – задрипанная автобусная остановка, а дальше – заросший травой, грязный пустырь. Не, ну чисто Россия. Я могу даже назвать место в моем родном городе, которое один в один похоже на то – та же дорога, остановка, пустырь, мусор мимо урны. Только машин там побольше. Но смысл? И вообще – пора за работу…

***

Из Монтевидео – кстати, город серый и унылый, смотреть тут совершенно нечего – я еду встречать своего друга в другой город. Колония дель Сакраменто, до нее по первому шоссе по побережью километров сто… но тут это нормально. Многие – живут там, работают здесь… короче, не расстояние.

Юра, мой компаньон из Буэнос-Айреса – прибывает утренним, скоростным паромом Букебус, которые ходят между Колонией дель Сакраменто и Буэнос-Айресом каждый час. Дело в том, что Колония дель Сакраменто и Буэнос-Айрес расположены на противоположных берегах залива Ла Плата. Паромы – ходят каждый час, и обычно набитые битком. Все дело в том, что многие ездят за деньгами, долларами. В Аргентине оборот долларов запрещен, а в Уругвае разрешен, несмотря на наличие своей, национальной валютой – во многих банкоматах заправлены доллары: этим и пользуются. Еще – на пароме есть дюти-фри и дешевое бухло. Короче, совершенно тоже самое, что и «пьяные паромы» на Балтике⁸, почти один в один, если не считать денежного вопроса.

Юра – русский украинец, то есть русский, но из Украины, смотался из Киева в Буэнос-Айрес в конце девяностых, разуверившись в том, что все будет «добре», что «Украина обречена на успех»*⁹ – как показывают крайние события, небезосновательно разуверился. Украинцев тут много, в одном Буэнос-Айресе их несколько десятков тысяч, существует даже памятник Шевченко. Первые украинцы прибыли сюда более ста лет назад, последняя волна – в последние два года. До этого была волна девяностых, когда прибыл и Юрец. Прибывая сюда – украинцы находят здесь родственные души – аргентины обожают протестовать и майданить, это у них в крови. Самый страшный майдан в Аргентине был в двухтысячном, я про него еще вам расскажу. Но Юрец не майданистый, он порядок любит, неплохой организатор. Отставной старший сержант ВДВ, Болградская дивизия. Конечно, ВДВ украинские, это совсем не то, что российские, Чечню они не прошли – но это сейчас. Тогда – были одни, постсоветские ВДВ и учили там неплохо. А Юрец еще и в роте разведки был.

Когда Юрец сходит – а тут почти как в самолете, даже лета с багажом есть – мы оба делаем условные знаки, показывая, что у нас все в порядке. Если бы один из нас был под контролем – знак был бы совсем другой…

Я иду обратно к машине. Завожу мотор. Юрец – впрыгивает как раз на ходу…

– Как

– Норм.

Больше говорить незачем, да и не о чем. Едем. Надо успеть забрать яхту и попасть в Буэнос-Айрес до конца рабочего дня…

***

Наш путь – лежит в другой курортный город, с другой стороны Монтевидео – под названием Пунта-дель-Эсте. Этот город, на самом берегу Атлантики – последние лет десять застраивается как международный центр, там строится недвижимость специально для иностранцев на продажу, коттеджи и кондоминиумы. Цены – выше, чем в Монтевидео. Качество – ну… международное, скажем так. Эта застройка – ответ на появление в последнее время прослойки богатых людей, которые в принципе не хотят относить себя к какому-либо государству – это космополиты, граждане мира. Они либо работают удаленно, либо могут себе позволить не работать вообще, и жить как рантье. Они не путешествуют в общепринятом смысле этого слова – а перемещаются между странами всей семьей – год пожили там, потом переехали в другую страну. Они летают самолетами, у них редко есть свои автомобили, их дети ходят в международные школы. Еще – так часто живут те, кто работает удаленно на заказчиков в богатых странах, например, в Англии или США – а деньги тратят в странах, где жить дешевле, налоги ниже, а качество жизни высокое. В Европе, например – такой страной служит Болгария – там есть Солнечный берег с очень приличными кондоминиумами и коттеджами, а прожить можно на триста долларов, ни в чем себе сильно не отказывая. В Пунта-дель-Эсте живет самый разный народ – от американских пенсионеров, до аргентинских миллионеров, не желающих жить в родном бардаке. Особенно удобна Пунта дель Эсте для тех, у кого есть собственная яхта – океан то под боком. Уругвай вообще страна удобная – под боком огромные Бразилия и Аргентина, а сама страна маленькая, валюта доллар, жить дешево, налоги небольшие, государство особо не досаждает. Последнее – пришлось особенно по душе дону Хосе Марии Франсиско Агирре, колумбийскому криминальному лидеру в годах, который решил тут поселиться. Агенты DEA обычно так далеко на юг не забираются – а вот в родной Колумбии их стало слишком много. Да еще и мексиканские выскочки, так и норовящие отгрызть кусок с рукой. Поэтому дон Хосе и перебрался на берег Тихого океана и живет здесь, особо никого не трогая…