Kitobni o'qish: «Роза счастья»

1

По притихшим улочкам Сан-Витторио неслась красная спортивная машина с откидным верхом. Вслед ей поворачивались многие – такие автомобили были редкостью в этом городе. За рулем сидел темноволосый мужчина в солнечных очках. Время от времени он поглядывал на часы и сокрушенно качал головой. Мужчина опаздывал, и, судя по его торжественной одежде, опаздывал на какое-то очень важное и ответственное мероприятие. На нем был черный костюм-тройка, неуместный для жаркой погоды, и белоснежная рубашка, тугой воротничок которой плотно облегал его крепкую шею. В верхнем кармане пиджака нежно белел цветочек.

Мужчина относился к обладателям той счастливой внешности, которая нравится всем женщинам подряд. Его нельзя было назвать смазливым красавчиком, но он без сомнения пришелся бы по вкусу и юной школьнице, и зрелой домохозяйке, и видавшей виды покорительнице мужчин. Черные густые волосы завивались на концах в тугие колечки. Если бы мужчина снял хотя бы на секунду темные очки, то можно было бы убедиться в том, что у него необыкновенно светлые глаза. В сочетании со смуглой кожей и орлиным профилем это всегда производило неотразимое впечатление на противоположный пол.

Мужчина прекрасно об этом знал.

Внезапно запищал мобильный телефон, лежащий на сиденье рядом. Мужчина чертыхнулся сквозь зубы и потянулся к нему. Но как только он ответил на звонок, и в трубке раздался умильный женский голос, хмурая складка на его лбу тут же разгладилась.

– О, привет, крошка, – проговорил он бархатным голосом.

– Здравствуй, Микки, дорогой, – проворковала его невидимая собеседница. – Я так по тебе соскучилась…

– Я тоже, моя лапочка.

Мужчина поплотнее прижал трубку к уху. Конечно, запрещено вести машину и одновременно разговаривать по телефону, эта милая беседа вполне может закончиться огромным штрафом, но разве можно в чем-нибудь отказать такой женщине, как Мариэтта?

– Знаешь, что я сейчас делаю? – спросила она интригующим тоном.

– Понятия не имею, – улыбнулся тот, кого фамильярно назвали Микки.

– Я сижу и переживаю. И это в такую рань…– В голосе Мариэтты послышались слезы.

– И почему же, любовь моя? Кто посмел обидеть тебя? – с притворной суровостью воскликнул мужчина.

Мариэтта обожала драматизировать, и он охотно ей подыгрывал.

– Ты, – последовал незамедлительный ответ. – Тебя нет со мной рядом…

В горле Мариэтты булькнул смешок. Он представил себе ее сейчас – такую красивую, холеную, соблазнительную, и на секунду выпустил руль из рук.

– На мне сногсшибательное платье, – продолжала тем временем Мариэтта, чувствуя, что ее слова производят неизгладимое впечатление. – Оно золотистое и очень идет к моей коже.

Это была сущая правда. Мариэтта очень любила все оттенки желтого; они прекрасно гармонировали с ее загаром.

– Оно длинное и легкое, вся спина открыта, – со вкусом описывала она, – а на плечах тоненькие бретельки. Сущее великолепие.

– Охотно верю, – сказал мужчина. Он знал, что у Мариэтты отменный вкус.

– Ты должен увидеть это чудо. – Тон девушки стал вкрадчивым. – Я очень хочу, чтобы ты приехал и поскорее снял с меня это платье…

– Но, детка, ты же знаешь, что это сейчас невозможно, – простонал он, по достоинству оценив картину, нарисованную Мариэттой.

– Почему? – удивилась она.

Мужчина замялся. Они уже говорили с Мариэттой на эту тему, неужели ему придется повторять? Как неприятно…

– Но почему же? – настаивала девушка.

– Мариэтта, любовь моя, разве ты забыла? – пробормотал он. – Я ведь в некотором роде женюсь сейчас…

Мужчина страдальчески сморщился. В трубке рассмеялись.

– Ах, да, вечно у меня все из головы вылетает. Но тогда сегодня вечером?

Мужчина вздохнул. Да, это было бы просто великолепно. Но, увы…

– Боюсь, вечером я тоже буду занят.

– Фу, гадкий мальчик. Как тогда насчет завтра?

– Чудесно, моя рыбка, я постараюсь вырваться, – расцвел мужчина. – Ты ведь на меня не сердишься?

– Что с тобой делать! – туманно воскликнула Мариэтта. – Целую тебя, Микки, и до завтра…

Мужчина чмокнул губами, изображая звук поцелуя, и отключился. Он небрежно кинул телефон обратно на сиденье. Настроение его значительно улучшилось. Мариэтта, конечно, девушка умная и без комплексов, но с женщинами никогда ничего не знаешь наверняка. Было бы очень жаль прервать их знакомство в таком интересном месте, ведь они встретились всего лишь неделю назад…

И легкомысленный водитель погрузился в приятные воспоминания, совсем не думая о том, что через несколько кварталов покажется церковь, в которой наступит конец его холостой жизни.

– Мама, тебе не кажется, что я похожа на свадебный торт? – спросила юная девушка, придирчиво разглядывая себя в большое зеркало. В этот день, самый важный и счастливый в ее жизни, ей хотелось быть прекраснейшей на земле. А изображение в зеркале несколько не соответствовало ее представлению о прекрасном.

– О чем ты говоришь, дитя мое! – воскликнула с негодованием крупная темноволосая женщина, в расплывшихся чертах которой угадывалось некоторое сходство с милым личиком девушки. – Ты прелестна.

Она говорила с такой уверенностью, что сомнения девушки поколебались. Раз мама находит, что это хорошо, значит, так оно и есть. И она снова повернулась к зеркалу. Оттуда на нее смотрела невысокая девушка в пышном подвенечном платье. Черные волосы уложены в высокую торжественную прическу, на шее поблескивает бриллиантовое колье, подарок отца к свадьбе. И совсем незаметно, что корсет больно врезается в бока, а в широком кринолине нельзя спокойно сделать и шага.

– Ты изумительна, дочка, – повторила сеньора Родригес, видя беспокойство юной невесты. – Твой жених сойдет с ума от восторга, когда увидит тебя.

При упоминании о женихе дочери, губы достойной сеньоры неодобрительно поджались. Ее бы воля, не видать этому парню ее дочки как своих ушей. Однако отец во всем потакает глупышке, а в семье Родригес не принято перечить ему. И раз она пожелала этого Микки в мужья, то так тому и быть. Сеньор Родригес в лепешку расшибется, лишь бы его крошечная дочурка была счастлива.

Однако еще по-детски круглые щечки невесты зарделись при напоминании о том, кто скоро станет ее мужем, и мать поняла, что ее страхи и сомнения никому не нужны.

– Господи, Роза, как я хочу, чтобы у тебя было все хорошо! – воскликнула сеньора Родригес с пылом и прижала к себе дочь, сминая дорогие венецианские кружева, которые украшали платье невесты.

Без четверти десять Майкл Бойд, он же попросту Микки, лихо подкатил к церквушке Святой Марии. На ступеньках его уже поджидал Хосе, помощник и доверенное лицо сеньора Родригеса. Длинное худое лицо Хосе не выражало никаких эмоций, пока он наблюдал за Майклом, выбиравшимся из машины. Однако сеньор Родригес, который очень хорошо знал своего помощника, сказал бы, что Хосе ужасно злится. И было из-за чего.

– Вы должны были приехать ровно сорок пять минут назад, – сказал ледяным тоном, когда к нему подошел небрежно размахивающий руками Бойд.

– Пробки на дорогах, простите, старина, – ответил Майкл с извиняющейся улыбкой.

– Извиняться вы будете перед своей невестой и сеньором Родригесом, – отчеканил Хосе, повернулся и пошел вглубь церкви. Майклу ничего не оставалось делать, как следовать за ним и проклинать про себя всех этих чванливых, напыщенных испанцев.

Они нашли сеньора Родригеса в небольшой комнатке беседующим с избранными гостями. Появление жениха было встречено гробовым молчанием. Гости один за другим ретировались, оставляя будущих родственников наедине.

– А вот и я, – произнес Майкл нарочито громко.

Родригес холодно кивнул ему. Ну и люди, подумал Майкл. Прямо семья мафиози и ее крестный отец.

– Церемония начнется через пятнадцать минут, – сказал Родригес. – Я уж было подумал, что вы не приедете…

Ирония в голосе будущего тестя разозлила Бойда. Какого черта! Если папаша так ненавидит его, то зачем согласился выдать за него свою единственную дочурку? Какая-то странная родительская любовь… При таком отношении визиты к предкам явно будут лишены прелести.

– Как Роза? – поинтересовался Майкл, меняя тему разговора.

– Хорошо, – ответил Родригес, и против воли черты его лица смягчились.

– Ужасно хочется ее увидеть, – поведал Бойд с пленительной усмешкой.

Губы сурового Родригеса сами расплылись в улыбке. Нет, что ни говори, а мальчишке в обаянии не откажешь. Недаром Роза влюбилась в него с первого взгляда. Остроумен, образован, умеет себя вести и чертовски красив. Несколько рассеян и несобран, но при должном внимании его можно было бы наставить на путь истинный. Не так уж плох этот парень…

Майкл моментально уловил перемену в настроении Родригеса. Самое трудное осталось позади. Теперь небольшая скучная церемония, трогательный поцелуй на виду у всех, поздравления и цветы, чопорная вечеринка…

И потом он свободен как ветер и богат как Крез.

Впрочем, должна быть еще свадебная ночь и вообще жена и новые обязанности, но Майкл плохо представлял себе, в чем они состоят, и не собирался портить себе настроение размышлениями на эту тему. Малютка Роза души в нем не чает, и притом так наивна, что они с ней без труда поладят, особенно если папаша с мамашей не будут вмешиваться в их семейную жизнь. Но это он устроит. Никаких родителей, и счастье будет полным. А завтра вечером его будет ждать ослепительная Мариэтта…

Майкл невольно расправил плечи. Мариэтта была довольно высокой для девушки и весьма требовательной. Рядом с ней расслабляться было нельзя!

– Кстати, медовый месяц вы проведете все-таки в Альпах, – вдруг произнес Родригес, вернув замечтавшегося Майкла на землю.

Пробуждение было ужасным.

– М-медовый м-месяц? – промямлил Майкл, чувствуя, что почва уходит из-под ног.

– Роза устала от пляжей и морских курортов, – продолжал Родригес, не замечая замешательства Бойда. – Перемена климата пойдет ей на пользу. В последнее время она осунулась и побледнела. В Швейцарии сейчас очень хорошо. Прохладно и немноголюдно.

Майкл чуть не застонал вслух. Прохладно и немноголюдно. Как раз то, что требуется горячему молодому мужчине. И, естественно, прекрасная Мариэтта останется в далеком жарком Сан-Витторио и будет безнадежно ждать, когда же ее гадкий Микки снимет с нее золотистое платье…

– Или ты не согласен? – загремел голос тестя.

Бойд подпрыгнул на месте.

– Что вы, сеньор Родригес, Швейцарские Альпы – это как раз то, что надо, – заулыбался он. – Всегда мечтал побывать в Альпах.

– Вот и славно. А то Роза все беспокоилась, как же я все устроил без тебя, – буркнул Родригес. – Но советоваться с тобой мне было некогда.

– Конечно, все в порядке.

На губах Майкла играла улыбка, но в душе царил мрак. Черт бы побрал этого заботливого папашу! С Розой он бы в два счета договорился, а из-за этого идиота придется тащится куда-то на север. Кошмар.

Но от медового месяца в любом случае было не отвертеться. И как только он забыл о нем? Что ж, с Мариэттой придется распрощаться. Если, конечно, ей не вздумается дожидаться его возвращения, что очень маловероятно.

Бойд подавил вздох разочарования. Какие еще неприятные сюрпризы готовит ему сегодняшний день?

– Кстати, ты уже решил, чем будешь заниматься после возвращения домой?

У Бойда вытянулось лицо. Начинается…

– Пока нет, – сказал он как можно увереннее. – Наверное, буду продолжать играть на бирже…

Сеньор Родригес усмехнулся, не скрывая своего презрения. Биржевой игрок из Микки был неважный. Еще удивительно, как у него получалось сводить концы с концами.

– Нет, биржа не годится, – снисходительно заметил Родригес. – Ты не сможешь содержать Розу на эти деньги. Она привыкла к другой жизни.

Майкл забеспокоился. Что значит не сможет содержать? Он с самого начала не собирался этого делать. Глупо думать о содержании супруги, когда женишься на дочери одного из самых богатых людей Бразилии!

– Конечно, Роза будет обеспечена приличным приданым, – продолжил Родригес через некоторое время, как следует помучив Майкла, – но я уверен, ты не позволишь себе жить на деньги жены…

Он покосился на зятя. Нет, такой именно позволит себе. Слишком красив и самоуверен, чтобы кропотливо трудиться над благосостоянием своей семьи.

– Мне нужен надежный помощник, – без обиняков заявил заботливый отец. – В последнее время слишком много проблем, и мы с Хосе просто не успеваем за всем следить. Если у тебя есть голова на плечах, мы сможем научить тебя, и со временем ты займешь достойное место в моих компаниях.

Майкл оскорбился. Если у тебя есть голова на плечах! Этот Родригес слишком пренебрежительно относится к отцу своих будущих внуков.

– Я уверен, что справлюсь, – с достоинством произнес он.

– Значит, как вернешься домой, то приступай сразу. Но мы с тобой еще поговорим об этом. Позднее.

Майкл с облегчением кивнул. Он не привык загадывать надолго. Прежде чем думать об отвратительной работе на сеньора Родригеса, ему нужно пережить церемонию венчания и медовый месяц. А там видно будет.

В комнату зашел Хосе.

– Пора начинать, – негромко произнес он.

Майкл вздохнул с облегчением. Через несколько минут эти люди не смогут вытирать о него ноги. Он станет одним из них, он будет принадлежать к одной из самых могущественных семей во всем испаноязычном мире. И все это благодаря маленькой пухленькой девочке с черными бархатными глазами.

Майкл до такой степени растрогался, что почувствовал даже нечто вроде симпатии к Розе Родригес.

Церквушка Святой Марии на окраине Сан-Витторио была маленькой, но весьма изысканной. Немногие избранные знали, сколько стоит венчание в этом на первый взгляд непритязательном месте. Дочь Сантано Родригеса могла бы обвенчаться в любой из самых роскошных церквей Бразилии, но она предпочла эту, чтобы торжество носило сугубо семейный характер. Большое скопление людей и повышенное внимание к своей особе скромная Роза переносила с трудом.

Майклу было все равно. Наверное, даже лучше, что церковь такая маленькая – зато все родственники Родригесов не поместились, а ведь как истые испанцы они обладали весьма многочисленной родней. Бойд перетаптывался с ноги на ногу, стоя у алтаря в ожидании невесты. Нарядные гости спокойно сидели на скамеечках и перешептывались между собой. Майкл знал, что они сейчас рассматривают и обсуждают его. Он, конечно, ничего не имел против, но предпочел бы, чтобы вся церемония побыстрее закончилась.

– Стой нормально, – шепнул ему шафер.

Они обменялись понимающими взглядами, и у Майкла отлегло от сердца. Как здорово, что он настоял на том, чтобы его шафером стал именно Джеффри. Ведь сеньор Родригес очень хотел, чтобы эту роль взял на себя вездесущий Хосе. Нет уж, дудки. Терпеть подле себя этого противного типа еще и на венчании – на такое Майкл Бойд, при всей его уступчивости, пойти не мог. И Родригесу пришлось уступить. Теперь Джеффри стоит рядом с ним и поддерживает в столь трудную минуту.

– Скорей бы уж, сил никаких нет, – признался Майкл.

– Влюбленному жениху полагается поволноваться, – ухмыльнулся Джеффри.

Майкл метнул на него гневный взгляд. Сейчас не время для шуток.

– Да ладно, не переживай. – Джеффри потрепал его по плечу. – Раз, два и готово. И ты у нас наследный принц…

Джеффри весело хихикнул, чем привлек внимание сосредоточенного маленького патера, который стоял неподалеку от них в полном облачении. Он поджидал невесту с приличествующим случаю выражением лица, и неуместное веселье молодых людей пришлось ему не по вкусу. Он нахмурил брови и недовольно засопел.

Джеффри закашлялся. Майкл отвернулся, притворяясь, что он-то ведет себя как следует. И тут заиграла торжественная музыка, и все взоры обратились к входу в церковь, где показалась невеста под руку с отцом.

Майкл приосанился. А вот и его Розочка. Только зачем она напялила на себя столько кружев и драгоценностей?

Платье Розы представляло собой настоящее произведение искусства. Материала, потраченного на него, хватило бы на добрый десяток невест. Пышными воланами оно расходилось книзу, сверкало и переливалось. Низкое декольте платья открывало полные плечи и грудь, талия была неестественно узка. Кружевная фата скрывала лицо девушки, и она могла сколько угодно отдуваться и закусывать губы из-за тугого корсета. Длинный шлейф несли одетые во все розовое дети, юные племянники Розы. Они вышагивали очень торжественно, словно пажи при дворе королевы; но сама невеста шла очень медленно, и совсем не было в ее походки ни осанистости ее отца, ни ловкости ее племянников.

– Красотка, – шепнул Джеффри на ухо Майклу, и тот не понял, искренне ли или с сарказмом было произнесено это слово.

Наконец сеньор Родригес довел дочь до жениха и вручил ему затянутую в гипюр руку Розы. Майкл увидел, как она подняла голову и устремила на него взгляд своих влажных черных глаз. Он крепко сжал ручку невесты и повернулся к священнику.

Церемония началась. Все было очень достойно – патер ничего не напутал, жених не уронил кольцо, надевая его на палец невесты, шафер не забыл о своих обязанностях, невеста то бледнела, то краснела от смущения, сеньора Родригес заливалась слезами, да и сам сеньор Родригес едва крепился. Все были растроганы. Даже сам Майкл прочувствовал торжественность момента, когда по указанию священника откинул вуаль с лица невесты и прильнул к ее пухлым губкам первым поцелуем.

А в этом все-таки что-то есть, черт побери, кощунственно подумал он, ощутив, как затрепетала Роза в его объятиях.

По выходе из церкви молодых осыпали дождем из хмеля, рисовых зерен и мелких монет. Роза еле держалась на ногах от усталости, волнения и огромного, беспримерного счастья. Такого еще ни разу не было в ее коротенькой безоблачной жизни. Все восемнадцать лет она жила как во сне – прекрасные романы и страстная любовь существовала для нее только в книгах и кино. До поздней ночи она засматривалась нежными мелодрамами и мечтала о любви, но в реальной жизни не было никого, кто интересовал бы ее сердечко. До тех пор, пока она не познакомилась с Майклом Бойдом.

Можно ли было осуждать бедняжку за то, что ее глаза полыхали пламенем любви каждый раз, когда она смотрела на своего мужа? Никого другого не существовало для маленькой Розы Родригес, и когда ее отец замечал ее глаза, устремленные на Майкла, он понимал, что поступил правильно, дав согласие на этот брак. Девочка безумно счастлива – это было видно каждому, а что еще нужно любящему родителю?

– Кстати, тебе не кажется, что Роза могла бы вести себя поприличнее? – шепнула своей соседке сеньора Гомес, дальняя родственница матери Розы.

– Она слишком влюблена, бедняжка, – хихикнула ее собеседница, пышнотелая блондинка лет тридцати. Это была Памела, троюродная сестра мужа сеньоры Гомес.

Она уже успела обменяться несколькими проникновенными взглядами с женихом и ощущала прилив необыкновенной уверенности в себе. Конечно, ни о чем таком не может быть и речи. Упаси Бог, с зятем самого Сантано Родригеса… Но все-таки приятно, что на тебя обращает внимание мужчина в день своей свадьбы. Да еще такой мужчина…

– Он очень красив, – сказала блондинка.

– Да, не влюбиться в такого невозможно, – вздохнула сеньора Гомес. Несмотря на то, что ей было сорок три года, и взрослый сын недавно сделал ее бабушкой, она не могла остаться равнодушной к чарам Майкла Бойда. – Повезло же этой малышке.

Блондинка презрительно усмехнулась. Лично она ни секунды не сомневалась в том, что эта сказка о внезапной любви, вспыхнувшей между богатой наследницей и нищим американцем, – ложь от начала до конца. Естественно, в той части, где речь идет о его любви к ней. Роза Родригес слишком заманчивая добыча, чтобы отказываться от нее, когда она сама плывет в руки.

Какой расчетливый мальчик, размышляла про себя Памела. Но какой соблазнительный…

Она наблюдала за Майклом, не скрывая своего интереса. Да не только ее глаза с жадностью следили за новобрачным. Майкла Бойда отличала та необыкновенная грация движения, которой невозможно научиться и благодаря которой он всегда выделялся среди других мужчин. В каждом его жесте было столько неподдельного изящества и ловкости, что нельзя было не залюбоваться. Посадка головы, взмах рукой, походка, небрежная улыбка – все было наполнено какой-то скрытой энергией. От расслабленной фигуры Майкла веяло силой, и чувствовалось, что этот человек не так прост, как кажется на первый взгляд. Не только женщины, но мужчины не могли противиться его обаянию, если он действительно хотел понравиться.

А в этот день Майкл как никогда стремился произвести впечатление. Розу он уже давно покорил, теперь дело за всеми этими напыщенными господами, у которых сейчас денег в бумажнике больше, чем у Майкла было за всю его жизнь.

– Какой же он все-таки красавчик, – прошептала Памела снова, не в силах найти иные слова для выражения своего впечатления. – Слишком прекрасен для этой куриной принцессы… Слишком хорош.

Эта мысль приходила в голову всем без исключения женщинам, присутствующим на торжестве, кроме одной – сеньоры Родригес. Настороженно она наблюдала за зятем, а еще более настороженно за дочерью. Она знала, что Розе тесно в платье, и прекрасно видела, что из-за этого ее походка стала грузной, а плечи согнулись. Но глаза Розы сияли, и материнское сердце сжималось от страха. Этот Майкл неплох на первый взгляд, но будет ли он хорошо относится к ее дочурке? Вон сколько привлекательных дамочек не сводит с него жадных глаз…

Сеньора Родригес вела уединенный образ жизни, занимаясь домом и семьей, но от природы она была наделена острым глазом и даром подмечать вещи. Многое видела она на этой свадьбе, и далеко не все было ей по вкусу. Роза и Майкл… Нет, нельзя было их назвать хорошей парой, слишком разными они были. Пухленькая хорошенькая Роза с ее раскрасневшимся личиком и наивными глазами, немного неуклюжими, детскими повадками и этой так некстати вспыхнувшей любовью… и этот красавец, знающий себе цену и наверняка покоривший сотни женщин…

Хотя пока он очень внимателен. Не отходит от Розы, все время держит ее за руку, а она и рада, глупышка. Как мало нужно, чтобы заморочить ей голову!

Сеньора Родригес стиснула зубы. Ничего, она всегда будет настороже и не позволит мистеру Бойду испортить жизнь ее крошке.

Сеньор Родригес испытывал чувства совсем противоположные. Он неожиданно для себя обнаружил, что его зять пришелся ко двору. Майкл умел быть легкомысленным с женщинами и серьезным с мужчинами, и Родригес слышал то от одного, то от другого своего компаньона, что он не прогадал с родственником. Один лишь Аугусто Маритано был недоволен – оно и понятно, ведь Роза должна была стать женой его старшего сына. Но изменчиво девичье сердечко, очень изменчиво, да и разве можно сравнивать угрюмого коренастого Себастьяно и Майкла Бойда?

Вкус у девочки, по крайней мере, есть, улыбнулся про себя сеньор Родригес. Детишки у них будут прекрасные. Думаю, и в деле от него будет толк…

– А все-таки Роза неплохо выбрала, – сказал он стоявшему рядом Хосе.

Тот молча склонил голову, но Родригесу почудилось несогласие.

– Ты, конечно, так не думаешь, – проговорил он с некоторым раздражением. – По-твоему, я не должен был нарушать слово, данное Маритано.

– Поживем – увидим, – уклончиво ответил Хосе. – Но я рад, что с Маритано вы не испортили отношения…

Родригес кивнул. Хосе как всегда зрит в корень.

– Но девочка счастлива, – упрямо повторил он.

Хосе снова промолчал. Видимо, его терзали сомнения, похожие на те, что не давали покоя жене его шефа.

Однако юная Роза ни о чем не догадывалась. Ее любовь была рядом с ней и всю жизнь будет рядом с ней. Разве это не счастье?