Kitobni o'qish: «Аристократ на отдыхе. Том 3»

Глава 1

Мы втроём развлекались – я, пароход “Зубастый змей” и Проныра.

Пароход скользил вниз по течению Невы, шлёпая носом по волнам. Я стоял на палубе, опираясь на поручни, и пил крепкий ароматный кофе.

А Проныра дрессировал чаек.

По просьбе демона я воплотил его в самую крупную и нахальную чайку, которая оказалась вожаком местной пернатой банды.

И теперь Проныра учил своих новых друзей фигурам высшего пилотажа.

Чайки с пронзительными воплями носились за Пронырой. То ли им нравилась новая забава, то ли они гонялись за вожаком, чтобы поймать его и сдать в птичью психушку.

– Давай, давай! – подбодрил я Проныру. – Круче к ветру заходи.

Я испытывал мальчишеское нетерпение – скорее бы добраться до Столицы! Но поторопить пароход не мог. Разве что вызвать демона Воздуха и устроить попутный ураган? А вдруг пароход не выдержит и перевернется? Жалко – он ведь теперь принадлежит мне!

Так что я развлекался, наблюдая за выходками Проныры.

На палубе появился заспанный Виктор.

– Здорово, священник! – приветствовал я его. – Кофе будешь?

– Умгум, – зевнув, ответил священник.

Я посчитал это согласием и махнул рукой такому же заспанному официанту.

Официант понятливо кивнул и через минуту притащил нам кофе в огромных чашках для бульона.

– Ничего себе, – удивился Виктор, двумя руками принимая чашку. – Быстро ты приучил их к своим порядкам.

– Ага, – улыбнулся я. – У меня всегда так. Слушай, святоша, ты же владеешь магией Жизни?

– Не совсем, – принялся объяснять Виктор. – Скорее, магия владеет мной.

– Не грузи, – нетерпеливо нахмурился я. – А как у вас называется эта церемония, когда кого-то делают священником?

– Рукоположение, – пробурчал Виктор.

Я задумчиво почесал левую бровь.

– Рукоположиться, что ли?

Тут мне пришлось прервать разговор, потому что к нам присоединилась Наталья Николаевна.

Засоня бессовестно дрыхла в моей каюте, пока я тут выгуливал Проныру и вообще следил за порядком.

– Доброе утро, Никита! – улыбнулась девушка и прижалась ко мне. – Почему ты меня не разбудил? Ой, святой отец, простите! Доброе утро!

Я поцеловал её в губы и шлёпнул по упругой попке.

– Доброе утро, красавица!

Священник поперхнулся кофе.

– Дядя пришлёт за мной на причал машину, – сказала Наталья Николаевна и многозначительно заглянула мне в лицо. – Он просил тебя поговорить с шофёром, тот должен передать тебе что-то важное.

– Непременно, – кивнул я. – Если не забуду. Кофе хочешь?

– Нет, – отказалась девушка. – Никита, а ты на самом деле купил этот пароход? Я слышала, как об этом говорили пассажиры. Зачем он тебе?

– На рыбалку ездить, зачем же еще, – улыбнулся я.

– Пойду собираться, – вздохнула Наталья Николаевна. – Мы ведь ещё увидимся?

– Конечно, – улыбнулся я.

– Тогда до встречи, владелец заводов, газет, пароходов!

– Заводов у меня пока нет, – критично заметил я, сделав упор на слове “пока”.

Проводил Наталью Николаевну взглядом и повернулся к священнику.

– Так что там насчёт рукоположения, Виктор?

– Ты с ума сошёл, Никита? – поинтересовался священник.

– А что такое? – обиделся я. – Я веду праведную жизнь – сам же видишь. В епархию на меня жаловаться побоятся. Ты вон посмотри, как монахи довольны тем, что я для них сделал. Построю в поместье церковь и буду служить на выходных – пусть только кто-нибудь попробует не прийти на службу. И чудеса могу творить, если понадобится.

Я дал сигнал Проныре. Под его руководством чайки выстроились в красивый белый крест и величаво поплыли вдоль борта парохода.

– Видишь?

– Да зачем тебе это? – удивился Виктор.

До него, наконец, дошло, что я не шучу. Вернее, шучу, но при этом говорю всерьез.

– Магия Жизни, – объяснил я. – Мне надо её прокачать, и побыстрее. Я слышал что у священников она неплохо работает, ты и сам это подтвердил.

– Ах, вот оно что! – понял Виктор. – Ну, тогда я тебя разочарую. Для нас магия Жизни как божья благодать. Она даётся свыше.

– Где-то я это уже слышал, – пробормотал я и сделал ещё глоток кофе.

– Попробуй найти учителя в Столице, – предложил Виктор. – Магия Жизни – не такое уж редкое умение. Много кто ей пользуется: артефакторы, зельевары, врачи. А в священники тебе идти не надо.

– Боишься? – хмыкнул я.

Кажется, Виктор всерьёз опасался, что после моего рукоположения епархия развалится.

Возможно, в чем-то он был прав.

– Никита! – возмущённо заорал в моём сознании Проныра. – Тут рыбак в меня камнем кинул за то, что я у него всего одну рыбёшку украл! И рыбешка-то маленькая!

В голосе Проныры звучала искренняя обида.

– Нагадь ему на голову, – посоветовал я. – И друзей позови. В другой раз не будет жадничать.

– Точно! – обрадовался Проныра. – Сейчас!

Пацифизм маленького демона бесследно улетучился – наверное, его вышибло камнем. Вот так всегда, усмехнулся я.

Чайки красиво перестроились и стремительно унеслись к далёкому берегу.

Ох, и не завидую я этому рыбаку.

– Ну, и какой из тебя священник? – укоризненно спросил Виктор. – Священник должен быть миролюбивым и кротким, а ты?

– А что? – изумился я. – И в библии так сказано – око за око. Не швыряй камни, и не обгажен будешь.

– А ещё там сказано: подставь другую щёку, – вздохнул Виктор.

– Ну, значит, до этого места я просто не дочитал. Слушай а давай пароход освятим?

– Зачем? – удивился Виктор.

– Чтобы лучше плавал. И название на борту напишем “Святой зубастый змей”! Как тебе мысль?

– Ох, Никита!

Виктор покачал головой.

Кажется, мое предложение ему не понравилось. А зря – хорошая идея. Паломникам бы такое точно зашло.

– А ты зануда! – ухмыльнулся я.

Допил кофе и отправился искать капитана.

Капитана звали Христофор Колумбович. Это я узнал вчера вечером – надо же было познакомиться со своим новым подчинённым.

Колумбович – это была фамилия, если что. А вот насчет имени – это уже папаша капитана проявил здоровое чувство юмора.

Я застал Колумбыча в ходовой рубке. Капитан сам следил за тем, как пароход проходит под ажурной аркой моста Петра Великого.

– Привет, Колумбыч! – поздоровался я. – Как идёт плавание?

– Всё хорошо, Никита Васильевич, – ответил капитан. – Через полчаса швартуемся у Речного вокзала.

– Где думаешь ремонтировать пароход? – поинтересовался я.

– На Охтинских верфях. Вон они.

Капитан махнул рукой в сторону правого берега. Там у самой воды тянулись низкие здания, а над ними огромными раскоряками стояли портальные краны.

– Поторопись, – одобрительно кивнул я. – Через две недели пароход должен выйти в первый рейс. Справишься?

– Деньги нужны на ремонт, Никита Васильевич, – сказал капитан.

– Деньги всем нужны, Колумбыч, – глубокомысленно заметил я. – Держи!

Предвидя немалые расходы, я изрядно выпотрошил заветный сейф настоятеля Дмитрия. Девять мечей, выкованных демонами Огня, были готовы к продаже. И три из них принадлежали мне. Деньги за них я взял авансом, чтобы ремонт парохода прошел без задержки. И теперь без колебаний протянул капитану толстую пачку купюр.

– Отчет по ремонту отправь настоятелю.

Вот так всегда – чтобы заработать деньги надо сначала вложить деньги.

Я ненадолго спустился в каюту – собрать вещи, а когда вернулся на палубу, пароход уже подходил к причалу.

На причале толпились встречающие. За ними трепыхались на летнем ветерке разноцветные навесы продавцов мороженого и сувенирных лавок. Низенькое здание Речного вокзала пряталось в тени высоких тополей. На его фасаде сияла приветственная надпись:

“Добро пожаловать в Столицу”.

– Хорошо, – улыбнулся я.

Пароход подошёл бортом к причальной стенке и закачался возле неё. Матросы бросили на берег толстые канаты и живо обмотали их вокруг чугунных причальных тумб.

С парохода спустили сразу три трапа – по одному с каждой палубы, чтобы пассажиры не толкались.

Ко мне подошёл Барятинский. Несмотря на похмелье, князь весело улыбался.

– Здорово, Никита! Ты сейчас куда?

Я пожал плечами.

– Найду какую-нибудь гостиницу – их в столице полно. Я ведь сюда ненадолго.

Я подумал, что вместо гостиничного номера хорошо бы снять дом и такой, чтобы стоял отдельно и был окружён садом. При помощи Живчика настроить в этом саду ловушки и быть спокойным, что никто не заберётся ко мне в моё отсутствие.

Хотя я и приструнил графа Орлова, но не думал, что его сиятельство оставит меня в покое – не в его это характере.

Затеять ссору он, может быть, и побоится. А вот нагадить по-мелкому может запросто.

И шпионить за мной будет точно – это к бабке не ходи! Недаром у него теневик начальником охраны.

– А может ко мне? – по-свойски предложил Барятинский. – У меня свой дом в Столице. Оставим вещи, а потом съездим куда-нибудь и позавтракаем. В “Петрополисе” отличные устрицы! Закажем пару дюжин с шампанским? А потом перепелов…

Барятинский мечтательно вздохнул.

– Выпей кофе, – посоветовал я. – А в “Петрополис” с приятелями съездишь, им всё равно заняться нечем.

Барятинский махнул рукой.

– Я их прогнал. Никакого толку от них – только время прожигают. А мне делами заняться надо, запустил я поместье.

– Вот-вот, – одобрительно кивнул я.

– Слушай, Никита! – сказал Барятинский. – Спасибо тебе за то, что снял с меня этот долг за пароход! Я голову сломал – думал, где деньги найти.

– На здоровье, – улыбнулся я.

– Если тебе какая помощь понадобится, ты только скажи, – предложил Барятинский. – И это… может, все же, ко мне?

Ага! И тогда мой визит в столицу превратится в одну затяжную пьянку.

– Спасибо, Гриша! – ответил я. – Но даже Ксантипп столько не выпьет. Так что увидимся.

– Почему это не выпью? – встрепенулся Ксантипп.

– Сиди уже, – цыкнул я на демона.

Уставшие от плавания пассажиры спешили на берег. Среди них я заметил седобородого цыгана – он тащил на крепком кожаном поводке тощего медвежонка. Медвежонок поминутно садился на задние лапы, мотал головой и угрюмо рычал.

– Иди, падла! – зло приговаривал цыган. – Тебя уже мясники заждались!

– Никита, забери у него медвежонка! – заныл Умник.

– А что я буду с ним делать? – удивился я.

– Подари его мне! Я буду его выгуливать и дрессировать.

– Умник ты с дуба рухнул? На каких демонов нам медведь в Столице?

– Он нам пригодится! – упёрся Умник. – Почему Проныре можно, а мне нельзя?

Действительно, а почему? Почему бы не отметить прибытие в Столицу добрым делом?

– Демоны с тобой! – ухмыльнулся я.

Я догнал цыгана уже на причале, где он торговался с двумя угрюмыми мускулистыми типами. Похоже это и были мясники.

Медвежонок растерянно сидел рядом.

– Да ты посмотри, сколько в нём жира! – убеждал цыган одного из мясников. – У тебя медвежатину в любом ресторане с руками оторвут!

– Какой жир? – презрительно ответил мясник. – Он же тощий, как велосипед! Больше трёх червонцев не дам.

– Посторонись, уважаемый! – вежливо сказал я мяснику. – Я покупаю медвежонка.

– Поздно, вашбродие, – ухмыльнулся мясник. – Медвежонка мы забираем.

Я смерил его задумчивым взглядом.

– Ты свиную тушу за сколько минут разделываешь?

– Ну, – задумался здоровяк над неожиданным вопросом, – минут за десять.

– Хочешь, покажу тебе, как разделать её за минуту?

Я многозначительно ухмыльнулся и положил руку на рукоять меча.

– Прямо здесь и покажу.

Мясник открыл рот, чтобы что-то сказать, но приятель потянул его за рукав.

– Идём, Вася! Брось ты этого медвежонка, не стоит он того. Простите, вашбродие!

Я проследил за тем, как они пробираются к своему фургону, и повернулся к расстроенному цыгану.

– Два червонца тебе хватит?

– Да как же, ваше благородие? – запричитал цыган. – Медвежонок-то умный, я ведь как с ребёнком с ним нянчился. А жирный какой, сами посмотрите!

– Вот и плохо, что жирный, – строго сказал я. – По деревьям не сможет лазить.

– По каким деревьям? – обалдел цыган.

– По высоким, – ухмыльнулся я. – Больше червонца не дам.

– Да разве он жирный? – торопливо сказал цыган. – Он же тощий! А ловкий какой – на любое дерево вмиг залезет!

Я с сомнением оглядел медвежонка.

– И вправду тощий. Больше пяти рублей не стоит, но можем еще поторговаться.

– Забирайте! – махнул рукой цыган.

Сообразил, что еще немного – и он окажется мне должен денег впридачу к медведю.

Я нашёл в кармане горсть монет и высыпал их в руку цыгана.

– Бери, пока я добрый, и вали на все четыре стороны.

Цыган скрылся в толпе, недовольно бурча себе под нос.

– Примеряй обновку, Умник! – весело сказал я демону-менталисту.

И щелчком пальцев воплотил демона в медвежонка.

– Цыган тебя обманул, Никита! – сказал Умник. – Он этого медвежонка весной за рубль купил у каких-то пьяниц.

– А ты откуда знаешь? – удивился я.

– Мне медвежонок сказал.

– Ничего, – хмыкнул я. – Вот рукоположусь и нашлю на цыгана божью кару.

Прямо на причал медленно выехал длинный черный лимузин. Летнее солнце отражалось в стеклах, покрытых непроницаемой тонировкой. На длинном широком капоте сверкала позолоченная статуэтка, изображавшая орла с гордо расправленными крыльями.

Пассажиры и встречающие торопливо расступались перед лимузином.

Лимузин остановился возле Натальи Николаевны. Шофер в белых перчатках выскочил из-за руля, обошел машину и почтительно открыл заднюю дверцу перед племянницей графа.

А граф не бедствует, подумал я, наблюдая, как Наталья Николаевна усаживается в машину.

Она что-то сказала шоферу, и он бросил взгляд в мою сторону.

Мягко захлопнув дверцу, шофер подошел ко мне. Его взгляд мне не понравился – цепкий, внимательный. Так смотрят наемные убийцы, а не водители лимузинов.

Шофер бросил быстрый оценивающий взгляд на медвежонка и слегка нахмурился. Пытался сообразить, какую игру я веду.

Легкий холодок пробежал по моей спине. Нет, история с графом Орловым еще не закончена. Далеко не закончена.

При этом шофер был безукоризненно вежлив.

– Доброе утро ваша милость! Его сиятельство граф Орлов и банкир Темников будут ждать вас завтра в девять часов утра в Имперском банке, чтобы подписать купчую на пароход.

– Быстро, – одобрительно кивнул я, пристально глядя в глаза водителя. – Люблю деловых людей.

– Его сиятельство просил напомнить вам, чтобы вы захватили документы. В банке они потребуются.

Вот демоны, а об этом я не подумал! Я ведь и приехал в столицу чтобы оформить документы.

– Что передать его сиятельству, ваша милость?

Шофер почтительно ждал моего ответа.

– Передай графу, что я готов встретиться с ним через два дня. В ближайшее время у меня масса неотложных дел – никак не смогу выкроить даже минуту.

Двух дней мне точно хватит, чтобы уладить дела в Родовой палате, оптимистично подумал я.

– Боюсь, что его сиятельство будет очень недоволен переносом встречи, – заметил шофер.

– А ты не бойся, – с усмешкой посоветовал я. – Передай графу мои слова, а дальше не твоя забота.

Глаза шофера чуть сузились. Он обдумывал мои слова, ища в них скрытый смысл.

– Слушаюсь, ваша милость!

Наверняка Орлов предупредил шофера, чтобы он вел себя с мной предельно вежливо. Умница, граф – страхуется даже в мелочах.

Шофер козырнул мне и сел за руль. Лимузин медленно тронулся.

Несмотря на тонировку, я разглядел в салоне машины Наталью Николаевну. Она смотрела в мою сторону, не скрывая тревоги.

Тоже почувствовала что дело неладно.

Я улыбнулся и помахал девушке рукой.

А потом посмотрел на сидящего рядом медвежонка. Медвежонок в ответ посмотрел на меня.

Все, кто был на причале, недоуменно косились на нас, но любопытство проявлять опасались.

– Ну, и что будем делать, бродяга? – спросил я медвежонка. – В гостиницу нас с тобой точно не пустят. Придется искать дом.

– Никита, давай назовём медвежонка Потапычем! – предложил Умник.

– Не пойдёт, – возразил я. – Потапычем он станет, когда вырастет и заматереет – как Колумбыч. А пока будет Потапом. Слушай, Умник! Ты мне так и не объяснил, на какой он тебе нужен.

– Это сильный зверь, – мечтательно вздохнул менталист. – Я давно хотел воплотиться в такого. Ты ведь вернёшь своё поместье?

– Непременно, – пообещал я.

– Ну, вот! – обрадовался менталист. – Мы с медвежонком будем жить в саду и охранять его. Я обучу Потапа магии. А может быть, однажды встречу какую-нибудь медведицу и…

– Я понял, – улыбнулся я. – Но ты не загадывай так далеко, чтобы не разочароваться. Давай сначала в Столице с делами разберемся.

По трапу спустился Барятинский, катя за собой большой чемодан на колесиках. В такой чемодан запросто поместился бы скромный дачный домик.

Любит князь путешествовать с комфортом.

– Это кто у нас тут такой хищный? – заулыбался Григорий и протянул руку, чтобы погладить медвежонка.

Медвежонок зарычал и клацнул зубами. Барятинский поспешно отдернул руку.

– У-у-у, злюка!

– Гриша, это Потап, – представил я. – Потап, это князь Григорий Барятинский. Знакомьтесь.

Медвежонок подал Барятинскому лапу, и Григорий осторожно пожал её.

– Очень приятно!

Радостно ухмыляясь, Барятинский повернулся ко мне.

– Ну всё, Никита! Теперь ты не отвертишься от моего приглашения. В гостиницу тебя никто с медведем не пустит, даже не надейся.

– А если я его в чемодане провезу? – задумался я. – Одолжу у тебя чемодан – медведь в него как раз влезет.

– Ничего не выйдет! – расхохотался князь. – Знаешь, какие здесь коридорные? Без всякой магии багаж постояльцев насквозь видят. Едем ко мне, я твоего медведя в отдельную комнату поселю. Закажем ему бочонок мёда на завтрак.

– Не вздумай, Никита! – предупредил меня Умник. – Сладкое вредно для медвежьих зубов.

– Что вы опять затеяли?

К нам, укоризненно качая головой, спешил Виктор. Он был похож на строгую няньку, которая всего на минуту оставила детей без присмотра, а они уже забрались в лужу.

– Никита, зачем тебе медведь?

– Пока не знаю, – я развел руками. – Но медведь в хозяйстве всегда пригодится.

– Мы научим его плясать, – легкомысленно заявил Барятинский.

– Да он уже умеет, – гордо ответил я. – Ты же сам видел. Потап, покажи!

Потап готовно поднялся на задние лапы и неуклюже закружился. А потом протянул лапу к священнику, выпрашивая угощение.

Виктор страдальчески поднял глаза к небу.

– Господи, помоги! Вот что, Никита! Я договорился в епархии – пока ты в Столице, можешь пожить в Александро-Невском монастыре. Там удобные кельи и надёжная охрана. Вот только не знаю, пустят ли тебя в монастырь с медведем.

– Хватит с меня монастырей, – решил я. – У вас там слишком беспокойные святые. Я сам что-нибудь подыщу.

Минуту назад я заметил возле сувенирной лавки любопытного старика.

Худой как щепка, он был аккуратно подстрижен, чисто выбрит и одет в потёртый гвардейский мундир. Похоже, отставной вояка – слуга какого-нибудь полковника.

Судя по мундиру старика, его хозяин тоже был в отставке и переживал не лучшие времена.

Старик стоял, гордо выпрямившись, и презрительно поглядывал на пассажиров парохода, которые проходили мимо него.

В руках отставной гвардеец держал картонку. На картонке красным фломастером было неровно написано:

“Сдаёца флигель”.

– Вот и вариант, – ухмыльнулся я. – Сейчас будем договариваться! Потап, ты пока останься здесь.

Я погрозил медвежонку пальцем и, широко улыбаясь, направился к старику.

– Отец, тебе постояльцы нужны?

Глава 2

Отставной гвардеец и нынешний слуга неторопливо смерил меня суровым взглядом.

– Это смотря, какие постояльцы, – ответил он.

Вблизи его мундир выглядел еще более ветхим. Но он был постиран, аккуратно заштопан, а начищенные пуговицы блестели на солнце.

Всё понятно. Хозяин и его слуга бедны, как церковные крысы, но тщательно это скрывают.

– Платежеспособные, – улыбнулся я.

Старик и глазом не моргнул, но выказал некоторый интерес к разговору.

– Надолго тебе квартира нужна?

Я пожал плечами. Сколько я пробуду в Столице? Вряд ли дольше двух недель. Дел у меня немного – получить документы и проследить за тем, как отремонтируют пароход. А потом можно отправляться домой.

– Недели на две.

– Не пойдёт, – сурово отрезал старик. – Флигель сдаем на месяц, не меньше.

– Флигель-то отдельно стоит, или к дому пристроен? – поинтересовался я.

– Отдельно в саду. В дом постояльцев не пускаем.

Отдельно стоящее здание, и сад вокруг – это было именно то, что мне нужно.

– Мы вдвоем будем жить, – ещё шире улыбнулся я. – Две недели за двоих – как раз и выйдет как за месяц. Ну, договорились?

– Вдвоем? – насторожился старик. – С бабой, что ли?

Он огляделся вокруг, как будто искал взглядом ту самую бабу. Но не нашел, зато увидел Виктора. И это еще больше насторожило старика.

– Или с этим?

Он пренебрежительно кивнул на Виктора.

– Нет, – улыбнулся я. – С медведем. Потап, иди сюда!

Потап готовно поднялся на задние лапы и косолапо подбежал ко мне. Сунул голову мне под руку – чеши за ухом!

– С медведем не берём! – сердито отрубил старик. – У нас графский дом, а не цирк. Ты еще обезьяну притащи!

– Обезьяны нет, – с сожалением вздохнул я. – А медведь в саду поживет. Потап, поживешь в саду?

Потап ворчанием выразил свое согласие.

– Он у тебя ученый, что ли? – заинтересовался старик.

Слуга обращался ко мне на “ты” и не называл ни вашей милостью, ни вашим благородием. Эта прямолинейная бесцеремонность подкупала.

Похоже, старик не уважал никого, кроме своего хозяина. А вот ему был предан без остатка.

– Ага, – кивнул я, – медведь ученый. Я его магии учу.

– Тьфу! – сплюнул старик, всем своим видом выражая крайнее презрение. – Магия!

Этот разговор меня смешил, а вот Барятинскому и Виктору он изрядно надоел.

– Оставь ты его, Никита! – пренебрежительно сказал мне Барятинский. – Я знаю, у кого он служит. У старого графа Вознесенского. Ты ведь Прохор, да? У Луки Ивановича служишь?

– Ну, – ответил старик, враждебно глядя на Барятинского.

– Старый Вознесенский неплохим артефактором был, – усмехнулся Гриша. – Но совсем разорился, даже на слуг денег нет. Вот и живет вдвоем с этим Прохором. Видно, совсем бедность довела, раз флигель сдают.

– Много ты знаешь! – отбрил его Прохор. – Мой хозяин честный человек, и в тёмные дела никогда не путался – не то, что некоторые! Я ведь тебя тоже знаю! Ты непутевый Гришка Барятинский, внук княгини Анны. Не промотал еще бабкино наследство? Помнишь, как твой прадед с демоном связался? А ликтор его – того! Чик – и нету князя Барятинского!

И старик хрипло засмеялся.

Барятинский покраснел от злости и сжал кулаки.

– Да ты! Да я тебя!

Я ухватил его за рукав.

– Остынь, Гриша. Как ни крути, он ведь правду сказал.

– Ну, правду, – неохотно признал Барятинский. – Но ведь обидно!

Но его глаза уже блеснули весельем. Князь сообразил, что повел себя глупо, обидевшись на старого слугу.

– Никита! А ведь получается, это ты моего прадеда зарубил.

– Ну, ты вспомнил! – с досадой хмыкнул я. – Это когда было-то? Сто лет назад.

Краем глаза я видел, что старый слуга прислушивается к нашему разговору.

– Что вы ерунду мелете, господа благородные? – не утерпел он. – Не может такого быть!

– Я тебе слово дворянина даю! – не на шутку разошелся Барятинский. – Перед тобой сам ликтор Никита Волков. А ты ему дырявый флигель сдать не хочешь.

– Правда, что ли? – слуга прищурился, испытующе глядя на меня. – Я в новостях слыхал про тебя. Но думал – врут, как обычно.

– Правда, – рассеянно кивнул я.

Похоже, мне только что крупно повезло. Мне представился шанс снять жилье у артефактора, который очень нуждается в деньгах. Значит, я смогу уговорить его поделиться со мной знаниями о магии Жизни.

Теперь мне точно нужен именно этот флигель!

– Медведь вправду ученый? – Прохор с подозрением посмотрел на Потапа. – Не сбежит из сада? Я за него отвечать не буду!

– Не сбежит. Наоборот, посторонних к дому не пустит.

Прохор о чем-то напряженно задумался.

– Ну, может и сговоримся, – неохотно сказал он. – Если за месяц заплатишь.

– Заплачу, – кивнул я.

– Ну, тогда по рукам. Через час подъезжай вот по этому адресу.

Прохор протянул мне смятую бумажку. Я развернул ее.

Петербургский остров.

Неплохо. До центра Столицы недалеко. А Родовая палата на Васильевском острове вообще рядом – только мост перейти.

– Вы вдвоем с хозяином живете? – спросил я.

– А тебе какое дело? – неласково ответил Прохор.

Помолчал, и неохотно добавил:

– Дочка лавочника ещё приходит два раза в неделю убираться. И у тебя будет прибирать. Только ты ее того, не лапай! И медведя своего держи от неё подальше.

– Договорились, – улыбнулся я. – У тебя машина есть? Довезешь нас до дома?

– Ещё чего! – нахмурился старик. – Я на лисапеде.

И он с гордостью похлопал по ржавой раме стоявшего рядом велосипеда.

– Сам доберешься, коли деньги есть.

– Тебе аванс нужен? – улыбнулся я.

– Давай! – решительно кивнул Прохор.

Я протянул ему два червонца. Прохор молча сунул деньги в карман и пристроил свою картонку на багажник велосипеда.

– Поеду тогда, – не глядя на меня, бросил он. – В лавку ещё надо заехать.

Я угадал – денег у них не было совсем. Даже продукты к обеду не куплены.

Старик бодро укатил, немилосердно дребезжа кривыми колесами своего велосипеда.

А я подмигнул Барятинскому.

– Расскажи-ка мне, что ты знаешь про этого графа Вознесенского.

– Да ничего я про него толком не знаю, – пожал плечами Барятинский. – Одинокий старик, в молодости служил где-то в гвардии. Там и Прохора этого нашел. Слышал, что он был хорошим артефактором, пока не состарился. Жил вдвоем с внуком Сашкой, пока тот не пропал куда-то год назад. Сашка тот ещё гуляка был – все по кабакам, да по кабакам, ни одной юбки не пропускал.

– Прямо как ты, – подначил я Барятинского.

– Ну да, – ничуть не смущаясь, кивнул Гриша.

Я задумчиво почесал в затылке.

– Интересно, куда может бесследно пропасть человек в Столице? Тем более, графского рода?

– Да куда угодно! – хмыкнул Барятинский. – Зарезали под мостом по пьяному делу, камень на шею привязали и кинули в Неву. Концы в воду, как говорится. Или с певичкой какой-нибудь сбежал.

– Чтобы с певичками сбегать, деньги нужны, – усмехнулся я. – А род у них, судя по всему, бедный.

– Так они и обеднели после того, как Сашка пропал. Может он деда и обчистил, а тот в жандармерию не стал заявлять из гордости.

– Ясно, – кивнул я.

Чем-то эта история меня заинтересовала.

– Мне пора, Никита! – с сожалением сказал Барятинский. – Слушай, у тебя магофон есть? Запиши мой номер. Если понадобится помощь или знакомства в Столице – сразу звони. Сам понимаешь, в этом городе без связей не обойтись.

– И мой номер тоже запиши, – кивнул Виктор. – Мало ли что.

Он многозначительно посмотрел на меня.

Я только хмыкнул.

Похоже, священник и в Столице собирался присматривать за мной и отправлять регулярные доклады Илье.

Ну, и демоны с ним! Мне скрывать нечего.

Я записал их номера в магофон, который отобрал у шпиона графа Орлова. И сделал в памяти зарубку купить себе новый аппарат.

Я ничего не понимал в современных магических технологиях. Но был уверен, что пока засвеченный магофон лежит в моем кармане, Орлов легко сможет меня отследить.

Ну, и зачем мне светить свое временное пристанище, и этим вводить графа в соблазн?

Он ведь непременно отправит по мою душу шпионов-теневиков. Хорони их потом в чужом саду!

– И как ты с медведем на Петербургский остров доберешься? – засмеялся Барятинский. —Ума не приложу. Знал бы заранее, что ты учудишь, вызвал бы свою машину. А так извини – на извозчике поеду.

– Вот и я на извозчике, – улыбнулся я.

– С косолапым? – Барятинский хрюкнул, сдерживая хохот. – Хотел бы я на это посмотреть! Ладно, бывай, Никита! И спасибо тебе еще раз. Позвони мне, как устроишься.

Священник еще минут пять топтался возле меня. Забота о ближнем не позволяла ему просто так оставить меня в бедственном положении. Ну, по его мнению, бедственном. Я же смотрел в ближайшее будущее с привычным оптимизмом.

Дело кончилось тем, что я сам остановил машину и насильно впихнул в нее Виктора.

– Катись, священник! Разбирайся со своими церковными делами – если, конечно, ты их не выдумал. Привет братии!

Потом подозвал Потапа и взмахнул рукой, тормозя следующего извозчика.

*****

Барятинский оказался прав – везти медведя никто не хотел. Машины с шашечками пролетали мимо, как ошпаренные, а водители, заметив Потапа, в испуге махали руками.

– Ну, и демоны с вами! – хмыкнул я. – Не хотите заработать – как хотите. Идем пешком, Потап?

А чего тут идти-то, собственно говоря? Шлепай себе по набережной, дыши свежим речным воздухом, слушай крики чаек и любуйся Столицей.

Красота!

Я шагал вдоль невысокого гранитного парапета, катя за собой чемодан. Рядом послушно трусил Потап. Встречные прохожие, увидев нас, торопливо перебегали на другую сторону улицы. Там они останавливались и доставали магофоны, чтобы сфотографировать медведя.

Ну, и меня заодно.

Да уж, остаться в Столице незамеченным мне не светило. Да я на это и не надеялся. Я всегда привлекал к себе внимание – особенно, молодых девиц мечтательного возраста.

Поэтому и не думал скрываться – ни в Курове, ни на пароходе, ни в Столице.

Бесполезно.

А теперь еще и медведь! Через час наши с ним довольные физиономии появятся в Имперской магической Сети. А завтра – во всех утренних газетах.

– Никита, – позвал меня Умник, – Потап есть хочет.

В голосе демона-менталиста звучала непривычная забота – он искренне переживал за медвежонка.

Сердобольные демоны!

– Я тоже хочу, – улыбнулся я. – Сейчас что-нибудь придумаем.

Возле перекрестка призывно мигал вывеской небольшой киоск.

“Шаверма” – прочитал я и обрадовался.

Моду на это национальное арабское блюдо привез в Столицу император Петр из Персидского похода. Поначалу шаверму подавали только на царских приемах, но потом и простые горожане распробовали ее и полюбили.

– Две двойных! – сказал я продавцу. – И мяса побольше!

Улыбчивый черноглазый продавец весело улыбнулся.

– Три минуты, уважаемый! Шаверма на настоящей магии Огня – пальчики оближешь!

Он исполнил привычный замысловатый жест левой рукой, и под толстой металлической плитой сердито загудели огненные элементали.

Это было для меня в новинку. На моей памяти шаверму готовили на обычных углях.

Магия проникла и сюда.

Через три минуты продавец протянул мне два горячих бумажных свертка. Бумага уже успела промаслиться – ее мгновенно пропитывал жирный соус.

– Приятного аппетита, уважаемый!

Я протянул одну шаверму Потапу.

– Ешь, только не обляпайся!

А вторую развернул сам.

Медвежонок косолапо семенил на задних лапах. В передних он держал шаверму и деликатно от нее откусывал. Длинным языком Потап время от времени ловко слизывал с морды соус. Я даже позавидовал медведю – мне бы так!

Есть один верный признак правильной шавермы – ее съедаешь быстрее, чем она готовится.

Не прошло и двух минут, как мы с медвежонком одновременно посмотрели друг на друга и довольно вздохнули.

– Вкуснятина! – сказал я.

Потап весело оскалился, соглашаясь со мной.

Я протянул ему остатки промасленной бумажной обертки.

– Выброси в урну.

Медвежонок недовольно зарычал.

– Давай-давай! – строго сказал я. – Тебе по сроку службы положено.