Kitobni o'qish: «Хозяин преисподней. Том 1»
Глава 1
Быстрый полет через пустой оконный проем автобуса закончился ощутимым падением, выбившим из меня дух. Несколько секунд я просто лежала на спине, хлопала глазами и пыталась прийти в себя.
Раньше никогда не понимала, как мгновение может замирать прямо посреди стремительной бури событий. Художественный прием из фильмов, не более.
Однако вот оно, мое мгновение, ставшее бесконечно длинным. Только я и синее небо. И не было боли – хотя я знала, что она придет, – не было шума катастрофы, людской суеты. Я лежала на промерзшем асфальте и не чувствовала ничего.
Думала ли я тогда, что вот-вот начнется моя новая жизнь?
Конечно, нет, я пыталась не потерять старую.
***
Я выводила бессмысленные каракули в черновике. Взгляд расфокусировался, но рука продолжала рисовать убогие завитушки. Уже в который раз за вечер, подняв голову к монитору, я кликнула мышкой по значку на рабочем столе и снова увидела сообщение об ошибке. Наш офис, как и вся фирма, работал за счет пары основных компьютерных программ, одна из которых сегодня накрылась прямо в одиннадцать утра. И уже четыре часа мы всем офисом плевали в потолок.
Мимо меня медленно протекал типично женский диалог о том, что и где можно купить. Разговор постоянно прерывался, потому что рабочие телефоны звонили не переставая. Клиенты расстраивались, стенали и ругались, что их заказ не обработан, не выполнен или не приехал вовремя.
Мой же аппарат сломался еще месяц назад и стоял забытый, поэтому я могла спокойно заниматься… ничем.
Начальник уже переделал все возможные дела, не касающиеся работы на компьютере, и сейчас болтал с женой по телефону.
– Хорошо, что сегодня пятница! – радовались коллеги. Мне же хотелось ответить: «Нет, совсем не хорошо». Работа хоть немного отвлекала от проблем, навалившихся в последнее время.
И пусть я искренне ненавидела это место, коллектив и начальника, но происходящее дома ненавидела еще сильнее.
Сколько времени я уже на успокоительных? Кажется, почти два месяца.
Мысли о таблетках опустили градус настроения еще ниже. Я одернула себя и постаралась переключиться на что-то хорошее: вспомнила нашу с мамой предстоящую поездку – и внутри маленькой искоркой зажглось нетерпение. Ее отправили в командировку, а я напросилась за компанию. Мне безумно не хотелось оставаться дома на все выходные.
Этот шанс казался глотком свежего воздуха. Два дня только мы с мамой. Ни тебе бабушки с дедом, которые вечно орут друг на друга, ни отца, неизвестно, трезвого или нет, ни сестрицы с ее мерзким характером и подростковым бунтом, постепенно ставшим оправданием любых выходок.
Чистое блаженство!
Размышления прервала очередная трель телефона, начался новый виток общения со следующим негодующим клиентом.
– Ника, позвони программистам! – крикнул начальник, кажется, в пятый раз за день. – Спроси, когда они уже наладят там все?!
Упомянутая Вероника обреченно вздохнула, закатила глаза и быстро набрала нужный номер, а я, не собираясь снова слушать пререкания с айтишниками, погрузилась в себя.
К концу рабочего дня мое настроение слегка приподнялось с отметки «еще немного, и в петлю».
Я знала, что накручивала себя, что нужно проще относиться к жизни, будут еще миллионы разных проблем, все, навалившееся сейчас, пройдет и потом вызовет лишь смех. Я все это прекрасно знала. Но подобные мысленные тренинги совсем не помогали.
Дотянуть бы до отпуска, а там буду искать другую работу и наконец сниму квартиру. Я уже пару месяцев получала рассылки с вакансиями и объявлениями о съемном жилье, а начала откладывать на аренду и того раньше. Дома со своей семьей я больше оставаться не могла.
Вечер и ночь пролетели незаметно, и вот в шесть утра мы уже ехали на автобусе в соседнюю область. Путь занимал около пяти часов.
– Не жалеешь, что поехала со мной? Отдохнула бы лучше дома, выспалась наконец, – мягко сказала мама, рассматривая синяки под моими глазами.
Я лишь с усмешкой отмахнулась: я уже давно не могла нормально спать. Чертовы нервы.
– Нисколько. Наоборот, люблю поездки – сидишь, ничего не делаешь, наблюдаешь за пейзажами, красота!
За окном проносились силуэты деревьев, покрытые инеем, блестевшим в свете фар. В такую рань было еще темно, словно глубокой ночью.
– Ага, и куча работы в придачу! Сплошное веселье, – поддела мама.
– Да ладно тебе, у нас еще пять часов отдыха впереди, к тому же мы, может, вообще никуда не доедем, после таких снегопадов. – Я махнула рукой на сугробы.
– Типун тебе на язык! Скажешь тоже. – Мама легонько пихнула меня локтем.
– А я что, я совершенно ничего, сижу, молчу. – Картинно похлопала глазками. – Давай лучше фильм посмотрим, или хочешь подремать?
– Ты смотри, а я только одним глазком.
Мерное гудение автобуса, темнота за окном и общая усталость сморили меня прямо на середине фильма.
Я и не подозревала, каким будет мое пробуждение.
***
В реальность я вернулась резко от того, что нас сильно толкнуло вперед. Мама выставила передо мной руку, что помогло мне не разбить нос о переднее кресло. Машинально я сильнее обхватила планшет, который все еще сжимала в руках.
Успела лишь повернуть голову и посмотреть маме в глаза, когда мы почувствовали резкий, сильный удар, и все стремительно завертелось!
Автобус начал заваливаться на бок. Пассажиров выбросило из кресел, я в панике хваталась за что-то руками, обо все ударяясь. Пыталась найти хоть какую-то опору. Нас мотало и швыряло в разные стороны, было непонятно, где верх, где низ. Я сильно приложилась головой, отчего в глазах потемнело. Все, что слышала, это звон стекла, лязг металла и крики.
В общем гвалте мне удалось разобрать отчаянный вскрик матери:
– Саша! – но он оборвался так же резко, как и начался.
И тут последовали еще два мощнейших удара. Меня выбросило через пустой уже оконный проем, в бок ударил резкий порыв ледяного ветра, и я рухнула спиной на землю.
Из меня вышибло дух. Я лежала, пытаясь понять хоть что-то. Сквозь пляшущие в глазах пятна смотрела на утреннее небо и не могла вдохнуть. Воздух просто отказывался поступать в легкие. Это было похоже на сильный удар в живот, когда открываешь рот, словно рыба, а легкие наполнить не можешь.
Спустя несколько бесконечно странных мгновений, я все же смогла сделать нормальный вдох. Он отозвался такой дикой болью, что мой стон, кажется, был слышен за километр. Разноцветные пятна перед глазами стали гораздо ярче, не позволяя разобрать за ними хоть что-то. Зато мир взорвался звуками, будто кто-то резко вынул вату из моих ушей. Крики, гудки, скрежет металла, – все это обрушилось на меня.
Мозг был охвачен паникой, тело – болью, но я понадеялась, что адреналин, который – уверена – выработался в избытке, поможет подняться и найти маму.
Это единственное, что сейчас имело значение.
Плечо, на которое я упала, потеряло чувствительность, рука мелко дрожала. В глазах немного прояснилось, но теперь мир начал вращаться. Каждый вдох отдавался болью в грудной клетке. Очень болели ноги – особенно левое колено. Я пошевелила обеими – кажется, не сломаны. Дикими усилиями мне кое-как удалось приподняться, оперевшись на менее пострадавшую руку. Ко мне кто-то подбежал и помог встать. Пережив приступ резкого головокружения, я наконец смогла оглядеть место аварии.
Автобус проехал вперед еще какое-то расстояние, прежде чем окончательно остановиться. В общей куче собралось по меньшей мере десять машин, и это только то, что я смогла разглядеть со своего места. Везде был покореженный металл, куски пластика и осколки стекла.
И тут неподалеку на земле я заметила знакомую бежевую куртку с коричневыми вставками.
Мама!
Тот, кто помог мне подняться, уже убежал, а я с упорством, невиданным прежде, поковыляла к автобусу.
Мир все еще вращался, рука не двигалась, а ноги нещадно болели, но сейчас происходящее сузилось для меня до матери, лежащей на холодной земле у покореженного автобуса.
Я рухнула около нее на колени, даже не заметив боли. Правая рука не двигалась, но левой я отодвинула ворот маминой куртки и надавила на шею, чтобы нащупать пульс. Меня всю трясло, поэтому я не смогла ничего понять.
– Мама! Мама! Мамочка, пожалуйста, очнись, прошу тебя, мамочка! Кто-нибудь, помогите! Помогите, пожалуйста!
Мои крики потонули в общем шуме и голосах других людей.
Неужели никто не поможет?!
Я кое-как расстегнула мамину куртку и приложила ухо к ее груди. От такого резкого наклона перед глазами снова помутилось, мир сделал немыслимый кульбит. Однако ничто не могло отвлечь меня от тишины, которую слышало мое ухо.
– Нет, нет, нет! Мама! – кричала я. Слезы полились из глаз. Быстро привстав, я начала делать непрямой массаж сердца, но у меня не было никакого опыта в этом, и к тому же только одна рука.
– Помогите! Кто-нибудь! – закричала во все горло, захлебываясь воздухом.
Ко мне подбежал какой-то мужчина.
– Что такое?! – спросил он, быстро осматривая нас с мамой.
– Кажется, сердце н-н-не с-с-слышу. – Меня затрясло. – Н-не могу, рука н-н-не дв-вигается.
Незнакомец быстро склонился над мамой, послушал и принялся делать непрямой массаж сердца.
Хрустнули ребра.
«Ничего, это ничего, так и должно быть!» – всхлипывая, говорила я себе.
Мужчина ритмично давил на мамину грудную клетку, прерывался, делал искусственное дыхание, а я ничем не могла помочь: боль в груди не давала нормально вдохнуть.
Я наклонилась, из-за чего голова закружилась сильнее, взяла маму за руку и про себя, как мантру, повторяла:
Ее сердце обязательно снова забьется! Обязательно!
Но шли минуты, и я все сильнее погружалась в панику.
«Пожалуйста, живи! Пожалуйста, мамочка! Ну, спасите же ее! Бог, дьявол, да хоть кто-нибудь, только спасите! Что угодно…»
В тот момент я даже не думала, как глупо такое просить. Кого-то звать. Да и что божественные силы, если они все же существуют, могут от меня хотеть? К тому же как смогут сообщить свое желание?
Когда ты спокоен, такие вопросы не заставят себя ждать. Но я не была спокойна. Меня поглотила пучина самого настоящего, всепоглощающего отчаяния. И я могла лишь умолять о помощи.
Выпрямившись, чтобы немного уменьшить головокружение, я увидела, как кто-то подошел сбоку. Подошел медленно, словно размеренно прогуливался. Мое внимание привлекли совершенно чистые черные кожаные ботинки.
Как они могут быть чистыми в этом кошмаре?
Я подняла голову. Рядом с нами стоял мужчина в простом, но элегантном черном пальто, на шее – темно-синий шарф. Одежда резко контрастировала с волосами пепельного оттенка и ярко-голубыми глазами. Он был без шапки, но, казалось, мороз его вообще не беспокоил.
Незнакомец просто стоял и смотрел на маму, лежащую на земле.
– Она уже слишком далеко, чтобы вернуть ее таким способом. Тут нужно средство помощнее, – проговорил тот спокойно.
Не знаю почему, но я застыла. Думала, что должна отвернуться, проверить, как там мама, но все же не двигалась и смотрела на незнакомца.
– Вы кто?
– Ты же сама звала на помощь, вот он я, пришел. – Он развел руками в этаком жесте «та да-а-а!»
– Кто вы? Кого я звала? – Я непонимающе уставилась на него, а потом разозлилась. – Если можете помочь, помогите, прошу вас! Но если нет, идите к черту! – с этими словами я наклонилась к матери и заметила, что мужчина, делавший массаж сердца, застыл в середине движения.
Перевела взгляд на аварию и ахнула.
Все замерло! Словно кто-то нажал на паузу. Установилась неестественная тишина. Не кричали пострадавшие, не лязгал металл – люди вокруг застыли, будто восковые фигуры. Не двигались, не дышали. Даже ледяной зимний ветер больше не дул в лицо.
– К черту я всегда успею, кто-то из них постоянно свободен, – усмехнулся тем временем незнакомец.
А я, кажется, начала терять связь с реальностью. Возможно, уже сама валяюсь в отключке, и мне видится… всякое.
– Ты в сознании, но на объяснения времени нет, – снова услышала его голос. – Ты звала меня или хоть кого-нибудь, лишь бы спас твою мать. Что ж, не очень-то вежливо, но раз уж я здесь, пожалуй, помогу. Собственно, других вариантов у тебя все равно нет.
– Что происходит? – начала было я, а он в ответ закатил глаза. – Ай, к дьяволу, вы можете спасти мою маму? – В своем безумии можно покопаться и позже.
– Вот это я понимаю: правильная расстановка приоритетов. Могу и даже буду настолько добр, что действительно сделаю это. Тебе повезло, немногим улыбается такая удача.
– Что я должна взамен? Пожалуйста, давайте поторопимся! Что от меня требуется?!
– Душа, – почти пропел мой собеседник. – Ты отдашь мне душу, а я верну твою мать с того света. Хорошая сделка, как думаешь?
– Ты демон, что ли?
– Я покруче, девочка. Ну так что? Решай.
Всего одного взгляда на мамино белое как мел лицо хватило, чтобы принять решение. В голове за секунду пронеслись все книги, статьи и прочие фантастические истории о демонах и дьяволе, но я отмахнулась от них.
Незнакомец протянул мне руку.
В моей голове на секунду промелькнула одна мысль.
– Она должна прожить долгую счастливую жизнь, сможете это устроить? – спросила я твердо.
– Она проживет, – ответил он с не меньшей твердостью в голосе.
И, не раздумывая больше ни секунды, я обхватила его ладонь здоровой рукой.
– Ну вот и все, – шепнул незнакомец.
Мое сердце на мгновение сжалось и потеряло нужный ритм, в глазах потемнело. Рука упала, выскользнув из ладони того странного человека. Но буквально в следующую секунду все прекратилось.
Меня схватили за плечо. Я открыла глаза, пару раз моргнула.
– Девушка! Девушка, с вами-то все хорошо?! – тряс меня мужчина, помогавший моей матери. – Только одну с того света достали, вас бы еще не пришлось на радостях!
А я уже сквозь слезы смотрела в глаза маме.
– Лежите и не двигайтесь! – скомандовал он матери, когда та попыталась пошевелиться. – Я вам как пить дать несколько ребер сломал, а мало ли еще чего повредили!
Я разревелась.
– Мама, ты же… ты чуть не умерла! Т-т-твое с-с-сердце не билось! – плакала я возле матери, лежащей на снегу.
Глава 2
Как мы добирались до больницы, я помнила смутно. Кажется, маму на носилках перенесли в машину, я доковыляла и села рядом. Голова кружилась нещадно, но я мужественно держалась.
В больнице нас разделили. У меня диагностировали сотрясение мозга средней тяжести, трещину в колене, ушиб в области ключицы и, как следствие, частичную потерю чувствительности в правой руке, еще вывихи запястья и лодыжки. Остальное по мелочи: ушибы, ссадины, гематомы, пара ран от стекла, которые быстро зашили и перевязали. Вот и весь ущерб.
Дальше выяснилось, что мама пострадала едва ли не меньше, чем я! У нее помимо остановки сердца, было легкое сотрясение, ушибы внутренних органов, но без разрывов, гематомы по всему телу и два треснутых ребра. Треснутых, даже не сломанных.
Я не сомневалась, что все было гораздо хуже до появления странного седовласого незнакомца. И причитания удивленных врачей, о том, что мы родились в рубашках, это подтверждали. Они явно считали, что при описанных событиях пострадать мы могли куда сильнее. Добила пересказанная мамой фраза одного из докторов: «Странно, что при таких относительно легких травмах случилась остановка сердца».
Вроде я и понимала, что сделала, но старалась не думать об этом. Я воспитывалась в религиозных традициях, хоть и разуверилась еще ребенком. Но сейчас, когда все случилось, задумалась: раз есть такие существа, как тот мужчина, значит, возможно, есть и… бог?
А я, выходит, продала душу дьяволу?
Господи, ну что за бред?! Да как такое может быть? Я точно галлюцинации словила, вот и все!
Мое весьма трепетное отношение ко всему мистическому и загадочному сейчас вступило в нешуточный бой с рациональностью и логикой. И пока последние выигрывали.
Осмотрели нас быстро. В эту больницу привезли всех жертв аварии, и персонал занимался более тяжелыми пациентами.
Меня и маму оставили под наблюдением на несколько дней, объяснив, что затем отправят либо в больницу нашего города, либо домой с подробными предписаниями врача.
Нас поселили в трехместную палату – последняя койка все еще пустовала.
Мы немного поговорили, однако разговор быстро затих. Паника уже схлынула, моя голова нещадно кружилась, а маме было трудно дышать, и мы по обоюдному молчаливому согласию решили подремать.
Проснулась я уже на следующее утро, когда врач пришел делать обход.
Пока он осматривал мою мать, я лежала и просто наблюдала за происходящим, вставать, а уж тем более что-то делать, не было никакого желания. Я чувствовала себя так, словно меня пропустили через мясорубку, а потом слепили заново из того, что осталось.
Доктор посмеялся над тем, как я описала свое состояние, и предупредил, что во второй половине дня придут сделать перевязки.
День тянулся бесконечно медленно. Учитывая, что с сотрясением мозга нельзя делать абсолютно ничего, только и оставалось, что лежать и думать, думать и лежать.
Повязки благополучно сменили, руку осмотрел доктор и резюмировал, что чувствительность должна восстановиться сама, но если не будет видимых улучшений в течение нескольких дней, мне назначат физиотерапию и массаж.
Маму увезли на повторное УЗИ, как только палата опустела, стало совсем тоскливо, даже поговорить не с кем. Да я же тут со скуки скоро взвою!
Современное общество совсем меня разбаловало, мне уже трудно было обходиться без телефона и интернета. Но это не самое страшное, я могла бы занять себя еще кучей вещей, но ведь ничего нельзя! Ни почитать, ни послушать музыку, ни даже погулять.
Скрипнула дверь. Подумав, что привезли маму, я улыбнулась и открыла глаза. Но у входа стоял мужчина все в том же пальто и синем шарфе. Я застыла, не понимая, как себя вести.
– Здравствуй.
– Кхм, здравствуйте, – отозвалась я чуть хрипло. В горле внезапно пересохло.
Он подошел ближе и присел на стул, что стоял возле моей кровати. Я молча наблюдала за ним.
– Думал дать тебе пару дней, но потом понял, что нет смысла тянуть. Ты за это время могла такого себе напридумывать, что потом хоть стой, хоть падай. Вы, люди, когда оказываетесь в слишком странных для вашего понимания ситуациях, начинаете творить не менее странные вещи, – протянул тот задумчиво. Его глаза сверкнули, и я поняла, что даже если он не читал мои мысли, то уж точно предугадывал их ход.
– Может, для начала, объясните, кто вы? – попросила я, сохраняя спокойствие или, скорее, просто не понимая всего происходящего.
– Конечно, с моей стороны это было невежливо, – усмехнулся собеседник. – Меня знают очень многие, причем под разными именами. Я сам больше всего люблю одно, им и представляюсь. Меня зовут Люцифе́р.
На несколько секунд я зависла.
Люцифер?
Что, прям настоящий Люцифер?! Да быть такого не может!
Чтобы к какой-то там абсолютно неизвестной девушке, как я, пришел сам, мать его, дьявол. И был так добр, что откликнулся на зов о помощи. И даже помог, что немаловажно! Не сходится, господа. Совершенно ничего не сходится.
– Ой, куда тебя понесло, – заключил он и слегка качнул головой. – Да, реально натуральный Люцифер. Представляешь? И даже больше тебе скажу: действительно, тот самый. Вот так взял и помог. И чисто к твоему сведению, я не так далек от вашего мира, как ты думаешь, со мной каждый день куча людей встречается! Теперь мы можем продолжить?
Я совершенно не знала, как на это реагировать, но мозг дал сигнал: слишком сильно задумываться нельзя, так и в палату с мягкими стенами угодить немудрено. Ну Люцифер он, ну что ж теперь. Общается нормально, вот и поговорим.
– Кхе… кхм, меня Саша зовут, приятно познакомиться. – На ум не пришло ничего лучше этой дежурной фразы. – Спасибо вам за помощь.
– Погоди благодарить. Мою помощь ты еще отработаешь. А сейчас давай обсудим более насущные вопросы, – оживился… хм, называть его Люцифером? Так непривычно, и словно неправильно. Дьяволом? Или, может быть, хозяином, повелителем? Он же теперь владеет моей душой, разве нет? И что это вообще значит – владеть чьей-то душой?
– Эй! Не уносись в неведомые дали! – Люцифер пощелкал пальцами перед моим лицом, отчего в голове застучала тупая боль, но тут же прошла, стоило ему взмахнуть рукой. – Разбираться по ходу дела будешь. А пока слушай. – Все это время он смотрел по сторонам, но теперь его голубые глаза намертво приковали мой взгляд к себе. – Пахать прямо с больничной койки тебя, конечно, никто гнать не будет. Подлечитесь с матушкой для начала. Заживет на вас все быстро, я устрою.
– Получается, вы могли сразу нас вылечить? – поинтересовалась я не подумав. Потом тут же хлопнула себя по губам. Ну кто такие вещи таким людям говорит!
– Мог, но к чему привлекать излишнее внимание? – снисходительно пояснил Люцифер. Я поняла, что глупый вопрос мне простили. – Как выйдешь из больничного отпуска, напишешь заявление. С твоим работодателем поговорят, отпустит без отработки. Как только получишь на руки документы, сразу ко мне. Куда ехать и что делать, потом расскажу. Ближайший план действий понятен?
Конечно, я поняла все, что он мне говорил. Вылечиться, написать заявление, приехать куда-то «к нему». Но понимание не добавило всему происходящему смысла, ни на грамм.
– Хм, получается, я буду работать на вас?
Люцифер кивнул. Потом, кажется, увидел сомнения на моем лице и закатил глаза:
– Будешь отрабатывать мою помощь, и свою душу. Работа в целом не сложная, однако нервная, и местами травмоопасная, но ты не переживай, я все поправлю за пару мгновений. А если не будешь лезть, куда не надо, так и вообще ни царапинки не заработаешь. – Люцифер ухмыльнулся.
А я похолодела и сглотнула ком, ставший в горле.
Ничего себе перспективы!
– С обязанностями будешь знакомиться потом, – отмахнулся он и хотел было продолжить, но я успела спросить:
– А что за работа? Вы уверены, что я справлюсь с ней? Достаточно ли у меня квалификации?
– Достаточно. Будешь моим помощником и ассистентом. Должность несколько специфическая, но с этим тебя надо сразу, так сказать, на «производстве» знакомить, сейчас на объяснения силы тратить бессмысленно.
– Я секретаршей буду, получается?
Мне сразу вспомнился ворох прочитанных мной любовных романов, где героиня работала секретаршей у демона, мага или вампира какого-нибудь, работала-работала, а потом этот самый демон как воспылал к ней страстью, и как понеслась история в далекие романтические дали.
– Помощник и ассистент, – ответил Люцифер. – От слова «секретарша» веет чем-то… нерабочим.
От толщины намека меня даже слегка передернуло.
– Будешь помогать мне. Ты – что-то вроде второй, внутренней приемной. Общаешься с посетителями, следишь за моим расписанием и кабинетом, принимаешь звонки и разбираешь документы. Теперь тебе ясны будущие обязанности? – Гость, кажется, уже начал терять терпение, поэтому я быстро согласилась и кивнула. – Вот и отлично.
Зазвонил телефон.
– Это мой номер, запиши его. Свяжусь с тобой в последний день больничного отпуска и объясню подробнее, что тебе делать и куда ехать.
Пока Люцифер лекторским тоном рассказывал детали, я находилась в ступоре. Он не шевельнул и пальцем, но мой телефон зазвонил. И тут бы в пору подумать, что со мной хотел поговорить кто-то другой… но вряд ли именно в этот самый момент, мне могли звонить с номера, в котором помимо кода оператора, одни шестерки.
Позер.
Люцифер хмуро стрельнул в меня глазами, поэтому я быстро мысленно извинилась. А то, мало ли что.
– Поняла. Мне нужно еще что-то знать или сделать?
– Нет, лечись, я свяжусь с тобой позже. – Люцифер встал и двинулся к выходу.
Я не знала, необходимо ли, но правила вежливости никто не отменял, поэтому решила закончить эту необычную встречу вполне доброжелательно.
– До свидания.
– Желаю вам скорейшего выздоровления, – проговорил он отстраненно-вежливым тоном.
Дверь в палату распахнулась, и медсестра вкатила кресло, в котором сидела моя мама. Они, видимо, болтали по пути сюда, но, заметив Люцифера, обе замолчали на полуслове.
– Прошу прощения, ошибся палатой, – расточая невероятное мужское обаяние, проговорил этот дьявол и подвинулся, позволяя коляске въехать в палату. – Было очень приятно с вами поболтать, а сейчас мне действительно пора идти. – Он кивнул в мою сторону, потом маме с медсестрой и быстро скрылся за дверью.
– Саш, ты его знаешь? – с беспокойством уточнила мама.
Я хотела покачать головой, но вовремя вспомнила, что этого лучше не делать.
– Нет, понятия не имею, кто такой. – Решив немного сгладить напряженность, шутливо добавила: – Я вообще сначала подумала, не привиделся ли он мне. Лежу-лежу, а тут вдруг заходит красавец-мужчина, вежливый и, кажется, при деньгах, да еще и собеседник хоть куда. К нам обычно такие не заглядывают, – хихикнула я, легонько хлопнув себя по животу, мягкость которого напоминала о десятке другом лишних килограммов, с которыми я уже и не надеялась расстаться. – Вот и подумала, что приснился, а, выходит, нет.
Медсестра улыбнулась, помогая маме лечь.
На самом деле, я нисколько бы не удивилась, если бы этого блондина из всей больницы видела только я, но раз с ним общались еще как минимум двое, это не могло быть моей воспаленной фантазией. Думаю, с визитом к психиатру можно повременить.
