Kitobni o'qish: «Tornscape. Шепот Леса»

Мир

Tornscape

Рукопись составлена Алдвином Мортенсоном Альтендантским. Данное произведение было создано благодаря кропотливым трудам и исследованиям моего коллеги Бавдей Андрея, которому я выражаю свою благодарность.

      Сейлана бежала, оставляя на пахучей лесной земле, ещё влажной после недавнего дождя, тонкие едва заметные отпечатки. Большинство следопытов из людского рода не заметили бы следов дриадинты, даже если бы уткнулись в них своими большими нелепыми носами. Некоторые лесные звери, пожалуй, могли бы отыскать её по этим отпечаткам – но они тоже были детьми Роуны, а значит сражались в этой битве на одной стороне с Сейланой.

Проскользнув между парой изогнутых стволов, тесно склонившихся друг к другу так сильно, что образовали что-то вроде арки, дриадинта замерла, прислушиваясь к естественному фону вокруг неё. Шелест листьев и пение птиц звучали так же, как и всегда, но всплеск воды, прозвучавший где-то на самой границе слуха, подтвердил предположение Сейланы. Прикрыв глаза, она принюхалась, и позволила чутью направить её в нужную сторону.

Босая нога дриадинты, а за ней и вторая, с тихим плеском погрузились в прозрачную воду ручья, пересекающего зелёную полянку с весёлым журчанием. Икры тут же кольнуло холодом, но Сейлана, не обращая на это внимания, присела на мокрую траву на берегу лесного источника. Склонившись над водной гладью, она с любопытством всмотрелась в своё отражение. Всё же шанс увидеть себя со стороны выпадал не часто.

В прозрачном потоке ручья дриадинта увидела отражение тонкой фигуры, на первый взгляд похожей на человеческих девушек, но на самом деле не имеющей к их роду никакого отношения. Ни у одного из народов людей не бывало кожи и волос, окрашенных в разные оттенки зелёного. Ни один из их воинов не пошёл бы сражаться без хоть какой-нибудь защиты – не считать же таковой резные деревянные наплечники? Волосы Сейланы были собраны в толстые косы цвета мха, украшенные тут и там полевыми цветами. Её нахмуренное лицо по человеческим меркам казалось бы чересчур правильным. Будто бы кукольное, лишённое любых, даже самых незначительных дефектов, оно вызвало бы у людей подсознательную тревогу.

Тревогу от вида чего-то, похожего на человека, что человеком при этом не являлось. Ту, что копилась веками и досталась людям от их далёких предков, которые в страхе толпились вокруг костров долгими зимними ночами. Детям в такие ночи снились кошмары, а взрослые, что охраняли их сон, вглядывались в темноту, не зная наверняка, но чувствуя, что там их поджидает что-то…

Тряхнув головой, дриадинта прогнала ненужные мысли о древних легендах, которые ей однажды довелось услышать. Зачерпнув из лесного источника горсть вкусной ледяной воды, она двинулась дальше. Пробившиеся через кроны высоких деревьев лучи солнца тут же высушили оливковую кожу, лишь самую малость прикрытую от них тонкими зелёными листьями.

Сейчас, когда сам Лес помогал ей, мало что могло бы остановить Сейлану. Ветер, скользивший среди толстых ветвей, мягко, но настойчиво подталкивал её в спину, травинки расступались под босыми ногами, а ветви кустарников услужливо отодвигались в сторону, открывая путь к тайным тропам. Дриадинта легко пересекала чащу, в которой никогда не была раньше, потому что сама Роуна говорила с ней, поддерживая и направляя незримыми устами Леса.

Голос Леса звучал где-то на задворках её сознания очень и очень тихо, но совершенно отчётливо, будто таинственный шёпот в темной чащобе. Сейлана знала, что этот же шёпот слышит и каждая из её сестёр; что он пронизывает и объединяет каждое из порождений Леса. Базарные россказни людей любили рисовать дочерей Леса безвольными марионетками, но это было откровенной ложью – все они были живыми, со своим мнением по тем или иным вопросами, со своими целями в жизни. Конечно, все эти цели были неразрывно связаны с благополучием Леса, их общего дома и защитника.

Роуна вдохнула в них жизнь, ведь создание чего-то безжизненного претило самой её сути. Дриадинты проводили время вместе, любили общаться и играть друг с другом, петь песни, шутить, и даже спорить. Правда заключалась в том, что все порождения Леса были одной большой семьёй, в которой каждый заботился друг о друге, а самого понятия одиночества просто не существовало.

Сейлана печально усмехнулась, в два прыжка пересекая очередной овраг и, ухватившись за наклонившуюся к ней ветку, с лёгкостью перескочила через массивную корягу, вросшую в землю и обильно поросшую мхом. Ей уже доводилось сталкиваться с людьми, она даже пыталась говорить с ними, объяснить, как её народ видит мир. Но, увы – несмотря на некоторое внешнее сходство, эти создания упорно отказывались понимать детей Леса. Всё, чего они не понимали, люди боялись. А то, чего боялись – пытались уничтожить. Несчастные слепцы.