«Жена Тони» kitobiga sharhlar

Эта книга дань любви и уважению питаемым американкой Адрианой Трижиани к ее итальянским корням. Густая простая и сытная, как спагетти болоньезе, и такая же вкусная. Даже зная, что сравнивать книги с едой дурновкусие (простите за каламбур), здесь не могу удержаться. И не потому, что в романе много едят, хотя в описании застолья в семье Донателли есть, и впрямь, что-то раблезианское. Скорее речь о насыщении, какое по-настоящему хорошая история, без кровавых преступлений, без извращений, без болезненного смакования детских психотравм и психических отклонений, включая чувство вины и всевозможные мании и фобии – какое такая история дает читателю. Простые понятные герои с их понятным простым стремлением к лучшему будущему для себя и детей. Шоу-бизнес, в котором умные люди могут, оказывается, существовать, без болезненной изломанности. Любовь, уважение и дружба, пронесенные через всю жизнь. И творческая самореализация, которую получаешь в отношениях с человеком, казалось бы, менее всего для этого подходящим.

Автор интересно описвывает жизнь итальянцев в Америке той эпохи. Но, после прочтения «Жена башмачника», не вызывает даже половину тех эмоций.

Мне в целом история понравилась, но она меня не зацепила так, как я того ждала. Повествование очень размеренное и тягучее. Это не детектив как можно подумать из аннотации, но это для меня как раз то и не проблема. Сюжет итак был довольно интересен, но чего то не хватило. Может быть более четкой концовки. А так совершено не ясно чем все закончится. Найдет ли благочинный козла отпущения и что будет с деревней потом. Как в итоге вывернулась история было довольно необычно. Ведь все чтение автор преподносил нам одно, а по итогу смерть Томаса Ньюмана выглядит совершенно иначе. Но манера повествования от конца к началу истории несколько сбивала с толку, хотя это было неожиданно и ни на что не похоже. История движется не вперед, а обратно, назад ко дню смерти Ньюмана. Раскрывая постепенно все карты. Вот только это несколько сбивало с толку. Когда я дочитала книгу я поняла что не очень помню как все начиналось и куда в итоге пришло. Пришлось вернуться к началу. В книге очень много о вере в Бога, об осмыслении этой веры, иногда даже перебор как по мне, хотя обычно я люблю эту тему. Священник Рив и бедняга Картер предстали в финале в совершенно ином свете, нежели я воспринимала всю историю. Да и отношение благочинного как к самому Риву, так и к самой деревне стало несколько понятнее. Но должна отдать должное книга оказалась очень атмосферной - мрачноватой, немного безысходной, постоянный дождь, сырость, серость. Это буквально ощущается со страниц. В итоге, книга определенно неплохая, но на любителя, думаю далеко не всем читателям она придется по вкусу. Честно говоря, я долго сомневалась какую оценку поставить, но в итоге немного ее занизила, за невразумительный финал и то, что автор в ней не поставила точку.

Очень понравился роман. О семье, ценностях, любви, дружбе, отношениях, творчестве, выборе. Мне было интересно наблюдать как складывались отношения и жизнь главных героев, размышлять почему делали такой выбор и к чему это привело. Главная героиня восхищает своей мудростью и талантами, и очень жаль, что у неё не сложилась счастливая семейная жизнь. Описания людей, их характеров, атмосферы тех дней и мест у автора очень красочные, легко перенестись во времени и представить картинку. Возможно перечитаю ещё раз. Думаю, хороший получился бы фильм по этой книге

очень душевная история жизни, история большой любви! это вторая книга этого автора, которую я прочла! позволяет взглянуть на свою жизнь по-другому.

«Если хочешь, чтобы мертвые были не мертвы, - сказала она (положив ложку на стол и сев на свои ладони), - можно просто вернуть их к жизни в своём сердце. Не обязательно дожидаться, пока Бог сотворит чудо»

Средневековый детектив, актуальный детектив. Здесь есть смерть, покрытая тайной, но главным атрибутом сюжета являются люди.

В маленькой деревушке Оукэм, отделенной от цивилизации бурной рекой, живет народ, который ходит исповедоваться к единственному священнику Джону Риву. Рив знает все секреты населения и пытается направить его на путь истинный. Одним ранним утром в деревушку приходит весть, что местный богач Томас Ньюман умер, утопился, сгинул в водах бурной реки. Что это? Несчастный случай? Убийство? Самоубийство? Священнику Риву придется разобраться в странной ситуации и окунуться в тайны каждого жителя деревни Оукэм.

История, рассказанная священником движется от финала к началу, открывая сокровенное, копая глубоко в людское нутро. Что же стало с Томасом? Что ждет деревню без главного кормильца народа? Какие еще тайны хранят жители? Сможет ли сам Рив побороть свои инстинкты и страсти и понять, как все-таки устроен мир? Где заканчивается человек и начинается Бог?

С первого взгляда может показаться, что в книге речь идет лишь о смерти Томаса, но, если разобраться, то эта смерть является лишь толчком к познанию человека. Человека, который крепко связан с Богом и определёнными убеждениями. Исповеди – вот главный взгляд на эту историю. Через исповедь вы узнаете все сокровенное и личное, что таится в человеке. И не только в человеке, который делится своими прегрешениями, но и о том, кто прощает и дает наставления.

Книгу хочется смаковать, читать и вдумываться, каждую строчку вкушая, вы вовлекаетесь в сюжет, написанный великолепным языком повествования. К финалу покажется, что книга затянута, но если дочитать до конца, придется думать и размышлять, ведь человек – самое сложное существо на земле.

Рекомендую к прочтению тем, кто, так же как и я любят сложность сюжета, копаться в себе и в других людях, кто стремится к познанию мира и самого человека в целом.

Времена года возвращаются, и никуда от них не денешься. То нас заливает, то печет как на сковородке, мы страдаем от жажды, и, глядь, у нас всего вдоволь, а потом опять пусто. Зима, а за ней весна. Солнце то высоко, то низко, пшеница сперва зеленая, потом золотистая, а потом и нет ее. И у каждого года сил в запасе не меньше, чем у предыдущего.

Фантомовские книги редко проходят незамеченными, Фантом Пресс из немногих на российском  издательском рынке, кто делает ставку на качество, выпуская немного, но лучшего. Их читают, обсуждают, обвешивают рецензиями - такое скорее норма, чем исключение.  Однако у этой резонанс какой-то ажиотажный, а имея в виду потенциальную  непопулярность темы: средневековая деревня, грязь, смрад, неуют, вечная сырость от реки, копоть, дикость нравов - так и вовсе немыслимый.

Отчего так? Не иначе, слово животворящее, о "Ветре западном" рассказывала на Медузе Галина Юзефович, а все, чего она касается, тотчас обращается, нет, не в золото, в куда более ценную по нынешним временам материю - информповод.  С одним "но" - разброс мнений прямо-таки диаметральный, от совершенного принятия до резкой неприязни со всем спектром промежуточных градаций.  Мне трудно понять упреки в адрес книги, что не детектив, не средневековый, и картинки какие-то страшненькие,  хотя признание в пережитом с ней литературном оргазме представляются вовсе клиникой.

Потому, предуведомление. 1. Не берите Саманту Харви если ожидаете встретить атмосферный интеллектуальный детектив со средневековым колоритом и местным Холмсом, вроде "Имени розы", возьмите какого-нибудь Перес-Реверте, да хоть  "Фламандскую доску" 2. Настройтесь на то, что здесь будет физически ощутимый неуют. 3. Расследования как такового тоже не случится, но погрузиться в извилистый внутренний мир обитателей деревни Большое Дышло придется, оно вам надо?

Если на последний вопрос ответ положительный, то за мной, мой читатель. Смотрите, вот деревенька на берегу бурной реки. Вокруг плодородные земли и урожай бывает хорошим,и скот на заливных лугах нагуливает жирок. А все же дыра дырой, и от Цезаря далеко, и от, ну, от всего, в общем. Вот если бы выстроить мост, жизнь заиграла бы иными красками. Паломники потянулись бы через Оукэм к местным святыням, платья подорожную, здешний сыр и молочные продукты можно было бы взять на продажу в соседний город и благосостояние всячески улучшилось бы. И на местных перестали бы смотреть как на идиотов.

Они дважды принимались строить, но в разлив река все смывала. Дважды идейный вдохновитель, местная знаменитость, богач, балагур, музыкант с говорящим именем Томас Ньюман жертвовал на строительство значительные суммы, а ко времени описываемых событий, после второго смыва перегорел. Не хочет больше связыватьсяс этим безнадежным делом.

По времени все совпадает с Масляной неделей, которая для рассказчика этой истории, священника Джона Рива (ещё одно говорящее имя) стала временем расставания с любимой сестрой. Семью годами моложе него, Анни была не только самым близким, понимающим человеком, но ещё и вела их совместное хозяйство. Проза жизни, однако же куда приятнее возвращаться в теплый дом, где вкусная еда, где тебя ждут. А теперь сестрёнка ещё и часть вещей забрала, которых в их скудном бытии никогда в избытке не было. а впереди Великий Пост, и в боковой стене церкви образовалась дыра, надо думать, как заделать.

И вот тут пропадает Ньюман. То есть, священник почти не сомневается -  утонул, вот и рубаха его приметная, ярко-зелёная полощется в реке, зацепилась за корягу. Что случилось, оступился поскользнулся и утонул, помог кто или вовсе самоубийство?

Знаете, по большому счету неважно, что случилось, важнее как смерть местного пассионария отразится на жизни остальных. А хорошего ждать не приходится. Для расследования прислан благочинный -  церковный следователь, сколько понимаю. Несчастье, что бы ни явилось его причиной, бросает тень на всех жителей деревни, на весь этот бестолковый люд. Не убили, так довели до смерти, и козла отпущения непременно найдут, чтобы показательно наказать. Смерть на костре, а вы думали выговор с занесением в личное дело?

И ещё земли Ньюмана, без его деловой хватки, без умения противостоять любым посягательствам,  очень скоро отожмет алчный монашеский орден, который давно на них зарится. И как тут прикажете осуществлять миссию духовного водительства?

Вот так все непросто в этой истории. А жизнь, меж тем, течет по однажды заведенному не нами кругу, и кажется, что всегда так будет. Но завтра все изменится.

Когда кладут руки, сразу обе, тебе на голову и в полной тишине - ни слова, ни псалма, ни молитвы - облекают тебя властью священника, ты думаешь, что власть эта кротка и смиренна под стать самой церемонии, и даже не догадываешься, какой грозовой мощью наделили тебя. Каким неистовством. Отныне твоя кровь будет течь быстрее, стараясь свершить твой долг перед Господом. Ты - человек, вызвавшийся исполнять обязанности ангела. С течением времени ты перенесешь все и каждую душу в твоем приходе через пролом смерти в иной мир...

1491 год, февраль. Захолустное английское село Оукэм. По-русски, – если есть церковь, значит это село, деревня обходится без храма.

Ветер разносит удары церковного колокола. Село с северо-востока закрыто лесистым кряжем. Местные назвали его Ленивый Пёс. Из-за его хребта никогда не видно новорожденного солнца. Его лучи только «прижигаю» верхушки деревьев «шерсти» Ленивого Пса. Ветер с востока порывистый и ледяной. Ранняя весна. В округе сочные поля залиты рекой. На них уже пасутся промокшие стада овец с дрожащими ягнятами, бродят молочные коровы. Ветер разносит удары церковного колокола. Оукэм отрезан от Большой земли. Отрезан весенним половодьем от центров торговли, цивилизованной жизни. Наполненная водами река громко рокочет паводком. Заводь у Горелого леса, заводь у Старой мельницы… Река то разливается в них, то после поворота сходится в узкий бурлящий поток. Изворотливой, взбалмошной рекой, уже второй год подряд, сносен мост, с любовью построенный на собственные средства жителей. Мост в селе был источником дохода, позволял перемещаться торговцам, давал прямую плату за проход-проезд через него. Местные жители решили, что разрушение моста, не иначе, как кара Господня за грехи. В добавок ко всем несчастьям сельского священника Джона Рива и его паствы, три дня назад исчез самый зажиточный и уважаемый житель села Томас Ньюман. Он больше всех дал денег на постройку моста. Он единственный в приходе, кто побывал в Иерусалиме, кто мог играть на лютне. Но он пришлый, сумевший на новом месте разбогатеть и опередить местных богатеев по состоянию. Ему завидовали. Томас человек редкостного самообладания, силы и никто не верит, что он мог так запросто поскользнуться, упасть в реку и не выплыть. Но Роберт Танли видел, как на рассвете человек свалился в реку. Рядом с Джоном Ривом благочинный. Благочинный низенький, щуплый, похожий на мышь-полевку человек. Его прислал архидьякон. Благочинный ищет убийцу. Ярость просвечивает сквозь руки этого человека, и не хочет он уезжать пока не привяжут кого-нибудь из жителей села к жерди для костра. Средневековье… А на дворе масленица и несмотря ни на что жители веселятся, пляшут и едят от пуза, стремясь наесться впрок. Им всем надо будет исповедаться и потом выдержать длительный, изматывающий пост.

И вот вроде есть в книге этот детективный сюжет, а словно нет. Потому что самое ценное в книге, – это великолепный образ Джона Рива: средневекового деревенского пастыря, «золотого крючка для верующих». Книга о нем. Высоком, худом, с всклокоченными волосами, неуклюжем, в старом, некогда белом стихаре служителе. Одинокий, он часто ночует не дома, а прямо в сельской церкви, спит в исповедальной будке на табурете. В своём приходе он, «хочешь не хочешь», и шериф, и судья. Не всегда покладистый с людьми, но добр к ним, истово молится о них, о выздоровлении больных, о хорошем урожае. Просит Бога избавить селян от морового поветрия и стихийных бедствий. На исповеди врачует заблудшие души. Джон всем сердцем верит в Христа. Но верит и в духов. А духи в средневековом Оукэме не могут не быть. Они в реке, река их постоялый двор, прибежище духов, что прижились в ее водах. Обычно духов всегда приносит восточный ветер. Они как бесцветные крапинки и блики. Лошади видят их боковым зрением, лишь они способны заглянуть в их мир, только лошади видят привидения. Мистическое средневековье… Джон Рив знает, что Бог на Востоке, он молится, чтобы подул западный ветер и унес сонмы духов на Восток…Надо приободрить паству, рассыпать их суеверия, хотя суеверия священника ничуть не меньше…Но он между паствой и Господом, он спасает людей, не зная, как спастись самому. Он исповедует забывших про мессу, пропустившего молитву, не накормившего домашнюю скотину, поколотившего ребенка, напившихся в дым, помочившегося у церкви, проснувшихся в злобе, потерявших надежду, исполнившихся гордыни, слышащих голоса, возлюбивших чужую жену, уступчивых, мастурбирующих, слабых человеков… «Я чувствовал, как Оукэм всей своей громадой давит мне на плечи, словно Господь приподнял деревню и взвалил мне на плечи» Сомнения в силе своей, в своей праведности, борьба с искушениями, вечное поле битвы с дьяволом внутри, но и вовне. Нескончаемая, неблагодарная работа служить Господу! Как ему страшно в мире, полном духов, приведений, оборотней, стонов, дрожи. От этого страха он уходит в исповедальню, только там может уснуть… Его душа священника, полная любви, сострадания и доброты, сомнений, колебаний и внутренней борьбы – это и есть существо книги. Так случайно обратился к некогда очень любимому, к книге о Средневековье. Очень рад, что не обманулся. Книга оказалась настоящей литературой. В лучших традициях. Редкая книга. Кстати, книга явно может иметь продолжение. Ничто не окончено с Оукэмом и его Джоном Ривом. Все может быть продолжено.

В конце того – начале этого года многие хвалили «Пиранези» Сьюзен Кларк. Книга хорошая. Но всегда есть лучше. По душе, по стилю. Как по мне, Саманте Харви Кларк в подметки не годится.

Ясность, тонкий свет бытия, вот что наполняет «Ветер западный». Да, мы слабы. Но эта слабость детская , она не надуманная, не литературная, она глупая, наивная, естественная, она от простодушия, от того, что мы люди.

Джон Рив, главный герой, ведет себя как священник, но не всегда как христианин. И это правдиво. И надежды его, и обман, и глупости, и искушения – все говорит, что он не столько слуга Божий, сколько пастырь человеческий, мало чем отличающийся от современного интеллигента и интеллектуала.

Чаще всего слово «человечность» употребляют в позитивном ключе, абсолютно позитивном или позитивном скорее в отрицательном смысле, в действительности подразумевая противоположное - «грешен, ибо человек». В романе Харви редкий случай изображения человека как есть, живого лика его. Стоит в звериной маске одной ногой в коровьей лепешке, среди мороси и непогоды, грозящей потопом, другой – в светлом духовном измерении вечности. Дитя церкви, дитя природы. И природной простоты, незамысловатости в нем хоть отбавляй.

Деревенька идет на весну. Пост да Пасха. Джон Рив ждет ветер Божий, ветер Западный, который разгонит все нечестивое. Как это знакомо – звать ветер перемен. Не делать, а звать. «Перемен требуют наши сердца».

Перед нами конец трудной, но счастливой эпохи. Что будет дальше, знает только ветер.

Время – главное действующее лицо. Время – река, убегающая без оглядки, или оно - мельница, вращающаяся по кругу?

Отсюда это движение романа вспять, как попытка проверить, неужели и впрямь кружится на месте? Или все же поток? Вечно иной. А мы в нем те же, нет?

Ветер тоже символ. Но уже прерывистости, перемены, поворота.

Нарождающийся протестантизм Томаса Ньюмана, и символический конец его в реке, как намек на будущее, до которого мы уже все дожили. Джон Рив, другое время – настоящее. Прихожане – прошлое, застывшее. В этой книге прошлое, настоящее и будущее встречается в конкретный момент, что происходит всегда, а значит, в вечности. Смешиваются воедино вера, суеверие, доверие и неверие.

Роман Харви не столько исторический, сколько культурно-антропологический, историософский. Оттого анахронизмы в нем не то нечаянны, не то нарочиты. Если последнее, то только лучше. Они, словно приметы будущего, врывающегося в текущий в романе день.

В повторяемости времени - намек на то, в книге можно увидеть не только историю Богом забытой деревушки XV века, но и опознать многое и из того, что осталось неизменным и по сию пору. Наше время перекликается с тем. Наше время такая же встреча времен. И мы все также думаем о мостах, о Боге, о плюсах и минусах открытости и закрытости, о том, сколь неостановимо время и неумолимо в своей логике бытие.

Достижение Харви в этой книге заключается не в мастерстве исторической романистики, а в умении передать неувядающую, неизменную атмосферу человечности.

Как правило, я ругаю книжки-картинки. И за то, что плохо нарисовано, и за то что не то. Но тут прям живопись работы старых мастеров, от которой глаз не оторвать. Скупой визуальный ряд, а за ним глубины. Внутри больше, чем снаружи.

Прочитать эту книгу – все равно, что прожить четыре описанных здесь дня самому. Сомневаясь, тревожась, надеясь и стыдясь.

Редкий случай, когда о современном романе с полным основанием можно сказать: уже одно чтение, скольжение по строчкам и словам глазом, дарит подлинное наслаждение.

Действие происходит в небольшой затерянной английской деревушки, а само повествование ведется в обратной хронологии от конца, когда был обнаружен труп самого богатого человека деревни до начала. И это всего четыре дня. Четыре дня, когда надо понять, что же произошло и кто убийца. Все это предстоит выяснить Джону Риву, местному священнику, к которому приходят односельчане на исповедь и который знает все их секреты.

Роман очень необычный, кому-то может показаться скучным, так как повествование ровное и неспешное, несмотря на то, что тут присутствует детективная линия, ведь совершенно убийство. Он глубоко погружает в средневековую Европу конца 15 века, когда царила ужасная безграмотность, суеверия и антисанитария. Тут все реально и страшно. Страшно от осознания, как люди жили, во что верили, о чем думали. Но это не просто детектив, а несколько больше. Роман, прежде всего во главу угла ставит человека — его помыслы, мысли, деяния, сожаления, раздумья и веру. И ставит перед ним извечные вопросы — «кто я» и «что делать». И не могу не упомянуть иллюстрации, которыми пестрит это издание. Они не просто аутентичны и необычны, а добавляют неповторимую атмосферу средневековью, в которое погружаешься с головой. Этот роман я бы посоветовала тем, кто любит глубину, вдумчивость чтения и не чурается реализма. Оценка 4+