Kitobni o'qish: «Повелитель теней. Том 2»
ГЛАВА 1
Мы осторожно углублялись в Данж. Пещеры в нём были расположены примерно через каждые пятьдесят метров, и в каждой из них обитали монстры. Некоторые прятались и устраивали засаду, а другие – нападали сразу, прямо в лоб. Чем дольше я сражался бок о бок с Машей и Егором, тем лучше понимал, о какой синергии ранговых способностей говорил Владимир. Я ещё не представлял, как это использовать и научиться включать по желанию, но чётко осознавал – это возможно. Когда мы активировали ранговые способности, наши энергии словно переплетались и дополняли друг друга.
– Пусто, – сказал Егор, заглянув в очередную пещеру, и занёс ногу, чтобы шагнуть внутрь. Если предательство Псевдо-Ярослава его сильно расстроило, то сражения с монстрами, напротив, подняли ему настроение. Я смотрел на его счастливую физиономию и понимал: человек нашёл своё призвание. Ему действительно нравилось драться с чудовищами и представлять, как он делает мир лучше. Правда, слишком уж он… воодушевился. Даже стал немного безрассудным.
– Стой, – я схватил его за плечо и резко дёрнул назад, да так, что он чуть не шлёпнулся на задницу. – Будь внимательнее, не бросай вперёд сломя голову, иначе когда-нибудь её потеряешь.
– Так пусто же, – Егор озадаченно ещё раз сунул голову в тёмный проход, подсвечивая себе фонарём, и прищурил глаза. – Никого.
– Посмотри на пол, – я ткнул пальцем вниз. – Он блестит, словно его покрыли лаком.
Я поднял небольшой камушек и бросил его в пещеру. Стук! И тишина. Камень не отскочил от земли, не попрыгал дальше – он моментально прилип. Я повторил эксперимент – с тем же результатом. Липкая блестящая субстанция, которой был покрыт пол, была очень клейкой. Я вытащил из кармана ручку, снял колпачок и, нагнувшись, приложил его к полу. Чтобы оторвать колпачок, пришлось приложить значительные усилия, но в целом ничего нереального. То есть пройти до противоположного конца пещеры вполне возможно. Только надо сначала убить её обитателя.
– На камни не реагирует, – пробормотал я. – Но не самим же лезть…
– Может, крокодил подойдёт? – предложила Маша. – Мы этих тварей перебили, конечно, но ведь совсем недавно. Разрежем брюхо какому-нибудь дохляку и швырнём в пещеру. Запах падали привлечёт тварь, которая там прячется.
– Отличный план, – я улыбнулся и, развернувшись, потопал к пещере с крокодилами. Выбрал чудище побольше, взял за хвост и потащил обратно, бросил на липкий блестящий пол. В темноте что-то лениво заворочалось, раздались тихие хлюпающие звуки. Луч фонаря выхватил из мрака большое склизкое тело с неровной поверхностью, которое медленно вылезало из огромной раковины. Ненавижу монстров-улиток! Меня передёрнуло от неприятных воспоминаний.
***
Первая жизнь, село Лужайка на востоке Российского Государства.
Это было моё третье самостоятельное дело, первые два я закончил успешно и с этим тоже собирался расправиться в кратчайшие сроки. В то время во мне взыграл юношеский максимализм – я хотел стать лучше великого учителя Анаксагораса, заработать славу, деньги и признание, и желательно побыстрее. Поэтому хватался за все мало-мальски громкие дела, чтобы получить известность. И загадочные убийства в селе Лужайка показались мне для этого прекрасным вариантом.
Таинственный монстр выходил на охоту каждую ночь и убивал невинных жителей села – растворял в кислоте, от людей оставалось только несколько косточек. Ну, таинственным, если честно, его можно было назвать с большой натяжкой, потому что все охотники сразу вычислили эту тварь – Кислотная Улитка, невероятно ядовитый и опасный монстр. Только вот особь, которая без проблем сжирает взрослого человека за пару часов, должна быть размером с небольшую машину. Ни в селе Лужайка, ни в его окрестностях такой монстр не смог бы спрятаться. А ещё к местам, где находили убитых, не вели никакие следы – а они должны были остаться!
Собственно, поэтому дело и получило огласку – охотники сменяли друг друга, но монстра никто так и не убил. Просто-напросто не нашёл. Когда я приехал в село Лужайка, его староста встретил меня усталым вздохом и произнёс:
– Кислотная Улитка, знаем.
– Ага, в курсе, – моя нарочитая легкомысленность его удивила. – Только я вас не просвещать приехал, отец, а избавить от кровожадной твари. Пока не найду, отсюда не уеду.
– Ну, лишний житель нам не помешает, – усмехнулся в бороду староста. – Через пару месяцев как раз начнётся посев озимой пшеницы.
Накаркал, старикан. В том селе я задержался без малого на месяц и чувствовал себя настоящим Шерлоком Холмсом, который расследует преступления. Я искал улики – любые малейшие зацепки, которые могли бы указать, где скрывается Кислотная Улитка. Монстр же, словно почуяв, что его выслеживают, затаился – убивать продолжал, но уже не так часто, как раньше. Сельчане были благодарны и за это, подкармливали меня вкусняшками и уговаривали остаться, даже невесту подыскали.
Не знаю, на сколько бы я ещё остался в селе Лужайка, если бы не сельская детвора. Как-то раз, когда я сидел на улице, они играли в прятки, и один из малышей воскликнул:
– Если бы я был муравейчиком, вы бы меня ни в жизнь не нашли!
В тот момент меня осенило. Ни один охотник даже не предположил, что Кислотная Улитка может обладать способностью уменьшаться – их видовыми навыками были Растворение, Отравление и Кислота, иногда попадались Улитки с Ядовитым Дождём и Слизнями. Кислотная Улитка, которая способна изменять свой размер и прятать магическую ауру? Чушь! Но иного объяснения я не видел. Только вот была одна загвоздка… Во-первых, я ещё не обладал силой Анаксагораса – он бы моментально просканировал территорию на километры вокруг и почувствовал монстра, даже если тот прятался. А во-вторых, ну… я находился в деревне, где было о-о-о-о-о-очень много улиток.
Следующие две недели я уничтожал всех улиток без разбора. Жители села нарадоваться на меня не могли – эти садовые вредители быстро размножались и ещё быстрее жрали урожай.
– Марк, заходи ко мне завтра. У меня на клубничных грядках куча улиток!
– Марк, спасибо, огурцы так хорошо разрослись!
– Марк, а тебя колорадские жуки не интересуют?
Но мои старания не были напрасными! Через пятнадцать дней, когда я взял стотысячную по счёту улитку и собирался раздавить её, она внезапно увеличилась, вылезла из раковины и попыталась накрыть меня своим липким туловищем, истекающим кислотой. Я разрубил её на мелкие кусочки за пару минут – тварь не обладал боевыми способностями и, видимо, на людей нападала всегда из засады. Для сельчан я стал героем, в честь убийства Кислотной Улитки они закатили пирушку.
Когда я уезжал, староста отвёл меня в сторонку и попросил:
– Дай, пожалуйста, адрес, куда можно высылать благодарности.
– Да вы меня и так наблагодарили на сто лет вперёд, – я усмехнулся.
– Нет, ты всё-таки дай, – покачал головой он. – Меня ж не простят, мозг выедят чайной ложечкой.
– Ладно, ладно, только ради вас, – на клочке бумажки я написал свой московский адрес.
Староста бережно его разгладил, спрятал в карман и уточнил:
– Невеста точно не нужна?
– Нет уж, спасибо!
Село Лужайка не забыло меня до самой моей смерти – каждый год, всё лето и осень, они присылали в Москву ящики с овощами и фруктами. И там всегда лежала записка: “Всё спокойно. Улитки разбегаются, как только слышат твоё имя. Их долю от урожая отправляем тебе”.
***
– Кислотная Улитка! – прошипел я и оттеснил ребят подальше от пещеры, в коридор, и навёл луч фонаря на колпачок, который отбросил. Он растёкся по земле пластмассовой лужицей.
Сначала нужно понять, какими способностями эта тварь обладает. Не хотелось бы, чтобы кого-нибудь случайно задело Ядовитым Дождём. Я сконцентрировался. Так… Всё стандартно. Кислотная слизь, которая разъедает органические и неорганические материалы. Дохлый крокодил довольно быстро разлагался в тех местах, где соприкасался с полом, покрытым слизью. Сразу мы это не заметили, потому что требуется пара минут для того, чтобы запустилась реакция.
– Можно я? – жалобно подняв брови, попросил Егор. – Ты уже три пещеры очистил, даже мечом не дал помахать. Практики бы побольше…
– В следующей помашешь, – отрезал я. – Наши сапоги оплавятся до того, как ты успеешь убить монстра. Хочешь сражаться с обожжёнными пятками?
Я не был специалистом в строении улиток, но, когда включил ранговую способность, чётко почувствовал – у экземпляра перед нами есть нервные окончания. Недолго думая, я выкрутил их на полную мощность, и тело Кислотной Улитки пошло волнами и начало скукоживаться, прятаться в раковину. Всё закончилось быстро – на блестящий пол выпал рубиновый кристалл и зелёнка. Мы решили их не подбирать, чтобы не рисковать понапрасну. Всё равно этого добра у нас уже целая сумка.
– А как перебираться на ту сторону? – озадачился Егор.
– На крокодилах, – ответил я.
– Некромантия уничтожает душу, – наивно ужаснулся он.
Я только закатил глаза и пошёл в крокодилью пещеру. За минут десять мы притащили в логово улитки двадцать три дохлых крокодила и сделали из них своеобразный мостик.
– Фу, – скривилась Маша, спрыгнув на твёрдую землю. – Знаете, это оказалось как-то неожиданно мерзко.
– Зато переправились на противоположный берег целыми и здоровыми, – я пожал плечами.
Но не успели мы перевести дух, как из-за угла вылетела стая чупакабр, и нам пришлось сосредоточиться на сражении. Они все были слабенькими, первого ранга, так что мы быстро с ними разделались, собрали добычу и направились дальше. Вообще-то, если бы не предательство Псевдо-Ярослава и обвал, из-за которого закрыт выход на поверхность, наш первый поход Данж мог стать халявной возможностью налутать кристаллы и зелёнку. Видимо, Матка наплодила новую партию монстров совсем недавно – они не успели поубивать друг друга и подняться на более высокие ранги.
– Никогда не понимала людей, у которых клаустрофобия. Всегда казалось, да чего там бояться? Просто тесное пространство, оно же тебя не убьёт, – Маша вытерла пот со лба. – Но теперь понимаю.
– Данжи – спонсор расширения вашего кругозора, – ухмыльнулся я.
Впереди раздалось сдавленное бормотание – не человеческая речь, а скорее неумелое подражание. Навстречу нам вышел человек – его походка была странной, он нелепо хромал и подволакивал левую ногу. Увидев нас, он вытянул руки и начал сжимать-разжимать пальцы, словно кого-то душил. Я посветил ему в лицо и поморщился – точно, это был зомби. Безмозглый монстр, очень похожий на человека. У него две стадии развития. Первая – это, собственно, зомби, а вторая – вендиго. Зомби настолько тупые, что из тысячи редко выживает один. А вот вендиго – намного опаснее. Хитрый и жадный людоед.
Егор вытащил меч, и зомби сразу повернулся на звук – поплёлся к нему, шамкая челюстью. Его глаза бесцельно вращались в глазницах. Когда до Егора оставалось около пяти шагов, зомби вдруг замер, растерянно заозирался и, прижавшись к стене, принялся облизывать каменный выступ. Егор с растерянным видом отрубил ему голову.
– Да, они очень тупые, – ответил я на немой вопрос и тоже вытащил меч. Зомби обычно ходят толпами. Однако поблизости никого не было. В солнечном сплетении зашевелилось дурное предчувствие.
Если остался всего один зомби, это наводит на определённый мысли. Всего два варианта. Либо другие монстры перебили зомбиную стаю, либо зомби перебили друг друга и один из них превратился в вендиго. Невозможно. Все твари, которые попадались нам на пути, были первого ранга. Зомби просто не успели бы развиться так сильно. Если только… Вендиго не появился несколько месяцев назад. Он обладает очень изворотливым умом и могли просто прятаться от охотников, если чуял, что точно проиграет в сражении.
Сбоку раздалось утробное рычание, и я, почувствовав движение воздуха, взмахнул мечом. Визг боли отразился от стен и потолка, но в следующее мгновение атака повторилась, только теперь слева. Вендиго умели становиться невидимыми, поэтому приходилось ориентироваться на потоки энергии.
– Это вендиго! – прокричал я ребятам. – Берегите горло и не пытайтесь его увидеть! Придётся драться вслепую, попытайтесь считать его ауру и куда он направляет удар и уворачивайтесь! Не атакуйте!
С первого раза это у них едва ли получится, но пусть учатся и тренируются. Если честно, как таковой необходимости в их участии не было – я поглотил столько энергии из кристаллов, что легко уклонялся от вендиго и защищал ребят. Вендиго начинал злиться, его рычание становилось всё более и более взбешённым. В какой-то момент он заревел, и это был зов – он призывал подмогу. Я уловил движение чуть впереди, под потолком, – кто-то полз по сводам каменного коридора. Это уже становилось опасным. Я поймал первого вендиго прямо в воздухе – схватил за горло и придушил, когда сверху на меня прыгнула вторая тварь.
– Чувствую! – воскликнул Егор и бросился ей наперерез. Только вот он уловил траекторию движения, но не просчитал, где будут находиться когтистые лапы и зубастая пасть. В последний момент я успел пнуть Егора в живот, он попятился назад, и острые клыки клацнули в сантиметре от его шеи, а когти – порвали футболку на груди. Двумя точными ударами я проткнул мечом мозги вендиго и закрыл глаза.
Мне очень хотело проораться, я был очень зол на Егора, у которого внезапно отказал инстинкт самосохранения. Он чересчур увлёкся охотой, да и к тому же я велел ребятам защищаться, уйти в глухую оборону, но нет, Егор, как только у него хоть что-то получилось считать из тонкого плана, сразу же бросился в бой. Я глубоко вдохнул и выдохнул. Надо держать в памяти, что Маша и Егор – вчерашние подростки, у них нет боевого опыта, они не привыкли выполнять приказы.
– Я что сказал делать? – наши с Егором взгляды встретились, но он тут же смутился и виновато отвёл взгляд.
– Уворачиваться, – пробормотал он.
– Ага, то есть ты слышал, от чупакабр ещё не оглох, – съязвил я и мысленно досчитал до десяти. – Пойми, если мы не будем действовать слаженно, то не выберемся отсюда.
– Вендиго прыгнул прямо на тебя… – Егор сцепил пальцы в замок. – Я испугался, что ты умрёшь.
Да чтоб меня Изнанка сожрала! Он прав. Я бы и сам так поступил. Прикрыть спину товарища – это святое, даже если ценой собственной жизни. Ребята не знают о моих настоящих силах и о том, что в данный момент я, не запыхавшись, могу стереть в порошок штук шестьдесят одноранговых монстров. А если чуть напрягусь – то и все сто. Вендиго ещё не прорвались на второй ранг – балансировали на грани, так что были мне не соперниками.
– Давай договоримся, – я пристально посмотрел на Егора. – Если я почувствую, что не справлюсь самостоятельно и меня требуется спасать, то скажу об этом прямо.
– Хорошо, – с облегчением закивал Егор.
Маша подобрала кристаллы и зелёнку, выпавшие с вендиго, и проворчала:
– Этот Данж собирается заканчиваться? Или он бесконечный?
– Собирается, – я пристально уставился в темноту коридора, посылая туда магические импульсы. Совсем рядом пульсировала сильная и опасная аура, от неё исходило нетерпение и голод. Она поднималась из глубины – именно поэтому я не засёк её раньше, радиус сканирования её не захватывал. Энергия этой ауры очень походила на энергию Данжа. То, что к нам ползло, и было причиной открытия Трещины, и, чтобы выбраться, нам нужно было его убить. Проблема заключалась только в том, что этот монстр был третьего ранга.
– Это Матка? – прошептала Маша, и, словно в ответ на её вопрос, из коридора показались длинные тонкие лапки, фасеточные глаза и огромные жвала. Паучиха застрекотала и выстрелила в нас паутиной.
ГЛАВА 2
Два часа назад, Краснодар, родовое поместье Голицыных.
Ярослав Голицын сидел в выделенной ему спальне и лениво листал фотографии особняков на берегу Средиземного моря. Он хотел обязательно три этажа, бассейн, открытую веранду и чтобы окна выходили на живописные пейзажи. Вчера он уже купил красный кабриолет – машинка ждёт его в автосалоне. Ярослав откинулся в кресле и мечтательно посмотрел в потолок. Надо же, а ведь ещё вчера он был гол как сокол, без гроша в кармане, и думал пойти в услужение какому-нибудь аристократу побогаче. Никчёмная участь…
Дело в том, что Ярослав был родом из боковой ветви Голицыных и приходился главе Рода, графу Василию Фёдоровичу, внучатым троюродным племянником – короче, седьмая вода на киселе. Родители у него были бедными, только и могли что похвастаться благородным происхождением. Отношения у них в семье были не самыми радужными – постоянные склоки и взаимные обвинения. В общем, любовью там и не пахло. Поэтому, когда Василий Фёдорович пришёл к Ярославу с интересным предложением, тот сразу же согласился.
Наверное, какой-нибудь другой человек засомневался бы – ну ещё бы, Василий Фёдорович фактически хотел купить личность Ярослава, его внешность и имя. Взамен он обещал предоставить новые документы и заплатить огромные деньги, которых хватит на безбедную жизнь… по крайней мере в ближайшие четыре года. Ярослав улыбнулся и в который раз открыл свой новый паспорт на имя Романа Закутского. Пожалуй, первые пять-шесть месяцев он будет пить, гулять и крутить романы с горячими девчонками, а уже потом подумает, куда вложить деньги и как начать прибыльный бизнес.
Дверь открылась, в спальню без стука вошёл Василий Фёдорович. Он не уважали ни чьего личного пространства. И попробовал бы кто-то возмутиться – сразу бы получил горячую отповедь. Поэтому Ярослав вежливо улыбнулся и промолчал.
– Во сколько у тебя самолёт? – спросил Василий Фёдорович.
– В два часа дня.
– Отлично, отлично, к этому времени как раз… – граф посмотрел на свои наручные часы и покачал головой. – Главное, не опоздай на самолёт. Твоё лицо будут показывать на всех экранах. Поднимется шум, если мертвеца заметят в аэропорту вполне себе живым. Да-да, очень скоро… Вот-вот. Странно, странно… – Василий Фёдорович метался по спальне Ярослава и бормотал что-то невнятное себе под нос. – Он должен был уже позвонить. Нет, нет, не может быть… Но если он не позвонит, то придётся переходить к плану Б.
– Василий Фёдорович, если не секрет, для чего вы меня используете? Ну, то есть моё лицо. Короче, вы поняли, – Ярослав разозлился на себя за то, что неуверенно мямлит перед графом, и продолжил более твёрдо, даже слегка нагло: – Просто хочется знать, если вдруг где-то появится серийный убийца с моей внешностью. Мне мама рассказывала про развлечения аристократов, так что я ничем не удивлю…
– Твоя мама – конченная дура, – отрезал граф. Ярослав открыл рот, чтобы возмутиться и устроить скандал. Пусть он не любил свою родню, но такие оскорбления… Всё-таки это переходило все границы. Однако очень вовремя он вспомнил, что ещё не получил вторую половину своего гонорара, и закрыл рот. Василий Фёдорович не заметил его метаний и великодушно объяснил: – Я хочу наказать человека, который забрал мою собственность. Точнее, не он, а его родня. И не мою собственность, а моих предков. И не забрал, а выиграл…
Граф запнулся, встряхнул головой и вернулся к первоначальной теме:
– Не бойся, Ярослав Голицын умрёт для всего мира из-за глупости одного самоуверенного юнца.
– Чувствую себя героем приключенческого романа, который инсценирует собственную смерть, чтобы начать жизнь с чистого листа, – хмыкнул Ярослав и осторожно проговорил: – Дядя, а вы переведёте мне оставшиеся деньги на счёт? Я вам доверяю, не подумайте ничего плохого, просто присмотрел очень красивый домик. Боюсь, что уведут из-под носа такую конфетку.
Василий Фёдорович с осуждением цокнул языком:
– Молодёжь! Да если бы мне в восемнадцать лет дали хотя бы одну десятую часть того, что ты получил!.. Я бы все силы вложил, чтобы удвоить своё состояние, и не тратил бы деньги направо и налево! Я тебе не рассказывал, как поступил в университет на актёрский факультет? Отец был категорически против и отказал мне в содержании! Я о таком состоянии, на которое ты домики присматриваешь, мог только мечтать! Но вот… Посмотри на меня, чего я добился!
Ярослав мысленно закатил глаза. Он прекрасно знал, что отец Василия Фёдоровича простил своего непутёвого сына через пару недель и сделал главным наследником.
– Вы – мой пример для подражания, – льстиво сказал Ярослав. – Но всё-таки что насчёт денег?
***
Паучиха была огромной, не меньше грузовика. С трудом она протискивалась в коридор, хитин противно скрипел о камень, острые и тонкие, как фехтовальные шпаги, лапки с жадностью тянулись к нам. Монстр с нетерпением дёргался вперёд и щёлкал жвалами, и каждый раз, когда у него не получалось, он стрелял в нас паутиной. Сначала мы выставили энергетический щит, но тварь легко его пробила, так что в итоге приходилось уворачиваться. Очень скоро тесное коридорное пространство было увешано паутинными нитями.
Паучья лапа ударила в сторону Маши, и та, испугавшись резкого движения, отскочила, споткнулась и нечаянно влезла рукой в паутину.
– Не могу оторвать! – закричала она. Её ладонь намертво приклеилась к стене. Паучиха, увидев это, задёргалась в два раза активнее и перестала обращать внимание на меня и Егора – сконцентрировалась на обездвиженной добыче. Я попытался освободить Машу, но паучья магия была странной и необычной, и мне было необходимо время, чтобы разобраться, как её уничтожить. Тем временем паучиха сделала рывок и почти полностью выбралась в коридор, её лапки сучили всего в метре от Маши.
– Оставьте меня! – прорычала Маша. – Я задержу её, а вы отступите и придумайте, как прикончить эту тварь!
– Прекрасная идея, – с иронией протянул я, сканируя паучиху и пытаясь найти её слабое место. Поглощённой из кристаллов энергии хватит на использование нескольких сильных теневых способностей. Ключевое слово – “нескольких”. Искалеченное магическое ядро не позволит мне растянуть битву. Если за три атаки я не смогу прикончить монстра, то уже на четвёртой начну терять Тени и получу сильный откат. Значит, сперва нужно ударить на пробу ранговыми способностями. Я шагнул вперёд, прикрывая Машу, и Егор встал рядом со мной, плечом к плечу.
– Что будем делать? – спросил он.
– Преврати жвала в желе, – велел я и оглянулся на Машу через плечо: – Активируй кольцо, паучьи лапы попадают в поле его действия?
– Едва-едва, не больше пары сантиметров, – ответила она.
– Отлично. Попробуй наслать на тварь плотоядных ворон. Как раз и проверим, зависит ли твой навык от того, полностью ли цель попала в кольцо или частично, – я сконцентрировался и активировал свою ранговую способность. Она сработала безотказно. Я без проблем усилил чувствительность паучьих нервных окончаний, и монстр трескуче зашипел, лапки бешено заскрежетали по камню. В этот же момент Маша натравила на паучиху ворон, а Егор забрызгал тварь слизью. Две лапки и жвала частично превратились в желе – в тех местах, куда на них попала слизь. А вороны налетели на паучиху и принялись яростно её клевать. Хитин им не удалось пробить, а вот желейные части они сожрали за пару секунд.
Ребята с ликованием закричали, но я понимал – ещё рано. Паучиха – трёхранговый монстр и легко скинет с себя эффект наших способностей, что и произошло. Вороны панически закаркали и распылились – их снесло паучьим ударом. Слизь больше не превращала монстра в желе, а я – не мог повлиять на его нервные окончания. Однако я увидел то, что хотел: как только мы атаковали, тварь поджала брюшко и выставила вперёд лапки в защитном жесте. Значит, слабое место – там, где соединяется брюшко и головогрудь. Но было бы хорошо убедиться в это наверняка…
Пока я размышлял, ребята не оставляли попыток атаковать монстра. Я уже хотел им сказать, чтобы они не тратили энергию напрасно, однако внезапно уловил кое-что интересное. Магические импульсы, исходящие от Егора и Маши, соединялись, превращаясь в нечто цельное. А что если добавить и мою ранговую способность?
– Сосредоточьтесь на энергетических волнах, – рявкнул я. – Вы чувствуете, что происходит? Мы можем соединять наши ранговые способности! Это синергия, о которой говорил Владимир!
Паучиха почти полностью протиснулась в проход, ей оставалось лишь пару раз дёрнуться. На лицах ребят выступила испарина, они покраснели как помидоры. Егор прикрыл глаза, разбрызгивая слизь направо и налево, а Маша стала целенаправленно направлять ворон так, чтобы на них попала эта слизь. В какой-то момент способности ребят слились в одну – вороны покрылись слизью от головы до хвоста, она срывалась с их чёрных крыльев огромными каплями. Я тоже врубил свою способность, но направил её не на паучиху, а на ворон – вокруг птиц появилась ярко-голубая аура. По моим ощущениям, мощность наших ранговых способностей увеличилась в несколько раз.
– Получилось! – радостно воскликнула Маша.
– Марк, ты умный, прям как моя мама, – похвалил меня Егор.
– На счёт “три” бьём по монстру! Целимся чуть ниже головы, туда, где начинается брюшко! – приказал я. – Раз, два… Три!!!
Мы дружно атаковали монстра – тот явно не ожидал, что слабая добыча окажет настолько яростное сопротивление, и не успел поставить блок. Наши объединённые ранговые способности оглушили его и нанесли значительный вред. Ярко-голубая аура Боли отвлекла паучиху, позволила воронам пробить брешь в её обороне, и в ту же секунду на монстра обрушился слизневый дождь. Фасеточные глаза, жвала и передние лапы полностью превратились в желе, и вороны с жадностью набросились на незащищённое хитином паучье тело.
Взбешённое шипение на секунду нас оглушило, и паучиха, наконец, вывалилась в коридор. Отмахнувшись от ворон, как от надоедливых мух, она поползла к нам, прихрамывая на передние лапы. Но меня это уже не беспокоило – я вычислил её слабое место.
– Ещё раз! – велел я ребятам. И одновременно с тем, как новая партия плотоядных слизневых ворон с ярко-голубой аурой полетела в сторону паучихи, я ударил по ней теневой способностью Воспламенение. Чёрное пламя прожгло насквозь тело монстра, на пол полились его внутренности. Однако со стороны казалось, что это сделали вороны, – пламя было невозможно заметить за их мельтешащими крыльями. Паучиха накренилась, её жвала в отчаянной попытке щёлкнули буквально у меня перед носом, и она рухнула на землю. Коридор содрогнулся, нам на голову посыпались камни.
– Нас завалит! – Маша испуганно оглядывалась, прикрывая глаза от поднявшейся пыли.
– Не успеет, – я подобрал аквамариновый кристалл и зелёнку, выпавшие из паучихи. – Трещина закроется раньше, и нас выбросит на поверхность.
Я был прав. Пространство зарябило, пошло волнами, вокруг закрутилась тёмно-синяя воронка, и нас швырнуло вверх. Мы очутились в знакомом бетонном бункере, только теперь здесь не было Трещины – лишь ровная земля, покрытая зелёной молодой травкой.
– Мы справились! – Маша от переизбытка чувств обняла меня и чмокнула в щёку, но тут же смутилась, отпрянула и сделала вид, что ничего не произошло. – Мы выжили!
– Пойдёмте на свежий воздух. Интересно, сколько времени прошло в реальном мире? – я толкнул дверь и шагнул наружу. Территорию перед забором освещал тусклый фонарь и лунный свет.
Ефрейтор и солдат стояли у ворот и разговаривали с директором Академии, Лысой и незнакомым мне стариком с белоснежными волосами. Оглянувшись на скрип двери, вся компания уставилась на нас. Виктор Викторович обеспокоенно хмурился, а Лысая недовольно поджимала губы. Седой старик не смог скрыть изумления, но через секунду его лицо исказила лютая ненависть. Он что-то прошептал, сплюнул, но, повернувшись к директору Академии, состроил взволнованный вид. Я бы даже сказал – скорбный.
– Я знал! Я чувствовал! – воскликнул Седой. – Ярослав жаловался, что его назначили в группу к какому-то странному парню! Он ему угрожал и запугивал. Боги, почему я не обратился к вам раньше?! Почему послушал Ярослава?! Он не хотел позориться, не хотел показаться слабаком! – на мой вкус, старикан заметно переигрывал, но ефрейтор и солдат явно прониклись его речью и с сочувствием кивали. Седой схватил Виктора Викторовича за плечо, повернул его к себе и сказал: – Пообещайте мне, что накажете этого негодяя! Все должны знать, кто скрывается под маской этого… этого… – видимо, он не смог подобрать подходящего слова и повторил: – Негодяя!
– Мы проведём внутреннее расследование, – пообещал Виктор Викторович и посмотрел на нас: – Марш в машину, она стоит за поворотом. До выяснения обстоятельств вы освобождены от занятий. Если обвинения Василия Фёдоровича подтвердятся, вас отправят в городскую тюрьму.
– Позор, – проворчала Лысая.
Я не стал спорить. Оставалось надеяться, что Псевдо-Ярослав был уверен в собственной победе и не подтасовал доказательства. В ином случае нас ждали бо-о-о-о-о-ольшие неприятности.
***
То же время, императорский дворец.
Улучив момент, когда личный повар императора выйдет из кухни на перекур, Крабогном деловито подошёл к плите, поднял крышку кастрюли и попробовал грибной суп на сливках. Ему не понравилось – недосолено, почти безвкусно. Поэтому он потянулся к банке с солью и бухнул в кастрюлю где-то с треть. Размешал, попробовал снова и удовлетворённо кивнул. Потом он провёл ревизию холодильника – просто потому что мог. Вообще-то он питался энергией смерти, но попробовать вкус всяких там ананасов тоже было любопытно.
За пять минут он успел понадкусывать все овощи и фрукты и оттяпать по здоровенному куску от домашней колбасы и жареного цыплёнка, а также смешал вишнёвый компот с пивом – так было гораздо вкуснее. Повар ещё пару дней назад заметил, что на его кухне происходит нечто странное, и списал всё на мышей – понаставил ловушек под столами и рассыпал яд по углам. Скрипнула дверь, и Крабогном шмыгнул в тень. Повар прошёл к холодильнику, напевая весёлый мотивчик, и достал кастрюлю с компото-пивом, налил в стакан и сделал большой глоток – тут же подавился, закашлялся.
– Да что за чертовщина? – воскликнул он и со страхом огляделся. – Это уже не мыши, а настоящий полтергейст! Надо позвать жреца Сварожича, чтобы изгнал поганую нечисть…
Крабогном обиделся, когда его назвали поганой нечистью, и из вредности разлил подсолнечное масло в проходе. Подождав, когда повар подскользнётся и шлёпнется на задницу, он направился в прачечную – у него сегодня было столько дел, столько дел… Рита всё равно занята, учится с репетиторами, так что он мог посвятить день себе. Однако не дойдя до прачечной, он услышал перешёптывание и заинтересовался – в тёмном тупичке стояли двое слуг и шушукались, подозрительно оглядываясь.
– Послезавтра мы станем богаты, – прошипел один из них.
– Но зачем взрывать? – неуверенно протянул второй.
– Для отвлечения внимания. Думаешь, нам просто так позволят украсть императорскую дочку, болван? Всё, заткнись. Вали дальше копать императорские огороды. Завтра я тебе напишу.
