Kitobni o'qish: «Завещание бога. Книга II. Триумф Марса»

Глава I. В логове.

Первое чувство какое испытал Виктор придя в себя, было удивление. Очнуться он уже никак не рассчитывал. Всё складывалось перед этим однозначно катастрофически.

 Сознание существовало отдельно от тела, и почему-то было ненатурально радостно. Постепенно стала приходить сплошная тупая боль, вместе с ощущениями конечностей.

 Потом пришла новая боль где-то в районе грудной клетки, уже реально острая. Наверняка сломаны рёбра как минимум, констатировал он. Раненное плечо уже привычно ныло. Было похоже, что по нему прошло стадо слонов. Тихо жужжала автоматическая армейская аптечка. Она изредка щелкала, и едва заметная боль извещала о том, что был сделан очередной укол. Видимо в результате её манипуляций он и пришёл в себя. Но Виктора это не обрадовало. Сказать что ему было плохо – это ничего не сказать. Лучше бы он ещё полежал ничего не чувствуя. Но боль стала затихать от лошадиных доз обезболивающего и стимуляторов. Вкололи как пить дать и какой-то наркотик. Приходилось возвращаться к жизни. Хочешь не хочешь. Лицо сковывала маска, плотно обхватывающая лицо. Откуда? Виктор вспомнил последние моменты и пришёл к выводу что он должен быть в скафандре. Поморщился и догадки оправдались. На лице засохла кровь. Рассадил голову, но не до конца. Нашёл он повод повеселиться. Ну точно под наркотой, настроение было весёлым.

Потом он осознал, что лежит на спине, раскинув конечности. Как опрокинутая черепашка он не мог перевернуться. Уже вставало солнце и отдать концы было бы не так грустно. Подстегнул грохот боя. Теперь он пришёл в себя полностью и довольно шустро перевернулся. Одновременно умудрился разлепить один глаз. Пока один. Мысль о том, что он возможно лежит на открытом месте придавала сил. И он кое как дополз до небольшой ложбинки с валунами.

Второй раз он в бою повержен на землю. Вернее на Марс, мать его за ногу. Даже кровь пролил на него. Родимая землица, стало быть. Ну вот и дуй её защищать. Резюмировал он, всё ещё находясь в легкой эйфории. Только вот боль чуть затихнет. Он отдыхал от неё и как-то к ней пытался притерпеться. Ещё шевелиться пока не хотелось.

Жив, значит везунчик. Счастлив твой бог. Так размышляя, он проводил рекогносцировку местности на которой находился. Флаер дымился почти рядом грудой смятого железа. А ведь мог бы и он там остаться вместе с несчастным пилотом.

 Кровь успела засохнуть на морде, значит почти час я тут отдыхал. А бой ещё идёт. Здорово окопались черти. Мыслишки не спеша приходили и уходили.

 От взрывов вздрагивала земля. Связи не было, что делать было не ясно. Сев между двух валунов, он перевёл дух и стал решать, что делать. Отсиживаться было нельзя. К упавшему флаеру могли прийти и враги. Упал он почти на базу противника. Точнее он находился на самой базе. Какие-то приземистые корпуса были очень близко. Тут он даже присвистнул. Он находился не просто на базе, а даже под её силовым колпаком. То ли падающий флаер проломил защиту, то ли её не было в момент. Она в этот момент переключалась на автономный источник питания. После того как их десантура захватила чужие АЭС и отключила от питания их базу. Скорее всего второй вариант. Так как строения носили следы повреждений. Совпадение конечно редкое.

 Наконец удалось продрать второй глаз и жить стало вполне сносно. Силовое поле временами вспыхивало в местах попаданий, чем себя и обнаруживало. Похлопав по скафандру руками, Виктор обнаружил что безоружен. А надо было действовать. Кроме него внутри купола не было никого из наших. Только он мог ускорить штурм и спасти не одну жизнь. Шипя от боли, на карачках он поковылял к не подвижно лежавшей фигурке в скафандре другого вида. В пылу боя может примут за своего. Живых врагов видно не было. Оно и понятно. Некоторые удары прорубали их защиту. Опасаются попасть под огонь.

 Рядом с убитым валялся бластер. Марсианская сила тяжести позволила отволочь тело в своё убежище в ложбинке. Тут он уже вплотную занялся павшим врагом. Виктор сразу почувствовал себя увереннее, когда убедился что заряд не исчерпан. Отстегнул с врага его плащ накидку. С ней он больше стал походить на местного. С коммуникатором пришлось изрядно повозиться. Но всё же удалось пристроить его рядом со своим. Свой пришлось отключить, но похоже он всё равно был повреждён.

Он опять забился между валунов и несколько минут отдыхал. Боль стихла, но мутить продолжало. Но сейчас было не до сотрясения мозга. Виктор потеребил ещё аптечку и своего добился. От укола ещё немного полегчало. Ну и что что излишний и вредно, авось пронесет. Сердце правда колотилось как бешенное.

Он смог встать и заковылял к ближайшему входу в базу, опираясь на бластер как на трость. Ноги дрожали и болело везде, но кости были целы. Без силового каркаса защитника он бы сейчас не смог ничего. Но бой продолжался и чувство долга вело его вперёд. Он должен был ударить изнутри. Просто обязан.

Но люк в строение не поддался. И коммуникатор врага не сработал. Как ни манипулировал им Виктор. Разве что заклинания не употребил и магические пасы. Мелькнула мысль подтащить врага и приложить к двери. Но это было рискованно, да и превыше его сил. И он побрёл вдоль внутренней стены, прикрывающей от обстрела, надеясь на удачу. Несколько раз приходилось искать укрытие, так как чужой коммуникатор показывал приближение своих.

 Ему везло и в суматохе боя он нашёл то что искал. Слабый прозрачный купол оранжереи был частично разрушен, и Виктор с облегчением нырнул внутрь, взяв бластер на изготовку. Вся растительность скукожилась и замерзла, листва осыпалась. Видно было далеко, как в осеннем лесу. Мимоходом он пожалел посевы. Стольких трудов стоило что-то вырастить на Марсе, стоило это всё очень дорого. Безумие войны притупляло все чувства и ожесточало сердца.

Его рейд по тылам противника мало напоминал аналогичные рекламные операции бравых рейнджеров. Хромая и пошатываясь, израненный Виктор брёл по базе врага в запылённом и исковерканном защитнике. С неисправным оборудованием. Настоящая война выглядела куда как непригляднее. В его лицо, покрытое спёкшейся кровью и прилипшими ко лбу волосами, было страшно заглянуть. Только физическая подготовка и запредельная доза стимуляторов ещё позволяла его телу двигаться. Доктор наук, готовый пальнуть в любого. Так выглядела война на другой планете. Так она выглядела и в пещерном веке.

 Двери внутренних шлюзов пришлось преодолевать с помощью бластера. Предусмотрительно прижимаясь к стене, сбоку от них. Воздух изнутри вырывался как взрывная волна. В одном из помещений было несколько человек. Рывком воздуха при внезапной разгерметизации их опрокинуло. Пока они оглушённые копошились и задыхаясь закрывали шлемы скафандров, настало время Виктора. Он с криком рванулся внутрь, паля по всем. Выброс адреналина заставил его стрелять по всем углам и после того как враги уже не подавали признаков жизни. Он искрошил всё оборудование и освещение погасло. Лишь вспышки его бластера освещали разгромленное помещение. Аварийные красные надписи на чужом языке ещё мигали какое-то время.

Эта вспышка выжала его как лимон. Он отбросил разряженный бластер и сполз по стене о которую опирался. Он долго сидел, борясь с нахлынувшей болью в плече и груди. Включив своё наружное освещение на защитнике он стал искать оружие. Но видимо оно было в запертом сейфе. Это и погубило не ожидавшего нападения врага. Сейф открыть Виктор не сумел. На поясе офицера висел игло лучевой пистолет. Но выстрелом бластера он был оплавлен и не работал. Покрутив его в руках он зашвырнул его в угол.

На какое-то время он забыл про оружие. Замигал тревожно индикатор кислорода. Его оставалось на пол часа. А как быстро в таких случаях летит время! Виктор матерясь начал ворочать поверженных врагов в поисках источника кислорода. В свете фонаря это выглядело как ворочание мешков в тёмном подвале.

 Постанывая и вскрикивая, ему всё же удалось найти скафандр с неповреждённым источником кислорода. Помудрив, пришлось напрямую к нему подключиться. Перекачать к себе не удалось из-за повреждений. Виктор понял, что как боец он исчерпал свой ресурс. Он лёг рядом с врагом и престал шевелиться, экономя драгоценный воздух. Он надеялся, что ему кислорода хватит на пару часов.

 Его бой закончился.

– Простите ребята, но больше я не в силах… Лихое нам досталось время! -пропел он с нервным смешком и отключился.

 Так его и нашли после боя. Без сознания, но живого.Лежавшего среди убитых им врагов. По виду такого же истерзанного. Универсальный переходник соединял его со скафандром убитого врага.

Эти мрачные и мучительные боевые эпизоды в своей жизни Виктор потом старался забыть.

Центр управления базой «Знамя мессии» был разгромлен Виктором в щепки и защитное поле отключилось. Штурм был стремительным и беспощадным. Но об этом новоиспечённый герой узнал уже после, как и о своей решающей роли в этом сражении.

 Он застонал и пошевелил рукой. Скафандра на нём не было. Он впервые за много часов не почувствовал своё боевое оборудование, подключённое к мозгу бионическим путём. Как будто лишился третьей руки с мощным вооружением, третьего зоркого глаза и чуткого уха. Стал слабым и беспомощным. Отвыкать от всего этого оказалось непривычно трудно. Даже имя у этого синдрома было. Фантомные потери кажется. Глаза он не открывал. Ему было тепло и комфортно. Ментально он всё ещё был в темном подвале вражеской базы, но кожей ощущал приятное чистое постельное бельё. Он не знал, что реально. Он попытался вскочить, открыть глаза. Понять где он и не грозит ли ему снова опасность.

 Но удалось лишь слабо дернуться. Стон вырвался из его груди. Знакомая боль была опять с ним.

– Ну ну, герой. Тише, тише. Хватит воевать, ты у своих, -успокаивающе прошептал красивый женский голос. Виктор попробовал открыть глаза и на этот раз у него получилось. Огромное облегчение затопило сознание. Он в медблоке базы и на этот раз был просто счастлив от этого факта. Мучительный и жестокий бой позади, и он жив. Знакомые стерильно белые стены, чистая уютная постель. Над ним склонилась молодая женщина врач в стандартной медицинской униформе и фамилией на левой стороне груди. Экспресс диагност на левой руке отливал белой эмалью и посверкивал огоньками. Но буквы ещё расплывались в его глазах.

 Второй раз в руках врачей. Ему стало немного весело, и он попытался похихикать над своим невезением. Но боль в рёбрах страдальчески искривила его физиономию и заставила отказаться от попытки таким образом выразить свою радость. Врача насторожили его конвульсии.

 -Спокойно герой, у тебя ранения и контузия. Мы уже подлечили тебя и скоро танцевать будешь как новенький. Мы быстро поставим тебя на ноги. Тебе выделили редкие лекарства и дорогие процедуры. Сам адмирал распорядился. Как герою и члену правительства. Вот зачем ты в мясорубку полез, ты же важный специалист. Тебе Старк передал личный приказ не ввязываться больше ни в какие истории. Приказал довести до тебя распоряжение, как только в сознание придёшь. Ну и особый уход я за тобой осуществляю. Всё быстро регенерируем. Я тоже отличный специалист в своей области.

 Отличный врач оказалась ещё и очень разговорчивой. Или просто ошалев от скуки с пациентом, долго лежащим без сознания. Тоже радовалась, что пришёл в себя. Если бы он загнулся, то ей бы влепили выговор, наверное.

–Пить, -прохрипел Виктор не своим, севшим голосом.

–Да, держи милый.

Ему воткнули в рот трубочку, и он впервые за несколько дней стал сам с хлюпаньем всасывать в себя освежающий и приводящий в себя сок. Очень даже похожий на настоящий. Это подняло его самооценку. В самом деле о нём заботились на высоком уровне.

–Спасибо.

Он откинулся на подушку и закрыл глаза.

–Поспи, милый, поспи, -услышал он нежный голос и опять провалился в темноту.

 В следующий раз он проснулся значительно окрепший. Ему не хотелось больше сдохнуть, чтоб не мучиться. Его разбудил деликатный кашель, пытавшийся сообщить что его внимания кто-то дожидается. Учитывая то что кашлял мужчина, Виктор ещё какое-то время полежал с закрытыми глазами. В предчувствии не самого приятного времяпровождения. Ну не хотелось ему и не моглось!

Как говорится, предчувствия его не обманули. У постели сидел, так сказать, по нынешним временам полковой священник. Отец Визон, в мирное время кюре марсианского прихода. Да теперь он, наверное, епископ. Или бери выше – сам папа. Может он последний священник? Виктор немного оторопел. Неужели его дела так плохи что нужен священник?

 Как человек светский и просвещённый, Виктор не очень то придерживался церковных канонов. Христианин он был далеко не образцовый. Да и священнослужителей особо не жаловал. Как и многие он полагал, что достаточно иметь бога в сердце. А церковь посещал по возможности. Или когда припрёт необходимость. Ну да бог простит молодых и занятых. Богомольство Виктор откладывал на старость, до которой ещё надо было дожить.

Осведомиться у кюре о причинах визита он не посмел, да и силы берёг. Но вид он имел удивлённый и вопросительный. Благостный вид кюре навеял на Виктора тоску. Возникло чувство проштрафившегося ученика перед школьным учителем. Затуманенным этим чувством взором он и уставился на неожиданного посетителя. Ему бы тело сначала полечить, ну а душу хорошо бы потом. Не отходит же вроде Виктор? А может просто не в курсе ещё? Быть может он здесь как специалист по бионике? Протез Виктору прихреначить. Виктор от этой мысли даже зажмурился. Священник, выдержав нужную паузу, заговорил первым.

–Вижу сын мой, ты в добром здравии. Весьма рад за тебя. Молитвы возношу ежечасно господу нашему о здравии нашего воинства. Принёс ты победу христову воинству. Весть эта добрая коснулась ушей моих. Господь и адмирал тебя не забудут. Награждён будешь. Занят наш командующий, а то и он навестил бы тебя. Но передает наилучшие пожелания и желает быстрейшего выздоровления.

 -Ну что вы, отец Визон, ничего особенного я не совершил.

Начал было Виктор скромничать, но боль в рёбрах заставила страдальчески сморщиться и замолчать. Что-то кибермедики халтурят, подумалось ему. Могли бы уже и регенерировать как обещали в самом деле. Нехватка медикаментов или много раненных?

 Отец Визон оценил его скромность и ещё долго растекался мыслью по древу. Хвалил его ратные подвиги. Видно и в самом деле что-то важное Виктор умудрился совершить. Убедили его всё-таки.

 Ещё минут десять он агитировал Виктора принимать активное участие в жизни марсианской общины. И с трудом удерживавшийся от дрёмы Виктор не заметил момента, когда отец Визон начал излагать какой-то новый догмат. И уже далеко улетевший мыслями Виктор, вернулся к речам кюре и успел ухватить за кончик ускользающую мысль священника. Он был поражён, но продолжил слегка кивать. Тот распинал и клеймил науку, которая привела человечество к такому грустному финалу. В глазах его появились огоньки отсветов пылающих костров святой инквизиции. Виктор немого оторопел, но не было ни сил, ни желания как-то возражать. Да и тут уже начиналась политика. А Виктор был хоть и молодой руководитель, но уже знал, что наживать лишних врагов не стоит. А может и прав он? Уж очень убеждённо втолковывал свои мысли кюре. Навыдумывали на свою голову. С мечами и луками всё было проще. Но и тогда истреблялись целые народы. Но где-то всегда кто-то мог уцелеть.

 Судя по всему, у кюре уже были единомышленники. И Виктор расслабился. Да, было тут какое-то здравое зерно. Только рано или поздно к таким индейцам приплывают свои конкистадоры.

 Виктор застыл и смотрел полуприкрытыми глазами на сидящего перед ним нового мессию. Он нутром понимал, что это только начало чего-то большого и опасного. В новом учении могут найти прибежище разочаровавшиеся в современной самоубийственной цивилизации. Судя по всему и Старк не стал вмешиваться. Не увидел немедленной угрозы или просто это прошло мимо него. И у служб безопасности руки не дошли.

Но отец Визон ещё и хитрый дипломат. Ох и не прост молодой француз. Он не зря пришёл к члену военного совета. Ведь он заручился моей молчаливой поддержкой. Видит что я не в восторге, но добился хотя бы моей нейтральной позиции к его учению. Кто бы мог подумать, что специалист по бионике такой ретроград. Ещё один ящичек Пандоры открыл пытливый человеческий разум.

 Всё же на фоне войны планет это было мелковато. И не имело решающего значения для жалких остатков человечества. Даже в случае победы главной была проблема выживания.

 Он даже облегчённо вздохнул, придя к такому выводу. Но что-то на уровне подсознания говорило ему, что такой одержимый идеей духовник может наломать немало дров. Всё же пастырь душ человеческих, а люди иногда слепо идут за пастырем.

 Виктор увидел ещё один поворот на крутой стезе человечества и за ним ничего не было. Цивилизация растворялась во тьме тёмных веков будущей истории планеты. Это был путь в никуда.

 Внешне он никак не выразил своего отношения к делу. Пообещал посещать богослужения, принял благословление и проводил взглядом удаляющуюся высокую сутуловатую фигуру кюре в чёрной сутане. Красной видно ещё не обзавёлся, тем более белой. Ну что же, скромность украшает. В самом деле, надо быть ближе к богу. Мы и так в шаге от небес. И почему-то слёзы навернулись ему на глаза. Было чего-то смутно жаль.

 -Спокойно контуженный, -сам себя успокаивал он.

 Сокол с перебитым крылом стал слишком чувствительным. Больной мужчина, это жалкое зрелище. К такому выводу он пришёл и опять уснул после сытного завтрака.

 Всё же кюре молодец. Проникся свалившейся на него ответственностью и объединяет паству как умеет. Может этого им сейчас и не хватает, духовности.

Глава II. Путч киборгов.

Ульф помнил тот день очень ясно. Даже спустя столько лет у него не было полной картины произошедшего. Много информации было до сих пор засекречено. Видимо это составляло государственную тайну. Путч дал хороший урок будущим властям, да и всему человечеству. Жаль, что он оказался не последним.

Произошедшие события много изменили в системе связи и в области обмена информацией. Преференции оставались только у спецслужб. Это то что Ульф прочувствовал на себе. О происходящем в области безопасности и военных структурах можно было только предположить. Но как оказалось генералы всегда готовятся к прошлой войне. Даже появившаяся внешняя защита не оправдала возложенных на неё надежд.

Как и многие другие этот переворот произошёл ночью. Все важные объекты были захвачены или уничтожены в тёмное время суток. Когда вся основная масса населения спит и не может оказать даже стихийного сопротивления силовым операциям. Гораздо легче с рядовым обывателем справиться, когда он в нижнем белье и растерян. Когда он один в своём жилище и у него отключены все основные средства коммуникаций. Тогда он более сговорчив и легче соглашается с наступившей новой реальностью. Да и обороноспособность в Федерации, давно не знавшей войны, была заметно ниже. Тем более к удару изнутри.

Ульфа разбудили отдалённые звуки перестрелок, отдельные взрывы. Инстинктивно он сначала подбежал к окну, но там ничего особенного не увидел. Тут же его настиг отец и резко придавил за плечо, заставив присесть. Так чтоб только глаза были над подоконником. Плыла удушливо тёплая июльская ночь. Далеко внизу где-то возле коммуникационных и энергетических узлов перемигивались огоньки выстрелов. На самом деле ничего понятно не было. Ульф привязал бои к местности только утром, когда рассвело. Где-то далеко темноту рассеивали сполохи пожара. Гигантский, упирающийся в облака, мегаполис неравномерно гудел. Вскоре погасло освещение, электричество пропало. Автоматически от квартирного аккумулятора кибернетический дворецкий включил тусклое аварийное освещение. Лихорадочно попытались хоть с кем-то связаться, но опять безуспешно. Бездействовали почти все силовые и механические удобства, превращавшие человека почти во всемогущего джина из сказки. Не стало и всезнающего и всё видящего ока. Надо было опять действовать своими руками и ногами. Как сто лет назад.

В ту ночь не сработал сигнал о нападении. Никто не успел поднять тревогу. Не сработали спецслужбы, несущие ответственность за оборону страны.

Отец Ульфа озадаченно сел в кресло.

–Держитесь подальше от окон. А лучше пойдемте в игровую, там их совсем нет.

Там за окном, лишённым энергетической защиты, действительно порой мелькали различные летательные аппараты. Они вели огонь по наземным целям и не только. С орбиты или из ближнего космоса к земле и обратно метались непривычно прямые молнии. На их глазах разыгралась трагедия. По рванувшемуся от стен полиса флаеру ударили молнии лазеров и он потеряв управление закувыркался. Рассыпался в падении на пылающие куски. Звук взрыва донесся с опозданием. Кто-то пытался улететь или принять участие в разыгравшемся сражении. Неудачно.

Такими растерянными родителей Ульф видел впервые.

– До убежища внизу мы без энергии не попадём. Своим ходом бежать долго и не имеет смысла. Есть эвакуационные колодцы, но они давно не использовались. Можем застрять где-то. Можно попробовать, но что-то мне подсказывает что лучше не дергаться. Это не пожар и не стихийное бедствие. Да и под выстрел можно попасть. Где же эти всемогущие спецуниверсалы!?

Секунду спустя он решил приказать дворецкому, тот ещё работал в аварийном режиме.

– Сэм, пошли Роба разведать обстановку по дороге к убежищу. И дай полный обзор нам на стену. Входную группу переведи на механический ручной вариант и всё домашнее оборудование тоже. Предусмотри полное прекращение энергоснабжения.

Домашний робот уборщик, выполнявший иногда роль посыльного и доставщика, получил задание. Щелкнул входной дверью и выкатился в коридоры жилого блока. Аккумулятора ему должно было хватить.

– Не вздумай сам куда бежать,

–строго скомандовал отец подростку сыну и полез в домашний сейф.

Извлёк оттуда древнее личное символическое оружие, передающееся по наследству и бывшее скорее реликвией. Проверил наличие патронов в обойме, сунул в карман пару запасных. Передёрнул затвор, поставил на предохранитель и пробормотал под нос.

– Надеюсь это не понадобится.

В современных условиях войны оно больше годилось для самоубийства. Ульфа он научил тоже обращаться с оружием. Лицо его заострилось и в движениях появилась кошачья вкрадчивость. Взявший оружие в руки во время войны рисковал жизнью.

–Ульф, пошарь в кладовых. Где-то лежит мой армейский коммуникатор. Не должны были выбросить.

При этом он отсутствующим взглядом мельком посмотрел на чистюлю жену. Та сидела в кресле и смотрела прямо перед собой. Руки у неё дрожали.

Ульф хотел перепоручить дело Сэму, но вспомнил что Роб уже ушёл. Однако Сэм все же подсказал где лежит искомое. И Ульф сам полез доставать нужную вещь. У многих семей этот процесс был автоматизирован, а их семья на этом сэкономила. Ведь не так часто приходится пользоваться каким-то старьём.

Ульфу как и всякому мальчишке, тайно верившему в личное бессмертие, хотелось бежать к друзьям. А вместе они сила и что-то предпримут. Может быть даже совершат подвиги. А может будут немедленно спасаться. А не таиться как старики родители. Человек сорока лет был для них безнадёжно стар и выпадал из поля зрения сорванцов. Инстинкт и море гормонов толкали в стаю к себе подобным. К немедленным действиям не раз спасавших их предков.

Отец сидел в кресле и нервно наблюдал за неспешным перемещением Роба по просторным пустым и гулким коридорам. К тому же ещё и тёмным. Людей не было видно, только изредка попадались такие же роботы. Магнитная подвеска не работала и банальное перемещение отнимало много времени.

Вдруг квартира вздрогнула от исполинского динамического удара. Сидевших подкинуло в креслах. Загремела падающая не успевшая трансформироваться мебель и оборудование. Раздался металлический звон и звуки бьющегося стекла. Замигало изображение на стенном мониторе. Грохот взрыва и ударная волна через доли секунды оглушила людей и швырнула в другую сторону. Опрокинула кресла и сидевших в них людей. Видимо что-то массивное врезалось в монументальное гранитное здание суперполиса и взорвалось. Возможно орбитальный флаер или даже космолёт. Может быть сбитый военный аппарат. Хорошо что попадание произошло в отдалении. В помещении мгновенно образовался первобытный хаос. Всё было усыпано обломками, но здание уцелело. Скальное литье такой толщины было рассчитано на прямое попадание термоядерной бомбы. Возгораний видно не было, но резко запершило в горле от клубов ядовитого дыма, залетающего в беззащитные окна. Закашлялся и завозился в углу под перевернутым креслом отец. Мебель, лишённая энергии, застыла в своих последних формах и ничем не могла помочь беспомощным хозяевам. Ошеломлённый он сел на полу и затряс головой, обхватив её ладонями. Более лёгкий Ульф пострадал меньше. Его швырнуло об стену. Но у него перехватило дыхание от удара. Слава богу она была с мягкой теплоизоляцией и ему не размозжило голову. Отец в состоянии шока пополз на четвереньках к сейфу и достал раритетную штурмовую винтовку с патронами. Пистолет он всучил оглушённому сыну. К тому вернулось наконец дыхание и он начал лихорадочно хватать открытым ртом воздух. Мать тихонько жалобно плакала, размазывая слёзы и кровь из разбитого носа по грязному лицу. Оглушённые мужчины готовились немедленно отражать нападение. К Ульфу вместе с тяжестью в руке вдруг пришла уверенность в себе. Обращаться с оружием его давно научил отец.

Чувство нереальности дополнила картина, транслируемая на стенном мониторе продвигавшимся к центру Робом. На удивление встряска не нарушила работу монитора и Роба. Он как раз подъезжал к перекрестку, где тоннель из их жилого сектора вливался в один из больших кольцевых горизонтальных. Они невольно замерли в разных позах, увидев открывшуюся картину.

На перекрёстке перекрыв всякое движение стоял армейский плоский и круглый бронемобиль с солидным вооружением. Рядом уверенно высились несколько массивных чёрных фигур в закрытых силовых скафандрах, отливающих сизым металликом. Они были вооружены массивными армейскими бластерами. Их фигуры дополнительно были скрыты чёрными бронеплащами, придававшими им вид путешествующих во времени крестоносцев. Всё выглядело мрачно и величественно. От фигур веяло силой и уверенностью.

– С ума сойти…

–прошептала потерявшая голос мать.

–Движение запрещено! Всем оставаться на своих местах!

–прогремел голос с металлическими нотками.

Он явно обращался к обладателям робота. Из вскинутого оружия блеснула молния и экраны погасли.

– Бластеры…

–просипел отец севшим от дерущего горло дыма голосом.

Теперь они поняли, чем были кучки оплавленного металла вокруг бронемобиля. Это были остатки таких же друзей человека. События не уставали поражать.

– Чёрт возьми, что происходит.

Ругаясь, отец пытался подключить к сети для подзарядки свой давно заброшенный армейский коммуникатор. Его не выбросили только как память о службе. Аварийное напряжение было слабоватым. Пришлось подключаться к аккумулятору кухонного синтезатора. А маленький домашний гарнизон продолжал томиться в неведении.

– Это не нападение, не война. Ну разве что гражданская. Скорее какой-то переворот. Давно не было такой херни,

–рассуждал вслух отец, пытавшийся вдохнуть жизнь в старый приборчик.

Никто не обращал внимание на его уличные идиомы. Это возвращало к реальности.

– Но надо быть готовыми к любому повороту событий,

–заключил отец.

К этому времени они уже облеклись в свои гражданские защитники. Это уже было кое что. Теперь их не передушишь голыми руками как котят. Отец всё жалел, что поленился оформить разрешение на стандартный гражданский бластер.

В эвакуационный колодец прыгать они передумали. В убежище их могли уже ждать. Да и отсутствовало в нем освещение, не работала автоматика. Ульф оторвал кусок люминофорной отделочной плёнки от исковерканной мебели и смотрел как он кружась опускался в пугающую темноту. Его даже передёрнуло. Он представил что там могло образоваться за десятилетия бездействия.

Приготовили аварийные спасательные средства для спуска на струне по наружной стене полиса. Так же позволяющие быстро и по крутой траектории спланировать вниз, подальше от стен. На семейном флаере лететь они даже не планировали. Без энергии в сетевых воздушных передающих каналах он стал бесполезен. Флаер с независимым двигателем и автономным источником питания не все могли себе позволить. Такие аппараты имели люди обеспеченные. Или выполняющие служебные функции над океаном. Там сеть энергоканалов почти отсутствовала. Теперь эта лишняя опция здорово бы пригодилась, но кто мог такое предвидеть. Остальные варианты из-за отсутствия энергии отпадали сами.

Было очень грустно. Ульф вдруг осознал, что это может быть конец. Они сели на диван пред баррикадой из домашней рухляди, блокирующей вход. И стали с оружием в руках ждать неблагополучного развития событий. Более глупую и бессмысленную ситуацию трудно было представить. Они фактически подчинились требованиям неизвестных и как бараны ждали решения своей судьбы, запертые в своём жилище. А где-то затихало обессиленное сопротивление агрессору и отец изнывал от бессилия чем-то помочь гибнущим обороняющимся.

Наконец коммуникатор ожил. Аккумулятор зарядился до необходимой величины. Приборчик захрипел, засвистел на разных каналах. Выхватывал обрывки возбуждённых переговоров. Понять ничего не было возможно. Работало глушение и этих диапазонов связи. Отец переключился на передачу и стал пытаться связаться с кем-то.

Вдруг вполне внятно, но без интонаций прозвучало сообщение.

– Немедленно выключите передатчик иначе будете запеленгованы и уничтожены.

Отец ругнулся и повиновался. Он попытался выглянуть в окно. Ульф из-за его спины увидел как на фоне светлеющего перед рассветом неба бесшумно промелькнула крылатая тень. Виден был тонкий луч лазерного наведения, шарящий по бесконечной стене суперполиса. Запрещённые законом в мирное время дроны убийцы вышли на охоту.

После минутного напряженного размышления отец дал команду сидеть и не дёргаться. Это были самые томительные часы ожидания в его жизни. Молчал даже всегда звучавший рефреном его личный регулируемый информационно музыкальный поток с видеорядом. Ульф не знал куда себя деть от грустных мыслей.

Когда заработал видео экран связи он даже вздрогнул от неожиданности и спросонья пытался сосредоточиться на передаваемом сообщении.

Приятное лицо на экране заученно улыбалось и призывало граждан к спокойствию и повиновению новым властям. Они пришли для блага людей, для установления прогрессивного и справедливого мирового порядка. В том числе и для искусственных разумных форм существ, созданных людьми и испытывающих бесправие и притеснения.