Kitobni o'qish: «История государства и права зарубежных стран. Учебник»

Автор:

Косарев Андрей Иванович, доктор юридических наук. Автор многих научных и учебных изданий по римскому праву, истории и теории государства и права

© А. И. Косарев, 2007

© ИД «Юриспруденция», 2007

От автора

Исходя из цивилизационного подхода к пониманию исторического процесса и на основе использования сравнительного метода, изложение истории государства и права в учебнике не ограничивается описанием отдельных событий.

Активное осмысление истории государства и права приближает изучение прошлого к лучшему пониманию современных задач правоведения:

– нацеливает на осознание природы, назначения, многообразия форм государства и права, их ценностного содержания;

– формирует мировоззрение, правовую культуру юриста;

– помогает овладению методологией изучения правового материала, в частности ориентирует на развитие столь необходимого новому времени дивергентного типа мышления, способного анализировать варианты, выдвигать альтернативы решений.

Введение

Объект и предмет истории государства и права зарубежных стран

Объект науки и учебной дисциплины «История государства и права зарубежных стран» составляет государство и право в историческом прошлом.

Предмет – нечто иное, он определяется тем, под каким углом зрения, в каком аспекте рассматривается данный объект, зачем, для чего, с какой целью мы изучаем материал, что хотим узнать и понять. При этом следует учитывать, что предмет науки и предмет учебной дисциплины подчас значительно разнятся. Позиция автора в вопросе о предмете учебной дисциплины, представленная в данном учебнике, имеет следующие составляющие.

Первое. История государства и права как учебная дисциплина не охватывает и не может охватить весь фактический материал о прошлом своего объекта. Поэтому она знакомит с наиболее характерными и типичными фактами, отражающими общие процессы и особенности движения государства и права.

Второе. В отличие от специальных исторических и юридических дисциплин в истории государства и права, изучение государственности отдельных стран, памятников права, его отраслей, институтов не есть самостоятельная цель, но лишь средство дать панорамное видение их движения.

Третье. Выражая свою юридическую природу, история государства и права не только говорит о том, «как было дело», но подразумевает активное освоение материала, его приближение к пониманию современного; круг рассматриваемых объектов расширяется за счет включения в него укрупненных единиц исторического процесса; выделяются проблемное изложение, методологические аспекты изучения государства и права – все это ориентирует сознание на поиск наиболее значительного, интересного, позволяет выйти за рамки узко практического.

Четвертое. История государства и права не может не говорить о «цветах времени». Она не прах пережитого, не «зеленоватая формула», но колоссальная реальность. Прошлое развитие государства и права – напряженная волнующая картина, пронизанная пафосом побед, драматизмом и трагизмом поражений. Отражая эти стороны действительности, историко-правовая наука более полно передает правду истории и в то же время активно участвует в формировании жизненной позиции гражданина, его отношения к современным событиям.

Пятое. В определении объема фактического материала, его конкретизации и детализации учитывается время, отводимое на изучение дисциплины и факт ее преподавания на первых курсах вузов.

История способна преодолевать дробность частных наук, помогает мыслить масштабно, укрепляет методологический характер юридического образования, активизирует его воспитательную функцию, участвует в становлении мировоззренческой и эмоционально-мотивационной сторон личности юриста, формирует его правовую культуру.

Таким образом, под предметом учебной дисциплины истории государства и права понимается прошлое государства и права в движении к своим современным состояниям, наиболее полно, ярко и выразительно раскрываемое в избранных образцах, проблемах развития, в характерных и типичных фактах, тенденциях и закономерностях, в их ценностном содержании.

Исходя из определения предмета дисциплины, в учебнике речь идет не просто об Индии, Китае, Египте или Англии, но в их истории выделяется, например, сословное деление населения – в Индии по Законам Ману; конфуцианское и легистское понимание государства и права в Китае; сопоставляются афинская демократия и восточная деспотия в Египте; излагаются черты раннего состояния права по Законнику Хаммурапи, Законам XII таблиц, Салической правде; государство и право в Риме рассматриваются как идеальная модель развития целостной правовой системы; в истории Средних веков подчеркивается своеобразие мусульманского государства и права; определяются общие черты и особенности развития государства во Франции, Англии, Германии и т. д.

В разделах по Новой и Новейшей истории изложение материала в таком плане представляет значительную трудность ввиду иного масштаба временных изменений. Здесь процессы развития подчас не получили полного завершения, и о них зачастую трудно судить вполне определенно. Поэтому нередко приходится довольствоваться лишь выделением наиболее крупных событий, тенденций движения, а то и просто излагать факты в их хронологической последовательности, оставляя на будущее выделение событий и процессов, определяющих лицо времени, закономерности движения.

При этом теория и история государства и права различаются тем, что о реальном, так же как и о закономерностях, история рассказывает языком конкретных фактов. История может быть рупором идей, лишь убеждая своей конкретностью. Пагубно, однако, не видеть связи между историей и теорией, они имеют смежные области, взаимно дополняют друг друга.

Цивилизационное развитие государства и права. Наряду со сказанным выше в основание предмета «История государства и права» в данном учебнике положено цивилизационное понимание исторического процесса, при котором в ряду многих факторов, определяющих государство и право, за исходное принимаются природные свойства народа, групп народов, образующих цивилизацию.

Цивилизационное понимание исторического процесса, цивилизационный подход к истории государства и права предполагают их рассмотрение как ряда последовательно или параллельно развивающихся цивилизаций с присущими им государственно-правовыми системами и своеобразием форм.

Согласно цивилизационной концепции народ или группа народов, а с ними государство и право, образуя культурно-историческую общность (цивилизацию), проходят в своем развитии стадии раннего, зрелого и позднего возрастов, затем сходят с исторической сцены. «Живут и умирают подобно органическим телам» (В. О. Ключевский). На смену одним народам и цивилизациям приходят другие, которые отчасти наследуют достижения прошлых.

Циклическое развитие у разных народов идет ускоренно или замедленно. И в современном мире в глубинах Африки или Австралии еще есть народы, имеющие лишь зачатки государственности и незнакомые с идеей прогресса. Напротив, в странах Запада наблюдаются ускоренные преобразования. У каждой цивилизации – свой особый, неповторимый путь, «свой эпилог, своя сущность и формы». Цивилизации не только отторгают друг друга, противоборствуют, но и взаимодействуют, сближаются, взаимопроникают.

Возникновение государства и права, отдельные их качественные состояния в разнообразных вариациях обусловливаются в первую очередь этническим своеобразием народа, его психоэмоциональным обликом на каждой ступени своего развития. Согласно с этим, опыт государственно-правового строительства приобретает действительную ценность лишь с учетом конкретных условий места, времени и состояния народа. Мудрый правитель прежде всего должен знать свой народ – что он может стерпеть, чего жаждет, на что способен.

Цивилизационная концепция исторического процесса не отрицает воздействия на государство и право многих факторов: характера экономических отношений, географических условий, религиозных верований, демографической обстановки, остроты внутренних и внешних противоречий и т. д. Случается и так, что в конкретной исторической обстановке личность правителя приобретает решающее значение. Более непосредственно движение государственно-правовых систем от энтропии, аморфности к универсальному, абсолюту и «мировой идее» осуществляется благодаря реализации субъективного фактора, при выделяющейся роли одного или многих, через эмпирическое ощущение необходимости или его абстрактно-логическое осознание в идеях и теориях. Рассудочная деятельность приобретает качество разумного, когда согласуется с природой человека и логикой движения государства и права.

Восток и Запад в истории государства и права. Географически Восток и Запад – понятия крайне расплывчатые. В науке данные термины употребляются для обозначения различий эволюционных процессов или типов эволюции прежде всего в странах Азии и Европы.

Цивилизационный подход совместно с использованием сравнительного метода в изучении государства и права предполагает различать и учитывать общее и особенное Востока и Запада. Западное нередко противопоставляется восточному. Запад и Восток, различия которых видятся в особом образе жизни, структуре сознания, мировоззрении, считаются двумя половинами мира с присущими им разными идеологиями и системами ценностей, отличающимися представлениями о человеке и его миссии.

Различия Востока и Запада не раз подчеркивались в литературе: «Восток есть Восток, Запад есть Запад, и им никогда не соединиться» (Р. Киплинг). Действительно, цивилизации Индии и Китая сохраняют черты социальной и культурной неповторимости до наших дней. Их самобытность есть и будет существовать вопреки всей силе интеграционных процессов современного мира. То же самое можно сказать и о России. Все же лишь непомерным преувеличением одной стороны сравнения и определенной политической заданностью можно объяснить высказывание одного из крайних западно-украинских националистов: «Россия и Европа – вещи несовместимые, взаимоисключающие. Европа заканчивается там, где начинается русский язык, менталитет, культура».

Запад воспринимается как спираль, ввинченная вверх; Восток – как «нечто шарообразное, когда прошлое от будущего не отслоишь, здесь совершенствование и упорядочение осуществляются на одном уровне».

Другой взгляд на природу различий Востока и Запада исходит из принципа единства исторического процесса – все народы и их государственно-правовые системы проходят одни и те же стадии развития, но на Востоке мы имеем их растянутость во времени с невыраженностью этапов развития при «колоссальной устойчивости» в сознании и быту исконных обычаев и традиций. Более конкретно различия Востока и Запада проявляются в следующих характеризующих их чертах.

На Востоке в психоэмоциональном и этническом облике народов, их менталитете подчеркнуто женское, а с тем и большая религиозность, духовность. Для Востока характерно длительное сохранение религиозного мировоззрения, национального своеобразия, традиционных устоев с чувством должного, а также коллективистских, общинных и «соборных» начал общежития с патриархальными, теологическими представлениями о назначении государства. Устойчивость обычаев и традиций, с одной стороны, делает общественно-государственные устои более прочными, но, с другой стороны, сковывает инициативу, самостоятельность, свободу личности, что определяет «застойный» характер развития. Здесь мы имеем преобладание монархических, авторитарных начал власти, ослабленность демократических институтов при широком участии государства в делах общества.

Преимущество восточной культуры перед западной, подошедшей, как утверждают, к своему закату, видится в таких качествах народов Востока, как дисциплина, авторитет власти, подчинение личных устремлений коллективному началу, вера в иерархию, стремление избежать конфронтации, забота о «сохранении лица», господство государства над обществом (а общества над индивидуумом), равно как предпочтение «благожелательного» авторитаризма над западной демократией. Иногда при этом вспоминают библейское: «Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира, чтобы посрамить сильное…и незнатное мира и униженное, и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее».

Нечто иное наблюдается на Западе. В странах западных цивилизаций традиционное общество сменяется ускоренным развитием с совершенствованием и усложнением общественных отношений, когда происходит раскрепощение личности, раскрываются ее творческие способности, укрепляется индивидуализм с рационалистическим характером мировоззрения. На этой основе устанавливается республиканская форма правления, достигаются вершины культуры, получают распространение универсальные начала государственности. Затем следуют увядание, разложение и исход (Древняя Греция, Древний Рим).

Восточное отождествляется с длительным сохранением глубинных основ человеческого общежития, сохранением предрассудков, а отчасти и проявлениями варварства, через которые, однако, бьет жизненная сила. Западное привлекает подвижностью на основе рационального, достижениями высот в науке и культуре, свободой личности, республиканской формой правления, изобилием материальных благ. Но в западном обнаруживается и зыбкость жизненного порядка с проявлениями крайностей индивидуализма и эгоизма, неудержимым стремлением к потреблению, наслаждению, комфорту. Постижение глубинных тайн природы и технологий сочетается здесь с ослаблением общественных связей, проявлениями болезненности. Еще Кьеркегор и Достоевский обращали внимание на оборотную сторону эмансипации личности: одиночество, своеволие, отчуждение. Вещь стала мерой людей («Я есть то, что у меня есть» – Эрих Фромм). Радикальный индивидуализм на Западе, ведущий к разобщенности людей, осуждается и Папой Римским. Западное далеко не во всем оказывается лучшим.

В реальной истории государства и права западное и восточное находятся в том или ином соотношении. Различия не абсолютны: западным государствам принадлежит одно, а восточным – другое. Еще Гегель отмечал, что Восток и Запад есть в каждой вещи. Это – различия прогрессистских и консервативных Начал развития, одно без другого немыслимо, но разное их соотношение для каждого времени и народа вполне реально. Различия «духа Востока и плоти Запада» в современном мире приобретают подчас весьма резкие очертания. Так, в 1995 г. Председатель КНР Чжао Цзиян отмечал, что враждебные силы Запада ни на момент не оставили свои планы вестернизировать и разделить Китай.

Цивилизационный подход к пониманию государства и права требует учитывать особенности государственности России. Ее государственно-правовое и экономическое развитие имеет в своей основе евразийскую этническую общность. В России различия Востока и Запада предстают в противостоянии сложившегося уклада и голого рационализма, в верности традициям и стремлении к вершинам цивилизации, достижению западных стандартов жизни. Россия аккумулирует в себе восточное и западное, то и другое переплетается в тканях ее тела. Преодоление Россией сегодняшних трудностей и противоречий видится не в бездумной вестернизации и отказе от своей природы, но в уважительном отношении к особенности каждого народа и, благодаря этому, движении по пути прогресса к своему возмужанию.

Психоэмоциональный облик народов, их этническая обособленность как Богом данное самоценны, подлежат сохранению как виды живой природы. Действующая в Новейшей истории тенденция к достижению универсального, единого и общего как в праве, так и в создании мирового порядка, может осуществляться лишь на основе признания за каждым народом права на самобытность, сохранение своих обычаев, традиций, своего лица.

Стадиальность развития. Составной частью цивилизационной теории является учение о спиралевидном движении государства и права, о циклах и стадиях их развития, отражающих переход количества в новое качество, и повторяемость.

Стадиальность развития общественных явлений, государства и права была подмечена в глубокой древности. Хорошо известно, например, учение Полибия о движении форм государственности. Полибий считал, что государство подобно живому организму проходит стадию становления, потом – расцвета, потом – упадка. Затем следует новый цикл. Он считал, что таков круговорот государственного общежития, таков порядок природы, согласно коему формы правления меняются, переходя одна в другую, и снова возвращаются.¹ В эпоху Возрождения соединение идей круговорота и поступательного движения в развернутом виде представлено в «Новой науке» Джамбаттисто Вико. Как писал Н. И. Конрад: «Ход истории у Вико идет не по замкнутому кругу, а по спирали, что означает не вечное повторение одного и того же, пусть и в разных формах, а в целом движение вперед».

В Новейшее время цикличность, стадиальность развития народов, государства и права нашли отражение в учении о цивилизационном ходе истории А. Тойнби. По Тойнби, история человечества представляет собой наличие более двух десятков цивилизаций (шумерская, египетская, китайская, индусская, западная и т. д.), между которыми лишь в Новое время в той или иной мере устанавливается преемственная связь. Иногда, в отличие от западной, выделяют также и православную цивилизацию. Крупный российский историк Л. Н. Гумилев считал, что весь цикл развития занимает 1200, 1500 лет. Сначала наблюдается резкий взлет, затем чередование подъемов и депрессий, потом ослабление жизнедеятельности, ведущее к успокоению, и, наконец, медленный упадок, прерываемый новым взлетом.² Каждой фазе развития соответствует своя, особая форма государственности.

В раннем состоянии общества, при неразвитости, скованности личности права народа сосредоточиваются в лице монарха. Достигнув зрелости, народ берет дело управления государством в свои руки. Преобладающей формой правления становится республика с более или менее четким разделением законодательной, исполнительной и судебной властей. При республике более широко, но подчас лишь для свободных, утверждаются права человека. Наконец, в позднем состоянии при болезненности стареющего общественного тела государственная власть вновь сосредоточивается в одном лице, лице императора – тоже монархия, но с мощным, разветвленным государственным аппаратом, который все более широко вмешивается в регулирование общественных отношений и до поры до времени поддерживает силы дряхлеющего организма. Затем громоздкий, дорогостоящий, продажный и все менее эффективный государственный аппарат становится еще одной причиной гибели всей системы общественных отношений.

Стадиальность отдельной государственно-правовой системы более четко обнаруживается в истории Древнего Рима – раннее состояние, классическое, постклассическое.

Стадиальность свойственна не только всему обществу и целостной государственно-правовой системе, но и отдельным этапам их движения. Хорошо изучена и достаточно полно описана стадиальность развития государства и права при раннем состоянии западной цивилизации на территории средневековой Франции: раннефеодальное государство, сеньориальная монархия, сословно-представительная монархия, абсолютная монархия. Хорошо различимы особенности прохождения этих фаз, стадий развития в Англии, Германии, России.

Стадиальность обнаруживается и при переходе на новый уровень развития в прохождении стадии надлома – революции (в широком смысле слова): либерально-демократический строй, революционная диктатура, военная диктатура, движение вспять, этап завершающих преобразований.

Надлом сопровождается более или менее длительным периодом, когда в силу крайнего обострения внутренних противоречий, дезориентации государства и права и сопутствующих им внешних угрозах жизнь народа, его целостность и независимость подвергаются серьезной опасности.

О юридической специфике истории государства и права. Данная отрасль научного знания и учебная дисциплина – не самоцель и ни в коем случае не «политика, обращенная в прошлое». Если историк вживается в прошлое, как бы живет прошлым, то юрист строит настоящее, готовит будущее. Такое различие не абсолютно, но оно все же окрашивает и определяет особенное, специфику предмета и методологии истории государства и права. Вместе с тем задачи юридического образования решаются здесь не узко утилитарно, но предполагают максимальное расширение профессионального кругозора юриста. Главенствующий в «гражданской истории» принцип предельно полного, в хронологической последовательности изложения материала трансформируется благодаря расширению сферы логического, ценностному подходу, чем преодолевается односторонность описательства, фактологизма, мелкотемья.

Источниковедческая работа – собирание материала, изучение памятников права, состояний государства и права в отдельных странах – прежде всего дело общей истории или страноведения. В этой работе участвуют и историки-юристы, но их главная задача – приблизить знание прошлого к пониманию современного, раскрыть в конкретном фактическом материале природу и многообразие форм, тенденций, закономерностей и ценностного содержания государства и права (их отраслей, институтов, основных понятий), обратить внимание на обусловливающие их факторы, а также ознакомить с опытом государственно-правового регулирования общественных отношений, помочь осознанию места государства и права в мировом историческом процессе.

Как не соответствующие юридической специфике в учебнике не выделяются разделы об общественном строе с рассмотрением классовой структуры общества. В объект истории государства и права включается изучение не классов, но сословий, рассматриваемых в разделах о правовом положении населения.

Факты, закономерности, оценочные суждения. Фактический материал истории государства и права, факты истории, свидетельствуя о прошлом и отражая многогранность, подчас противоречивость, полифонизм реального, составляют основу, фундамент не только историко-правовой науки, но и всего правоведения, изучения государства, права и в настоящем, и в будущем.

Следует, однако, учитывать, что под фактами истории понимают и сами события прошлого, и свидетельства о них (документы, воспоминания и т. д.), а также научные факты – сведения о прошлом, которые прошли «сито» отбора, научную обработку, введены в систему научного знания.

К сожалению, уже в исторических источниках содержатся пробелы, искажения реального. И в научных фактах одни детали событий опущены, другие, наоборот, выделены, приподняты. Исторические научные факты – это наиболее значительные, типичные, выразительные факты прошлого. Изначальный признак исторического научного факта – его характерность, выразительность.

Понятия характерного и типичного близки друг другу, но первое более широко по своему содержанию. Характерное – то, что выделяет исторический факт, привлекает к нему внимание, делает интересным. Характерное в исторических фактах – самое простое, но содержит в зачатке и самое сложное, теоретическое и морально-эстетическое осознание исторических процессов. Оно отчасти интуитивно, но существует и развивается, становясь все более точным инструментом познания на почве передового для своего времени мировоззрения. Есть в понятии характерного и нечто такое, что превышает какой-либо один уровень знания. Здесь сохраняется уважение к непознанному. Отчасти поэтому лучшие исторические работы прошлых лет не теряют своей ценности и в наше время. История в характерных фактах – это отбор фактов на основе опыта общежития и регулирования человеческих отношений в процессе духовного развития и общения с природой.

В отборе и описании исторических фактов историк стремится быть максимально точным и объективным. Однако следует не забывать, что полная копийность недостижима, а педантичное описание всех деталей способно лишь увести в сторону от достижения истины. Ложно представление, будто бы сами факты без их осмысления способны дать истинное знание. Научный исторический факт – не мертвый слепок с действительности, не пассивное, но преобразованное в сознании отражение реального. Уже в нем для истории открываются самые широкие возможности стать правдивой, напряженной, волнующей картиной развития государства и права. Но чрезмерное обилие фактов мешает думать. Вот почему так важно, особенно применительно к Новейшей истории с лавиной информации, правильно выбирать, отбирать факты, способные дать полное, объективное знание.

Исторические факты – начало знания, а история, лишь рассказывающая о них, составляет только часть целостной историко-правовой науки.

Закономерности – тоже факты истории. Без логического осмысления история выглядит как хаотическое нагромождение событий и ситуаций. Прежде всего обращает на себя внимание закономерность тесной связи государства и права с жизнью общества, определяемой обликом народа, окружающими природными условиями, экономикой, культурой, религией. Так, афинская демократия и восточная деспотия могут быть правильно поняты и оценены лишь с учетом состояний общества в Афинах и Древнем Египте. Рассмотрение государства и права отдельных стран и народов предполагает учитывать стадиальность развития (раннее, зрелое, позднее состояния). Преемственность можно отчетливо видеть в рецепции римского права на Европейском континенте, а повторяемость – в Англии, где влияние внешнего фактора было ограничено, и внутренне присущая правовой системе закономерность, как и в Риме, получила возможность раскрыться полнее. Вариантность проявляется в том, что в расположенных рядом Англии и Франции при сходных исторических условиях развитие права имело значительные различия: во Франции на основе преемственности право как бы переступало свои начальные формы, а в Англии право во многом повторяет движение римского права.

Изучение истории государства и права в закономерностях имеет слабую сторону: оно ограничивает разнообразие, многогранность реального хода исторического процесса. Правда истории при этом подчиняется некоторому достигнутому уровню знаний, подчас ее искажают в силу приверженности той или иной теоретической установке. Такой подход в рамках марксистской концепции позволял, например, игнорировать неадекватное влияние экономического фактора на государство и право; несоразмерно выпячивалась их подчиненность «базису» и обусловленность классовой борьбой, принижалась внутренняя логика их развития, относительная самостоятельность: не только особая устойчивость, но и способность предвосхищать успехи экономического роста.

Раскрытие закономерностей в истории государства и права учитывает два обстоятельства: во-первых, общее, закономерное в истории лишь приподнимается, но не отрывается от конкретного, внешнего, случайного. Историк-юрист не только формулирует выводы, но и раскрывает содержание общего, закономерного с противоборствующими тенденциями, влиянием случайных факторов, со всем тем, что способствовало, препятствовало, искажало проявление закономерного. Во-вторых, историческая закономерность «в чистом виде» – лишь исключение. Как правило, она проявляется в виде тенденции, сплошь и рядом действует зигзагообразно (через промежутки во времени), перемежаясь с закономерностями иного порядка, видоизменяясь под действием подчас непредсказуемого фактора. Следует согласиться с тем, что абсолютизация исторической закономерности обессмысливает человеческую деятельность – «в истории нет чистой необходимости, лишенной человеческого начала, но нет и свободы без необходимости».

Парадокс исторического процесса заключается в том, что закономерное и непредсказуемое идут в нем рука об руку. По мере продвижения на восток местные условия, особый человеческий фактор, а также новое, появляющееся в ходе поступательного развития, постоянно меняют лицо исторической закономерности, характер ее действия, а отчасти и содержание. Не исчезая, закономерное предстает перед нами во всем своем многообразии.

Оценки. Из предмета истории государства и права нельзя устранить ценностное содержание исторических событий и оценочные суждения. Трудно себе представить полноценную историко-правовую работу, в которой показ объективной обусловленности рабства или фашизма не сопровождался бы их оценкой.

Действительно, оценки подвижны, изменчивы, подчас субъективны. Однако и субъективное, тем более в его разнообразии, несет частичку объективного знания. В оценочных суждениях отражается отношение людей прошлых поколений к фактам своего времени. Но допустимы и оценки «с высоты современности». Они не отрицают историзм, но дополняют знание прошлого, приближая к осознанию современного. Уже в том, что мы считаем важным, на каких фактах и деталях останавливаем свое внимание, в самом характере изложения наличествует суд истории.

Знакомясь с фактами прошлого, мы узнаем то, что видим; изучая закономерности, приближаемся к постижению сути явлений; в оценочных суждениях нам раскрывается значение государственных преобразований для человека, для народа, для человеческого сообщества.

Характеризуя предмет истории государства и права, следует учитывать, что он не раз и навсегда данное, «застывшее», но развивается, изменяется. «Повзросление» той или иной отрасли знания ведет к стремлению целостно осознать рассматриваемый объект в его наиболее крупных структурных подразделениях, закономерностях и оценках. Следует иметь в виду и то, что в каждой отрасли знания имеют право на существование разные школы, по-своему определяющие предмет, выделяя в нем те или иные его стороны. Отдельные, подчас существенные, аспекты предмета истории государства и права могут быть выделены благодаря личностным качествам изучающего – его опыту и таланту, остроте видения и интуиции, а также увлеченности той или иной стороной предмета знаний.