Владимир Василенко

считал это выше своего достоинства – но шагал размашисто, полы его расстёгнутого

несмотря на то что каждый год в множестве растаскивались

Даже так, босиком и в пропахшем пылью странном рубище – и то куда лучше, чем бегать по  зарослям голышом, цепляясь причиндалами за кусты. Даром мне не надо такого единения с природой

Сквозь него по-прежнему пробивались окружающие звуки, только странно искажаясь и перемешиваясь. Иногда казалось, что кто-то из старух-шаманок завывает над самым ухом. Иногда, наоборот, становилось почти тихо, а отзвуки ритуала, разворачивающегося возле капища, доносились приглушённо, словно через толщу воды. Но из всех звуков один начал пробиваться всё настойчивее, становясь отчётливым и громким. Детский плач. Почувствовав прикосновение, он подхватился с лежанки, едва не

Их называют упырями, вампирами, вурдалаками. Боятся. Ненавидят. Истребляют везде, где обнаружат. Никто толком не знает, почему так повелось

кующим их номадам  – торопливо, не особо целясь

Ненависть – одно из самых чистых, искренних и мощных чувств. И самых разрушительных. Ирония в том, что разрушает она того, кто её испытывает. Самому объекту ненависти зачастую вообще плевать

Как Брюс Уиллис в незабвенном «Крепком орешке». Правда, у старины Маклейна в противниках были привычные, родные сердцу гангстеры с пушками, а тут прямо настоящие боевые пидорасы

Нет, Кинг прав – незачем лишний раз злить

мысленными командами, так что и здесь должно сработать. Мимик же сам говорил… – Конечно