Валерий Петрович Большаков

тревога… Кабинет химии находился ближе всего к столовой, поэтому наш класс занял столики первым, едва грянул звонок, призывающий голодных на большую

струна лопнула. Девичьи плечи затряслись, и подружка заплакала. Ошеломленный, я обнял ее, и Маша пристроилась лить слезы у меня на плече.

всех шебутился Рахимов, а удрученная «Росита» стояла прямо посередке суматохи, как в глазу бури, и наблюдала за мужским хороводом. – И что у меня за натура такая? – гримаска, мелькнувшая на лице Марины, сменилась горьким изгибом губ.

– Надо напроситься у Джека, – сказал Вальцев, щурясь на безоблачное небо. – Пусть хоть иногда вывозят на природу. – На пикничок! – кивнул Степан. Забредя за дуплистую грушу, он похлопал ладонью по каменной кладке высоченного забора, поверху отделанного затейливыми зубцами. И наверняка утыканного кучей датчиков… – У вас в России тоже устраивают цирк с выборами? Стивен Вакар вздрогнул, услышав голос индейца

взял путанный, прокурорско-адвокатский тон, чтобы смягчить скорбь и тщету воспоминаний. – Ну… да, – созналась Талия. – Мне было очень стыдно, только… А как

Синти подъехала к Джей-ЭфКей на облупленной «Тойоте». За рулем сидел нахохлившийся Фред, рядом с ним развалился Чарли Гоустбир. Смуглое лицо индейца каменело в холодной

Нет, это обрушились плиты, складывавшие стены и потолок лавового туннеля, а сверху… Почтарь прогнулся назад, чтобы глянуть. А сверху – осыпи, расселины… И черное