Ульяна Громова

дядя. – Я хотел, чтобы вокруг тебя было больше людей, которым ты небезразлична. К сожалению, после скандала, связанного с женитьбой твоего отца, только я продолжил

– Ревнуешь? Я тебе нравлюсь? – поиграл он бровями. А я поняла, что если сейчас не успокоюсь, то прокляну этого хвостатого похуже Стеллы – лучшего спеца по неснимаемым проклятиям.

собираешься смотреть, как я какаю? – Какаешь?! – в ужасе распахнув глаза, переспросил парень.

Ветренным называет, говорит, что бестия тебе пишет? А нет, это ты ей пишешь

– Обычно девушки питаются пыльцой фей, пьют нектар с лепестков роз и не какают. А мужчины не задают бестактные вопросы.

– И чего же тебе не хватает, Шаас? Что стоит сотен тысяч жертв, которые богиня неминуемо соберет, чтобы здесь укрепиться?

рук. Я снова посмотрела на мать, на ее злой взгляд, устремленный на того, кто называл себя моим дедом, и решила тихонечко ретироваться. Кто бы что ни говорил, а стратегическое отступление трусостью точно не назовешь. Потому что я не трус, но я боюсь. И тут либо мир сошел с ума, либо я, а ни то, ни другое меня не устраивало.