Юлия Николаева

На Сашу Максимов смотрел с явной опаской. А я подумала: узнал его. Слухи-то ходят, и наверняка товарищ осведомился. Меня не признал просто потому, что на лицо не смотрел особо. Я его не могу винить, когда ты падок до женских

. Нужно быть выше этого. Самое простое на самом деле поддаться унынию, плыть по течению депрессии и угнетающих мыслей. Убедить себя в том, что, что бы ты ни сделал, это ни к чему не приведет. Что жизнь тлен, и в ней нет просвета. Но на самом деле это не так. Как только перестаешь индульгировать в этой саморефлексии и идешь вперед, вдруг осознаешь, что солнце на самом деле всегда было на небе, это ты сидел в таком углу, где его не видно

меня часто сюда приводил. Ему нравилось, что тут тихо. Он говорит, это

хотелось бы составить личностный портрет прадеда. Во время гражданской, опять же если верить

гивает Ленка бровь. – Хочешь поспорить? Боже, какие знакомые слова. Сколько раз слышала их в школенадеюсь, на лице у него нет следов ветряной оспы. – Забились, – бью Ленку по протянутой руке. – А это у нас кто? – Гордей Тихомиров.

можно исхитриться и провернуть все незаметно. Но в Аленке я уверен. Знаю, что она не могла Лизу ударить. Откуда только знаю? – Что будем искать, профессор? – вернула меня из мыслей эта невыносимая девчонка. – Все, что может показаться интересным. – Вас понял, – и направилась к тумбочке, я занялся шкафом. Пока рыскал по полкам, наконец, переключился на Лизу. Откуда у неё такая сумма денег? Могла ли она влезть в какую-то историю и за это получить

резко отхожу в сторону и тяжело выдыхаю