Роман Суржиков

днем, а любым: когда солнце – милы от радости, когда туман – от тоски. «Чудаки вы», – отвечал Джо, но скоро сам заразился

отцу. Каким пыткам он подвергался – я не желал узнавать, и никогда никого не спрашивал. Что до обстоятельств его побега, то, видимо, твои люди уже все доложили тебе. Потому я могу помочь

его, расстегнул и снял форменную куртку, оружейный пояс, шлем. Стянул сапоги – кости ног выпали со стуком.

золотом, потому наживой служат лошади, коровы и женщины. Коровы дают пищу, кони хороши сами по себе, да к тому же их можно

глядеть на Реку: величавой своей мощью она напоминала Ханай. Река дика, Ханай обуздан: скован семью

спинами, мрачные красно-черные кайры… Батальоны выстроены в идеальные квадраты и замерли, словно слитки металлов: серебро, сталь, бронза, красное золото. Но имперских искровиков нет среди них. Войско Короны пройдет через площадь парадным маршем, на глазах у воинов всех земель

Послушай-ка, Внучок. Была одна любопытная кошка, она всюду совала свой нос. Однажды сунулась в трубу и застряла. Мимо шла любопытная собака, заглянула в трубу, увидела кошку и сожрала, потому что хотела есть. Такая вот история. Понял, в чем мораль? – Хм… – Внучок почесал затылок. – Кошка пострадала от любопытства, зато любопытная собака осталась сыта и довольна. Значит, любопытство может являться как злом, так и благом… – Тьфу ты! Ну, не умею я придумывать притчи! Я имел в виду: отстань. Ясно?