Михаил Самарский

И пока мы с родственниками прогуливались, Марсель носился по газонам, валялся в листве и гонялся за голубями. Но они привлекали до той поры,

стоял посреди огромной площади, окруженной белоснежными храмами с золотыми маковками куполов, увенчанных крестами. Вдалеке виднелось длиннющее здание с миллионом окошек и зеленой крышей, в середине которой возвышалась такая же, как и купола, золотая башня

Это не твоя жизнь, Вика, это жизнь твоих родителей. Не бери их вину на себя. Ты ни в чем не виновата.

в чём дело. Услышав имя друга, Филипс несказанно обрадовался. Он часто вспоминал медоедаследопыта и уже порядком соскучился по нему. Именно Вито впервые вселил в Филипса уверенность, что он способен на многое. Ждать пришлось недолго. Вскоре Филипс и Вито обнимались, как старые добрые друзья. Розерна и Орёл с улыбкой наблюдали за этой сценой.

горло не лезет, – подумала девушка, – после такого удара о еде можно долго не вспоминать». Она всегда восхищалась силой воли любимого. Каждый раз перед поединком, до процедуры

Люди, у вас есть своя еда – вот и ешьте её, нефиг на нашу покушаться.

зверь. У меня от таких словбудете. Сашка всё равно больше всех будет любить меня. Вы бы видели, как Иван Савельевич

Сократ, зачем ты держишь миску? Здесь не космос, она никуда не улетит

потрясающе! – Погоди, Андрей Батькович. – Александр Борисович хлопнул друга по плечу. – Мы ещё с тобой сходим на рыбалку. – Да какой из меня рыбак? – усмехнулся Андрей Максимович и махнул рукой. – Отрыбачил я, брат… – Ну зачем же так безнадёжно?  – возразил Макаров. – Корюшку

правильно. К чему такие вопросы?