Мелина Боярова

же убрала в тайник под завистливый вздох Лаэрта. Давно пришлось раскрыть перед ним

– Тебе что-то известно об этом? – нахмурил брови мужчина. – Ну, как известно? – потупилась. – Это была  я, – призналась, вжимая

приятной наружности с добродушной улыбкой, простачок на первый

дней, пока не доберемся до дома. Поскольку клык был один, то и возиться с ним приходи

ботать собственное имя. – Я рад, что вы понимаете необходимость какое-то время посвятить личным

Гад, чгезвычайно гад знакомству! – Вызвал невольную улыбку картавым говором худощавый мужчина с черной бородкой.

древнему и жестокому существу, сотни лет питавшемуся чужой болью и страданиями. Разве мог он измениться за столь короткое время? Верится с трудом. Но вот он, рядом. Поддерживает. Оберегает. Смотрит так, будто я единственная женщина на планете. Себе можно не врать: таким

Михея. – Немедленно отправляешься в Суздаль, купишь трактир

раза чаевничали и умяли дневной запас пирожных. А еще я поняла, что настоящих друзей не

взволнованным взглядом, и ободряюще улыбнулась. Вид разъяренного Стужева-старшего рядом, вынужденного теперь