Константин Лапенко

Дверь медленно скрипнула, за ней показался чей-то силуэт. Лицо человека скрывала маска. Рука Сары уже нервно стиснула ребристую рукоять пистолета мужа… Она задержала дыхание, как учил Питер, вытянула руку с пистолетом и плавно нажала на спуск. Хотела нажать. Затем – темнота. Обычно на этом глава или эпизод заканчивается, вызывая возмущенное восклицание и нетерпеливое ожидание у читателя или зрителя. Ну конечно, ведь действие прервали на самом интересном!

Полежал, значит, Колобок на подоконнике, полежал, да и спрыгнул вниз. Покатился как заведенный. Сначала по дорожке, потом через мосток, а после и в лесок. Что-то внутри него чесалось, зудело и звало к приключениям.

– Дальше идти нельзя, – пробормотал Хранитель, спустившийся с лошади. Он осмотрел темные провалы окон дома, в которых не было видно огней. – Нам придется заночевать здесь. – Здесь плохо, – раздался голос Колобка, странно хриплый для такой жизнерадостной формы жизни. Он перекатился вперёд-назад, словно не мог устоять на месте, его блестящие глазки выдавали тревогу. – Этот дом… пахнет бедой. Когда-то я… был здесь.