Кирилл Плешков

добычи. – А нам надо дальше к востоку. – Углубиться в Ничейную землю. – Знаю, что ты хочешь сказать. Можешь не утруждать себя. – Угу. Знаю, что скажешь ты. Так что к чему мне тратить силы? Ты уверен? – Уверен. Теперь надо найти того, кто отвезет нас туда.

Корабль гнездостроителей был жестоким любовником, – чем больше я ему отдавалась, тем большего он требовал.

ужас. Платок… споры д’баянга… о боги…

напугав существо, похожее на миниатюрного птеродактиля. И его на мгновение окутала темная возникала

Голос женщины стал похож на человеческий, в нем появился намек на эмоции. – Нас убивают, а вы только смотрите. В чем наша вина? Мы имеем право здесь жить, никому не мешаем. Разве можно нас отстреливать, как собак? Голос снова дрогнул, и Крейн

Кардения Ву-Патрик проснулась за полчаса до будильника из-за того, что ее возлюбленный, Марс, обожал храпеть. Обычно Кардении удавалось отфильтровать этот фоновый белый шум, который ее мозг хорошо знал и мог им пренебречь. Но в последние несколько дней Марс сражался с простудой, отчего его храп стал более громким и не столь размеренным. Храп Марса, разбудивший Кардению, напоминал весьма оживленную беседу двух троглодитов об изобретении огня, охоте на дикого кабана или о чем-то подобном. Кардения не обращала на храп внимания – он ей даже нравился. Их с Марсом отношения находились еще в той стадии, когда недостатки каждого скорее доставляют радость, чем вызывают раздражение;

Клэр была готова к новой попытке. Тень чайки перестала

Ему требовался совет, притом от квалифицированного, дипломированного параноика

действует в обе стороны. Когда начинаешь осознавать, что вина лежит в том числе и на тебе, боль постепенно уходит. Как только ты понимаешь, что сам приготовил себе ложе, становится легче на нем лежать, каким бы жестким и грязным оно ни было.

Жизнь слишком коротка, чтобы хандрить попусту!