Кира Сорока

баться, девчонка небрежно роняет:

же, вашу мать, Гордеева! Она долго ныла мне о том, что у неё болит голова, висла на моей шее, шептала о любви… Короче, ничего нового. Но нельзя недооценивать Нику, она способна на любую

кресло. А я всё так же стою возле машины, держа чашку с кофе как бомбу замедленного действия. Руслан явно не торопится впускать

знаю, как забрела сюда. Дверь в комнату была открыта, и меня привлёк сияющий кубок в виде боксёрской перчатки, стоящий на полке. А потом всё произошло слишком быстро: голоса на лестнице, торопливые шаги… Ничего лучше не придумав, нырнула в шкаф. Мне ведь нельзя здесь находиться. – Ты любишь подсматривать, да? – вкрадчивый голос за моей спиной заставляет

улыбается, – что мы с тобой о-оочень похожи! Ну почти одинаковые. Пустят тебя – значит, и меня тоже пустят. И заметь

свободно относятся к обязанности носить школьную форму… Например, на Васе