Евгений Водолазкин

почему с каждой женщиной всё хуже и страшнее? Наверное, так в жизни устроено. Но почему именно сегодня все это началось — вместо салатов и плова в семейном кругу? Он прыгнул на бруствер и ухватил женщину под мышки. Женщина

книжные собрания способны формировать личность. Говорят ведь, что даже движение вдоль книжных полок само по себе благотворно.

Я не собираюсь ни с кем спорить, ибо в споре рождается не истина, но гнев и томление духа.

ДОКТОР. Хорошо, будем называть вас здоровым

Вневременность – райское качество, а детство – маленький личный Рай. Человек выходит из него, как выходят из равновесия, ибо Рай обладает абсолютным равновесием и полнотой. Покинувший Рай сталкивается с проблемами питания, плотской любви, квартиры, денег, но главное – времени. Время – синоним конечности, потому что бесконечное не подлежит счету.

можно, Вам понравится. Кошка Алиса Рада

Присоединение Крыма к Украине произвело на генерала Ларионова не меньшее впечатление, чем пуск троллейбуса. Вместе с тем он был вовсе не склонен это обстоятельство драматизировать. – Русские, не жалейте о Крыме, – заявил он, сидя на молу майским днем 1955 года. Публичные высказывания генерала были большой редкостью, и вокруг него немедленно собралась толпа. Блеснув эрудицией, генерал напомнил о том, что в разное время Крым принадлежал грекам, генуэзцам, татарам, туркам и т. д. И хотя владычество их было по историческим меркам непродолжительным, все они оставили здесь свой культурный след. Касаясь русского следа, генерал короткими энергичными мазками обозначил впечатляющую панораму – от изысканных парков и дворцов до дамы с собачкой. Завершалось выступление по-военному четко: – Как человек, оборонявший эти места, я говорю вам: удержаться здесь невозможно. Никому. Таково свойство полуострова.

Истина в споре не рождается, перебил его профессор, в споре рождается агрессия.

В связи с отцом думал о природе исторических бедствий - революций там, войн и прочего. Главный их ужас не в стрельбе. И даже не в голоде. Он в том, что освобождаются самые низменные человеческие страсти. То, что в человеке прежде подавлялось законами, выходит наружу. Потому что для многих существуют только внешние законы. А внутренних у них нет.

за столик, они одновременно закрыли глаза и, стараясь не думать о розовых соплях, залпом выпили содержимое. В тот момент им казалось, что уже один этот поступок искупает то слегка противоправное деяние, которое они собирались совершить. Когда один из Александров полез за бутылкой в портфель, второй заметил, что к их столику приближается старушка уборщица.