Елена Соловьева

Мы хотели бы избегнуть необходимости воли, воления цели, риска самим ставить себе цель, хотели бы сложить с себя ответственность (мы приняли бы фатализм). В конце концов, вот оно – счастье и, с некоторой долей тартюфства, счастье большинства. Мы говорим себе: 1) определённая цель вовсе не нужна; 2) предусмотреть её невозможно. Как раз теперь, когда нужна воля, причём в высшей мере её силы – она всего слабее и малодушнее.

Великие предметы требуют, чтобы о них молчали или говорили величественно: величественно, то есть цинично и с непорочностью.