Дарья Гущина

– Это просто осень, друг, – я наконец-то добралась до крыльца и с трудом поднялась по ступенькам. – Она на всех людей так странно влияет. Ты вроде бы летишь, но сейчас кажется, что ввысь поднимаешься, а через минуту – что в пропасть камнем падаешь. И настроение поэтому тоже то ввысь, то в пропасть… Но мы с тобой всё-таки летим, и это главное.

– Даже друзей используешь, какая мелочность… – Мьюза выхватила из горки первый пакет. – Если бы друзья были против, дружбы бы не случилось, – Дьянар пожал плечами

ские грозы. Которые вмешиваются в любые заклятья, усиливая их действие. И когда в таком случае воздействие спадёт… неизвестно. Но оно хотя

Сначала человек ходит, падая и держась за стену, потом ускоряет шаг и лишь потом бежит. Сначала вы пишете криво и косо, держась за шаблоны, а потом набираетесь уверенности (ведь получилось, ведь закончил!) и берётесь за задачи посложнее. И лишь после взлетаете к своим мирам и приличному тексту.

не бывает того или не того времени – подходящего или неподходящего. Мы сами его таковым делаем. Подходящим – если усердно работаем. Или неподходящим – если ленимся и поддаёмся слабости. То время создаётся нашими мыслями и поступками. Как и не то.

И Шамир, и Забытые незримы. Знаний о них мало, одни догадки да сказки. И одна общая основа – вера. Неужели Гиблая тропа не научила тебя тому, что всё в этом мире возможно?

– Никогда не надо откладывать на послезавтра то, что можно было сделать вчера, – я махнула рукой Норову, и тот вскочил с травы, засобирался. – Сейчас кажется, что времени навалом, а дел на пару дней, но протянешь – и получишь дел на месяц, а оставшегося времени – пару дней.