Анастасия Викторовна Астафьева

вышагнули из сундука и подошли к столу. – Садитесь же!

Через мгновение ободранные грязные пальцы выпустили исковерканную берёзку, и та, словно не веря в свою свободу, выпрямилась не сразу, медленно, болезненно расправляя тонкие голые ветви. Трясина сомкнула гнилую пасть над головой жертвы и сыто, утробно отрыгнула…