Целитель. Десятое Блаженство

взял путанный, прокурорско-адвокатский тон, чтобы смягчить скорбь и тщету воспоминаний. – Ну… да, – созналась Талия. – Мне было очень стыдно, только… А как

ракеты… – пробормотал Федор Дмитриевич, и встрепенулся. –

для меня человечек! А, вообще, Иван – человек интересный. За его мужественной внешностью скрывается человек романтического склада, сентиментальный и мягкий. Он и на флоте-то остался не из-за звезд на погонах, а потому что – море, паруса, дальние страны! Иван меня всегда особо отличал, относясь с большим пиететом, ведь это я провел его в мир Сопределья…

Миша! – рассмеялся режиссер. – Хватит с меня английского! Наслушался! Инна, выскочив из кухни, захлопала ресницами.

! И это, не считая «белых лебедей». Ведь целую «стаю» подняли! – Ну, так и доиграться можно было, – проворчал Язов, ерзая. – Англосаксы –