audiokitobKitobning davomiyligi 7 s. 19 daqiqa
Петр Борисович Ганнушкин впервые в истории осмелился изучить и классифицировать пугающий мир людей, лишенных способности чувствовать – психопатов. Предлагаемая книга выдающегося отечественного психиатра П. Б. Ганнушкина явилась итогом почти тридцатилетней исследовательской деятельности автора. Впервые были даны четкие клинические критерии отграничения конституциональных психопатий, обоснованы сохранившие свое значение до настоящего времени три признака, их определяющие. В работе подробно исследованы типы, законы, формулы развития психопатий, дана авторская классификация психопатий, а самое главное, приведены сотни реальных и зачастую трагических историй людей, лишенных возможности чувствовать.
Серьёзный научный труд от одного из столпов русской психиатрии, Петра Ганнушкина. Автор детально описывает различные психопатологии, в насточщее время называемые «расстройства личности».
в ответ на предыдущий отзыв… Скорей всего у автора не стояла задача описывать их детство именно в этой книге…тогда это была бы другая книга!! А классификация психопаталогий очень точная и понятная!
Книга не соответствует аннотации.
Примеров и «сотни реальных историй» в книге нет совсем, скорее это научный труд начала ХХ века.
Многих узнаю из описания патологии)) полезная информация для общего развития. Отдельно отмечу яркие примеры во второй части книги.
Данные уже устарели. Автор ни разу не обратил внимания на исследование детства психопатов. Просто описывал их в день обращения и/или лечения. Ограниченный медицинский подход.
Валентина Гончарук, вы бы хотя бы поинтересовались где и когда жил автор и кто он. Может, тогда поймете почему он не обратил внимание на данные, которым большинство знает из сериалов ?
Izoh qoldiring
В общем считается, что до 25-30 лет еще возможны очень значительные изменения в сторону большей психической устойчивости;
бродяжничество скорее асоциально, чем антисоциально. Далее, импульс, лежащий в его основе, гораздо более освобожден от целевых установок: бродяга не знает цели, он движется только неопределенным, не всегда им ясно сознаваемым, хотя обыкновенно чрезвычайно могучим влечением к «свободе», к перемене места. Ежели он долго засиживается где-нибудь, им в конце концов овладевает неопределенная, ему самому непонятная тоска и тревога, жажда новых впечатлений, а то так и просто страсть во чтобы то ни стало идти куда глаза глядят, –
старость нередко дебютирует уродливым выпячиванием на первый план грубого эгоизма, душевной черствости и т. д.
оргиям, где религиозное мистическое единство полов приводит к соединению менее духовного порядка.
Если идея о наличии родства между религиозным и сексуальным чувствами сравнительно меньше проникла в искусство, если эта идея сравнительно меньше обработана поэтами и художниками, то совершенно иначе обстоит с вопросом об интимности сексуального чувства и жестокости.
Izohlar
5