«Лёха» audiokitobidan iqtiboslar

Леха обвел взглядом целевую аудиторию, состоящую из хитрозадых селян, почему-то стоявших посреди торгового зала на коленях со сцепленными на  затылках руками, и продолжил звучным голосом: – Сегодня вам повезло, ведь именно сегодня

лежит? – Что? Ах ты, клоун! Это наш старший группы, Карл Штрюфинг! Они напали на  него и угнали наш вездеход! – Дьявол… – Оба всадника снова схватились за автоматы. Нибелунги 58 картонные… – Макс, скотина, что ты встал, как  пимпф 59 в женской бане?! Пойдем, надо помочь Карлу! – приказал я этой пародии на солдата Империи. Помогать Карлу не пришлось. Помогать надо было бы

наша компания в связи с  семилетним юбилеем со  дня основания может предложить вам прекрасного коня со скидкой по  цене ниже среднедеревенской в два раза! Если вы сможете найти дешевле – мы вернем вам потраченные средства, а если нет, то – нет. В смысле – не  вернем! Леха перевел дух и опять окинул сияющим взглядом публику. – Но и это еще не всё! Обменяв все свои продукты

себя Семенов, старшина Карнач такие приседы в зачет бы не посчитал, но все-таки приседал. Первое обалдение прошло, Жанаев суетливо и бережно стал подбирать рассыпавшиеся табачные крошки, Петров закрыл полуоткрытый от удивления рот, а Семенов, тоном лектора из общества «Знание» растолковывал приседающему и дрожащему одновременно

так наряжаются. И тоже вся растопорщена и в кровище, уже засохшей. Да что тут такое происходит??? Лёха дико глянул вокруг и совершенно неожиданно для себя рванул неуклюжим галопом по дороге. Хватило его сил метров на пятьдесят – все-таки он со школы не бегал, да и жирком по

титься толком не получилось. – Стоять, Зорька! – не оборачиваясь на рев за спиной, придвинувшись

, сверкали глазами, Лёха был в ударе… Так, а что дальше-то было? Лёха с трудом припомнил, что он пошел за допингом для всей компании – к ним еще из бухгалтерии пара телок присоединилась

загаженной чем-то и сильно помятой. На голову этой кукле словно наступил кто-то. И цвет у куклы был неправильный: восковой, зеленоватый. И опять мухи. И опять запах. До старательно отпихивавшегося от дикого факта сознания все-таки дошло: это – ни фига не кукла, это как раз младенец. Настоящий. Мертвый. Точнее – убитый. Тут Лёха почувствовал, что его холодом просквозило. Ледяным ужасом. Это все было категорически неправильно, та

такой же фигни, что в их фантазиях было всяким вкусным

совсем близко и стал разворачивать