Это первый раз, когда я поняла, что у нас есть выбор: обращать внимание на то, что мы потеряли, или на то, что все еще имеем.
Мы не в состоянии заказать себе жизнь, в которой не было бы места ни горю, ни боли. Но мы можем решить стать свободными, спастись от прошлого и, невзирая на то, что выпало на нашу долю, объять все возможное. И я приглашаю вас сделать выбор в пользу свободы.
убеждению в нашей повседневной жизни. Убеждение определяет наши чувства (грусть, гнев, беспокойство и т. д.), а наши чувства определяют наше поведение (эпатаж, закрытость, злоупотребление алкоголем или сильнодействующими препаратами с целью избавиться от нагрузки). Эллис учит, что мы можем изменить свое поведение, лишь изменив свои чувства, а чтобы изменить чувства, следует изменить мысли.
не существует иерархии страдания. Нет ничего, что делало бы мою боль сильнее или слабее вашей;
каждая жизнь – это исследование того, чего у нас нет, но чем хотелось бы обладать, и того, что есть, но лучше бы не было.
Обычно я спрашиваю пациента: «Чем я могу вам помочь?» Но такая постановка вопроса делает из него Шалтая-Болтая, который только и ждет, когда его соберут. А я становлюсь королевской конницей и королевской ратью, по определению бессильными исправить другого человека. Я меняю свой вопрос. Теперь я спрашиваю: «Чем я могу быть вам полезна?» Как я могу поддержать вас, когда вы примите ответственность за себя?
Тогда я еще не понимала: проблема не в сестрах, дразнивших меня гадкой песенкой; суть в том, что я им поверила
легче думать, что кто-то или что-то отвечает за твою боль, чем принять на себя ответственность и выйти из образа жертвы
Не время лечит. Справляемся мы сами, со временем.
Когда мы не позволяем себе оплакивать свои потери, душевные раны и обманутые надежды, то обречены переживать их вновь и вновь.