«Последнее желание» audiokitobidan iqtiboslar, sahifa 2

Подписано: Фольтест, король, владыка Темерии, Понтара и Махакама. Ну а коли подписано, стало быть, правда. Но руны рунами, а закон законом. Людей убивать не позволю! Усек?

ярмарку – столь важное событие в жизни этого милого городка?

– Люди, – Геральт повернул голову, – любят выдумывать страшилищ и страхи. Тогда сами себе они кажутся не столь уродливыми и ужасными. Напиваясь до белой горячки, обманывая, воруя, исхлестывая жен вожжами, моря голодом старую бабку, четвертуя топорами пойманную в курятнике лису или осыпая стрелами последнего оставшегося на свете единорога, они любят думать, что ужаснее и безобразнее их все-таки привидение, которое ходит на заре по хатам. Тогда у них легчает на душе. И им проще жить.

от сбежавшего посетителя только туча пыли осталась

острием по воздуху. Никто не шевелился. Страх

пропорции условны, а границы размыты.

– Не могу, Нэннеке. Мне пора. – Что тебя так гонит? Наплюй на Эреварда. А этот бродяга, Лютик, пусть едет один. Оставайся, Геральт. – Нет, Нэннеке. Жрица щелкнула ножницами. – Уж не потому ли ты бежишь из храма, что боишься, как бы она тебя здесь не нашла? – Да, – признался он тут же. – Угадала. – Загадка не из трудных, – проворчала Нэннеке. – Успокойся, Йеннифэр уже была. Два месяца тому. Так скоро не вернется. Мы повздорили. Нет, не из-за тебя, о тебе она даже не спрашивала.

Я слышал, говорили, уже пора начать охоту на ведьмаков, потому как чудовищ становится все меньше, а ведьмаков – все больше. Отведай куропатку, пока вовсе не остыла. Нивеллен взял с блюда куропатку, целиком запихал в пасть и сжевал, словно сухарик, хрустя косточками. – Молчишь? – спросил он невнятно, проглатывая птичку. – Что из сказанного правда? – Почти ничего. – А вранье? – То, что чудовищ все меньше. – Факт, их немало, – ощерился Нивеллен. – Представитель оных как раз сидит перед тобой и раздумывает, правильно ли поступил, пригласив тебя. Мне сразу не понравился твой цеховой знак, гостюшка. – Ты – никакое не чудовище, Нивеллен, – сухо сказал ведьмак. – А, черт, что-то новенькое. Тогда кто же я, потвоему? Клюквенный кисель? Клин диких гусей, тянущийся к югу тоскливым ноябрьским утром? Нет? Так, может, я – святая невинность, потерянная у ручья сисястой дочкой мельника? Э? Геральт? Ну скажи, кто я такой? Неужто не видишь – я аж весь трясусь от любопытства? – Ты не чудовище. Иначе б не смог прикоснуться к этой вот серебряной тарелке. И уж ни в коем случае не взял бы в руку мой медальон

Почему вы, люди, не поймете наконец, что ваше владычество над миром не более естественно, чем у вшей, расплодившихся в тулупе

Клинок с шипением выскочил из ножен, описал короткий огненный полукруг и замер, уставившись концом на мчащуюся бестию