Наследство Пик-Мика

Александра Грина недаром сравнивали с Эдгаром По. У обоих писателей неуклонная тяга ко всему мрачному, необъяснимому, сверхъестественному, мистическому, потустороннему, у обоих неугасимый интерес к темным безднам человеческой психики, у обоих в высшей степени развито воображение, но у Грина образнее речь, которая напоминает буйную и разноцветную растительность тропических джунглей какогонибудь африканского Конго или бассейна реки Амазонки, у обоих крайне неуравновешенный и легко возбудимый тип нервной системы, причем у Александра Грина более, чем у Эдгара По проявляется идиосинкразия ко всему обыденному, спокойному, лишенному ярких ощущений и впечатлений, недаром Грин всю жизнь воспринимал жизнь только в своих книгах, только несбыточное, чудесное и волшебное имело право на существование, проза жизни, даже, если эта жизнь была напрямую связана с морем, угнетала его. В отличие от Джека Лондона, который в своей основе был настоящим романтиком, но романтика которого находилась и в самой жизни с ее потом, грязью, борьбой за существование и, образно говоря, мытьем гальюнов и кухонной посуды, Грин признавал только штормы, прекрасные пейзажи и удивительные страны. Рассказ "Наследство Пик-Мика" по сути представляет собой сборник из 6 новелл, связанных между собой одним и тем же главным героем, Пик-Миком. Не раскрывая фабулы этого рассказа, вместе с тем необходимо сказать, что сам герой является в высшей степени неврастеничным человеком, которого тяготит и изводит обычная будничная жизнь, и он проводит время в ежедневной погоне за коллекционированием острых ощущений, будорожа свое воображение и нервную систему, он буквально живет этой погоней за такими впечатлениями, только они и дают ему чувство настоящей проживаемой жизни, все остальное он ни во грош ни ставит (кто хочет, может проверить, как пишется по словарю это выражение), (улыбаюсь), так вот, все 6 новелл изумительные по исполнению и писательскому мастерству, читать их одно наслаждение. С трактовкой и поисками смысла, вроде того, что хотел сказать автор, и в чем таинственный шифр его новелл, дело обстоит намного сложнее. Если честно, великих писателей, например, Льва Толстого, Антона Чехова, Федора Достоеского, иногда " расшифровать" значительно легче, чем вот такого "какогонибудь" Алкксандра Грина, который полагается иногда только на свое неуемное воображение, выписывая и разукрашивая вензелями каких-то фантастических людей, совершающих совершенно невообразимые и нелогичные поступки, причем у автора, как иногда кажется, у самого нет никакого психологического внятного объяснения всем этим несуразицам и фантазиям, его цель поразить и развлечь и пусть читатель сам потом ломает голову над тем непонятным и загадочным, что изобразил автор по случайной прихоти своего воображения. Дело усугубляется тем, что на произведения великих писателей реалистической и не совсем реалистической прозы существует обширная литературная критика, обсуждающая каждый шаг героев и насколько он психологически мотивирован, а на фантастические психологические опыты в духе Александра Грина критики почти нет. Вот и сейчас я при всем своем желании не нашел ни одной критической работы на рассказ "Наследство Пик-Мика", хотя каждая входящая в него новелла заслуживает самого детального, едва ли не построчного, разбора с углублением в психологические мотивировки действий и мыслей всех литературных героев, и, прежде всего, естественно, главного героя. Что мы можем узнать о себе и о Грине из этого рассказа? Прежде всего, что лежит на поверхности. Таинственное, необъяснимое, сулящее опасность и риск, порочное и греховное, темные бездны жизни, внешней и внутренней, азарт и игра, влекут всех нас в той или иной степени точно так же, как альпиниста влекут горы, летчика небо, а моряка море. Но большинству людей уют и спокойствие, жизнь без особых треволнений или треволнения в "разумных пределах" кажутся самым оптимальным образом жизни. Совсем не то в жизни таких людей, как Александр Грин или, скажем, Михаил Лермонтов. Жизнь полна примерами героев, путешественников, воинов, авантюристов, моряков, летчиков, геологов и археологов, всех тех, кому не сидится на месте, кого тянет море, небо, война, риск, азарт, у кого кровь кипит только тогда, когда он рискуя, побеждает обстоятельства, стихию, окружаюших, и прежде всего, самого себя. Но есть чрезмерное увлечение этим риском, этой погоней за удовольствиями от острых ощущений, это уже патология, и вот эта самая патология всегда была предметом обостренного исследования самого Грина, уж не потому ли, что такой патологией страдал он сам? В любом случае рассказ мне очень понравился. Понравится ли он вам, зависит только от вас.