Kitobni o'qish: «Незабытый обманщик», sahifa 2

Вторая глава

К этому времени я работал детективом уже два с половиной года, у меня были неплохие отзывы, поэтому я с большим удовольствием называл это своей профессией.

– Добрый день, – позвонил я по телефоне Нане Дмитриевне, – Я частный детектив – Борис Радов.

Не успел я продолжить свое представление и рассказать о своих заслугах, как она расплакалась в трубку и сообщила мне, что очень долго ждала моего звонка.

– Мне никто не верит, но я точно знаю, что он просто так не мог оставить меня, прямо перед свадьбой. Мы планировали! – с горечью произнесла она. – Он всё знал обо мне, а я о нём. Когда мы можем с вами встретиться? – через паузу произнесла она со вздохом.

– Когда хотите, – сказал я, понимая, что переубедить ее будет сложно, но возможно.

Обычно женщины, пребывающие в плену иллюзий, не сразу верят фактам, но если фактов много, то они сдаются и смотрят правде в глаза. За то, чтобы я открыл ей глаза на правду, мне платила ее подруга, и я был рад стараться за деньги. В этот же день мы назначили встречу у нее дома. Я поехал к ней, совершенно не думая об этом, как мне казалось, обреченном на успех деле. Ну а что о нем думать, всё же понятно.

***

Открыла мне дверь Нана. Поначалу я подумал, что это ее помощница по хозяйству или ее знакомая, зашедшая к ней в гости, потому что я совершенно иначе представлял ее наружность. Я не рассчитывал увидеть перед собой очень современную, очень худую женщину с лебединой шеей и ультракороткой стрижкой на черных, как смоль, волосах. Этот образ до сих пор не выходит у меня из памяти, особенно ее темные-темные, как ночь, грустные, пронзительные глаза. Если бы она жила в 19 веке, то, наверное, у нее не было отбоя от художников, жаждущих нарисовать ее портрет, настолько она обладала нетривиальной внешностью.

Современность в виде ее короткой стрижки и рваных джинсов вступала в схватку с ее трепетным нутром, выраженным в ее глубоком взгляде. Мне также бросились в глаза ее бриллиантовые серьги-пусеты, поблескивающие в ее ушах, из чего я сделал вывод, что женщина она не бедная, ну или с богатым прошлым. И она настолько была не похожа на свою подругу Зою, что я даже не мог даже представить на какой почве они сошлись, подружились и какие у них могли быть общие интересы.

***

Она пригласила меня на кухню, где не было ни пылинки, идеальная чистота. У меня было такое ощущение, навеянное профессиональной деформацией, что здесь кого-то убивали, а потом тщательно с хирургической точностью избавлялись от всех видов клик. Мне кажется, там даже микробов не было, а если и были, то они тоже были стерильные, как и воздух в этом чистом, наполненном светом помещении.

Как-то в нем даже было страшновато шевелиться и дышать, ну, чтобы самим собою не мусорить. Нана кротко и молча налила в две идеально чистые чашки кипяток из чайника, кинула чайные пакетики и поставила чашки на стол. Я обратил внимание на ее длинные худые пальцы, если бы не синие венки на них, то ее руки вполне подошли бы для рекламы крема, мыла и других драгоценных товаров . Впрочем, все эти подробности быстро померкли, потому что она начала рассказывать о своей жизни.

***

Она рассказала, что проживала с мужем и ребенком за городом, и была очень несчастна. Очень. Я ей верил, потому что ее болезненная худоба и бледность кожных покровов говорили о том, что она либо долго болела, либо пребывала в длительном заточении, добровольном или вынужденном.

"Я была очень несчастна, – несколько раз повторила она, как будто пыталась оправдаться за то, что в ее жизни появился другой мужчина. – Он был очень холодный, – сказала она о муже. – Моя рука замерзала, когда я прикасалась к нему, – произнесла она тихо, навсегда поселив во мне эту фразу смешанных чувств, безысходности и отчаянья. – А потом появился он – Виктор, – произнесла она уже с теплой улыбкой".

Как оказалось, этого Виктора нанял муж Наны для своего старшего сына Миши, чтобы он научил его современным танцам. Мальчик увлекался хип-хопом, и ему нужно было освоить сценическое движение в этом стиле. Это был его сын от первого брака, который часто бывал в их доме.

Виктор отлично справлялся со своей задачей, он не только учил Мишу танцевать, но и подружился с сыном Наны, трехлетним Ваней. А вскоре Нана почувствовала, что ждет встречи с ним, ведь когда он приходит в их дом – всё меняется, мир уже не убогий и серый. Виктор ответил ей улыбкой на улыбку, потом они стали общаться и закрутилось. Нана нигде не работала, поэтому сразу съехать от мужа она не могла. С Виктором они стали вместе планировать ее развод, обсуждать, как будут жить вместе. И в последний момент Виктор исчез, он перестал брать трубку, так ее побег от мужа не состоялся. Но Нана все равно съехала от мужа в эту съёмную квартиру, а их общий ребенок остался с ним. с тех пор прошел уже месяц, Нана нашла работу, но забыть о Викторе не смогла.