Федеральные нормы и правила по освоению неоткрытых планет рекомендуют избегать поспешных выводов при первом контакте с внеземными цивилизациями, и не навешивать ярлыки, до изучения объекта, к примеру, не называть аборигенов «люди», «человек», а выбирать нейтральное «представитель иной формы жизни», «существо, внешне схожее с человеком». Но в этот момент все инструкции мигом были отброшены и чистый, незасоренный до этого мига эфир планеты заполнился суматошными выкриками:

– Здесь человек! Скорее…

– На нас из леса бежит местный человек! Жду указаний о дальнейших действиях.

– Абориген смотрит на корабль. Жду приказа…

Экипаж корабля прильнул к камерам. Нечасто случается встретить на других планетах живых существ, а шанс на встречу с цивилизацией гуманоидов, намного меньше шансов выиграть в лотерее. Солдаты умело рассредоточились за палатками, держа на прицеле окрестности. Но вслед за аборигеном никто не вышел из леса.

Главный герой переполоха целого космического корабля стоял посреди поля, забыв про стадо косуль, почесывался и осматривал незнакомую ему конструкцию. Дикарь не подозревал даже о том, что несколько тысяч человек внимательнейшим образом изучают его через десятки камер и анализируют каждую деталь его одежды, каждый жест и взгляд, чтобы понять насколько он разумен, возможен ли с ним контакт и чего от него ждать в дальнейшем. Свое единственное оружие – копье, местный житель воткнул острым концом в землю, чтобы не мешало думать.

В конце концов, абориген насмотрелся на корабль, видимо принял какое-то решение, справил малую нужду, стоя лицом к кораблю, выхватил из земли копье, издал воинственный клич и помчался в атаку. Несколько тысяч человек, сдерживая улыбки, ждали результата нападения.

Боец с размаху налетел на невидимый купол силового поля и грохнулся на землю, но не сдался, а принялся колоть копьем невидимую стену. Вскоре, убедившись в тщетности попыток пробить невидимую преграду, абориген начал угрожающими знаками и воинственными криками вызывать на бой солдат, которых разглядел среди вынесенного из корабля имущества.

Любопытные ученые получили возможность разглядеть жителя планеты. Ростом и телосложением он напоминал обычного земного мужчину на вид лет тридцати пяти. Голова скрывалась в копне темных спутанных, волос и неопрятной, кое-как обкорнаной бороде, с кусочками коры и какого-то другого мелкого лесного мусора. Обувью местному жителю служили кое-как скрепленные обмотки из кожи различных животных, а тело и левую руку закрывал неряшливо сшитый, грязный плед, держащийся на неистово скачущем дикаре благодаря системе повязок из полосок звериной шкуры. Ноги и правая рука оставались голыми и казались изрядно поцарапанными, скорее всего в результате погони по лесу за стадом животных.

Охотник еще полчаса старался вызвать на бой трусливых пришельцев, обойдя два раза вокруг базы. Затем как-то резко успокоился, взглянул на местное солнце, очевидно, определяя время, и уселся неподалеку обедать, краем глаза посматривая за врагами. Что именно ел разглядеть ученым так и не удалось. Пищу дикарь извлек из недр своего наряда и ел, тщательно отвернувшись и скрывая еду в широких ладонях.

В это время в глубинах корабля, в научном отсеке, за закрытыми дверями шла ожесточенная битва. Всегда степенные ученые, всем своим видом и поведением подчеркивающие собственную значимость и исключительность, слегка свысока общающиеся с остальной частью экипажа, кричали друг на друга, как малыши из детского сада, не поделившие совок в песочнике. Каждый хотел выйти в составе группы первого контакта и каждый приводил множество причин, по которым именно он должен был присутствовать при историческом событии. Даже геолог и океанолог приводили аргументы в пользу своего участия. Каждый ученый желал попасть в межпланетные новости и, возможно, стать знаменитостью, если местное население окажется многочисленным или чем-то важным. А это уже шанс получить должность в престижном научном центре или грант на интересные исследования. И в любом случае было понятно, что участники группы первого контакта войдут в историю. Неизвестно чем бы закончилось шумное обсуждение, если бы двери не разъехались в стороны, пропуская чопорную фигуру, затянутую в тщательно подогнанный китель. Крики в момент стихли, и спорщики выжидающе уставились на капитана.

Он слегка презрительно оглядел растрепанных, порозовевших от крика ученых и невозмутимо объявил:

– Господа! К месту нашей стоянки вышел неопознанный объект, внешне напоминающий человека. Прошу вас занять свои места в лабораториях согласно штатному расписанию. В ближайшее время возможно поступление образцов для анализа. Также прошу проанализировать поведение, одежду и прочие мелочи и сообщить свои соображения в комплексной служебной записке от научного отсека. Не позднее, чем завтра до полудня. Господин главный биолог, приготовьтесь, пожалуйста, к выходу на поверхность планеты. Вы пойдете в составе группы первого контакта. Через пятнадцать минут вас будут ждать у лифта.

Дверь за капитаном захлопнулась. Оспаривать решение капитана никто не пробовал. За время полета капитан не изменил ни одного своего решения. Ученые только проводили завистливыми взглядами счастливого биолога, неторопливо шествующего к выходу, и старательно изображающего невозмутимость.

Перекусивший абориген подобрел и, опершись спиной на небольшую кочку, расслабленно наблюдал за громадой корабля, уходить он не собирался.

Трое участников группы первого контакта вышли из-под силового купола и шагали неторопливо, размеренно, как предписано Федеральными нормами и правилами, держали руки на виду, старались двигаться медленно и предсказуемо. В центре шел второй штурман, получивший в свое время степень кандидата наук по контактам с неизвестными цивилизациями. Справа от него пружинистой походкой готового ко всему профессионального военного двигался командир охраны корабля. Слева чуть отставал, опасливо поглядывающий на длинное копье аборигена, главный биолог. На высоте нескольких сотен метров, чтобы не беспокоить аборигена, вились несколько дроидов, фиксируя все происходящее.

Абориген неторопливо поднялся и угрожающе выставил вперед копье.

Второй штурман прекрасно осознавал, что его каждое его движение ловится десятком камер и намертво впечатывается в историю планеты. Он старался держать спину прямо, а на лицо надеть маску непоколебимой уверенности. Шагах в пятидесяти от аборигена троица остановилась. Несколько секунд постояли, давая привыкнуть к своим фигурам. Затем второй штурман вышел вперед, протянул руки в толстых перчатках произнес длинную речь на нескольких языках. Усиленный внешними динамиками скафандра голос разносился над степью. Экипаж корабля, офицеры, ученые уперлись взглядами в крупный план лица аборигена, ловя малейшие оттенки эмоций, чтобы в случае неудачного контакта понять какой именно звук или действие испугали местного жителя.