Прямо к ложе Перевертыша направлялись мадам Жюстин, держащая самый большой и дорогой публичный дом в Лас-Вивас и та самая матушка Иллария, которую за вечер успели упомянуть уже несколько раз. Женщины неспешно шли, практически на каждом шагу раскланиваясь, перекидываясь репликами с гостями и охраной. Казалось, что каждый стремился выразить им свое почтение не меньше, чем виновнику торжества. Сами же гостьи не выказывали никакого пренебрежения или отвращения.

Матушка же вела себя как самая настоящая добрая бабушка, радостно приветствующая внуков и старых друзей, выслушивая при этом и давая напутствия.

Как только дамы ступили в ложу, Яго тут же встал им навстречу, сразу попадая в распростертые объятья старушки и невероятно тепло ей улыбаясь.

– Прости, милый! Все никак не могли выбрать достойный наряд! – шутливо и в тоже время добродушно протараторила матушка Иллария. – С именинами, мой мальчик!

– Спасибо, Матушка! Рад, что Вы нашли время и смогли приехать!

– Ну что ты! Как можно пропустить такой праздник? – затем огляделась, метнула быстрый взгляд на Стеллу, следом на Жюстин и словно невзначай проговорила. – Но ты я вижу нашел приятную компанию среди толпы подлиз и лицемерцев.

Наблюдая за разговором матушки и главного мафиози, молодая репортерша неожиданно для себя отметила на сколько много общего в этих, казалось бы, разных людях. В глазах людей старушка олицетворяла истинную святость и добродетель, а мужчина являлся чуть ли не воплощением всех грехов и пороков. Мимика, жесты, манера говорить…

– … Стелла! – донеслось до сознания репортерши, которая настолько отвлеклась, застигнутая врасплох неожиданным открытием, которое могло вылиться в настоящую сенсацию, что выпала из реальности, пропустив часть беседы (о, ужас! при ее-то опыте и квалификации) и даже обращение к ней лично.

– Та самая блистательная Стелла? – восторженно спросила красавица Жюстин, своим неожиданным вопросом спасая девушку из неловкой ситуации, при этом заставляя смутиться, – признаюсь, что мы с матушкой тоже следили за отбором и даже ставки делали!

– Ставки? – непонимающе отозвалась репортерша, не зная, как реагировать на такое заявление.

– Конечно! Ребята каждый год устраивают тотализатор: делают ставки на девушек, которые участвуют в отборе на “звезду праздника”. Ты произвела настоящий фурор в этот раз! А матушка сразу сказала, что победишь именно ты и неплохо заработала, ведь фаворитом была протеже Рауля. – спокойно проговорила она, без намека на высокомерие, неприязнь или пренебрежение.

В очередной раз за вечер Стелла была сбита с толку. Здесь и сейчас она могла просто сидеть и глупо хлопать своими длинными и густыми ресницами, словно погружаясь в образ недалекой певички, которую вначале пыталась изображать, а в данный момент и притворяться-то особо не нужно было. Реальность настолько отличалась от ее первоначальных ожиданий, от представления, которое сложилось у девушки по отзывам и тем обрывкам сведений, которые удалось получить о троице, которая была перед ней.

Матушка настоятельница монастыря, главарь мафиозного клана и мадам содержащая публичный дом… Что может быть между ними общего и вообще может ли быть что-то общее в принципе?

Оказалось, что может. Даже больше чем может показаться на первый взгляд. Особенно, если выяснится, что последняя вырастила Яго и Жюстин.

– Мне кажется мы окончательно смутили малышку репортера, – добродушно сказала матушка, с интонациями самой настоящей любящей и заботливой бабушки на свете.

– Действительно… – улыбнувшись словно опомнился Яго и продолжил, обращаясь к Жюстин, – помнится, ты обещала мне танец…

Получилось безумно интимно, провокационно и многообещающе, так что Стелла почувствовала себя третьей лишней.

– Конечно, дорогой! Сегодня для тебя все что угодно… – низким волнующим голосом ответила искусительница, с явным намеком в интонациях и движениях.

Накал страстей резко усилился. Жюстин в мгновения ока преобразилась из просто привлекательной женщины в роковую соблазнительницу и вместе со спутником отправилась на танцпол, а оркестр следуя указанию Рауля уже начал вступление к виэльскому танго – зажигательному и страстному танцу. Он завораживал, приковывал внимание накалом страстей, невообразимо мощной энергетикой и эмоциональностью. Казалось, что танцоры не просто исполняют заученные движения, а проживают как маленькую жизнь, отдаваясь полностью, сгорая и возрождаясь.

– Красивая пара… – ни к кому конкретно не обращаясь проговорила негромко матушка.

Стелла, услышав неожиданное откровение вся превратилась в слух, надеясь услышать большее и в месте с тем жадно наблюдая за чувственным танцем.

– Чтобы не случилось, с кем бы судьба их не свела, как далеко бы друг от друга не разводила – эти двое всегда остаются преданными друг другу, – спустя недолгую паузу продолжила Иллария, – в этом их сила и свобода. Быть честными друг с другом и сами с собой. А с кем они делят постель в данный конкретный момент не имеет значения.

– Разве такое возможно? – вновь вырвалось у девушки, прежде чем она успела осознать. До безумия странно было слышать такие слова от миловидной старушки, являвшейся при всем при этом жрицей самой Единой.

– В мире все возможно. – усмехнулась женщина, – Теперь они могут это себе позволить. Мало найдется смельчаков, готовых осмелиться диктовать свои условия. Какая разница – что подумают остальные, если их самих абсолютно все устраивает. – Повернувшись к собеседнице, абсолютно серьезно произнесла Иллария, ничуточки не осуждая поведение подопечных.