Kitobni o'qish: «Бездна Тайн», sahifa 4
– Селена, я желаю, чтобы ты знала в лицо уважаемых существ, – голос отца раздался над ухом, оглушая своим рокотом. – Конфидант Тьмы Второго Измерения Итан Двэйн.
Мужчина склонился в таком же механическом поклоне, однако без ноты пренебрежения.
– Ты вырастешь опасной хранительницей Тьмы, зная свои корни, Селена Лойд, – с едкой ухмылкой произнёс Итан, явно делая акцент на моё второе имя.
В ответ я отвесила небольшой поклон.
– Желаю представить тебя своему сыну, – с холодной учтивостью произнёс Конфидант Второго Измерения.
Взор перешёл за спину Конфиданта. Я увидела точную копию Итана Двэйна.
Убранные Чёрные локоны, словно приглаженные к поверхности головы, как у аристократов на Земле. Чёрная мантия, высокий рост. Две пары чёрных глаз соприкоснулись со взаимным пренебрежением и интересом.
– Лидер Тьмы Эдгар Двэйн.
Я чувствовала эту энергию раньше. Вероятно, мы посещали лекции, не замечая друг друга, каждый находился в своём мире апатии. Это я сразу уяснила. Лидер отметил моё присутствие лёгким кивком головы, на что я ответила взаимностью, не разрывая контакта взглядов.
– Мой спутник желает отнять у вас внимание, представившись.
Резко отвела взгляд от Двэйна младшего, встретившись с новой парой багровых глаз. С детства мне были знакомы оттенки энергии, однако этот древний Страж не был пропитан яростью. Его багровые глаза сдерживали сильнейшую мощь. Без малейшего сомнения я определила, что он является самым старшим и сильным объектом на периметре, за исключением дерева.
– Страж Тьмы Реджис Двэйн, – мужчина сделал более почётный глубокий поклон, на что я постаралась ответить таким же. Его пепельные волосы струились по всей чёрной мантии, создавая невероятный контраст. – Позвольте, я сделаю надрез!
Мои брови выгнулись как ядовитые агании в предостережении.
– Страж?
Не успев произнести моё тактичное несогласие, я почувствовала искромётный надрез на своей ладони.
Лёд окружил мою руку, впитывая чёрную, как смоль, кровь. Ледяная кора дерева уничтожала каждую сильную энергию в моём теле, я едва сдерживала силы, чтобы не закричать, пока не осознала, что у меня нет этих сил. Мои зубы стиснулись в ярости. Последним мощным запоминающимся моментом был взгляд обжигающих чёрных глаз Эдгара, обволакивающий в чёрных языках пламени…
Нервный вдох подорвал мой сон со старым воспоминанием. Момент, в котором я навсегда поверила в существование Вальтера и его последователей.
Последователей, в чьё число вхожу я и по сей день.
И как было занимательно выслушивать убеждения от каждого существа, кто считал правильным верить в переписанную историю. Наблюдать за скрытым хаосом со стороны третьего лица, словно в земном театре. Наблюдаешь, интересуешься развитием событий, не знаешь, к чему приведёт. Горячая агония покидала мой лоб, пока уголки губ поднимались в неудержимой ухмылке. Энергия, стоявшего возле шкатулки из Замка Лойдов, чувствовалась на расстоянии двух шагов. Гость подошёл ближе, распространяя злободневный спектр эмоций. Я оглядела мужчину, без тени смущения зная, что он требует.
– Ты была разговорчива во время сна. Не поделишься секретом, на кого хотела накинуть хвост ядовитой агании вместо петли?
Я нервно изогнула губу под насмехающимся взглядом Эдгара Двэйна. Задавать вопрос о количестве времени, проведённом возле моих покоев, не было смысла. Лидер в миг бы заметил смену темы, ещё больше накаляя атмосферу скрытым смехом.
– Реджиса Двэйна!
Наградила пытливого друга едкой улыбкой, замечая его вскинутые от удивления брови.
– Когда страж без позволения полоснул мою руку тростью с острым наконечником, в моих желаниях царили лишь подобные мысли, – объяснила я Тёмному, вновь вздрогнув от раздражения.
Приглушённый смешок на лице Эдгара выглядел привычным.
– Вспомни, как ты пыталась испепелить меня в ярости, вымещая злость на родственнике обидчика.
Моя небольшая комната разразилась таким же приглушённым смехом с нотой самоиронии. На лице начали проступать тёплые тона.
– Не забывай, что пренебрежение было взаимным, Эд!
Я расширила улыбку, обнажив блистающие клыки. Тёмный лишь глубоко выдохнул, закатив и без того полуприкрытые глаза. – Однако мы быстро осознали, что в нас больше сходства. И что в тяжёлые времена будет выгодно держаться вместе.
– Ты тоже не догадывалась, что это перерастёт в настоящую дружбу, верно, Селена? – вкрадчиво поинтересовался Эдгар, не позволяя отвести взгляд своей магией.
Я бы могла разорвать цепь, но… От излишне открытой дискуссии меня кинуло в жар.
Я продолжала смотреть на друга изучающим взглядом. Его волосы отличались от обыденного состояния. Мокрые волоски слегка падали на густые брови. Лениво застегнутая рубашка говорила о явной странности. Смотря в чёрные глаза, я уловила ноты ярости, которые удивительно прекрасно скрывались за маской «полной открытости».
– Ты таинственный.
Моё высказывание изменило выражение лица Тёмного.
Он было отвёл глаза, однако я резко сжала мужскую скулу, возвращая внимание. Почувствовала, что могущественный Лидер Тьмы еле сдерживает негодование от подобного обращения, но знала, что имею преимущество. Окунувшись в Тёмную энергию холодных дверей чувств, которые хранились в запертом состоянии даже для самого Эдгара Двэйна. Ощущая, что он даже не старается выбросить меня из своего сознания, я ловко нашла момент, способный разозлить Лидера.
Перед моими глазами стояли три фигуры. Парень, расщепляющий Свет души. Лайт стоял словно в розовых очках. Девушка, чьё второе имя было для меня так избито за последнее время. В глазах Лодсон читалась и ненависть на себя, и месть. Тёмный, мысленно уничтожающий яростью каждую клетку Светлого существа. Ревность вырвалась наружу с сильнейшим напором и обожгла, словно сгусток лавы, каждую клетку разума, не завороженную этим процессом.
– Довольно!
Грубый крик заставил выйти из скрытого мира существа Тьмы. Я уловила своё взволнованное отражение в багровых глазах Эдгара и приняла более сдержанный вид.
– Последствия твоей постановки. Театр абсурда! – отрезала я, буравя зрачками сухопарую фигуру.
Тяжёлое молчание длилось вечность. Две пары строгих взглядов остановилось в кричащей тишине.
– Нашей. Вечно восхищаюсь предельной однотонности этого термина. Она меня ненавидит, как и тебя!
Тёмный стоял в нелепом молчании, явно жалея о своих словах. Было видно, что он не понимал смысла, сказанного в последней фразе.
– Я даже имени её не запоминала, Эд, – ярость вперемешку с явным переживанием вылилась с избытком. – Мне совершенно плевать на слабую Номерную, которую ты сначала лишил жизни, а затем позволил заинтересовываться собой…
Лишь лишённый восприятия мог не заметить рык, исходящий из груди Лидера при малейшем упоминании о Номерной.
– Меня волнует твоя слабость. Слабость, которая меняет сознание. Что будет, если она станет частью твоей бессмертной жизни?
Тёмный полыхнул по мне взором исполненным интереса, словно всё это время он слышал, но не слушал. Я вновь раскрыла губы в новой порции отрезвляющей заботы.
– Я знаю ответ. Твоего бессмертия не станет, как и твоей жизни. Она заберёт её, не замечая этого. И, таким образом, у вас будет уравнен счёт.
Мою еле сдерживаемую улыбку накрыла ярость Лидера, расщепив её.
– Достаточно откровений! – прорычал Эдгар, томное молчание указывало непоколебимость решения.
Я ласково хмыкнула.
– Итак, куда мы отправимся для поиска ответов?
Я легла на кровать, демонстрируя полную отрешенность от последнего диалога.
– На Землю.
Привычно сдержанный ответ. Я указала жестом на прикрытую мраморную дверь, надевая кожаный тренч модели открытого платья. Взглянув в широкое зеркало, ощутила новую порцию симпатии к собственному обольстительному отражению. Я узнала лицо, глядящее на меня.
Густые пепельные волосы струились до талии широкими локонами. Жидкая помада, нанесённая секунду назад, заметно сменялась с влажного блеска на матовый тон алой крови Светлых и смертных.
У них даже цвет крови одинаковый. Разве это не доказывает их ущербность?
Грубые ресницы вторили редкому такту моргания. Чёрные глаза смотрели сквозь отражение, в глубину их обладательницы. Излишняя худоба, заострённые черты лица символизировали шипы, увенчивающие бутон нежности семилетней девочки. Едва заметное сияние, которое излучают тела бессмертных, тусклее с каждым веком. Я знала всю пустоту и порочность, написанных на этом лице скул, выпирающих от худобы. Кистью руки я сжала плечо, ощутив под кожей тонкую кость, затем посмотрела в ненавистную эмоцию пустоты – моё лицо. Рука, сжимавшая кинжал, ловко прицепила его за кружево к бедру, однако я желала всадить остриё в бездушное сердце, так жаждущее удара. Навязчивая идея последнего века.
Пара минут привели сознание в привычное состояние рассудительности. Пепельная блондинка скрылась из чарующего отражения, поравнявшись с дверью.
За ней стоял Эдгар, храня этикетное отрицание нетерпения при ожидании.
Поравнявшись с ним взглядом, положила руку на крепкое плечо, облаченное в чёрную рубашку, ожидая дальнейших действий. Тьма друга мгновенно окружила меня в броском энергии. Казалось, что разъярённые языки чёрного пламени способны испепелить даже их обладателя в пожаре ненависти.
– Kinder der Dunkelheit. Was willst du? – из-за спины раздался подавляющий тон немецкого языка.
Я не уловила перевод, не полностью переместившись в мир Земных. За моей спиной вновь послышался повторяющаяся реплика, однако теперь я понимала каждую деталь, словно была кровным носителем языка.
– Что желают дети Тьмы?
Развернулась на сто восемьдесят градусов, осознавая, что стояла спиной к неизвестному.
Существо передо мной тронуло нить памяти. Длинные седые волосы, утратившие свой блеск. Блёклые глаза, не потерявшие багровый оттенок. Морщины и почерневшие вены на бледной коже. Под плащом виднелась знакомая трость с наконечником, уверенно сохранившая свою остроту.
– У тебя представляется возможность накинуть петлю из ядовитой агании, Селена.
Ухмылка Эдгара Двэйна, содержавшая в себе неприкрытую дерзость, пронеслась над моим ухом.
– Знал, что моя бессмертная прошлая жизнь настигнет быстрее смерти в новой! – прохрипел вновь знакомый голос уже старика, находившийся напротив. – Но, чтобы таким составом…
– Страж Тьмы Реджис Двэйн, – прервал тираду Эдгар в явном нетерпении. – Какого это, ощущать близость смерти, существуя как человек, но зная подлинную истину? – тон голоса сменился на заговорщический.
– Как фамильярно, Эдгар. Называй меня просто по именам. На Земле это называют именем и фамилией. Как ново для меня было, что существуют и отчества. Как знак благодарности к своему порождению, людишки называют себя именем отца! Так и не осознал смысл носить чужое имя всю жизнь. Видимо, недостаточно пророс человеческими корнями в Землю… – закончив речь, он бросал взгляд багровых глаз то на меня, то на Эдгара.
Мои пальцы невольно сжались в кулак, вспоминая об издержках первой встречи. Реджис это заметил, едко ухмыльнувшись. Его тело постарело… но не ухмылка.
– Вы вдвоём обладаете могущественной силой. Быть может, от вас будет зависеть исход…
– Исход какого события? – твёрдая фраза вышла сама собой, привлекая большое внимание.
Страж Тьмы бросил на меня интригующую улыбку, эту способность к хитрым знакам он явно не утратил в процессе старения на Земле. Именно поэтому существа Тьмы и Света не притягиваются к планете. В ней каждая часть стареет, превращаясь в живую плоть из костей, обтянутых едва заметной пленкой кожи.
– В тебе живет особенная сила. По твоим венам течёт яд! – от рассудительной фразы меня передёрнуло, словно от ледяного дерева из кошмара памяти. – Селена Лойд…
Подбородок дёрнулся в предательском отрицании.
– Вы помните меня? – губы раскрывали каждое слово чётко и равнодушно, но за маской отразилось впечатляющее напряжение.
– Я чувствую тебя. То, что ты Лойд, – старик поднял трость на уровень моей ладони, так же державшейся в кулаке, отчего острые ногти сделали тонкие надрезы в форме полумесяцев. – Эта встреча осталась внутри моей памяти навечно…
На ладони предательски зажгло место пореза. Я продолжила стоять, равнодушно выдерживая ядерную боль.
Тёплый приём.
– Как вы можете чувствовать мой род? Только последователи могут ощущать своих родственников.
Встретившись с багровыми насмешливыми глазами, я процедила монотонные фразы, невзирая на боль. Реджис Двэйн издал звонкую ухмылку, ослабляя хватку.
– За этим вы и пришли, Лидеры Тьмы. Узнать ответы. Однако я отвечу далеко не на все, предоставляя детям возможность разобраться во всем самим… – язвительный тон голоса заставил выкинуть из головы образ тщедушного старика, не способного на молниеносные действия.
Невзирая на ухмылку, я бросила куски пергамента на дряхлый, как кожа бывшего Стража, стол. Пыль взвилась в лёгком урагане.
– Древние знаки, написанные кровью, уверена, вы способны прочесть. Нам нужно содержание писания.
Я бросила на Реджиса острый взгляд, наблюдая за каждым действием человечного Тёмного.
Он потёр один из знаков с явным чувством расстановки, переводя взгляд то на меня, то на Эдгара, который смотрел на всю ситуацию в некотором отрешении. Но даже его брови поползли выше, когда Эд стал свидетелем того, что старик пробует на вкус высохшую кровь.
– И вновь на пути встречаются Лойды!
Истерический смех наполнил узкую каморку. Место крепления тонкого клинка к бедру беспощадно скрутило.
– Я не сомневался! – безумный вопль прекратился в мгновение. Серьезный взгляд Реджиса Двэйна, словно магнит, меня изучал, не отрываясь. – Как поживает мать, Селена?
Его убийственный взор встретился с моим убитым.
Я вспыхнула яркой эмоцией гнева и желанием отомстить за то, в чем старик не виновен. Желала поднести клинок к его дряхлому горлу, хорошенько надавив, чтобы он молился вновь стать бессмертным.
–Ты можешь хоть раз ответить прямо?! – огрызнулась я, пылая лютой ненавистью.
Двэйн древний смерил меня плавным взглядом, но мне не понравилась очередная улыбка.
– Трудно сказать… ой, ну вот, опять я за своё!
Старик рассмеялся в лицо, замечая проступившие фиолетовые пятна на моей бледной коже.
– Не устраивай шоу, Реджис! – возле уха прорычал огрубевший голос Эдгара. Он был размеренный, тем и пугал.
Казалось, что старик даже не заметил едкого перехода из стадии уважения в стадию пренебрежения, совершенно не обратив внимания на Лидера Тьмы. Багровые глаза, теряя свою блеклость, приближались ко мне настораживающими движениями.
– Она погибла в собственной слабости. Не справилась с силой, что была ей дана. Кимберли Лойд разочаровала меня!
От звучания первых иероглифов имени моей матери, лицо пронзила судорога. Нервная дрожь при вдохе раскрыла моё состояние. Расширив глаза, я ощутила непривычное для себя чувство – слабость, проявление которой вечно закапывала в собственном склепе памяти.
В секунду положение изменилось. Я не заметила, как контроль покидает моё тело, руки своевольно схватили старика за горло. Уверена, если бы взглядом можно было убить, он бы попал в Седьмое Измерение с невероятной скоростью. Мои глаза вглядывались в каждую алую клетку зрачков. Дрожь нервно пульсировала в кисти руки, заставляя сжать сильнее, прижав тело к пыльной стене. Я уловила насмешливую улыбку старика, совершенно не чувствовавшего боль.
– Не смей говорить о ней в таком тоне! – шипение слов было похоже на звук ядовитой агании, желающей убить жертву. На секунду я подумала, что лишилась ума, чего не страшилась.
– Селена, – грозный голос из-за спины прозвучал с нотой безразличия. Словно Эдгар беспокоился не о шее и без того умирающего старика.
В ответ послышался такой же истеричный смех. Улыбка Двэйна древнего, покрытая золотыми вставками на белоснежных зубах, расширилась ещё выше в издевательской драме.
– Ничего, путь выпустит гнев за слабость, которую не должна совершить!
Мой взгляд постепенно стал осознанным, но желание сжать руку в кулак не исчезло. Я подняла свой подбородок выше носа старика, переведя взгляд на руку.
Каждая вена правого запястья окрасилась чёрной кровью. Резкий толчок руки от шеи старика сопровождался сильной болью. Часто дыша, я провела изучающим взглядом по кисти руки, пылающей Тёмной магией. Каждая часть кровеносной системы пульсировала в дикой дрожжи, особенно то место, где находился несколько дней назад алый перстень. Палец был наполнен почерневшими участками кожи. Несмотря на дикую дрожь, я чувствовала молниеностный прилив сил, от которого становилось невыносимо. Я развернула голову близко к подпертому к стене Реджису Двэйну, взглянув в его алые глаза с невыносимой яростью. Я видела, как моя энергия подпитывает его иссыхающую натуру.
– Что это значит, чёрт возьми?! – мой крик превратился в хищный вопль, я чувствовала жжение в глазах, но оно моментом прекратилось, как и жжение в руке, когда резкая судорога обхватила мое тело, от чего я чуть не упала на пыльный пол. – Я не получила ответ!
Ярости было достаточно, чтобы испепелить небольшую хижину старика, который с каждой секундой становился моложе. Такая реакция меня совсем не воодушевила.
– Успокоилась, – тон не имел значения вопроса.
Я ничего не ответила, по-прежнему вглядываясь в силуэт напротив. Реджис вновь хитро улыбнулся, поглядывая на мою руку.
– В этом свитке сказано о том, что последователи родительской ветки Лойдов имеют великую силу, с которой большинство не смогут справиться. Видимо, твоя мать передала тебе, так как сама хранила её, отчего и погибла, – прямое изречение древнего вернуло меня в состояние рациональности, я вкрадывалась в каждое слово, следуя примеру Эдгара.
– Это невозможно, – строгий и ровный тон звучал более убедительно, нежели змеиный вопль. – Мать умерла от лекарства против чувств, изготовленных моим отцом.
– Ни в коем случае, – меня перебил огрубевший голос Стража Тьмы Реджиса Двэйна. – Твоя мать не приняла принадлежавшую ей силу, предречённое могущество. Она не обуздала поток энергии ядовитой агании. За что и поплатилась, – выжидающая пауза. Затянувшаяся интрига. – Что касаемо твоего отца… – громкая усмешка, издевательски проступившая на ровном лице мужчины. – Не эликсир являлся убийцей. Он лишь позволил хладнокровно думать для того, чтобы выжить в тисках Тёмной магии. Твой отец создал «Эволюцию спасения» для того, чтобы защитить Кимберли. Только Роберт Лойд просчитал свой план. «Лекарство от чувств» лишь притупляет эмоции. Тёмные души принимают решение остаться в спокойном урагане без эмоций, раздирающих их изнутри. Как сделал Конфидант Света Лодсон.
Моя бровь изогнулась в недоверии. Реджис Двэйн продолжил тираду с задумчивым лицом философа.
– Казалось бы, Светлое существо, но имеет Тёмную душу. Или как твоя мать. До её появления было ясно, что родится хранительница Тьмы, у которой не было выбора. Её род пропитан кровью с ядом. Однако она родилась со Светлым сердцем. Увидев тебя, эмоции, хранившиеся на протяжении нескольких часов по человеческим меркам… – мужчина сделал явное ударение на протяжении времени. – Пойми, Селена, всего несколько часов в капкане маски эликсира убили её душу насмерть, оставив лишь тело, пропитанное могущественной силой.
Осознание бедственности произошедших когда-то событий, словно укололо самым острым клинком. Почувствовав эмоции отца, когда он убивал тело возлюбленной, чтобы спасти семилетнюю дочь, меня передернуло, но я продолжила смотреть в глаза цвета спелого граната, заставляя каждой клеткой впитывать информацию.
– Страж, – вновь спокойное уважение. – Вы произнесли, что кровь Лойдов пропитана ядом. Я жду объяснений!
Реджис Двэйн посмотрел на меня в явном недоумении.
– Не знаете истории собственного замка, Селена! – вновь повествовательный тон без доли вопроса. – Вам известно, что Создатель Тьмы создал потомка Лойдов?
Я медленно кивнула, наблюдая за помолодевшим мужчиной. Страж Тьмы явно возвращался в своё прежнее состояние от моей вспышки энергии.
– То, что ядовитые агании являются символом рода Лойдов, вам о чём-то говорит?
Мимо моих глаз проявились видения при касании с алым перстнем. Статуи ядовитых аганий великого размера.
Мою неопределенность заметил мужчина, обладавшим теперь шикарным блеском по всей длине пепельных волос. Он расширил глаза, словно демонстрируя свою догадливость.
– Если захочешь убить бессмертного, просто подлей в его бокал вина свою кровь. Смесь крови, полной Тёмной магии и яда ядовитой агании в больших дозах даёт мгновенный результат. Если захочешь напугать, хватит одной капли! – вновь обезумевший смех. – Только не для Двэйнов…
Хитрый прищур на моего спутника заставил развернуться, но Эдгар Двэйн сам обошёл меня, встретившись с родственником на расстоянии одного шага.
– Мне начинают докучать твои недомолвки. Я не умею быть тактичным, вспомни это! – рычание заставило прийти в себя.
Страж лишь усмехнулся, так же не страшась своего положения.
– Ты будешь твёрдым Конфидантом Второго Измерения, Эдгар. Возможно, даже лучше нынешнего правителя. Но со мной по-другому не бывает. Я не собираюсь раскрывать его тайны.
Лицо бывшего бессмертного потеряло насмешливость, сменившись на серьезное выражение.
Три фигуры стояли в гробовой тишине, ожидая продолжения дискуссии. Страж Тьмы уловил молчаливый вопрос, витающий в пыльном воздухе. Алые глаза Эдгара прожигали в лице родственника чёрную дыру.
– Разумеется речь о единственном правителе. Создателе Тьмы. Он настигнет, пожирая всё на своём пути к возмездию. Забавно, что в планы Итана входило воскресить древнее существо для того, чтобы убить нынешнего,
Эдгар занёс руку для удара, рыча от злости, но я вовремя втиснулась между разбушевавшимися родственниками, зная о последствиях. Мёртвый Страж бы не смог больше ничего произнести.
– Значит ты видел его? – произнесла фразу с некоторым нетерпением.
Мужчина посмотрел на меня глазами, полными безумия.
– Я помог ему восстановить внешнюю оболочку тела, отдав свои силы! – тон Стража Тьмы излучал гордость. – На самом деле, я и сам мечтал о смерти. Мне предложили взаимовыгодное сотрудничество. Всплеск энергии Лойдов поддержал меня, но это лишь мгновение. Как вы покинете Землю, я покину её вместе с вами, отправившись в Седьмое Измерение!
Вновь сумасшедший смех, наполняющий каждую клетку мозга раздражением.
– Довольно! – озлобленный тон голоса Эдгара не оставил мне выбора подумать, когда его рука схватила меня в чёрных языках пламени.
Ладонь бывшего Стража Тьмы Реджиса Двэйна схватила меня в мертвой хватке. Полуживой голос, напоминающий предсмертный гром, прошипел с явной иронией, проводив пальцем по месту, где располагался алый рубин.
– Готов поспорить, что твоим цветом будет цвет самой Смерти, Селена Лойд, – вкрадчивый шёпот поселил в животе тугой узел.
Я заметила, как кожа на руке старика постепенно рассеивается в смертельный прах, а чёрные языки пламени уносят меня от нераскрытых тайн, погребённых со Стражем в
«Мрачное место».
Так бы прошипел любой Лидер Света.
«Обезумевшая».
Как они бы посчитали, если бы узнали, что я сижу на льду в таком каменном холоде, не используя силы. Но только подумали… Решиться сказать вслух не в их блёклом стержне характера. Лишь избранные существа с первой секунды поняли бы мои намерения. Не использовать энергию, чтобы окоченеть от холода, – всё равно, что стараться быть подобно живой. Пытаться каждое мгновение найти способ почувствовать хотя бы одну эмоцию. Осознавать, что это возможно, при этом не заострять внимание ни на одном событии, даже самом значительном. Моё сердце не сокращается, но я способна чувствовать, чего не происходит.
Словно труп пытается быть живым.
Люди способны радоваться даже погоде, страдать из-за разрыва с человеком, с которым они были вместе от силы две недели, переживать из-за не выведенных до бриллиантового состояния моментов работы или образования, из-за своих неудач или наоборот, радуются своим мимолётным успехам. Они творят собственные эмоции из всего окружающего, но их жизнь ничего не значит. Она закончится. Но разве не в этом смысл их недовекового существования? Чувствовать, переживать, ощущать.
У меня пустота. Эмоции доброты и нежности вызывают презрение, а боль и хладность – наслаждение собой, гордым одиночеством. Но ненадолго. Позже моё сердце, которое не прокачивает чёрную кровь, наполненную ядом агании, умертвится в безразличии.
Оно всегда мёртвое.
Я знаю, что, если бы и мне был отведён человеческий срок, моя рациональность одержала бы вверх. Я бы не смогла радоваться палящему солнцу. Возможно, изредка одаривала бы полуулыбкой грозу, которая если порой и приносит смерть, спасает от жары. Я могла смотреть целую вечность на яркие искры, сопровождающиеся дождём, запах которого насыщен и незабываем. Я бы не сдержала свою стальную бестию, живущую внутри меня, которая готова контактировать с такими же властолюбивыми и сильными людьми. С теми, кто не отпускает глупых шуток, чьё существование пропитано чёрным сарказмом. Те, у кого харизма выглядит дороже шлейфа от пафоса. Кто считается только с собой, не взирая на мнение других персон. Кто никогда не покажет слабодушия, ведь тогда я моментом отвернусь, особенно, если это мужчина. Даже тогда, когда его слабостью буду я.
В общем, я бы не нашла союзников. Жила бы в виде отшельницы, но в полной свободе. Впрочем, в Измерениях моё существование стабильно, лишённое смысла взвешивать возможное. Что о настоящем…
Кажется, моё фырканье услышала вся полярная часть мира. В то время, пока идёт Церемония Посвящения в Лидеры, сижу в излюбленном месте и чувствую себя как обычно. Меня никто не раздражает, я одна. Лишь вьюга шепчет на ухо завораживающую мелодию. Я невольно дотрагиваюсь до клинка, соединённый с моим бедром кожаной тканью.
Мои коготки, покрытые перчатками, задели кольцо, лежавшее на оледеневшем грунте. Его же коснулись зелёные лучи полярного сияния, тускло сверкавшего перед лицом. Мгновение, перстень умело зажал безымянный палец. У меня появилась возможность подробнее разглядеть алый рубин с идеально отполированными гранями. Он имел необъятный спектр силы, которую я чувствовала. Ощущала эту чёрную магию, пропитывающую моё тело, но не насыщающую. Кожаный слой перчатки не позволял соединиться, этого я одновременно опасалась и желала. Это как окунуться в леденящее озеро, в котором каждая клетка обновляется. Ощущение, что можешь задохнуться, будто грудная клетка сжата цепким свинцом, но идёшь наперекор судьбе, пробуя ледяную воду всем жаждущим телом.
Закусив губу, мой слух уловил треск. Клыки раскрылись в немом звуке, я почувствовала, как по мне бежит струя крови, переходя на шею. Чёрная жидкость сливается с благородной мантией Лидера Тьмы. Во рту горький привкус железа. Самое удивительное, что это доставляет наслаждение, мне понравился этот звук. Я почувствовала боль не от омертвевших от холода губ, а от того, что тело содрогается от какой-то царапины. Это своего рода привычка.
Новый ряд хлопьев снега легли на мои серые локоны, не тая. Температура тела была гораздо холоднее снега. Бессмертие сделало своё дело, регенерируя пухлую губу, цвет алой помады которой смешался со струей чёрной крови. Но я даже не обратила на это внимания, всматриваясь в бездонный кратер алого камня.
Казалось, он безграничный, как и сила в нём. Кому она принадлежит? Почему перстень нашла именно я в своих закрытых покоях в Замке Лойдов? Как соединиться с этой силой? А главное, как совладать?
Поток вопросов мучал меня, пока я просто не сорвала с руки кожаный барьер, громко фыркнув, надев кольцо на вторую руку одним резким мимолетным движением.
Всё стихло.
Я ощутила тот самый раскат смертоубийственной молнии, о которой вспоминала минуту назад, на себе. Импульсы, не щадя, обожгли ледяной искрой тело. Словно лавина электронов пронзила мою плоть, заставляя вздрогнуть. Тяжёлые веки резко захлопнулись, словно крышка гроба.
Благородный. Могущественный. Туманный.
Именно так можно назвать Замок Лойдов несколько веков назад. Впрочем, он не потерял своё влияние и по сей день. Высокие башни с острыми углами, сливающиеся в густую Тьму. Нет сомнений, что материя замка состоит из обильной мощи. Широкие выступы, статуи ядовитых аганий – всего этого не существует в настоящее время, однако я верю исключительно своим глазам, смотрящим на улучшенное здание. Какого это, попасть в прошлое?
Благодаря новому перстню.
Мои огненные глаза переключили взор на объект на безымянном пальце с некоторой опаской. Я ощущала могущественную силу, которая разливалась во мне нескончаемым потоком, но кольцо обладало большей и не желало делиться.
Тело резко дёрнулось, ощутив на губе новый поток ядовитой крови, на этот раз исходящей из носа. Я чувствовала, что сосуд переполнен этим потоком, но желала большего.
Левая рука автоматически приподнялась к участку кожи.
Новое вздрагивание. Не от боли, от силы вперемешку со слабостью. От новой волны молнии. Золотая огранка алого камня прошлась по чёрной губе, создавая шипение. Свежая царапина, в центре алого камня осталась капля крови. Моя плоть с треском отлетела в сторону, я провалилась во Тьму.
Последняя мысль явилась мимолетным мгновением.
Оно меня убивает, возрождая вновь.
Новая волна электронов окружила моё тело. Яркий всхлип заставил оледенелое тело восстать из мёртвых. Казалось, что я пролежала без сознания целую вечность, судя по сугробу громоздких хлопьев снега. Полярное сияние коснулось щеки, но это волновало в последнюю очередь. Рука вновь автоматически дотронулась до окровавленного носа для того, чтобы быть уверенной, что это не видение.
Слой застывшего сгустка Лойдов дал ответ быстрее, чем я осознала, что на безымянном пальце нет привычной тяжести. Острый наконечник перстня вместе с рубином исчез в неизвестности. Моё нервное рычание сотрясло ближайшую гору, отчего от неё отпал большой осколок снега с диким грохотом, перекрывающим ругань.
Я с нервозностью одела кожаные перчатки, пролежавшие во льду приличное количество времени, однако от жара, исходящего от пылающего тела, они в момент избавились от слоя инея. Первой искрой желания было уничтожить Замок Лойдов, в котором я распрощалась с таинственным объектом. На смену пришли мысли об определённой жестокости, происходящей от переизбытка сил.
Логика победила чувство возмездия, вспомнив то, что несмотря на разницу во времени, я могу появиться на удручающем месте в настоящем. Мои ресницы накрыли два шара, покрытые мглой. Бессмертие позволяет перемешаться в места так, что даже не требуется вытаскивать из памяти малейшее воспоминание. Телепортация происходит на автоматическом режиме, ведь вековые Лидеры тренируются вечность.
